Вовсе не честолюбие, а жестокая необходимость сделала бывшего ученого-геолога неформальным лидером "народа Мамонта", который объединяет кроманьонские племена, неандертальцев и питекантропов. Как ими управлять? Решение подсказывает сама жизнь – племя, ставшее для Семена Васильева родным, превращается в "касту" правителей, каждый из которых вправе вершить суд и расправу. Вот только сыну вождя, чтобы попасть в эту касту, нужно пройти множество испытаний и суровейшую выучку. В этой школе плохая оценка означает смерть, хорошая – посвящение в воины. И отцовство здесь не имеет значения, ведь отец – всего лишь равный среди первых…
Содержание:
Пролог 1
Глава 1 - СУД 5
Глава 2 - ДЫМ 10
Глава 3 - ЛЕС 13
Глава 4 - НИЛОК 18
Глава 5 - ТРУБАДУРЫ 22
Глава 6 - СОЛЕНОСЫ 27
Глава 7 - ВСТРЕЧА 30
Глава 8 - ОБРЯД 33
Глава 9 - ВОЗВРАЩЕНИЕ 38
Глава 10 - ПОХОД 40
Глава 11 - СОЮЗНИК 43
Глава 12 - ПОСВЯЩЕНИЕ 47
Глава 13 - ТОБИК 53
Эпилог 57
От автора 61
Сергей Щепетов
Люди Быка
Пролог
Юрайдех бежал по узкой тропе между кустов и камней. Он не топал по земле пятками, не шлепал подошвами мокасин и дышать старался бесшумно. В руках он держал гранитный валун – тяжелый. Утром камень был гораздо легче, но сейчас вечер, и сил у парня почти не осталось. Тем не менее Юрайдех бежал – он хотел стать лоурином, а ради этого можно и умереть на тренировочной тропе. Впрочем, о цене успеха он не думал – ему сейчас вообще нельзя было думать.
Дело в том, что, эта тропа все время меняется. Может вдруг возникнуть яма там, где ее совсем недавно не было, может появиться завал из колючих кустов. Но гораздо хуже, что за любым поворотом может ждать засада, и придется вступить в бой или спасаться бегством. То и другое нетрудно, но нужно принять правильное решение – именно оно и будет потом оценено. А еще в любой момент может прилететь стрела или дротик. Учебное оружие не наносит тяжелых ран, но проворонить стрелка очень обидно – это достойно сопливого мальчишки, которому до посвящения как до неба. В общем, много чего может случиться на тренировочной тропе – фантазия старейшины Медведя неистощима. Поэтому думать нельзя, даже когда есть на это силы. Нужно следить за всем миром сразу – со всех сторон.
Юрайдех умел считать – он даже таблицу умножения знал! А вот сколько ему лет, представлял смутно. Точнее, цифру-то он мог вычислить, но она имела мало значения, потому что у людей, среди которых он вырос, бывает лишь три возраста: ребенок, юноша и воин. Или просто "взрослый", потому что настоящим лоурином можно стать и не умея сражаться, только это очень, очень трудно!
Он был юношей. Причем скорее старшим, чем младшим – уже третье лето он топтал тренировочную тропу. Только никто из парней не знает (и не может знать!), когда старейшины скажут: "Хватит!" Какие для этого нужно приобрести качества, чему научиться, что освоить?
Юрайдех почти не спал двое суток. Позапрошлой ночью они отрабатывали бой в темноте – контактный и дистанционный. Стрелять на звук не трудно, но очень тяжело сидеть неподвижно и долго ждать этого самого звука – с любой стороны. Говорят, раньше по ночам не воевали… А прошлой ночью его самого заставили учить действиям в темноте молодых юношей. Что ж, лоурин должен уметь долго не спать и при этом не терять ни ясности ума, ни скорости реакции.
Сегодня Юрайдех весь день занимался с молодыми. Их и себя он загнал до полусмерти. А вечером Медведь подошел к его группе, пнул ногой валун и показал пальцем: "Перенесите вот сюда! А потом – сюда!" Что это значит, объяснять было не нужно: камень следует переместить на пару шагов в сторону, но не по прямой, а обежав с ним вокруг поселка. Два раза. Тренер не указал, кто именно должен это сделать, – сами решайте. Добровольцев, конечно, не нашлось – парни еле стояли на ногах. Юрайдех мог бы просто ткнуть пальцем в кого-то, но он посмотрел на старейшину и взял камень сам. Медведь ухмыльнулся. Вот мерзко он улыбался прошлой весной, когда заставил Юрайдеха отказаться от любимого лука и работать с пращой – оружием новым, которым умеет пользоваться лишь Семхон Длинная Лапа. Жрец, конечно, показал, что смог, а дальше – сам.
Приближалось слияние двух троп, и Юрайдех перехватил камень поудобней – опасное место. Так называемая "тропа хьюггов" почти вдвое короче обычной, зато на ней гораздо больше препятствий. Неандертальцам их преодолевать легче, чем обычным людям, но на длинных дистанциях они проигрывают. Старейшина все равно заставляет коротконогих мальчишек бегать до изнеможения. Оно и понятно: чтобы охотиться и воевать в степи, нужно уметь по ней быстро двигаться. На лошадях неандертальцы ездить не могут, а передвигаясь на собачьей упряжке, половину пути приходится проделывать пешком – собаки не поймут каюра, если на подъемах он не будет им помогать.
Несмотря на предельную усталость, Юрайдех все-таки вовремя заметил опасность: "Кто-то движется по второй тропе, причем в том же направлении. Уж лучше драка, чем этот бесконечный бег. Правда, всерьез воевать сил уже нет".
Разочарование было полным – это бежали мальчишки-неандертальцы из его группы. Причем бежали "шумно", значит, нападать не собирались: "Неужели Медведь все-таки отправил их на пробежку?! Но у них нет ни учебного оружия, ни груза – почему?"
Парень чуть замедлил бег, чтобы оказаться позади группы хьюггов. Даже в полуобморочном состоянии рефлекс не позволял ему иметь за спиной того, кто в данный момент не является его "напарником" или "союзником". Бегущий впереди низкорослый, но очень мускулистый парнишка обернулся на ходу и протянул руки, предлагая отдать камень.
– Нет, – выдохнул Юрайдех. – Сам донесу. Отдыхайте.
"Во-от в чем дело! Я мучил их целый день, но потом они не пошли отдыхать, а побежали по малой тропе, чтобы забрать груз! Молодцы… Но сделали мне только хуже: мы, получается, теперь одна команда, и я в ней старший. А ведь, ступив на тропу, сойти с нее или вернуться назад нельзя – только вперед. И не шагом, а бегом!" Он собрал силы, которых, казалось, давно у него не было:
– Дорогу! Все – за мной! По сторонам смотреть!
Его пропустили вперед, и бесконечный бег продолжился.
Верхушка куста впереди шевельнулась. Рядом еще одна, и еще…
Фантазия старейшины Медведя неистощима. Она безгранична, как ненависть к нему Юрайдеха! Никаких мыслей, одни рефлексы.
– Ш-шаха (все назад)!!
Он уронил проклятый валун и прянул с тропы в сторону. Левая рука нырнула в сумку и извлекла окатанный камень размером с куриное яйцо. Правая сделала стряхивающее круговое движение, и праща оказалась свободной – петелька на среднем пальце, узелок зажат между большим и указательным. Мгновение – и снаряд в закладке, ремни натянуты…
– А-Р-Р-А!!!
Хлоп! Хлоп! Хлоп! – один за другим пошли камни.
Юрайдех кричал и со страшной скоростью бил по кустам – по невидимой цели. Зачем кричал и почему не прятался? А потому что он выбрал вариант действий, при котором остаться в живых не предполагалось. Он отвлекал внимание противника, давая возможность скрыться членам своей команды – безоружным и плохо обученным. Конечно же, он не стоял на месте, подставив грудь чужим стрелам, а старался смещаться после каждого броска, но с открытого места не уходил.
Сумка опустела быстро – запас снарядов был минимален. Юрайдех оглянулся – мальчишек на тропе не оказалось. Он сделал нырок в сторону и рванул за ними следом – уже можно!
Поворот. Еще поворот…
– Юр!
Беглец остановился и начал осматриваться: "Ну что ж, их, конечно, видно, но для молодых они спрятались неплохо. Тем более – на скорости… Что дальше? Известно что: набрать еще камней, вооружить чем-нибудь парней и идти выяснять, что там за враг. Если слабый – уничтожить, если же сильный…"
Юрайдех с огромным трудом держался на ногах. Его мышцы и легкие невыносимо болели, перед глазами мелькали какие-то пятна. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, а потом представил себе лицо старейшины Медведя, вдрызг разбитое его камнем. Он представил это, улыбнулся запекшимися губами и начал действовать.
Конечно же, он знал, что старейшина никогда сам не лазает по кустам вдоль тропы, не кидается в спину дротиками и не прыгает из засады на полуживых от усталости бегунов. Это все знали, но тем не менее каждый мечтал однажды изловить наставника и отделать в соответствии с его же правилами.
Юрайдех сидел на стволе упавшего дерева, положив тяжелый самострел на колени. Перед ним была небольшая, освещенная луной поляна, свободная от кустов. В жизни его это был редкий случай – он почти не хотел спать, потому что хорошо выспался, и не хотел есть. Его кормили последним, и можно было доесть все, что осталось. А ребята, конечно, оставили ему целую гору мяса. Кроме того, ему было не холодно и не жарко, что тоже случалось нечасто. Плохо было лишь одно – Юрайдех сидел на тропе саблезуба, по которой зверь обычно возвращается в свое логово после ночной охоты.
Много лет назад Семхон Длинная Лапа привез в поселок лоуринов четырех диких кабанчиков. Они выросли рядом с людьми, а потом убежали в заросшую кустами широкую долину ручья в нескольких километрах от поселка. Кабаны там, конечно, и раньше водились, но они боялись людей. Лоурин не может убить зверя, который оказал ему доверие – во всяком случае, без крайней нужды. Кабанов возле поселка перестали убивать, и их развелось очень много. А потом появился саблезубый тигр и поселился на дальней окраине зарослей. С тех пор главные люди лоуринов спорили (довольно вяло), не следует ли его убить и самим начать отстреливать кабанов. И вот теперь…
Парня призвали к Костру Совета и сказали, что он уже может пройти посвящение, но… Но обстоятельства сложились так, что никто не знает, к какому роду – Волка или Тигра – он принадлежит. Без этого, ясное дело, получить Имя нельзя. Что делать? Способов прояснить вопрос, конечно, много, но самый простой и быстрый – убить саблезуба, благо в наличии он имеется и прикончить его все-таки надо. Надо даже не из-за кабанов, а просто чтоб не мучался от старости в Среднем мире.
Ритуальная охота на тотемного зверя сложна и опасна. Если делать все по старинным правилам, то он – Юрайдех – должен лишь добить раненого зверя. При этом, наверное, погибнут многие из тех, кто будет помогать "главному" охотнику. Правда, мир изменился, и правила тоже, конечно, изменились. В принципе, "главный" охотник может воспользоваться новым оружием, но тогда он должен идти один. Ему дадут очень мощный самострел, но у человека будет лишь один выстрел – ждать второго зверь, конечно, не станет. Юрайдех выбрал последнее.
Он не стал ни прятаться, ни маскироваться – какой смысл, если ночью зверь все равно обнаружит человека первым. С другой стороны, саблезуб не косуля, которую можно спугнуть неосторожным шорохом, – он никого не боится в Среднем мире. Правда, как и все хищники, он не станет нападать на слишком сильную жертву. Люди же занимают особое положение – они для саблезуба не добыча, но и не конкуренты. Что будет делать зверь, встретив человека на тропе возле собственного логова? Этого не знает никто. Уж наверное, не полезет через кусты, чтобы обойти препятствие.
Юрайдеху казалось совершенно естественным, что и копье, и самострел ему дадут заранее – чтобы он смог освоиться с незнакомым оружием, хоть немного привыкнуть к нему. Однако все это он получил уже ближе к вечеру. Арбалет оказался "неандертальского" типа: по сути дела, это метровое бревно, в конец которого вмонтирован массивный лук из оленьих рогов. Неандертальцы взводят такие штуки просто руками. Здесь же спереди было приделано стремя, и прилагалась обвязка с крюком, которую нужно надевать на тело. Нога вставляется в стремя, крюк цепляет тетиву, и, разгибая корпус, стрелок взводит оружие. Все это делать Юрайдех умел, но с таким мощным орудием дело иметь еще не приходилось. Он даже усомнился сначала, сможет ли натянуть тетиву. Смог – с третьей попытки. Спихивать тетиву с зацепа, чтобы она вытолкнула болт, тоже оказалось непросто. Точнее, трудно было не сбить при этом прицел. В общем, пристреливать арбалет Юрайдеху не пришлось. Удалось лишь немного потренироваться спускать тетиву. Стало окончательно ясно, что стрелять придется с предельно малой дистанции.
А вот копье оказалось хорошим – в меру тяжелым и с бритвенной остроты кремневым лезвием. Главный недостаток – оно было чужим, не сроднившимся с рукой хозяина. Не помешало бы, конечно, проверить крепление наконечника, но оно было замазано толстым слоем смолы.
Ночь давно перевалила за середину, а ничего не происходило. Юрайдех сидел неподвижно и дышал очень медленно. В принципе, особой необходимости в этом не было, но он просто не умел по-другому – слишком долго и жестоко его тренировали. Он как бы впал в оцепенение, когда большинство мышц расслаблено, а все органы чувств работают на пределе возможностей. Лес вокруг жил обычной ночной жизнью: редкие крики птиц, шорохи под кустами, колыхание лунных теней. Этот шум превратился для Юрайдеха в почти тишину – ему важны были не сами звуки, а их изменение. Но ничто не менялось – очень долго.
Но вот лесная "тишина" начала как бы стихать по-настоящему. Это был сигнал, и Юрайдех внутренне напрягся, готовясь перейти от каменной неподвижности к движению – стремительному и безошибочному. Для этого нужен был следующий сигнал, но вместо него появились… Или проявились… Что? Учитель называет это "мыслеобразами". Перевести их на человеческий язык обычно очень трудно, но возможно. Примерно так: "Это – двуногий. Маленький вонючий зверек. Что он тут делает – ночью один? Впрочем, двуногие часто ведут себя странно. Вообще-то, они не добыча… Но есть хочется довольно сильно – кабанчик оказался совсем маленьким, а ловить второго лень. А тут и ходить никуда не надо… Правда, дымом от него воняет… Впрочем, не так уж и сильно… Мясо все-таки…"
Юрайдех знал, что мысленно общаться с умными животными совсем нетрудно, но для этого необходимы взаимное желание и некоторая сосредоточенность. "А что же сейчас происходит?! Ведь это же… саблезуб! Причем он близко! Думает направленно – обо мне! Может быть, это именно так и бывает? Что-то я не припомню рассказов, чтобы кто-то подкарауливал в засаде такого крупного хищника… Что делать?"
Впрочем, колебался Юрайдех недолго: плавно и быстро вышел из оцепенения, разжал кулак и поместил тяжелый болт в желоб взведенного самострела. Потом подхватил левой рукой ложе снизу – правая уже была на месте. Он заставил мышцы неподвижно прорепетировать: встать на колено, приклад к плечу, большим пальцем спусковой рычажок вверх… Он как бы проделал все это, не двигаясь с места, и отправил в лунный сумрак перед собой четкий мысленный посыл:
– "Можешь не прятаться! Я не убегу! Буду с тобой сражаться!"
– "Ты?! – немедленно отреагировал саблезуб. – Это хорошо… Это – вкусно…"
"Ну да, – сообразил Юрайдех, – те, кто питается "теплым" мясом, любят, чтобы добыча сопротивлялась – убегала, пряталась или пыталась обороняться".
Внимание было обострено до предела, но парень все-таки упустил момент, когда зверь появился. Он как бы материализовался из лунного света, ничем не выделяясь на фоне кустов – их просто за ним стало не видно. И в этом серебристо-сером пятне обозначились две вертикальные черточки – свисающие из верхней челюсти клыкй. Казалось, зверь неподвижен, однако он приближался – медленно, плавно и абсолютно бесшумно.
Стараясь подстроиться под ритм и пластику движений животного, Юрайдех соскользнул с бревна, оперся на колено, поднял самострел и прижал неудобное ложе к плечу. Теперь он смотрел на растущий серый контур поверх арбалетного болта.
Зверь еще дважды неуловимо переставил лапы, расстояние сократилось, и охотник с пронзительной ясностью понял, что стрелять некуда!
"Арбалет очень мощный, а болт тяжелый. При хорошем попадании свалит, конечно, и быка, и тигра, но куда, куда тут можно попасть?! Он идет прямо на меня, он удлиненный, прямой, вытянутый от кончика носа до крупа. Угодить в этот кончик, конечно, невозможно, значит, зверь в лучшем случае получит рану, причем не смертельную!"
Шаг… Еще шаг…
Саблезубый кот замер, так и не опустив лапу на землю: "Вот он сидит. Заметил меня… И даже "заговорил"! Страха нет… Точнее, есть, но слишком мало. Сидит прямо на тропе, а ведь кругом мои метки. Прыгнуть и придавить лапами? А вдруг он успеет юркнуть в кусты – ищи его потом. Пугнуть надо, чтобы замер, а потом уже прыгать. Ну-ка…"
Звук возник прямо из тишины. Казалось, он в ней был и раньше, просто прорезался, определился, оформился и начал нарастать:
– У-р-р-р…
Он нарастал стремительно, плавно и вдруг взорвался волной леденящего душу ужаса:
– Р-Р-Р-Р-АА!!!
Юрайдех не раз слышал рассказы о звуковых атаках саблезубов. Таким способом они на мгновение парализуют жертву. Потом следует прыжок и удар клыками. Только знание это оказалось бесполезным – тело не желало повиноваться. Руки и ноги отказывались слушаться – все, кроме…
Кроме пальца, который спихнул-таки тетиву с зацепа.
И отправил тяжелый острый болт прямо в раскрытую пасть.
Это же почти в упор…
А потом было мгновение, точка, узел в пространстве и времени, которое обычно случается один раз в жизни – последний. Юрайдех осознал и увидел все сразу – вместе и порознь.
Спусковой рычажок двинулся очень легко. Отдачи не было. Тетива лишь слегка подтолкнула болт, и он не полетел, а просто вывалился из желоба.
А зверь прыгнул – поднялся в воздух, словно был невесомым призраком.
Юрайдех все-таки превозмог себя – выпустил из рук арбалет и начал подниматься с колена, одновременно протягивая правую руку назад и в сторону – воткнутое в землю древком, копье торчало рядом.
Он не успел.
Не хватило какой-то доли мгновения, чтобы схватить оружие.
Кошачья морда – рядом.
Желтый свет зрачков.
Приоткрытая слюнявая пасть, тусклые белые клинки клыков.
И удар…
Удар – полет – падение. Ослепительные вспышки боли – одна за другой, одна за другой…
Если Юрайдех и потерял сознание, то от силы на секунду. А потом он почти перестал чувствовать боль и понял, что, в общем-то, уже мертв…
Саблезуб сбил его с ног мягким ударом лапы и теперь играл, перекатывая, перебрасывая жертву по свободному пространству между кустов. Он давал ей чуть приподняться и сбивал вновь – втянув когти, чтобы продлить удовольствие. Юрайдех осознал это и перестал сопротивляться.
Зверя такое поведение не устроило – он перевернул жертву на спину, смрадно дыхнул в лицо и… все.