- Может, оно и неплохо, – заметил Винтерс, продолжая вертеться на стуле. Он пытался выбрать такой ракурс, чтобы навязчивая голограмма исчезла с глаз долой, но тщетно: такая же зеленая парочка выкомаривалась на каждом столике. – Эх, – вздохнул он, – жаль, что у меня зрение не как у инопланетянина – я бы его сейчас отключил.
- А чего мы, собственно, ждем? – задался вопросом Герцог.
- Ничего, – пожал плечами Вонн. – Просто сидим. А там посмотрим.
- Прекрасно. Просто великолепно. – Герцог посмотрел на дно бокала и откинулся в кресле. Вонн развлекался, потягивая коктейль через соломинку и комментируя происходящее между зеленой парочкой на столике. Винтерс морщился, и это еще больше забавляло Вонна.
- Да, друзья, – протянул он. – Вижу, вы не готовы разделить моего одиночества.
- Это не смешно, – пробубнил Винтерс, уставясь в стол.
- Еще как смешно, – Вонн передал бокал проходившему официанту со словами: – Еще один поднос.
Так они пропустили еще пару подносов, но ничего особенного не происходило. Герцога посетили грустные размышления об убожестве внутреннего мира солдата-наемника. После окопов и засад, после ночных десантов и штурмов, кинжального огня и минометной атаки все, на что они были способны, – это сидеть в укромном местечке, понемногу увеличивая число пустых стаканов на столе. Остальные посетители "Черной Орхидеи" производили столь же удручающее впечатление: они то и дело подзывали официанта за новым подносом, не разрешая убирать пустую посуду со стола, чтобы всем было видно, сколько они сегодня выпили.
Как только их официант исчез за очередным подносом, Винтерс вдруг ни с того ни с сего ударил кулаком по столу. Стаканы, тесными рядами занимавшие стол, дружно звякнули.
- Подожди, – сказал Герцог. – Сейчас принесут.
- Да нет, мистер Герцог, – улыбался великан. – Просто так можно выключить картинку. – Он еще раз ударил по столу – и зеленая парочка, действительно, подмигнув, исчезла на несколько секунд. Великан занес кулак снова, но Герцог вовремя остановил его:
- Ты тут камня на камне не оставишь, – сказал он. – Надо же, додумался!
- Это не я додумался, – сказал великан, указывая пальцем куда-то в сторону.
- Не показывай пальцем, – Герцог пригнул его руку к столу. – Так скажи.
- Вон тот дядечка в углу.
Они посмотрели в направлении, подсказанном Винтерсом. Там за столом действительно сидел одинокий клиент заведения, отгородившись от остального мира стеклянной батареей бокалов. С виду он ничем не отличался от остальных посетителей и, очевидно, завсегдатаев этого места. Голограммы перед ним не было. Но уже через несколько секунд она вспыхнула перед ним, точно зеленая свеча на стеклянном подсвечнике. Одним ударом кулака он погасил ее вновь.
- Видите? – торжествовал Винтерс. – Я знал – с этим можно бороться.
Герцог смотрел как завороженный.
- Это неприлично, – подтолкнул его локтем в бок Вонн. – Если это наемник, он может обидеться.
- Я знаю этого человека, – прошептал Герцог.
- Ну, тогда угости его коктейлем, – посоветовал Вонн. – Вино хорошо освежает память. Может, и он тебя узнает.
- С этим типом я бы не хотел знакомиться никогда! Вы хоть знаете, кто это?
Наемники присмотрелись и пожали плечами. С виду ничем не примечательный посетитель, разве что пил в одиночестве и с завидной реакцией умудрялся гасить изображение на столе, так что оно почти не появлялось.
- Это Дикc! Дерральд Дикc.
Вонн оторвался от бокала, недоуменно взирая на него:
- Что ты сказал?
Герцог повернулся к нему:
- Я ничего не говорил.
- Что это за тип, которого ты называешь Диксом?
Герцог помотал головой:
- Этот парень нас ограбил.
Вонн тут же отставил бокал в сторону и посмотрел на посетителя, с завидным упорством сбивавшего со стола голограмму, точно кегли в боулинге.
- Это случайно не тот ли самый Декстер, о котором плохо отзывался Мэй?
- Нет. Он денег должен. – Герцог зажмурился, припоминая. – Пятьдесят пять миллионов кредитов.
"Да разве можно давать такую цену за прогулочное судно с двухлетним сроком эксплуатации. Оно потянет на все семьдесят".
- ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ МИЛЛИОНОВ? Да это же чертова куча денег!
- Оно и понятно.
"Будешь сидеть тихо, или как?"
- Пусть ребята знают, – вырвалось у Герцога. Вонн внимательно посмотрел ему в лицо:
- Опять сам с собой разговариваешь? С тобой все в порядке?
- Хартунг, – вымолвил Герцог. Казалось, слова ему давались с трудом.
- Что – Хартунг?
- Этого типа зовут Хартунг.
- Ты уверен? Может, лучше вызвать врача?
- Это он, – Герцог вытянул перед собой руку. Пальцы тряслись. – Я ничего не могу с собой поделать.
- Да, тут я с тобой согласен на все сто, – кивнул Вонн. – Вид у тебя препаршивый.
- Хартунг! – крикнул наемник.
Человек за столиком медленно обернулся. Внешне он был совершенно спокоен, даже спокойнее, чем за минуту до этого. Только правая его рука исчезла под плащом.
- Помнишь бриллианты, которые я получил от твоей сестренки? – крикнул ему Вонн. – Так я передал их твоей жене.
Хартунг молча кивнул и присмотрелся к компании за соседним столом.
Вонн приветливо улыбался ему. Винтерс помахал рукой. Герцог сидел бездвижно, но как только их глаза с Хартунгом встретились, дрожь, казалось, передалась и человеку за соседним столом. В воздухе повисла молния. Стало душно, как перед грозой.
- Наверное, надо с ним побеседовать, – сказал Вонн, потянувшись.
- Да! – Винтерс так и подскочил с места. – Сейчас он понюхает моего кулака, мистер Герцог, вот увидите!
- Не надо, Винтерс, – Вонн попытался остановить его, но было поздно: верзила направлялся к соседнему столику.
Время, казалось, остановилось: Герцог стал вставать из-за стола, чувствуя, что делает это катастрофически медленно. Дистанция между Винтерсом и неизвестным по имени Хартунг стремительно сокращалась.
- Эй, мистер Хартунг!
"Ты только посмотри парень, как он двигается, ты же знаешь, что сейчас произойдет..."
Герцог понял, что времени не хватит даже на то чтобы обойти стол – а Винтерс уже совсем близко.
- Мой приятель имеет к вам пару слов... – и рука уже повисла над плечом незнакомца...
"Так и будешь сидеть и ждать, пока твоего друга не превратят в решето? Ну же... сделай это..."
Стакан в руке Хартунга треснул, и рука, нырнувшая под плащ, стала доставать что-то...
- Винтерс! – верзила оглянулся, и Герцог уже выхватил пистолет. У Хартунга в руке тоже блеснул вороненый ствол. Герцог услышал предупреждающее попискивание подзарядки карманного лазера и шагнул в сторону с рукой, уже вытянутой в сторону незнакомца. Хартунг взмахнул стволом в воздухе – звук подзарядки становился все громче и пронзительней – и ударил стволом Винтерса в лицо. Сделав шаг в сторону Герцога, он стал целиться.
Огонь несколько раз вылетел из руки Герцога, а вслед за этим послышались выстрелы. Хартунг отступил и стал сползать по стене. Герцог закричал: "Нет, нет, не..."
Затем он лучезарно улыбнулся. Хартунг уже лежал бездвижно у стены, в груди его зияла черная дыра.
- Герцог, какого дьявола, что ты натворил...
Не сводя прицела, Герцог еще раз нажал на спусковой крючок – и тело у стены дернулось в последний раз.
- Это вон тот парень! – послышались крики. – Он первый начал...
Вскоре к этому голосу прибавились другие – и судьба Герцога была решена. "Умышленное убийство в присутствии свидетелей при отягчающих обстоятельствах, с превышением необходимой самообороны" – гласил вердикт, вынесенный прямо на месте ареста. На этой планете судебные дела вершились на удивление быстро.
- А этот парень тоже... – он мог прожечь в верзиле дырку своим аппаратом! – послышались реплики в защиту. Однако полиция неумолима. Пострадавший не мог нести ответственности – и уже никому не мог объяснить, зачем собирался стрелять. Их с Герцогом загрузят в машины разного цвета: одного в синий полицейский грузовик, другого в черный катафалк.
- Герцог, – вопил ему Вонн. – Идиот! Ты хоть понимаешь, что натворил!
Ничего не ответив, Герцог бросил пистолет на стол. Он пролетел сквозь голограмму, под кнутом зеленого культуриста.
- Что ты наделал... – заклинал Вонн. – Что ты наделал...
Герцог улыбался. Ему нравился запах кордита.
9
В воздухе пахло весной. Снег сошел, и все, что было под ним, зазеленело и стало рваться к солнцу навстречу теплым солнечным лучам. В воздухе гуляли освежающие ароматы. Всякая тварь, вплоть до самой мелкой птахи, радовалась приближению весны.
Только Джеймс Мэй не радовался.
- Если вы не перестанете заниматься этой ерундой, – сказал он мистербобу, – я надену скафандр, выброшусь в открытый космос и тем самым спасусь от ваших запахов. Перестань меня утешать, я здоров, как Винтерс.
Арколианец, как обычно, торопливо семенивший следом за капитаном, недоуменно пощелкивал клешнями.
- Но, джеймсоджеймс, я по запаху определил, что вы еще не совсем поправились, и просто пытался немного привести вас в чувство...
Мэй развернулся:
- Я, – начал он решительным голосом, но заметил, что говорит повышенным тоном, и тут же исправил свою ошибку. – Я, – вполголоса продолжил он, действительно, не совсем хорошо себя чувствую, но это совсем по другой причине. И, вы как никто другой, должны это понимать.
- Но почему? – недоуменно защелкал клешнями арколианец.
- Что – почему?
- Почему – я – "как никто другой"?
- Потому что вы, многоуважаемый господин посланник – профессиональный дипломат. Есть вещи, которые не обсуждаются. Вы можете понять, какие чувства сейчас терзают меня, и уяснить, что это настроение не улучшается никакими медикаментами.
Арколианец согласно закивал головкой. Мэй тут же выставил палец вперед, пресекая попытки перебить его. – Я знаю, что вы думаете, мистербоб. В самом деле, отчего разумные существа А-форм так лелеют свои страдания и не хотят их развеять тут же? Не стану говорить за тех, кто предпочитает упиться вином, чтобы посмеяться потом над своими печалями. В моем случае все совсем по-другому. Просто, чем лучше прочувствуешь горе, тем выше потом момент триумфа. Надо использовать чувства на полную катушку.
- "На полную катушку", – пробормотал арколианец, запоминая. – У вас очень красивый язык. Такие образные выражения...
- Еще бы, – согласился Мэй. – Вы еще не слышали, какими образными они бывают, если меня как следует вывести из себя. – Они продолжили прогулку по коридору.
- А как, джеймсоджеймс, вас вывести из себя?
Мэй посмотрел на него:
- Лучшее не надо, мистербоб.
- А-а. Тогда хорошо, давайте вы мне расскажете что-нибудь другое о поведении А-форм.
- Конечно, – согласился Мэй, продолжая каждодневную экскурсию по кораблю. – Вам еще многое предстоит узнать. Большинство разумных А-форм вовсе не такие, как я. Их не радуют собственные страдания. Но не забывайте, что я – Отморозок.
- Отморозок? Это еще что такое? Послышался скрежет хитина – это арколианец недоуменно почесал затылок клешней – жест, перенятый им у человека.
- Ну, это я знаю. Отморозок – это адепт Высшего Ордена Иеговы или Церкви Пятой Зоны.
Мэй покачал головой.
- Что? Разве неправильно?
- Знаете, что, – со вздохом отвечал Мэй.
- Да, джеймсоджеймс?
- Давайте обсудим это позднее.
- Но почему не сейчас?
- Потому что сейчас, уважаемый посланник, мне предстоит встреча.
Они прошли в библиотеку.
- Это интересно.
- Для вас – не очень. Мне предстоит встреча с парнем, который будет заниматься ремонтом электроники на корабле. При этом мне предстоит объявить себя банкротом.
- Это как?
- Придется сказать ему, что я не смогу заплатить за работу. Так что для вас самое время занять наблюдательный пункт. – С этими словами капитан раскрыл перед мистербобом дверцу шкафа:
- Прошу вас, посланник.
- Да-да-да, – заторопился арколианец. – Там, в шкафу, очень интересно. Никто тебя не видит – и в то же время узнаешь столько нового!
- Только не мешать, – предупредил Мэй. – Если этот парень поведет себя неправильно, я справлюсь с ним голыми руками.
- Еще бы, – забормотал мистербоб. – Я положил себе за правило – ни во что не вмешиваться. Вы знаете, человеческий разговор запахов намного интереснее собачьего обнюхивания и виляния хвостами – здесь столько непостижимых оттенков.
Мэй тяжело вздохнул:
- Не знаю, о чем вы говорите, – и не успел арколианец рта раскрыть, как дверь перед ним оказалась захлопнутой.
"Только спокойствие", – напомнил он себе, усаживаясь за стол.
Закрыв глаза, Мэй попытался представить себя плывущим в безмятежном океане на главной планете системы Линуса Мохонинга. Кристально чистая, теплая вода, и солнечный свет, пробивающийся из высоких перистых облаков, а спина приятно согрета лосьоном от загара и руками Мэгги...
Тут глаза его раскрылись. Капитан выругался, но уже через миг вновь забормотал: "Спокойствие... Только спокойствие".
Дверь открылась, и в библиотеку заглянула Роз.
- К вам из КомпьюФарма, – сказала она, вопросительно приподнимая брови.
Мэй встал:
- Немедленно сюда!
Пожав плечами, Роз скрылась. Почти тут же на пороге возникла маленькая фигурка. Первое, что бросилось в глаза – это длинные волосы, точнее, прическа на манер индейской шевелюры, принятая у панков и неформалов. Центральная линия волос была зачесана назад, остальные – вдоль каждого уха. "Ясно. Еще один непризнанный гений программирования".
Однако в ответ ему блеснули довольно смышленые глаза, жеваная рубашка из лаотекса с голубым отливом и выцветшие черные шорты, уже неотвратимо и бесповоротно протертые в области колен.
Капитан улыбнулся:
- Ну, что ж, – сказал он. – Я очень рад, что мистер Хикман прислал именно вас, несмотря на возникшее небольшое недоразумение. Но ничего, по крайней мере, вы вполне можете провести первичную диагностику системы.
- О чем вы говорите? – спросило это существо явно женского пола. – Ведь вы – Джеймс Мэй, не так ли?
- Да, но...
Девушка протянула ему руку в беспалой перчатке, с большим пальцем, оттопыренным вверх:
- Меня зовут Чич.
Мэй выкатил глаза:
- Да, но... вы же... это самое...
- Говорите-говорите, – сказала она, обходя письменный стол и надвигаясь на него. При этом девушка грозно качала пальцем: – Я знаю, что вы хотите сказать – "хакерша"! Ну же, говорите!
- Не будем об этом, – поморщился Мэй. – А то еще придется объяснять мистербобу.
С шумным вздохом она отряхнула ладони о рубашку.
- Называйте меня Джеймс, – неуверенно предложил он.
- Как скажете. Надеюсь, вы не станете говорить этого мистеру Хикману.
- Говорить – что?
- Ну, что я... – и тут она произнесла это словно вновь, – ХАКЕРША! Дело в том, что таких, как я, редко берут на работу. Нас считают слишком самостоятельными, и поэтому ремонтные конторы держатся от нас подальше. Мы можем собрать и разобрать все системы корабля, не говоря уже о программировании. Потом мы можем выступать в качестве второй специальности: пилота или мастера огневой поддержки.
Мэй смерил ее взором и обнаружил под складками синтетики довольно привлекательную фигурку.
- Мне это все равно, – честно признался он.
- Прекрасно, – отозвалась Чич. – Тогда приступим. – Она неуверенно посмотрела на него. Девушка заметно волновалась. – Вот увидите, вы не пожалеете, что имели дело с хакершей, адмирал...
- Капитан, – поправил Мэй.
- Капитан...
- Джеймс. Чич кивнула.
- Совершенно верно. И я не из тех головорезов от пейнтбола, которые рыскают по кустам с ножами-свинорезами и месяцами не снимают маскхалата...
- И что же сказал мистер Хикман, узнав, что случилось? – переменил тему разговора капитан.
Чич едва заметно усмехнулась:
- Да как обычно – смеялся. Но, знаете, к тому времени когда я возвращаюсь, чтобы рассказать ему, что случилось, он уже знает все наперед: сначала клиент сомневается в моей компетентности, а впоследствии оказывается приятно поражен.
- Ну что ж, – изрек Мэй, – мистер Хикман и так уже рекомендовал вас как своего лучшего программиста.
- В самом деле? – расцвела Чич. – Очень любезно с его стороны. Ну что ж, – с кривой улыбкой Чич попятилась назад от стола, пока не наткнулась на кресло. Опустившись в него, она продолжала, учтиво пожав плечами:
- Мне сказали, что вы хотели бы полностью сменить старые программы и сделать "апгрейд" разума корабля до уровня КЕЛЬВИНА. Придется в таком случае начать с простого – модификации существующих систем...
- Хм, – вмешался Мэй, – боюсь, несмотря на всю простоту задачи, у нас ничего не получится.
- Но почему? Вы сомневаетесь во мне?
- Никоим образом, – сказал Мэй. – Боюсь, Чич, что сейчас с "Ангелом Удачи" сделать ничего не удастся, как бы этого ни хотелось нам обоим.
- Так... – Чич нервно забарабанила пальцами по столу. – Это, я так полагаю, вежливый отказ?
Мэй заерзал.
- Поймите меня правильно... КомпьюФарм – прекрасная фирма с отличной репутацией, но она не сможет ничего сделать для меня в ближайшем обозримом будущем.
- Но это не из-за того, что я...
- Хакерша? – закончил за нее Мэй. – Никоим образом не из-за этого. Все упирается в финансы. Поступления, которые ожидались на момент разговора с вашим боссом, пропали, так что мне нужно время собраться с силами...
- Вы лжете, – оборвала его Чич. – Вы просто думаете, что я...
- Да нет же! Вы должны понять – бывают такие ситуации. У меня сорвалась главная, самая крупная сделка в жизни, и теперь я даже не знаю, откуда взять денег на оплату места в доках, не говоря уже о ремонте корабля.
- Но Консул Пятый входит в хартию МАТа – Межпланетарной Торговой Ассоциации, – сказала Чич. – И, значит, подчиняются МАТу, и МАТом их можно заставить делать все, что угодно. Таким образом, ваш корабль никоим образом не может быть конфискован за долги, кроме как по решению суда. А для этого требуется, во-первых...
- Знаю, знаю, – оборвал ее Мэй. – У вас прекрасные знания и в этой области. Но мой груз подпадает под статью об исключительных ценностях. Так что никакой страховки из МАТа мне не выжать. Слишком большая сумма оценки стоимости груза и слишком высок предварительный процент прибыли. – Он вздохнул, собрался с силами и снова посмотрел на Чич. – Постойте. Зачем мы с вами вообще заговорили об этом? Это мой корабль, и я решаю, отдавать его в ремонт или подождать с этим делом. – С этими словами он распахнул перед Чич двери библиотеки: – Так что вам, юная леди, придется извинить меня.
Чич не тронулась с места.
- Поверьте, мне самому очень жаль, что не удастся увидеть такого высококлассного специалиста в деле. Вы...
- Так давайте поработаем над чем-нибудь, – быстро вставила Чич, словно опасаясь, что капитан закончит фразу и будет трудно вернуться к этому предложению.
Мэй с тяжким вздохом оперся на стену.
- Не могу, – помотал он головой. Никак. Рухнула, можно сказать, сделка века, и мне сейчас не до этого.