"Старшего команды назначил....Смотри-ка, как радуется!" - мысль появилась и тут же пропала, преподобному было глубоко наплевать на эмоции подчиненных. - "Теперь надо разобраться с этим аборигеном! Куда могла исчезнуть эта девчонка?" На сбежавшего Адамса, он решил не обращать внимания. "Сбежал и сбежал.... Значит немного продлит свое никчемное существование в этом мире...Тем более, я запомнил его след!" - Ауратум закрыл глаза и втянув воздух, замер. Перед его мысленным взором окружающий мир расцвел всеми красками. Каждое растение светилось своим собственным цветом. Аура бойцов была спокойного зеленного цвета, без явных всплесков страха или беспокойства. У старшего в команде она стала проявляться кое-где желтыми точечками следующего уровня. Зато аура лежащего на земле мальчишки, была всех цветов, топорщась в стороны всплесками страха, даже скорее, животного ужаса. "Чем это я напугал парня?" удивился преподобный и начал говорить:
- Встань, смердящий кусок плоти! Отвечай только на мои вопросы! И тогда..., возможно..., ты останешься жив!
Семен, от страха, сковавшего все его члены, потерял способность здраво рассуждать. Хватаясь за соломинку спасения своей жизни, у него даже не мелькнула мысль - зачем его оставлять в живых? Он хотел жить, и это затмевало все: смерть отца, друзей, все - лишь бы остаться в живых! Он встал на ходящих ходуном ногах, неловко прикрывая рукой обрубленную кисть.
- Где девчонка? - вопрос монаха раскаленной иглой впился в мозг. - Где она?
- Я, я не знаю....- растерялся от неожиданного вопроса Сэм. Он почему-то ждал, что этот страшный человек будет спрашивать о Джеке. А вопрос о Дженни сбил его с толку.
- Чтоооо????- монах побелел от гнева, ноздри его раздулись, и он вы тянул свою правую руку, спрятанную до этого за спиной. В ней оказался маленький ритуальный серп. Сделанный из какого-то серебристого сплава, весь покрытый какими-то иероглифами. Даже на вид, он казался очень острым.
- Что же, тогда мне придется узнать это самому, помимо твоей воли! Хотя... какая у тебя воля....- преподобный пренебрежительно махнул левой рукой. Потом ухватил ей Сэма за шею, поднял его на вытянутой руке и взмахнул правой с зажатым в ней серпом.....
У парня закатились глаза и снова намокли штаны.
- В глаза смотреть! - страшным голосом закричал монах и вернул Сэма в действительность. Но лучше бы не возвращал. Свистнул серп, и верхняя часть черепа парнишки, вместе с пучком черных волос, упала на землю.
Но глаза так и остались на месте, зрачки расширились до предела, правда, сознания в них не было. Мозг, перегруженный болевыми импульсами, отключился. Один из присутствующих монахов, самый молодой, брат У, согнулся пополам, содрогаясь в приступах рвоты. Ауратум, даже не покосившись в его сторону, взмахнул серпом.... Ткань на спине, вместе с кожей и ребрами разошлась с хрустом. Внутри пульсировали легкие. У молча, ничком рухнул на землю.
"Как смог отбор пройти? Набирают, непонятно кого!" - раздражение не проходило.
Остальные гвардейцы молча смотрели на происходящее. Сразу, как только молодой монах согнулся, они уже поняли, чем это кончится. Преподобный вернулся к церемонии, сунув серп сзади за пояс. Впился глазами в зрачки Семена, шепча заклинания под нос. И память парня раскрылась перед монахом. Мелькали огромные пауки и непонятные животные в воде, перемежаемые сценами семейной жизни, снова пауки... "Видимо, эти самые пауки, оказали сильное влияние на личность парня!" - мелькнула собственная мысль, не прерывая потока чужих видений. И, наконец, то, что он искал, появилось.... катер с уплывающей девушкой. С ней два парня. "Если они такие же, как этот - с ними не будет хлопот! А куда ушел катер?" - он продолжил сканировать воспоминания аборигена, даже не потрудившись узнать, как того зовут.
- Куда ушел катер?!- закричал он вслух, пытаясь через слуховой канал, направить активность мозга в нужном направлении. Это вышло, хотя с большим трудом. Кое-как он понял, что где-то выше по течению есть какой-то завод. Куда и направились трое ребят на разведку. Но где-то рядом были и пауки, вид которых блокировал мозговую активность аборигена. Он цепенел при их появлении, даже в мыслях. Но пауков преподобный не боялся, просто они вызывали брезгливость, но не более... да и не интересовало его ничего, кроме девушки. Приказ Совета конклава должен быть выполнен, любой ценой! У монаха, даже мыслей не возникало по поводу не выполнения..., он думал только, как быстрее его выполнить! И едва, среди образов пауков и всевозможных предметов и вещей довоенной поры, появился конечный путь - маленькое озеро с причалом из старого перевернутого вагона и через какое-то время, странная дорога с железным монстром древних людей на нем, он разорвал контакт. Парень упал как подкошенный, прямо на месте. Монах равнодушно взглянул на тело и повернулся к реке, решая как ему дальше поступить. Но случилось невероятное....
Тело, практически мертвого парня, встало, подошло к преподобному. Тот стоял к нему спиной и не видел происходящего. Остальные монахи застыли в ужасе. Выхватило из-за пояса серп и со всего размаха воткнуло ему в спину, затем упало на землю, сложило руки на груди и больше не двигалось. Лицо разгладилось, глаза закрылись, губы растянулись в улыбке, и Семен умер, выполнив после смерти то, что не смог выполнить при жизни. Ауратум закричал скорее от неожиданности - боль он умел терпеть с детства. Ступор, в который впали монахи, прошел и они бросились к своему командиру, отталкивая друг друга в попытке ему помочь. Преподобный лежал на животе и от бессилия колотил кулаками по земле - опять задержка! Бойцы, имевшие навык медицинской помощи, аккуратно вытащили серп из раны и, сняв одежду, крепко перебинтовали рану, которая была небольшой по размеру, но до самых ребер, в которых он и застрял. Серп, хоть и имел чисто ритуальное значение, вполне мог использоваться в качестве холодного оружия. Аптечки были у всех гвардейцев, еще те, с военных складов. Медикаменты пришли в негодность почти все, но бинты были как новые - что будет им за столько лет?
- Ну, что вы стоите, олухи?! - в бешенстве закричал Ауратум. - Подгоняйте сюда, к причалу катер! Быстрее!
Мы и так потеряли уйму времени, на эту чертову деревню!
И когда монахи всей толпой ринулись к катеру, преподобный аж замычал от злобы:
- Стоять, уроды! Куда вы ринулись всей толпой? Один! Пусть бежит кто-то один!
Троица остановилась, переглянулась между собой, и продолжил путь Ио. Остальные вернулись к причалу.
- Помогите мне встать! - злобно промычал от боли Ауратум. - Я еще разберусь с вами, как смог этот мальчишка нанести мне удар в спину и почему вы ему не помешали!
Гвардейцы осознавали свою оплошность, но каждый в душе оправдывал себя тем, что он не ожидал такого от мертвого тела. Да и сам преподобный, если бы кто-то в городе ему это рассказал, то, как минимум, он просто бы хмыкнул, не поверив. Поэтому и срывал злобу на монахах.
Оставшиеся бойцы, Фер и Ри, подошли, аккуратно поддержав, помогли встать преподобному. Он, поморщившись, выпрямился во весь рост и начал процедуру восстановления следа. Пробормотал под нос несколько заклинаний и, сделав несколько пассов одной рукой, другой он достал из кармашка щепотку порошка и кинул в воду. Сначала ничего не происходило и преподобный уже успел нахмуриться, когда вдруг на воде появилась тонкая голубая линия, уходящая вверх по реке, скрываясь за поворотом. В это время раздался еле слышный шум и через десять секунд перед причалом швартовался катер Гвардии Конклава. Речной флот Конклава имел неплохой парк судов. Но флот Гвардии был на голову выше. Самые лучшие и быстроходные суда забирались в Гвардию, потому что...., потому что это Гвардия! Вот и этот, один из многочисленных катеров, имел две двигательных установки, одна для создания воздушной подушки, позволявшей развивать огромную скорость. И электродвигатели, работавшие совершенно бесшумно, относительно конечно, позволявшие подбираться незаметно вот к таким деревням бунтовщиков. Преподобного аккуратно поддерживая под руки, провели в каюту, где он сразу направился к кровати.
- Помогите мне снять рясу!
Он улегся на кровать спиной вверх и уже из этого положения продолжил отдавать приказы:
- Труп этого аборигена забрать и положить в холодильник в трюме! Он думает, что ускользнул из наших рук? ничего, вот вернемся в Наг, тогда и узнаем, кто смеется последним!
- Катер - на полный ход и идти по указующей нити, на полной скорости! Меня до прибытия не тревожить! Выполнять, предатели!
Оба монаха, не говоря ни слова, развернулись и бегом отправились в рубку. Там Фер отдал приказ Ио, тот завел катер, на малом ходу вывел его на середину реки и дал полный газ. Судно рвануло вперед так, что командир гвардейцев, лежащий в кровати, чуть не съехал с нее на пол. Кое-как вернувшись на место, чертыхаясь и проклиная своих бестолковых подчиненных, он продолжил читать целительные молитвы. Надо быть в форме, когда прибудут на место, чтобы не опозориться и в этот раз. "Потерять одиннадцать, а нет, двенадцать, - вспомнил он опозорившего гвардию монаха, - в какой-то богом забытой деревушке! И в стычке с кем? Всего несколько детей и парой деревенских мужиков! И то, что они архелоги, ни о чем не говорит! Мы - Гвардия Конклава! Мы с такими монстрами сражения выигрывали!" - мысли преподобного понеслись в далекую пору, но, резко остановившись, вернулись назад, в суровую действительность. "Что скажу на совете? Не могу же я там выказать свое недовольство тем, что мне дали совсем необстрелянных бойцов? А где им еще набираться опыта, как не в таких вот простых операциях?"
Катер между тем летел над волнами так, что берега слились в одну полосу. Ио бойцом был неопытным, как и все остальные, но рулевым был отменным. Расстояние между беглецом и монахами неуклонно сокращалось, нить постепенно становилась все ярче.
Хоть у него и была фора по времени, которую ему, ценой собственной жизни дал Семен Семенович. Георгий выжимал из движка все, что тот мог дать. Он понимал, что его время подходит к завершению и обратно домой он, вряд ли вернется. Перед ним стояла единственная цель - успеть предупредить дочь. А уже потом постараться отдать свою жизнь как можно дороже, прикрывая ее бегство с завода. "Хотелось бы, чтобы и Джек с ней ушел!" - рассуждал старый архелог. - "Вроде, Дженни какие-то виды имела на него, да даже если и не было никаких видов, стерпится-слюбится! Тут не до претензий, живыми остались и то хорошо! Отсидятся в городе, а потом пусть куда-нибудь на юг уходят! Лишь бы успеть!" - он несколько раз вызывал ребят по рации, при этом, понимая, что никакая рация не пробьет так глубоко вниз под землю. Но все равно, снова и снова, он кричал в эфир позывные. Но в ответ слышал только треск и шум. И когда впереди показался знакомый поворот, он вздохнул облегченно. Георгий понимал, что за ним идет погоня, он просто чуял нутром и решил немного усложнить монахам путь к месту. Влетев в теснину, направил катер так, что тот наглухо заблокировал узкую щель в озерцо, встав наискосок внутри. Сам выбрался наружу, захватив автомат и рюкзак, который, порывшись в закромах катера, пополнил патронами и шариками гранат. Заодно сделал растяжку - пусть будет сюрприз для монахов, вдруг сработает? А сам обойдя озеро, рванул вдоль железки, не жалея сил. По дороге пару раз останавливался, так же ставя ловушки, заодно переводя дух. Потом вскакивал и гнал себя дальше, не жалея сил. Когда появился портал ворот, он упал на землю и лежал, не шевелясь несколько минут. Только стуча кулаком по земле, повторяя в исступлении:
- Дошел! Я - дошел!
Между тем, за катером гвардейцев тоже была погоня, о которой те и не подозревали....
Джон Адамс благополучно выбрался из подвала через подземный ход. Осматриваясь по сторонам, он проскочил овраг и, обойдя протоку, вернулся в деревню. С лицом залитым слезами, он зашел к себе во двор, думая, что увидит там труп отца. Но там ничего не было....
- Значит, отец жив? - решил он. - Тогда где же он?
Джон рванул вниз к своему причалу, но ни большого, ни маленького катера там не было. "Будем рассуждать логически!" - решил он. Конечно, логика была не его конек. Вот если бы надо было дать кому-то в морду, вот тут ему не было в семейке равных, но посоветоваться или отдать ему приказ вокруг никого не было. Ему пришлось делать это самостоятельно. Но были последние слова отца, которого он любил и не мог ослушаться.
А он гласил: найти лодку и идти на завод! Предупредить Дженни об опасности и защищать ее. За сестру он был готов порвать любого, поэтому Джон побежал на деревенский причал. На нем было тихо. Несколько катеров болталось на привязи и труп монаха, уже облепленный мухами лежал на земле, рядом с берегом. Джон взглянул на него и отвел взгляд - кто-то разворотил бойцу спину мечом. "Хм, дядя Семен, что ли так постарался?!" - мелькнуло у него в голове и тут же исчезло. Он прошелся по катерам и нашел один с полным баком. Чей, он даже не стал вспоминать, не все ли равно? Никого из жителей деревни нет в живых.
"Патроны! Надо бы захватить патроны!" - появилась здравая мысль, и он оглядел причал и взгляд упал на видневшуюся вдалеке кузню. "О, так у дяди Семена, всегда есть запас!" - он помчался в кузницу, пнув по дороге невесть как попавшую ему под ноги курицу. Где кузнец держит оружие и патроны, он знал, потому что не раз присутствовал при складировании их или уборке кузницы. Поэтому через десять минут, назад он шел, загруженный доверху цинками, мешком с гранатами, и он даже нашел автомат, стреляющий дисками и два магазина к нему. Плюс прихватил кое-что из еды. Джон не мог мимо кухни пройти спокойно.
Скидав все на дно катера, Джон завел его и погнал в сторону городка, кинув взгляд на село, прощаясь. Он, конечно, не мог идти так же быстро, как катер гвардейцев, но, тем не менее, жал на всю катушку.
Когда он подошел к входу в расщелину то увидел катер монахов, совершенно пустой, загнанный на небольшой пляж, намытый рекой у обрывистого берега и маленький катер отца, застрявший в самом узком месте и развороченный взрывом.
- Значит, отец, все-таки смог сюда добраться! - сказал Джон вслух от радости, и полез вверх, прилично загрузившись боеприпасами.
- Смотри-ка, как он хитро придумал! - кивнув на тело гвардейца, все посеченное осколками гранаты.
Кое-как обошел вокруг озеро и побежал трусцой в сторону завода, поглядывая по сторонам и главное на дорогу вперед, помня о папиных сюрпризах.
Сюрприз для монахов, действительно удался. Когда их катер, следуя за голубой линией, свернул сюда, сбавив ход, то Фер сразу пошел в каюту Ауратума за дальнейшими указаниями. Постучал тихонько в дверь, боясь услышать ругань. Но за дверью царила тишина, тогда он решился и приоткрыл ее. Капитан спал лежа на животе. Гвардеец кашлянул - тот не реагировал. Тогда Фер решился и потряс командира за плечо:
-Преподобный Ауратум! Мы прибыли!
Тот открыл глаза, непонимающе посмотрел на гвардейца, но в следующее мгновение, уже сидел на постели.
- Подай мне рясу!
- Может быть, осмотреть вашу рану, преподобный? Я имею навык лекаря.
- Я - сам себе лекарь! - с оттенком гордости заявил тот. - Авалон не оставляет в беде своих слуг! Смотри! - он поднял сорочку вверх. На месте зияющей раны на спине блестела молодая кожица, краснота вокруг спала, и казалось, что рана была нанесена не несколько часов назад, а, по крайней мере, месяц.
- Чудо! - смог только прошептать гвардеец и прикрыл глаза.
- Ну и долго ты будешь так стоять? Рясу давай! - раздраженно заорал Ауратум, и Фер ринулся выполнять приказ. Ио, тем временем, загнал катер на пляж, выключил двигатель, и судно медленно опустилось на песок.
- Что стоите, бойцы? - злость командира немного спала, он готов был к дальнейшей погоне. - Вперед и с песней! Хотя.., - он запнулся, - песню отставить! Давайте лезьте в катер, попробуйте его оттуда выдернуть! Трое гвардейцев спрыгнули с борта на мокрый песок. Ио, вздохнул и полез в катер аборигена. Как опытный механик, он понимал, что, скорее всего, архелог испортил двигатель, чтобы они не смогли завести его. Но приказ есть приказ! Едва влез в судно, как негромко прозвучал хлопок гранаты и бедный механик, принявший на себя большую часть осколков, превратился в дуршлаг. Бойцы мгновенно попадали на землю, выставив стволы автоматов и понимая, что сверху они представляют великолепную мишень, но укрытий поблизости не было. Они просто не знали, что Адамс решил не рисковать и сначала добежать до детей, предупредить их. А уже потом попытаться дать бой монахам, задерживая их и давая возможность детям уйти подальше. Ауратум услышав хлопок, рухнул на палубу, под защиту борта, стиснув зубы от пронзившей всю спину боли. Прислушался - продолжения, в виде очередей из автомата не последовало и он, вскочив, скомандовал:
-Вперед!
Они проскочили теснину и увидели небольшое озеро с причалом, под которым прятался маленький катер. Его даже не стали осматривать, выстроились походной цепочкой и побежали вслед голубой линии, которая невидимой, для непосвященных, тянулась вслед за беглым аборигеном, ведших их к заветной цели.
- Смотрите под ноги, он мог и по дороге оставить для нас сюрпризы! - предупредил преподобный бегущих впереди бойцов, сам, словно ненароком, немного сбавив темп, отстал на десяток шагов. Прибывший через час после них Джон, не стал терять времени и тоже побежал в сторону завода из всех сил.
Адамс влетел на перрон, держась из последних сил, скорее вполз.... Силы уже немолодого мужчины, были на исходе..., он не знал, где именно на заводе находятся ребята, поэтому, достав рацию, он начал нажимать тангенту и кричать в нее:
- Птенцы, это - орел! Ответьте мне! Прием!
Связь внутри завода почему-то работала, видимо, стояли ретрансляторы, потому что уже после второго вызова ему ответил удивленный голос сына:
- Орел, это птенец-Один! Прием!
Георгий замер в блаженстве, опустив руку с рацией на пол, которая взорвалась кучей вопросов:
- Папа! Ты где? Как сюда попал? Что случилось?
Он поднес рацию ко рту и тихим спокойным голосом произнес:
- Бегите сюда.... Я на каком-то перроне, у самого входа... - и замолчал обессилено. Ребята ворвались на платформу буквально через пять минут, но было уже поздно.... Сердце Георгия не выдержало...Он лежал на полу ничком, из носа натекла лужица крови, одна рука неловко поджата телом, а вторая вытянута и из-под нее выходили кривые кровавые буквы. Рация валялась рядом. Видимо, уже теряющий сознание, он пытался передать им какую-то информацию. Ребята, тут же перевернули его на спину, сын рванул на груди рубаху, освобождая грудь. Дженни упала на колени перед отцом, заливаясь слезами и крича что-то свое, бабье.... Джек Фокс взял запястье в руку, начал проверять пульс. Адамс-младший вопросительно на него глянул. Тот кивнул:
- Есть, но редкий и слабый!
Дочь, услышав это, замолчала, боясь поверить сказанному. Отец, почувствовав присутствие детей, открыл глаза:
- Уходите.... Сюда идут монахи...за тобой...., Дженни... - закрыл глаза, вздохнул и умер.