– Черт возьми, а зачем здесь три космолета Милько, под завязку загруженных космопехотой и боевыми андроидами? – в свою очередь выразил изумление Глеб. – И неужели я ослышался, когда кто-то из командиров вашего десанта выразил желание сохранить нам жизнь только после процедуры унизительного досмотра.
– Досмотра? Это досадное недоразумение! Господин Крунх, разве в задачу десантных групп входил досмотр наших пристианских друзей? – Орнох повернулся к капитану "Анхаро".
– А разве наш десант оказался на месте высадки людей господина Саолири? – Эвнид нахмурился и поскреб щеку. – Действительно они там. Какое неприятное недоразумение! Приношу свои извинения, – понизив голос до шепота, он добавил Вахру: – Что происходит, мой непостижимый друг? Ты уверен, что мы все делаем правильно?
Координатор сплел пальцы знаком спокойствия и удовлетворения, затем вернулся к разговору с Быстровым:
– Вот как получается, Глеб Васильевич: капитан "Анхаро" немного неправильно понял меня, а его немного неправильно поняли наши десантники, и в результате этого вышла неприятная ситуация. Конечно же, вы можете смело следовать к своему космолету. Я лично гарантирую вашу безопасность.
– Одна маленькая просьба, – Глеб приподнялся, внимательнее оглядывая расположение милькорианцев у скалы и по краю леса. – Все мы после прогулки по базе "Каракурт" пребываем в нервном напряжении. Кто-то может сорваться, возможен случайный выстрел или еще какая-нибудь непредсказуемая неприятность. Не могли бы вы попросить капитана "Анхаро" отвести подчиненную ему пехоту на безопасное расстояние?
– Ваши опасения справедливы, – согласился координатор. – Сейчас же попрошу его об этом.
– Я надеюсь, что капитан "Анхаро" послушает вас, и по пути к космолету нас не будут подстерегать никакие сюрпризы. Если мы благополучно доберемся до "Тирату", то считайте, что вы получили мое согласие лететь на Присту для встречи с императрицей, – заверил Быстров.
Связь с Орнохом Вархом прервалась. Глеб с минуту смотрел на Саолири, герцог смотрел на него, и оба они молчали, оставаясь в полном непонимании замысла милькорианцев.
Скоро дискообразный космолет, висевший над "Нолдом-1285" ушел вправо и набрал высоту. Отряд андроидов снялся с позиции и направился через поляну к лесистой возвышенности. Две другие группы космопехоты тоже исчезли где-то во тьме.
– Я им не верю, – сказала Ивала, выйдя из-за куста и вглядываясь вслед ушедшим солдатам. – Они строят какую-то ловушку.
– Господин Роэйрин, вы оставайтесь здесь, а мы обойдем лес вокруг, – решил Элескрин, поднимая своих бойцов.
– Мы сделаем проще, – подняв щиток шлема, Быстров стер с лица капли пота. – Отойдем к поляне, что позади нас и попросим перелететь туда "Нолд".
– Хорошая мысль, – согласился Роэйрин, наклоняясь за ранцем. – Отходим и через две стандартных минуты вызываем катер. Если Милько позволят ему долететь до поляны, значит они позволят нам уйти.
– А если они его атакуют, то я останусь со своими людьми для прикрытия, а вы, постарайтесь уйти подальше в лес и ожидать помощи с "Тирату", – командир группы Серебряных Птиц вернул в чехол гранату и, нажав сенсор, вызвал на связь пилота катера.
До поляны, узкой, изгибавшейся вдоль ручья, первыми вышли двое бойцов Элескрина. Они быстро заняли огневые позиции и внимательно осмотрели противоположный край леса: датчики, реагировавшие на тепловое излучение и движение, дополнили изображения щитках шлемов новыми деталями – опасности не было.
"Нолд-1285" появился над верхушками сосен черным призраком, еще в воздухе распахнул люк и сел точно в месте, указанном Элескрином. Милькорианцы пока никак не проявляли себя. Выждав не больше минуты, Быстров предложил начать посадку. Шурыгина и Роэйрина, цепко державшего ранец, провели к трапу в плотном окружении Серебряных Птиц. Последними в люк вскочили Ивала Ваала и Элэрлин. Элэрлин задержался в шлюзовом отсеке, глядя скалы, блестевшие в свете луны, и черный лес, где он прожил не лучшие полгода жизни.
Едва трап убрался, космолет начал набирать высоту. До стратосферы за ним в небольшом отдалении следовал один из милькорианских катеров. На "Анхаро" принимали изображение с его обзорной камеры.
– Я не понимаю тебя, умнейший Варх, – сказал капитан фрегата, когда пылинка пристианского корабля растаяла на экране. – Или ты сам перестал верить, что у них может быть эта фантастическая машина?
– Нет, "Око Арсиды" у них. Дело в том, что у нас ималось немного шансов взять его целой. Серебряные Птицы наверняка получили указания от Саолири, и уничтожили бы его сразу, как раздались первые выстрелы, – ответил координатор. – Я подумал: зачем нам сориться с имперскими мятежниками, которые должны быть еще во многом полезны Милько. А их секретную машину мы постараемся получить другим способом. Например, через наших агентов на Мрилионе. Главное, мы теперь знаем, где ее искать и как к ней подступиться. Кроме того, герцог Саолири считает себя весьма обязанным мне, а он очень полезный человек. И еще… – Варх прищурился, глядя на яркий свет контролера энергопотоков. – Даже если у нас ничего не выйдет с "Оком", то есть надежда, что реализуется мой не менее интересный замысел, связанный с капитаном Быстровым.
– Все равно я плохо понимаю тебя. Долгая служба на Земле слишком изменила твои мозги. Мой теплый Орнох, идем же как следует промоем их пуншем, – Эвнид Крунх положил тяжелую ладонь на его плечо. – Мы найдем все бутылочки, которые я зарыл в песке. И уснем в моем чудесном саду.
24
Катер проплыл между створок, распахнутых в днище "Тирату". Фиксаторы щелкнули глубоко в его теле, подхватили и перенесли ближе к "Нолду-1287", вернувшемуся на эсминец минут десять назад. Дальше, в мигающем свете красных ламп виднелась свободная площадка – место "Нолда-1290", обломки которого разлетелись по базе "Каракурт". Едва индикаторы давления в ангаре сменили цвет к зеленому, люк орбитальной машины раскрылся, первыми из него появились бойцы потрепанной и поредевшей группы Элескрина.
– Глебушка, – шепнула Ивала перед шлюзовой камерой. – Я с Сашкой хочу поскорее на наш "Тезей". Мне здесь неуютно. И, знаешь же, я терпеть не могу военные корабли с голыми стенами и фашистскими порядками.
– Час-другой потерпите, – отозвался Быстров, подталкивая вперед оробевшего Шурыгина. – Прошло всего два дня, а я сам жутко соскучился по покоям нашего разведчика. Сам сбежал бы отсюда при первой возможности, но от герцога просто так не отделаешься.
Саолири, одетый в темно-синий костюм с яркими нашивками, появился из лифта вместе с Кэорланом, главным медиком корабля и двумя старшими офицерами. Рядом раскрылись двери пустого лифта. Стуча тараканьими ногами, из нижнего кольцевого коридора появились роботы-техники. Они двинулись к "Нолду-1287", но Кэорлан жестом заставил их остановиться.
Капитан Роэйрин, худоватый, имевший нелепый вид в клетчатой рубашке и брюках, едва доходящих до щиколоток, остановился в пяти шагах перед герцогом и попытался рапортовать по надлежащей форме. Саолири не стал его слушать: порывисто приблизился к нему, судорожно выдохнул, словно разом и горе, и радость сдавили ему горло, затем сделал еще шаг и приложил ладонь к груди, за которой часто, надрывно билось сердце чудом уцелевшего пленника.
– Капитан, – произнес герцог, разглядывая его темными строгими глазами, – прежде всего меня заботит ваше здоровье. Вам уже приготовили место в медмодуле, если не возражаете, рядом с вашим подчиненным Неасароном. Но если сочтете, что самочувствие позволяет вам уделить мне немного времени, то прошу пройти в каюту для небольшого разговора.
– Герцог, я в полном порядке. Последний раз я чувствовал себя так хорошо много лет назад, когда наша эскадра одержала победу возле Полисаи. Победу, которой никто не ждал. Вы должны помнить, что значил тот день для нас всех. Вот и сейчас меня до головокружения наполняет радость, – отозвался Роэйрин. – Однако, со слов господина Быстрова я понял, что в империи произошли непонятные мне перемены. Поэтому я вдобавок ко всему испытываю волнение и хочу скорее знать, что случилось на Присте, и что из себя представляет Союз Эдоро.
– Тогда следуйте за мной, – Саолири повернулся к светящейся прохладной синевой кабине лифта, потом, вспомнив о Быстрове, обернулся и сказал: – Господин Быстров, хотелось, чтобы вы присутствовали при нашем разговоре.
Прежде чем поспешить за герцогом, Глеб подошел к Шурыгину, стоявшему с галиянкой в отдалении от офицеров "Тирату", и шепнул ему:
– Веселее лицо, Сань. Здесь ты в полной безопасности и относительно полной свободе, поэтому рожа должна быть довольной. На время выкинь все, что было из головы. Побродите с Ивалой по кораблю. Скажу откровенно, межзвездный корабль – до охренения забавная штука, – он улыбнулся, вспомнив как сам, еще будучи неискушенным в космических полетах землянином, очнулся на звездолете Олибрии. – Кстати, у вас будет время продолжить споры по гипотезе слоистого пространства, которые не дал завершить господин Варх в прошлом году.
– Сейчас о слоистом пространстве?! Ну вы, Глеб Васильевич, загнули! У меня и так сознание расслаивается, – Сашка прихлопнул себя по лбу.
– Мы сумеем провести время приятнее, чем говорить о всякой чепухе, – рассмеялась Ваала. – Только избавлюсь от этого наряда, – он дернула магнитный замок бронекостюма, ослабила напряжение в пленочном каркасе и, взяв под руку Шурыгина, направилась к свободному лифту.
– И не будь фашистом, капитан Быстров, – помни, мы скорее хотим на "Тезей"! – обернувшись, добавила галиянка.
Глеб догнал герцога у дверей в его каюту. О чем Саолири совещался с Роэйрином последние пять минут, Быстров не знал, но лицо командира корвета выглядело мрачным, а в глазах, на мгновенье метнувшихся к землянину, сверкнули горячие огоньки.
– Мне будет трудно пересказать вам все произошедшее, господин Роэйрин, – сказал герцог, пропуская его и Быстрова в просторные апартаменты. – Понимаю, что вы предпочли бы услышать о великих потрясениях в нашей империи от людей, которым доверяете и, может быть, от меня лично, но чтобы вы скорее вошли в положение дел, придется предложить вам небольшой информационный сеанс.
– Вы так говорите так, будто проводите грань между людьми, которым я могу безусловно доверять и вами, – заметил Роэйрин остановившись возле живой голограммы с видом на Сад Оро, откуда доносились ароматы цветущих деревьев.
– Я допускаю, что вы можете доверять мне не во всем. Тем более после того как, вы отдали в наши руки "Око Арсиды", вы имеете право знать, что откуда тянутся эти руки, и испытывать некоторые сомнения, относительно чистоты наших помыслов. В свете чрезвычайных перемен за последний период это было бы благоразумно с вашей стороны, – возразил ему Соалири, прикасаясь к светящимся пластинам на простенке и включая локальный компьютер. – Такая осторожная позиция совсем не обидела бы меня. Поэтому прошу, – он вызвал из пола кресло и жестом предложил Роэйрину сесть.
– Вы правы герцог, судьба "Ока Арсиды" меня сильно заботит. Вы же понимаете, я давал присягу императрице Фаолоре… – он медленно опустился на пористый пластик. – Императрице, которой больше нет. Сохраняя главную часть секретной машины, я действовал в согласии с имперскими инструкциями, до последних минут думал, что служу Присте.
– Теперь мы – Союз Эдоро – наследуем законы и традиции нашей славной империи. Мы наследуем ее древние нерушимые обычаи и сам дух. Скоро вы поймете, почему я так самонадеянно утверждаю. Ответ, что такое черная пирамида, и кто такие Дети Алоны – здесь, – Саолири постучал пальцем по активной зоне компьютера, открывая одну за одной скрытые нейронные цепи.
На голову Роэйрина плавно сошел иридиевый обруч мнемотрансформатора. Капитан закрыл глаза, пуская в сознание информационный поток из недр ожившей машины. Сначала он увидел Каилина рядом Фаолорой – часть мнемофильма, неизвестно как попавшего в архивы герцога. Затем его внимание переместилось на несколько лет вперед, к ребенку в маске из разноцветных перьев, игравшему в тени дворцового парка на Сприсе, и Роэйрин второй раз за сегодняшний день услышал имя – Ариетта.
Саолири несколько минут неподвижно смотрел в пол. Глеб ждал, когда он заговорит, догадываясь, что герцога сейчас больше всего заботит необъяснимый поступок Орноха Варха. Необъяснимое и неожиданное в первую очередь внушало опасения и Быстрову, даже если оно выглядело, как удачный поворот судьбы, Глеб по привычке пытался вникнуть, что служило движущей силой произошедшего.
– Координатор знал, зачем ваш катер опустился последний раз, – наконец проговорил Саолири.
– Он мог догадываться, предполагать. Ведь "Холодной Звезде" и прежде удавалось подобраться близко к самым секретным проектам Галиянского Союза, Боруанцев и империи. И даже Неоро, – отозвался Быстров.
– Нет, он знал точно. И дал мне понять, что знает. Он сказал: "Око", – пристианец сделал особый акцент на последнем слове.
– Знал, так знал, – Глеб пожал плечами. – Я изначально сомневался, будто он поверит, что мы прибыли за архивами Леглуса. А если так, то "Холодная Звезда" всеми силами начнет искать причину вашего появления у Земли. Выходит, нашла. С некоторым опозданием.
– У них было время попытаться вырвать у нас "Око". Вы же понимаете это? Он мог мне диктовать условия, чего я и ожидал, увидев вызов с "Анхаро" на терминале связи. Он мог… Вы вернулись оттуда только потому, что милькорианец отпустил вас из-за каких-то неясных причин.
– Отпустил. И вместе с этим Варх предложил отправить меня на Присту с так называемой миротворческой миссией. Я ничего не путаю, господин Саолири? Ваш разговор сводился только к этому? – Глеб попытался удобнее устроился на диване, что было непросто сделать в толстослойной экипировке, сковывавшей тело.
– Да, он дал понять, что идет на большие уступки. Сказал, что Милько заинтересовано в добрых отношениях с Союзом Эдоро. Затем попросил подключить к пир-каналу вас, – с некоторой задержкой отозвался пристианец.
Глеба не покидали подозрения, будто герцог что-то недоговаривает. Будто высокородный пристианец, сидящий в некоторой рассеянности перед ним, намеренно построил разговор, переводя внимание на "Око Арсиды" неожиданно невостребованное Вархом, и уклоняясь от деталей соглашения, по которому он – Быстров – должен был лететь на поклон к Ариетте.
– С точки зрения галактической политики Милько, конечно, выгодно поддерживать Союз Эдоро, как и герцога Флаосара, – высказался Быстров. – Однако, эта выгода не столь существенна, что бы "Холодная Звезда" шла нам на большие уступки и делала щедрые подарки. Скажите откровенно, Орнох Варх не требовал никаких дополнительных условий моего возможного путешествия на Присту? Не может ли оказаться так, что прибыв в имперский дворец, я с удивлением обнаружу, что я там не только для переговоров с Ариеттой?
– Я понимаю ваши опасения, – герцог, нахмурившись, кивнул. – Вы думаете, что мы за вашей спиной могли договориться с координатором о каких-то тайных особенностях вашей миссии. На вашем бы месте я рассуждал так же. Смею заверить, господин Быстров, ничего подобного не было. Я сам оказался в растерянности от предложения Варха и не верил в его прямодушие до тех пор, пока ваш космолет не вошел в ангар. Более того, не так давно я, как и Орнох Варх, размышлял о том, что вы из немногих людей, кого нынешняя императрица хотя бы в состоянии выслушать. Более того: как и Варх, я хотел просить вас отправиться на Присту по окончании операции на Земле независимо от ее итогов. Последние новости, полученные с Мрилиона меня расстроили.
– Что за новости? – Быстров, чувствуя себя неуютно в бронекостюме, отпустил магнитные замки.
– В окресностях Мрилиона и Шэоды появились имперские звездолеты-разведчики. Они заглядывали и раньше, но теперь проявляют особую активность. Они летают группами по три-четыре единицы и ведут активный обмен шифросообщениями не только между собой, но и какими-то объектами на подконтрольных нам планетах, – ответил Саолири. – На самой Присте Имперская Безопасность начала поиск людей так или иначе связанных с нашим Союзом. Задержан маркиз Алверин – мой старый друг – пока не знаю, какие обвинения ему предъявлены. А на окраинах системы Идры собирается три ударных эскадры. К ним подлетает линкор "Дивэлэн" и большие десантные корабли. Есть сведенья, что подразделения имперского десанта отрабатывали боевое взаимодействия в местностях, по условиям приближенной к нашим главным планетам. Через тридцать-сорок дней они будут готовы совершить бросок в сердце Союза. Я уверен, первой и главной целью станет Мрилион. Дело лишь за прямой командой Ариетты. И это не все, – чуть подумав, добавил герцог. – В зоне дислокации ударных эскадр появились черные пирамиды. Сразу четыре. Никогда раньше их не видели больше двух. Я думаю, корабли эльвийцев присоединяться к имперскому флоту для рейда. В космосе они нас разобьют без всяких сомнений. Некоторое сопротивление мы способны оказать на поверхности Мрилиона, но, при военно-технических ресурсах Ариетты, оно будет сломлено очень быстро.
– Извините, герцог, что лезу в тайны Союза, но сколько времени потребуется для оснащения ваших звездолетов системами вроде "Ока Арсиды"? – поинтересовался Глеб.
– По расчетам инженеров от семидесяти до ста стандартных суток уйдет на понимание принципов схемы и производство надлежащих элементов. Если поспешим, то дней через сто пятьдесят мы сможем установить "Око" на наиболее эффективных боевых кораблях.
– И что потом? Допустим, вы получите сто пятьдесят дней покоя – вы сразу нанесете демонстративный удар по флоту Ариетты?
– Неужели вы так плохо думаете обо мне и герцоге Ольгере? – поигрывая серебряной цепочкой с розовым кристаллом-капелькой, Саолири сузил глаза. – Мы всеми силами будем стараться избежать кровопролития. Не забывайте, что флот Ариетты – это флот нашей Присты. И меньше всего мне хочется ввязаться в войну с собственным народом, невинным, обманутым, стечением обстоятельств, оказавшимся во власти чужой расы. Возможно, мы нанесем демонстративный удар. Но не по имперскому флоту, а по чудовищным звездолетам эльвийцев. Дети Алоны и Каилин лично должны понять, что они уязвимы для нас и их циничная экспансия, их разрушительное проникновение в наш мир будет решительно остановлено. А еще я хочу отомстить… Найти их "Острие Славы" – возле Присты, в глубинах космоса или в недоступной системе Эльвы – и поквитаться за "Хорф-6".
При упоминании названия корвета Роэйрин вздрогнул. Быстров заметил, как изменилось выражение его лица, ставшего бледным с окаменевшими мышцами на скулах. Глеб представил, что ему мерещится черная пирамида, пронзающая дьявольским лучом имперский корабль, рвущиеся переборки, гудящие потоки плазмы и крики гибнущей команды. Однако в сознании пристианца происходило другое: он переживал последние фрагменты мнемофильма о восхождении Ариетты на престол. Он видел расстрелянных стражей в коридорах Дворца Эдоро, видел герцога Ольгера, выступавшего с трибуны перед гудящим от негодования собранием, и видел ворвавшуюся в зал принцессу вместе с капитаном Быстровым.