Старшина сориентировался - да, он не ошибся, за сопкой должна быть деревня. Он привычно налёг на палки и оттолкнулся, лыжи легко заскользили по снежной целине. Ковальчук отбивался до самой темноты, пока хватило патронов. Погибли о те двое красноармейцев, которые доставили ему боеприпасы, и посыльный, передавший приказ об отступлении. Бывший пограничник остался совсем один, и уже вторые сутки пробирался по кольским сопкам к Мурманску. Хорошо, что уцелела карта, которую он взял у убитого командира, и конечно, компас… Внезапно он замер - внизу расстилалась деревня. Точнее, то, что от неё осталось… Взгляд выхватывал пепелища на месте домов, висящие на воротах распятые при помощи штыков и гвоздей обнажённые женские трупы с отрезанными грудями и распоротыми животами. Возле самого большого пожарища Александр застыл на месте и его вывернуло наизнанку… Трясущейся рукой он вытер рот от желчи, которой его вырвало. Возле пепелища высилась слегка припорошённая снежком груда иссечённого мяса, в которой легко угадывались расчленённые на куски дети, а среди обугленных брёвен здания, бывшего ранее либо школой, либо правлением колхоза серели обугленные трупы жителей. И, судя по позам скелетов - сожжённых живьём…
…Надежда устало оперлась на тяжёлую лопату и смахнула рукой пот, обильно заливший лоб и глаза. Норма почти выполнена. Да и вообще её бригада молодцы! Такой ров выкопать за четыре дня! Она осмотрелась - всюду, куда достигал взгляд копошились люди. Тысячи и тысячи ленинградцев копали противотанковые рвы, оборудовали огневые позиции для войск, строили заграждения и блиндажи. Сердце одновременно наливалось гордостью и тревогой. Гордостью - за проделанную жителями города титаническую работу. Тревогой - что к месту гигантской стройки они приехали на трамваях… Девушка вновь перехватила лопату поудобнее и принялась яростно кидать неподатливую и ужасно тяжёлую землю своим товаркам, находящимся чуть повыше её. Экскаваторов не хватало, и вынутый грунт приходилось выбрасывать в несколько приёмов. Впрочем, кормили на строительстве хорошо, и молодость тоже играла не последнюю роль. Хватало сил и на то, чтобы ударно поработать, и даже повеселиться вечерами, устроить танцы или посиделки в общежитии. Единственное, что беспокоило девушку - отсутствие вестей от брата, пропавшего без вести на Карельском Перешейке, когда белофинны перешли в наступление. Всё, что она знала - его часть была полностью уничтожена. Это Наде по секрету сообщил сослуживец брата, лежащий в госпитале с ранением…
Глава 15
Москва. Берлин. Токио
- Положение угрожающее, товарищ Сталин…
Шапошников подошёл к карте, висящей на стене, и короткими скупыми движениями стал обрисовывать обстановку.
- Англо-американцы практически полностью оккупировали Кольский полуостров. Их попытка захватить Архангельск отбита с колоссальными потерями для нападавших. Но экспедиционный корпус рвётся к Петрозаводску. Столица Карельской Республики сейчас в блокаде. На юге - захвачен Крым. Мы потеряли Севастополь, упорные бои ведутся возле Новороссийска. Турецкие части штурмуют Ереван. Массированные бомбардировки Грозного продолжаются. Отмечены налёты на наши города, находящиеся в радиусе действия их дальних бомбардировщиков. Мы перебрасываем части из внутренних округов, но… С топливом катастрофическое положение. Практически, авиация обеспечена на пять процентов от необходимого, танковые части - на два процента. Автомобильные части - ноль.
- То есть, наши машины стоят?
- Так точно, товарищ Сталин. Все необходимые войскам грузы перевозятся на лошадях и вручную.
- Понятно, товарищ Шапошников. Садитесь.
Сталин чиркнул спичкой и пару раз глубоко вдохнул, разжигая трубку. Затем, выпустив облачко ароматного дыма взглянул на сидящего рядом с Тимошенко Будённого.
- Что у вас, Семён Михайлович?
- Согласно вашего приказа, товарищ Сталин, я принял под своё командование Особый Западный Округ. У меня - пока ТИХО…
- Объясните, товарищ Будённый?
- Немцы ведут себя СТРОГО с условиями нашего прошлогоднего договора о ненападении. Прекратились даже их обычные нарушения государственной границы СССР авиацией. Но… Зато отмечено нарастающее перебазирование их полевых частей в Польшу. Все войска располагаются по линии новой границы. Отмечено усиленное строительство баз снабжения, полевых аэродромов, новых дорог, в том числе - и железнодорожных.
- Что вы думаете об этом, товарищ Будённый.
Маршал глубоко вздохнул и решился:
- Я не исключаю, товарищ Сталин, что уже в ближайшие дни, как только позволит состояние дорог, Гитлер нападёт на нас. К этому его усиленно подталкивают и Черчилль, и Пуанкаре, и Даладье с Чемберленом…
На мгновение за столом повисла глубокая тишина. Семён Михайлович озвучил то, о чём ДУМАЛИ все, но боялись высказать. Сталин тоже молчал, но трубка, зажатая в кулаке чуть дрогнула. Наконец изгрызенный чубук указал на Берию:
- Лаврентий Павлович, что у вас?
- Много, товарищ Сталин. И далеко не всё, точнее - совсем не всё из этого хорошее.
- Короче.
- На оккупированных англо-британцами территориях развернулось настоящее уничтожение населения. Не щадят ни женщин, ни детей. Убивают самыми жестокими способами: жгут живьём, сдирают кожу, расчленяют… Словно не людей, а как какую-то нечисть. На Кавказе и в Крыму развёрнута самая настоящая охота на русских. Активно участвуют местные националисты. Причём, слишком активно! Британские эмиссары устроили такое… Они платят фунтами за каждую голову, товарищ Сталин! Принёс пару ушей - полфунта. Принёс голову - фунт.
- Голову?!
Так точно, товарищ Сталин… По нашим данным, подтверждённым данным, интервенты не щадят никого. После них остаётся выжженная земля и пустыня. Пленные, после нечеловеческих пыток уничтожаются. Местные жители русской, украинской, белорусской национальности уничтожаются ПОГОЛОВНО…
…После окончания совещания, когда все разошлись Иосиф Виссарионович долго сидел с погасшей трубкой, затем поднялся из-за стола и перешёл в крохотную личную комнатку позади кабинета. Там его ждал Берия.
- Ну, Лаврентий, что у тебя ещё?
- Вот, товарищ Сталин.
Он широким веером разложил несколько папок, вынутых из своего знаменитого портфеля жёлтой кожи. Но Вождь устало присел на диван и прикрыл ладонью глаза.
- Лучше так скажи, Лаврентий. С поставками в Германию всё нормально?
- Подчищаем последние запасы, но всё выполняется вовремя.
- Это хорошо. Не стоит давать Гитлеру лишний повод для объявления войны. Ладно. Продолжай.
- У меня здесь любопытные бумаги…
Неожиданно для себя Сталин поймал себя на мысли, что бас Берии действует на него успокаивающе. Такой, слегка рокочущий…
- Вот доклад некоего А. А. Трофимчука. Из Казани. Геолог. Так вот, там говорится, что ещё летом ПРОШЛОГО ГОДА они открыли огромные запасы нефти на Средней Волге, возле Казани. Но НИКАКОГО ответа из Москвы получено не было…
- ЧТО?!!
- Это так, товарищ Сталин. А вот ещё - доклад нашего помощника военпреда с Кировского завода. Директор завода Зальцман САБОТИРЕТ все усовершенствования конструкции наших новейших танков "КВ". Причём лично Зальцманом предприняты ВСЕ меры к УМЕНЬШЕНИЮ выпуска этих грозных машин под предлогом экономии нефти и другого топлива.
Глаза Сталина стали совсем узкими от гнева. Ледяным голосом он бросил:
- Продолжай, Лаврентий…
- Вот докладная записка из конструкторского бюро Поликарпова. По поводу его новейшего истребителя "И-180" и дальнейшей его модификации "И-185".
- Это когда погиб Чкалов? Жаль Валеру…
Героя Советского Союза Чкалова Иосиф Виссарионович любил, словно родного сына… И когда тот погиб, горевал искренне…
- А вот заключение МОИХ ребят, расследовавших катастрофу. Ничего не хочу сказать, товарищ Сталин, но Поликарпов создал ВЫДАЮЩИЙСЯ самолёт! И ближайшие четыре-пять лет у наших противников ничего подобного не будет.
- А как же…
- Катастрофа - результат ДИВЕРСИИ. И следы ведут, как думаете куда, товарищ Сталин?
- Мне сейчас не до загадок, Лаврентий.
- Каганович, Яковлев, ну и прочие…
Хрустнули суставы руки, сжавшейся в кулак.
- Сволочи… Из-за своих амбиций… ТАКОГО человека… Разберись, Лаврентий.
Берия вытянулся. Когда Коба говорил ТАКИМ тоном прекословить не стоило.
- Что-нибудь ещё?
- К сожалению, Иосиф Виссарионович… Немцы начнут наступление на СССР 10 мая.
- ЧТО?! Ты УВЕРЕН?
- Абсолютно, товарищ Сталин. Как в себе.
Голова Вождя бессильно обвисла - это было КАТАСТРОФОЙ. Перед ударом Вермахта, отдохнувшего, отмобилизованного, снабжённого по высшему разряду спешенной, лишённой танков и авиации Красной Армии было не устоять… Но Берия между тем не собирался заканчивать.
- Это не всё, товарищ Сталин. По данным из Франции англо-британцы собираются НАПАСТЬ на Германию ПЯТНАДЦАТОГО мая. Это будет внезапно, без объявления войны.
- ????
- Сведения верные и проверенные. Здесь…
Он похлопал по невзрачной серой папке.
- Подробный план наступления сухопутных сил обеих держав. Более того, имеются некоторые данные, что к этому нападению присоединится и Америка…
- Хорошо… Лаврентий. А Гитлер об этом знает?
- Думаю, что нет, товарищ Сталин. Начальник его разведки Канарис куплен англичанами с потрохами. И ещё кем то. Более могущественным.
- Ясно… Мне надо подумать, Лаврентий. Но ты пока - молчи. Для тебя есть работа. Немедленно начинай строительство нефтепромыслов в Татарстане, самыми быстрыми методами. Всех уцелевших нефтяников Баку и Грозного туда. Все стройматериалы, людей - туда. Нефть для нас - кровь войны. И её то у нас - выпускают из жил. Далее - через неделю я жду от тебя испытаний обеих самолётов Поликарпова. Яковлева ПОКА не трогай, но от дел потихоньку отстрани. Поликарпову - круглосуточную охрану. Его машинам - тоже. Пусть ГОЛОВОЙ отвечают! Понял? Устроим воздушный бой между этими истребителями. Кто выиграет, тот и в серию пойдёт. А про войну против нас и Германии - молчи. Всем святым тебя заклинаю - ПОКА молчи. Появилась мысль…
- Генрих?
Синие глаза Гитлера смотрели на рейхсфюрера СС, словно рентгеновский аппарат на пациента. Тот невольно вытянулся и щёлкнул каблуками.
- Оставь эти церемонии, Генрих. Поговорим, как старые товарищи по партии. Что у тебя новенького?
- Мой фюрер, мы проверили бумаги Канариса.
- И?
- Могу сказать, что практически половина из того, что он докладывал - ложь.
- Конкретнее, рейхсфюрер!
Когда Адольф начинал разговаривать ТАКИМ тоном, надо было торопиться…
- Итак, прежде всего - по Советам. Действительно, русские отступают по всем фронтам, но! Что галлы, что лайми имеют большие потери среди своих частей. Финны - те, как ни странно, оказались более умелыми солдатами, чем эти разряженные петухи. Они вышли на передовые рубежи к Ленинграду и… остановили своё наступление.
- Почему?
- Силами жителей города и строительными частями Советы построили огромный оборонительный район, который БЕСПОЛЕЗНО штурмовать. Сотни километров траншей, долговременные позиции артиллерии, тысячи мин вокруг северной столицы… Словом, Маннергейм прекрасно понимает, что он положит всю Финляндию на подступах к городу, но успеха не добьётся.
- А артиллерия?
У финнов нет осадных орудий.
- Ясно. Что ещё?
- Мурманск действительно взят. Но экспедиционный корпус умылся кровью. В некоторых частях потери достигли семидесяти - восьмидесяти процентов личного состава…
В возбуждении Гитлер вскочил со своего стула и стал расхаживать по огромному кабинету…
- В Архангельске поднялось местное население и помогло частям Красной Армии разнести в пух и прах высаживающихся поляков. Их потери - колоссальны. Практически польскую армию можно полностью списать со счётов. Единственное, что помогает англичанам и французам держать фронт и наступать - это техника. В отличие от русских у них есть горючее.
- Горючее, горючее! Что у нас с поставками?
- Мой фюрер, Москва ПУНКТУАЛЬНО выполняет все договора. В том числе - и по топливу…
- Значит, они это делают в ущерб своим интересам…. Не зря, не зря я подписал этот договор! Сталин пойдёт на всё, лишь бы оттянуть начало войны с нами!
- Да, мой фюрер. Но у меня ощущение, что в Москве уже ЗНАЮТ… об этом.
- Откуда?!
- Подтверждённых данных нет, но мои предчувствия…
- Ваши предчувствия, Гиммлер, к бумагам не подошьёшь! Конкретнее!
- Пока не могу сказать.
- Ладно. Что у Советов на Кавказе и в Баку?
- Нефтепромыслы горят. После упорных боёв русские оставили Севастополь и Крым. Сразу после их ухода восстали крымские татары. Здесь кое-какие документы, мой фюрер…
Рука в чёрном мундире положила на стол увесистый конверт. Подбежав к столу Гитлер схватил толстый пакет. От неловкого движения тот раскрылся и из него вылетели фотографии, рассыпавшись по полу и столу… Внезапно наступившую тишину в кабинете прервал судорожный сглатывающий звук. Фюрер Германии с трудом подавил рвоту.
- ЧТО ЭТО, Гиммлер?!!
Тот сам стоял бледный, словно смерть.
- Это - то, что творят англо-французские части на русской земле… Мой фюрер…
- Я ВСЕГДА был непримиримым борцом с большевизмом, Генрих! Но… Это УЖАСНО! И они ещё смеют называть себя ЦИВИЛИЗОВАННЫМИ людьми?! Майн Готт!.. Каждому солдату Вермахта раздать армейскую памятку! И НЕУКОСНИТЕЛЬНО требовать соблюдения ВСЕХ правил! Вплоть до суда военного трибунала!..
Принц Коноэ внимательно разглядывал лежащую перед ним на столе карту.
- Итак, господин военный министр, не успели вы ещё вступить в должность, а у вас уже готовы планы дальнейшего ведения войны?
- Да, ваше Высочество. Меня поддерживает и армия, и флот.
- Что же… Оставьте бумаги, господин министр. Я просмотрю их на досуге…
- До свидания, ваше Высочество…
Военный министр Страны Восходящего Солнца Хидэки Тодзио поклонившись, вышел из кабинета главы правительства. За закрывшимися резными створками генерала сразу обступили многочисленные подчинённые и журналисты, в глазах которых читался немой вопрос…
- С Советским Союзом я воевать НЕ ЖЕЛАЮ! Так и знайте!..
…Через два часа слова генерала уже лежали на столе в Москве.
- Да, Лаврентий… Повезло, что мы на Халхин-Голе вправили мозги самураям… Если бы ещё и они на нас напали…
Глава 16
Ленинград. Польша, недалеко от Белостока. Москва
Над головами присевших от неожиданности красноармейцев прожурчал снаряд и ушёл куда-то в глубину обороны, чтобы вспухнуть высоченным разрывом. Взметнулись в небо обломки непонятно чего, какие-то клочья, бывшие чуть раньше молодым, здоровым человеческим телом…
- Накрыли.
Ни к кому не обращаясь персонально произнёс младший лейтенант Ковальчук, оторвав от глаз новенький британский бинокль, трофей, добытый им на Севере… Бывшему старшине повезло. Чудом избегнув встречи с оккупантами, он вышел к железной дороге, и после недельного марша на лыжах, выбрался к одному из полустанков. Там его обогрели, накормили, дали отоспаться, а после посадили на один из последних сборных составов, на которых стихийно эвакуировалось гражданское население. Их поезд чудом проскочил под артиллерийским обстрелом уже вышедших к железке финских войск. Впрочем, чудо, как выяснилось позже, объяснялось просто - в отличие от англо-французов финны не стремились воевать с гражданскими. И практически все снаряды, выпущенные из их пушек, ушли в лес. Да и по-видимому белые флаги, развевающиеся над промёрзшими теплушками тоже сыграли свою роль. Добравшись до Петрозаводска, тогда ещё не взятого в кольцо окружения, старшина явился в Особый отдел, где, после выяснения всех обстоятельств случившегося с ним, и протоколирования специальной комиссией показаний о зверствах оккупантов на Кольской Земле был направлен в Ленинград. Там ему присвоили звание командира Краской Армии и дав под команду спешно сформированную из жителей города роту направили на оборонительный рубеж, где он и находился уже почти два месяца. Потыкавшись в противотанковые рвы, потеряв несколько тысяч негров и азиатов на густо усеянных минами и колючей проволокой полях противник остановился перед городом Ленина, чего-то выжидая. Чего? То ли ожидая, когда подсохнут дороги на майском солнышке, то ли непонятно чего. Впрочем, не его это дело - ломать голову над тем, что должно думать большое начальство и ЦК. Его работа - сделать так, чтобы своих уцелело больше, а чужих - меньше. Вот и муштровал младший лейтенант ленинградских рабочих и интеллигентов так, чтобы те смогли выжить и нанести больший урон врагу…
- Товарищ младший лейтенант! Вас комбат вызывает!
Перед нм стоял запыхавшийся порученец командира батальона капитана Петрова. Вот ещё один… По слухам, их комбат был не пехотинцем, а бывшим танкистом. Одним из немногих, уцелевших при внезапной атаке финнов зимой. Потерявший всю свою танковую роту, а сам пробиравшийся по глухим карельским лесам почти триста километров зимой и едва не потерявший в госпитале обмороженные ноги. Но, как комбат танкист вёл себя грамотно: в лишние атаки ради орденов бесцельно не посылал. Ночные поиски и разведку боем организовывал грамотно, да и чинопочитания особо не требовал. Лично же к Ковальчуку относился без пренебрежения, хот и знал о том, что звание тот получил не за протирание штанов в училище, а в бою. Интересно, что сейчас командиру батальона понадобилось?..
Владимир Петров находился в своём блиндаже, склонившись над обычным школьным атласом. При виде появившегося перед ним Ковальчука махнул рукой, приглашая приблизиться.
- Товарищ…
- Оставь, Саша. Иди сюда. Вот, посмотри…
Его палец упёрся в одну точку на странице учебника.
- Только что передали по радио - турецкие войска перешли границу. Массированный десант в Крыму. Переброшено почти четыре дивизии янычар, или как их там…
- Аскеров, товарищ комбат.
- Словом, туго нам теперь придётся… Как думаешь?
Ковальчук сам на Кавказе не служил, но кое с кем оттуда встречался. Он посмотрел на то место, куда показывал капитан и невольно передёрнул плечами.
- Получается, что они на Баку нацелились?
- То-то и оно. Теперь у нас совсем плохо дело будет… Меня то сюда назначили временно. Поскольку хоть танки у нас есть, да бензина для них нет. Обещали, что весной с горючим полегче станет и назад переведут. А теперь… Эх!
Бывший танкист махнул рукой и полез в карман за папиросами. Чиркнул спичкой, закурил.
- Что думаешь, Саша?
Ковальчук невольно вздрогнул - впервые командир обратился к нему по имени.
- А что тут думать - драться надо. Иначе нас всех… Того. Никого не пощадят. Насмотрелся… Так что - другого выхода нет.
Комбат криво усмехнулся.
- Я тоже насмотрелся… Когда они с кого то из моих кожу живьём содрали… На моих глазах. Видишь?
Он расстегнул пуговицы обшлага гимнастёрки и показал белесые следы шрамы на запястье.
- Я себе всю руку изгрыз, чтобы не закричать… А они - смеялись… Пока финны этих сволочей не перестреляли.