Сид попытался не поморщиться. Интересно, знает ли Эльстон о том, что он наорал на Ари этим утром? Все остальное в офисе шло так гладко, что он оказался застигнут врасплох тем, как Ари налажал, и, видимо, перегнул палку.
– Семьдесят процентов компаний, получавших грузы в означенный период, ответили на наши запросы. Их товары пришли в целости и сохранности, ни один контейнер не был пустым или с недостачей.
– А остальные?
– Ари прорабатывает список. Сегодня с ними свяжутся.
– Значит, мы все ещё не знаем, как оно сюда попало?
– Так точно, не знаем.
– По-моему, мы не тому уделяем основное внимание, – сказал Ральф.
Сид ошеломленно уставился на него. Он разозлился на себя за доверие к офицеру-связному. На этом уровне политика была смертельно опасной, а он позволил вежливости и кажущейся поддержке себя обмануть.
– Продолжайте, – сказал Эльстон.
– Сид во многом прав. Такси указывает на профессиональную преступную банду, знакомую с городом. Не на пришельца.
– Метод идентичен, – заупрямился Эльстон. – Рука с пятью лезвиями.
– Да, но это единственная общая черта. Больше ничего нет. Судя по уликам, её значение в лучшем случае косвенное.
Теперь Сид понял, почему этот разговор состоялся в офисе Эльстона и вне официальных логов. Экспедиция, к которой подключились политики и офицеры АЗЧ, превращалась в джаггернаут. Того, кто сейчас нажмет на тормоза, должно было раздавить в лепёшку… и ни один работодатель не захочет иметь с ним дела.
– Что-то неведомое угрожает Нортам, – сказал Эльстон. – АЗЧ должен знать что.
– Я понимаю. Но вы должны быть готовы к тому, что такси не окажется связанным с чем-то инопланетным.
– Разумно. Я проинформирую вышестоящих.
Что ж, вот к чему все свелось. Все желали обеспечить себе путь к отступлению. Сид мог бы рассмеяться, не будь он так занят оценкой собственного положения. Отыскать банду, которая убила Норта, – достаточная защита. Или нет?
– Я отвезу тебя в участок, – сказал Альдред, когда они дошли до парковки.
– Но… – Сид указал на собственную машину.
– Кто-нибудь из моих людей о ней позаботится, – сказал Альдред, и растерянный Сид увидел, как из черного "Мерседеса" вышел помощник в костюме и поспешил к полицейской машине.
– Что теперь? – спросил Сид, когда пассажирские двери закрылись и автомобиль выехал с территории базы.
Через ворота взъезжало очень много транспорта, как и вчера. Детектив был уверен, что положительный результат по делу его защитит, но при виде всех этих людей и оборудования, которые прибывали для подготовки к экспедиции, вновь почувствовал себя уязвимым.
– Не паникуй, – сказал Альдред. – Он хочет тебя увидеть, только и всего.
– Кто?
– Августин.
– Ох, вот дерьмо!
"Мерседес" привез их в большую офисную башню в Уэстгейте, одну из дюжины подобных городских зданий, принадлежавших "Нортумберленд Интерстеллар". На площадке на крыше ждал вертолёт, лопасти винтов лениво вращались.
– Я даже не знаю, где Августин живёт, – сказал Сид, устраиваясь на удивительно удобном пассажирском сиденье.
– Недалеко, – пообещал Альдред.
Звукоизоляция в кабине была отменная, и Сид едва слышал запустившиеся турбины. Вертолёт плавно поднялся и тотчас же лёг на курс, круто изгибающийся к северу. Потом у детектива отказало чувство направления. Он пытал-ся смотреть в окно, но город по-прежнему был в тумане. Лететь сквозь непрозрачную дымку было в десять раз хуже, чем ехать сквозь нее на машине.
– Я должен попросить об одной услуге, – сказал Альдред.
Сид обрадовался поводу вновь сосредоточиться на кабине.
– О, у меня как раз сезон помощи ближнему.
– Не переживай, ты отлично справляешься. Я прямо жду увидеть виртуал целого города. Такое уже делали раньше?
– Нет. Четыре года назад для дела Эриксона запускали виртуал района Байкер – и это самый большой из всех, что мы когда-либо создавали.
– Понятно. Я хочу, чтобы ты помягче обращался с Ари.
– Он слажал. Он должен был составить полный список импортёров.
– Ты заставил его переключиться с поисков личности жертвы. В вашем офисе все происходит так быстро, это сбивает с толку.
– Ой, да ладно тебе.
– Сид, он тройка.
– Что?!
– Он тройка.
– Но…
– К нам даже в самые лучшие моменты относятся с предубеждением. Вы все оцениваете троек очень предвзято.
– Я с этим категорически не согласен.
– Ты автоматически предположил, что Ари – двойка. Почему? Все очень просто, ты убежден, что тройка не способен на какую бы то ни было значимую детективную работу. Весь город не сомневается, что тройки не блещут умом, это городская легенда, крепкая как скала. В действительности ошибки репликации всегда разные. Ари – из хороших мальчиков, Сид, он все силы вкладывает в работу и одновременно пытается защитить себя от предубеждений.
– Он твой сын?
– Нет.
– Охренеть! Ладно, я попытаюсь не быть такой скотиной.
– Не надо все спускать ему с рук. Позитивная дискриминация мне не нужна, это худшее, что можно сделать. Просто пойми – и все. Он в конечном итоге добьётся результата.
Когда вертолёт вылетел из тумана, Сид определил, что они к северу от Ньюкасла. Сид увидел, как ему показалось, Анник – узнать огромный древний замок на краю города было нетрудно. Они начали снижаться.
Земля здесь выглядела более дикой; множество ферм продали её компаниям-инвесторам, которые не промедлили выдоить из ГЕ деньги на проекты по "возврату к естественности" и оставили живые изгороди и луга разрастаться.
Вертолёт летел над глубокими низинами и лесистыми склонами; побережье едва виднелось с одной стороны, а к западу вздымались холмы. Их пункт назначения уже не был под вопросом: особняк посреди обширного поместья с извивающейся речушкой и двумя озерами, разделенными водопадом, – все это замёрзло. Угодья окружал плотный заслон деревьев, которые гарантировали защиту от посторонних. Можно было пройти мимо и даже не заметить, что там.
Что до самого особняка в форме пирамиды, его модерновый фасад состоял из огромных ромбовидных стеклянных окон, вделанных в сетку из толстых черных стальных брусьев. Сиду показалось, что все это похоже на верхнюю часть нью-йоркского небоскреба, которую срезали и бросили в сельской местности. Строение выглядело неуместно посреди однообразной английской равнины, но Августин, как любой миллиардер, желал выделиться.
Интерьер оказался роскошным. Массивные стеклянные двери открывались в широкий коридор с арками, который вёл прямо в центральный атриум. С лампами солнечного освещения, которое подкрепляло обычный дневной свет, сочившийся сквозь стеклянную вершину, это место больше напоминало ботаническую теплицу. Огромные папоротники и тропические деревья росли в длинных контейнерах, сочные зеленеющие листья покачивались на ветру, который создавали источавшие туман увлажнители воздуха. У самого большого дерева, что росло прямо посередине, были странные ветви, свернутые в тугие спирали, отходившие от главного ствола под прямым углом.
От жары Сид покрылся потом. Он снял пиджак и разглядывал причудливые листья с темной сетью прожилок, тщетно пытаясь опознать хоть какое-то растение.
– Что это за растения?
– Эти? – изумлённо переспросил Альдред. – Это растения с Сент-Либры, разумеется, её знаменитая зебровая флора.
– Но листья не черно-белые, – заметил Сид.
Альдред бросил на него странный взгляд.
– Э-э, ты ведь в курсе, что на Сент-Либре нет животной жизни?
– Ну да, её там вроде как не должно быть. Но монстр…
– Забудь про монстра, – перебил Альдред. – На Земле и других заселённых транскосмических мирах растения поглощают диоксид углерода и разлагают его, получая чистый кислород, – это называется фотосинтез.
– Я в курсе вообще-то.
– Но на Сент-Либре нет животных, чтобы вдыхать кислород и выдыхать диоксид углерода, который представляет собой другую часть уравнения. И эволюция схитрила. Примерно половина растений Сент-Либры делают то, к чему мы привыкли, и генерируют кислород, а вторая половина занята обратным. Если равновесие нарушается – допустим, производители кислорода пышно разрастаются, – то кислорода в атмосфере становится больше, что, в свою очередь, благоприятно для другой разновидности, которая возвращает себе господство. Это постоянный цикл. Зебра никакого отношения к цвету не имеет, речь о противоположностях.
– Ясно, – сказал Сид. – Но если вся растительная жизнь эволюционировала таким образом, потому что там нет животных, откуда взялся монстр?
Абнер демонстративно пожал плечами.
– Вопрос на триллион еврофранков.
– Детектив Хёрст.
Сид повернулся и увидел, что к нему направляется Норт, шагая при помощи пары "рекс" – ног, которые представляли собой самый элегантный экзоскелет, какой детективу доводилось видеть, и походили скорее на модный аксессуар, чем на медицинский прибор. Этот Норт выглядел молодым, лет на тридцать, – хотя у него не было курчавых каштановых волос; голая кожа головы казалась мертвенно-бледной, а руки – болезненно худыми. Ноги скрывались под штанинами и узкими темными сегментами "рекса".
По сторонам от него шли две девушки – блондинка и рыжая, – лет двадцати самое большее. Короткие летние платьица не особо прикрывали упругие тела.
– Августин Норт, – ответил Сид.
Августин Норт приблизился и протянул руку; это сопровождалось тихим жужжанием серводвигателей.
– Так очевидно?
Сид сдержал комментарий по поводу девушек, – в конце концов, кто ещё может позволить себе столь заботливую свиту? Обе на удивление привлекательные, но он ощутил лишь жалость из-за того, что они очутились здесь, в качестве покорного и безропотного человеческого скота, хотя должны были бы развлекаться и жить своей жизнью где-то в другом месте. Видимо, включилось отцовское негодование: с Зарой никогда такого не случится, уж он-то позаботится.
– Альдред обмолвился, что омолаживание требует времени, сэр.
– Отлично. Мой начальник службы безопасности – болтун. – Августин прошел к мраморной скамье возле центра атриума и осторожно сел. – Чего-нибудь желаете? Я слышал, вы любитель кофе.
– Нет, спасибо, сэр. – Сид изумился, как подобная деталь просочилась до уровня Августина.
Девушки отошли на тактичное расстояние и спокойно замерли.
– У меня к вам два главных вопроса, – сказал Августин. – И простите, но в моем возрасте я предпочитаю выслушивать прямые ответы.
– Разумеется, я понимаю.
– Взглянем на вещи реалистично – вы поймаете убийцу? И был ли это пришелец?
– Имеется некоторый прогресс в выслеживании убийцы. Учитывая тот факт, что у нас ещё нет ни мотива, ни личности жертвы, это хорошо. Что касается пришельца, то я могу сказать лишь то, что для меня все выглядит как искусный удар со стороны преступного мира. Но есть некоторые вещи, не укладывающиеся в общую картинку. Отсутствие данных о жертве сильно меня беспокоит. Если это какая-то тайная корпоративная операция, в которую вовлечены Бринкелль или ваш брат Константин, тогда я, скорее всего, никогда не разыщу для вас ответов.
– О да. – Августин Норт мрачно улыбнулся. – Вообще-то я согласен с этим религиозным психом.
– Сэр?
– Вэнс Эльстон – приверженец церкви Воинов Евангелия. Их в АЗЧ неприятно много. Это не противоречит закону, но я подозреваю, что их точка зрения в каком-то смысле предвзята.
– Я не знал.
– Тем не менее я признаю, что жертвой с лёгкостью может оказаться сын Константина. Наш раскол, несмотря на официальную версию, никогда не был особенно дружелюбным. Мы с Бартрамом хоть понимали друг друга. Но Константин… о, он был мечтателем и к тому же скрытным. Я снова свяжусь с Юпитером и нажму на него как следует.
Сид изучил Альдреда, пытаясь понять, где находятся пределы дозволенного. Но вид у Норта-2 был непроницаемый. К черту все, сам Августин обращается с ним как со взрослым, так что…
– Сэр, извините за прямоту, но это могло бы намного упростить расследование. Есть ли хоть один шанс, что вы зачали сына, не зная об этом?
Он не смог удержаться, чтобы не взглянуть на двух девушек. Августин заметил этот взгляд и хмыкнул.
– Ценю, что вы спрашиваете; мою репутацию папа римский бы не восславил. Но увы, вынужден ответить отрицательно. Мертвецу под пятьдесят, верно? Выходит, когда он родился, мне было около восьмидесяти. В физическом смысле это были тяжелые десять лет, и я тогда ещё не начал терапию Бартрама. В тот период все Норты-два были зачаты в клинике нашей компании. Потерянных принцев не существует – только не в моем королевстве.
– Тогда можете ли вы предположить, зачем сюда явился бы К-Норт-два, с какой тайной миссией ваш брат его послал?
Детектив понимал, что ему ни за что не узнать ответа; если причина и есть, то это какая-нибудь хорошо замаскированная корпоративная хрень из тех, что даже в нелицензированные политические блоги не попадают. Это дело окутается слухами и шепотами, на десятилетие превратится в пугало для копов-новобранцев.
– Я попросту не в состоянии вообразить, чем мы могли бы привлечь его внимание, – сказал Августин. – Его техномарксистская идеология глядит на мою старую добрую рыночную коммерцию с великим презрением. Он теперь не утруждается корпоративными или финансовыми делами. Ценю вашу откровенность, детектив. Альдред мне рассказал про вас и про то, как вы понимаете устройство мира. Что бы ни случилось, даю слово: это дело не испортит вам репутацию.
– Спасибо, сэр. – Получить ту же самую гарантию дважды за два дня от двух самых влиятельных Нортов в Европе было изумительно обнадеживающе. Сид почти поверил в правдивость сказанного. – Что вы теперь будете делать?
– Я? – Вопрос, похоже, слегка удивил Августина. – Что ж, пока дело не раскрыто тем или иным способом, политическая целесообразность велит мне сотрудничать с АЗЧ и позволить эту их нелепую экспедицию на Сент-Либру ради охоты на монстров-убийц в диких землях. Бринкелль тоже согласилась, чтобы они использовали Абеллию в качестве своей базы, – она ещё сильней ограничена в выборе, чем я.
Четверг, 17 января 2143 года
Домашние капсулы постепенно заменяли старые статичные жилища в новых больших секциях юпитерианского обитаемого скопления. Константин первым перешел в такую, отказавшись от замысловатой усеченной пирамиды, которую построил в изначальном тороидальном обиталище, что они соорудили. Переход был довольно символическим, означавшим отбрасывание всего прошлого, в физическом и ментальном смысле. Теперь единственная комната была для него целым домом, который медленно двигался внутри массивного цилиндра, как "Фольксваген-кемпер" минувшей эры. Физически она представляла собой смесь метамолекул, самого продвинутого материала, который вышел из ядерных экструдеров, функционировавших в обитаемом скоплении при нулевой гравитации. Её границы обозначались излучавшими мягкое свечение линиями, которые изгибались, расширяясь или сужаясь, как ему требовалось. Стены, которые они вырисовывали, варьировали от матово-черных до полностью прозрачных. Мебель тоже была эфемерной – матово-черные формы, очерченные тонкими светящимися волокнами, пурпурными или оранжевыми.
Он лежал на невероятно мягком матрасе и ждал, пока Рейза выйдет из ванной, которая выросла на стене главной комнаты. Женщины, как и предметы, которые он привез с Земли и держал в хранилищах под домашней капсулой, – это то немногое, от чего Константин не отказался в новой жизни. Он и не собирался отказываться. Но отношения теперь были зрелыми, основанными на уважении и восхищении, возможно, даже любви, а не на эксплуататорстве, которым они с братьями занимались первые восемьдесят лет. Рейза с ним уже одиннадцать лет. Он весьма гордился этим рекордом.
Элка сообщила, что звонит Коби. Он принял звонок, и голова сына материализовалась у изножья кровати, на вид совсем как настоящая.
– Тебе звонят с Земли, – сказал Коби.
– Опять? Чего теперь понадобилось Августину?
Улыбка Коби сделалась лукавой.
– Это не Августин. Это сам генерал Хуррам Шайкх воспользовался дипломатическим циклическим шифрованием…
– О да, полагаю, это было неизбежно. Ты ознакомился с сообщением?
– Да, он очень официален и очень вежлив, но всё-таки весьма настойчив.
– Ну разумеется. Ладно, давай взглянем.
Голова Хуррама Шайкха сменила голову Коби. Качнулась в лёгком уважительном кивке.
– Константин Норт. Спасибо, что уделили время этому сообщению. Я так понимаю, вас уведомили о том, что Норт-клон был убит в Ньюкасле способом, похожим на тот, что был применен против вашего брата и его домочадцев двадцать лет назад. Прежде всего мои соболезнования. Мы, разумеется, прилагаем значительные усилия, чтобы отыскать преступника, будь он пришельцем или человеком. В настоящее время некоторые факторы нам неизвестны, и я со всем уважением прошу, чтобы вы просветили меня там, где это возможно. Нами развернуто расследование громадного масштаба, и я не могу допустить, чтобы оно было подорвано. Конечно, все вами сказанное будет квалифицировано как совершенно секретные сведения. Итак, мне срочно требуется узнать, открыли ли Норты на Сент-Либре инопланетный вид и не этот ли вид несет ответственность за убийства. Меня не волнует конфликт между вами и теми частями семьи, которые возглавляют Августин или Бринкелль, но существование другой разумной расы имеет невероятную важность для всего человечества. Мне поручили защищать всех нас, и я отношусь к своей должности крайне серьезно. Если где-то существует некая потенциальная угроза, я должен о ней знать. Константин, нам необходима ваша помощь с этим; если человеческая раса может выжить в этой Вселенной, то лишь при условии совместных действий. Не бросайте нас, ведь мы бы никогда вас не бросили. Я буду ждать вашего ответа.
– И если не дождусь, приду и вырву его из вас, – едко проговорила Рейза. Она вышла из ванной сразу же после того, как сообщение начало проигрываться. – Они не меняются, верно?
Константин улыбнулся и протянул к ней руки.
– Они расстроены. Я тоже очень расстроен, – как ни крути, убит мой племянник. Я не ожидал такого на заключительной стадии этой загадки.
– Но они подозревают, что ты к этому причастен. Ты ведь не такой, как остальные. Ты отвернулся от их цивилизации, и это превращает тебя в неизвестную величину, а такие их всегда пугают. Страх и зависть – не лучшая комбинация для планетников.