Господин Шамуа тоже чувствовал на себе множество любопытных взглядов, а потому старался проявить особую важность. Он не спеша сосчитал деньги и сунул их в карман.
- А теперь забирай свой скарб и убирайся к чорту.
В толпе зрителей пронесся гул одобрительных и неодобрительных возгласов.
- Правильно, - говорили хозяева домов и квартир.
- Ах, животное! - пробормотали бедняки.
Но все продолжали с интересом смотреть на Жака.
Жак, прикусив губы, чтобы не разреветься, быстро прошел во двор. Через пять минут он появился с небольшим мешком за плечами.
Господин Шамуа продолжал стоять в позе Наполеона, созерцающего Бородинский бой.
Зрители все еще не расходились.
- Жак, иди жить к нам! - крикнула какая-то сердобольная женщина.
Но тот вовсе не был настроен благоразумно.
Его обуревали слишком сильные чувства.
Из ворот по жолобу тек вонючий и грязный поток.
Жак рукой зачерпнул жидкой грязи и шлепнул ее прямо в величественное лицо господина Шамуа.
А потом бросился бежать во все лопатки.
Дикий хохот, загремевший на улице, был ему наградой и утешением.
Жак не уронил-таки себя в глазах общества.
Южане падки на всякие сенсации, тем более, что в то время в мире не происходило ничего такого, что могло бы особенно занять легкомысленные умы.
Около дома Лактьера толпились люди, ожидающие новостей. Шныряли газетные репортеры со своими велосипедами.
Говорили, что из Парижа выписан знаменитый сыщик Шарль Рекло. Однако пока всем приходилось довольствоваться описаниями комнаты убитого и его биографией.
Больше газеты не могли сообщить ничего интересного.
Знаменитый Шарль Рекло приехал на другой день, но не пожелал принять ни одного корреспондента. Обиженные газеты принялись подсмеиваться над знаменитым сыщиком, который окружал себя такой таинственностью. Появилась карикатура, где сыщик был изображен сидящим под стеклянным колпаком.
Но тот продолжал держаться величественно и независимо.