- Скорее, Эрл хорошо рассчитал время. Вебард надул щеки:
- Хватит, юная леди. Мы уже достаточно вас наслушались! Если…
- Мистер Вебард, давайте раз и навсегда придем к взаимопониманию. Или вы ответите на мои вопросы и прекратите пустые угрозы, или я спрошу кого-нибудь еще. И когда я это сделаю, этот кое-кто тоже начнет задавать вам вопросы.
- Вы маленькая наглая дрянь, - зарычал Вебард.
Джин повернулась к двери. Вебард хрюкнул и метнулся вперед. Джин встряхнула рукой: в ней, казалось, из ниоткуда, появилась дрожащая пластинка острого пластика.
Вебард в панике забарахтался, пытаясь остановиться в воздухе. Джин подняла ногу и пихнула его обратно в кресло.
- Я хочу видеть фотографию вашей семьи, - объявила она.
- У меня нет таких фотографий. Джин пожала плечами:
- Я могу пойти в любую библиотеку и заказать "Кто есть кто". - Она холодно оглядела управляющего, свертывая нож в колечко.
Вебард съежился в кресле/Возможно, он принимал ее за маньяка-убийцу. Ни маньяком, ни убийцей она не была, разве что ее к этому вынудят. Она спокойно спросила:
- То, что Эрл стоит миллиард долларов, это правда?
- Миллиард долларов? - фыркнул Вебард. - Смехотворно. Семья не владеет ничем, кроме станции, и живет на доходы с нее. На сотню миллионов можно построить другую, в два раза больше и роскошнее.
- Откуда Фосерингей взял эту цифру? - удивленно спросила Джин.
- Не знаю, - резко ответил Вебард.
- Где сейчас Лайонел?
Вебард трагически поджал губы.
- Отдыхает где-то на Ривьере.
- Гм… Вы говорите, у вас нет никаких фотографий?
Управляющий почесал подбородок:
- Ну, где-то, кажется, есть снимок Хьюго… погодите… минутку. - Он зашарил у себя в столе, принялся что-то там перебирать, вглядываться в кучу бумаг и, наконец, извлек снимок.
- Мистер Хьюго.
Джин с интересом вгляделась в фотографию:
- Ну-ну!
Лицо на фотографии и лицо толстяка из зоологической коллекции Эрла были очень похожи. Она резко взглянула на Вебарда.
- И каков адрес Лайонела?
- Этого я не знаю, - ответил Вебард с долей былого величия.
- Не тяните резину, Вебард.
- Ну, ладно. Вилла Пассе-Темпе, Джуан Лес Пине.
- Я поверю в это, когда просмотрю вашу картотеку. Введите в компьютер нужный код.
Вебард тяжело засопел:
- Юная леди, слушайте, ставка здесь очень высока!
- Почему?
- Ну… - Вебард понизил голос и боязливо покосился на стены комнаты. - На станции все знают, что мистер Эрл и мистер Лайонел были… ну, скажем, не лучшими друзьями. Прошел слух - слух, имейте в виду, - что мистер Эрл нанял хорошо известного преступника, чтобы убить мистера Лайонела.
"Наверное, это Фосерингей", - подумала Джин.
- Так что, сами видите, необходимо соблюдать крайнюю осторожность… - продолжал Вебард.
- Ладно, теперь давайте посмотрим картотеку, - рассмеялась Джин.
В конце концов Вебард набрал код доступа.
- Вы знаете, где что. Вытащите сами, - приказала Джин.
Вебард принялся угрюмо жать на клавиши.
- Вот, - сказал он. - Отель "Атлантида", помещение 3001. Французская Колония. Столица. Земля.
Джин запомнила адрес, затем нерешительно встала, соображая, какие еще задать вопросы. Вебард натянуто улыбнулся. Джин, игнорируя его, рассматривала свои ногти. В такие моменты она ощущала в себе несоответствие возрасту. Когда доходило до действия - борьбы, выставления на посмешище, подглядывания, разыгрывания какой-нибудь затеи, занятий любовью, - она чувствовала полную уверенность в себе. Но выбор варианта, решения, определение того, какой из них имеет шансы на успех, а какой лучше отбросить, - все это лишало ее уверенности. Как сейчас, Старый Вебард, жирный пузырь, сумел себя успокоить и теперь злорадствовал. Ну, пусть наслаждается собой… Она должна вернуться на Землю. Она должна увидеть Лайонела. Возможно, Фосерингея наняли убить его, а может, и нет. Возможно, Фосерингей знал, где его найти, а может быть, и нет. Вебард знал Фосерингея. Вероятно, он служил Эрлу посредником. Или, возможно, Вебард сам вел какую-то сложную игру. Сейчас стало ясно, что его интересы скорее связаны с Лайонелом, чем с Фосерингеем, потому что о свадьбе Эрла речи не было. Лайонел должен оставаться в живых. Если это значило перейти дорогу Фосерингею, тем хуже для него. Он бы мог побольше рассказать ей о "зоологической коллекции", прежде чем посылать к Эрлу… Конечно, сказала она себе, Фосерингей мог не знать о конкретном применении, которое нашел Эрл своим экспонатам.
- Ну? Допрос закончен? - спросил Вебард с кривой усмешкой.
- Когда следующий корабль на Землю?
- Грузовая баржа отправляется вечером.
- Прекрасно. Надеюсь, с пилотом мы поладим. Можете дать мне сейчас расчет.
- Расчет с вами? Вы работали только один день. Вы должны станции за дорогу, за форму, за еду…
- О, не берите в голову. - Джин развернулась и запустила себя в коридор. Пройдя в комнату, стала собирать свои вещи.
В дверь просунулась голова Блейскел.
- Вы здесь… - она фыркнула. - Мистер Эрл спрашивает вас. Он непременно хочет вас видеть. - Было заметно, что она этого не одобряет.
- Конечно, - сказала Джин. - Сейчас иду. Блейскел удалилась.
Джин толкнула себя вдоль коридора к грузовой палубе.
Пилот баржи помогал грузить какие-то пустые металлические канистры. При виде Джин, лицо его перекосилось.
- Снова вы?
- Я собираюсь обратно на Землю. Вы были правы. Мне это не подошло.
Пилот кисло кивнул:
- На сей раз - поедете в грузовом отсеке. Так будет лучше для нас обоих… Если вы разместитесь спереди, я ничего не гарантирую.
- Согласна, - кивнула Джин.
- Отправление через час.
8
Когда Джин добралась до отеля "Атлантида" в Столице, на ней были черное платье и черные туфли-лодочки. Она знала, что выглядела в них более взрослой и более утонченной. Она пересекла вестибюль, бросив по сторонам настороженный взгляд: нет ли детективов. Иногда они питали недобрые чувства к молодым девушкам, которых никто не сопровождает. Полицейских лучше избегать, держаться от них подальше. Обнаружив, что у нет нее ни отца, ни матери, ни опекуна, они могли передать ее в какое-нибудь безотрадное государственное учреждение. В некоторых случаях, чтобы сохранить независимость, приходилось идти на крайние меры.
Но детектив отеля "Атлантида" не обратил внимания на черноволосую девушку, спокойно пересекавшую вестибюль, да и вряд ли вообще заметил ее. Лифтеру показалось, что она немного нервничает, то ли от скрываемого возбуждения, то ли просто из-за нервного характера. Портье на тринадцатом этаже отметил, что она искала номер, следовательно, не знакома с отелем. Горничная видела, как она нажала кнопку звонка номера 3001, как открылась дверь, и девушка изумленно отшатнулась, затем медленно прошла в номер. "Странно",-подумала горничная, но мысль эта занимала ее лишь несколько мгновений. Затем она принялась перезаряжать разбрызгиватели пены в общественных душевых, и событие напрочь забылось.
Номер оказался просторным, элегантным, дорогим. Окна открывались на Центральный сад и морисоновский Зал Справедливости. Мебель работы явно профессионального мастера - гармоничная, но лишенная своеобразия. Некоторые предметы намекали на присутствие женщины. Но никакой женщины Джин не видела. В комнате находились только она и Фосерингей.
На Фосерингее были приглушенных тонов фланелевый костюм и темный галстук - ничем неприметная личность. Среди десятка людей он бы затерялся.
На мгновение удивившись, он пригласил ее:
- Входите.
Джин стрельнула взглядом по комнате, ожидая увидеть жирное, смятое гравитацией тело. Но Лайонела не было, возможно, Фосерингей его ждал.
- Ну, что привело вас сюда? - спросил он. - Садитесь.
Джин погрузилась в кресло и закусила губу. Фосерингей осторожно ходил по комнате и поглядывал на нее. Она рылась у себя в памяти. Какой у нее есть законный повод, чтобы заявиться к Лайонелу? Возможно, Фосерингей догадался, что она встанет у него на пути… А где Хаммонд? В затылке что-то защипало. На нее смотрели сзади. Она быстро оглянулась.
В комнате кто-то старался держаться в тени. Но не слишком умело. Теплый успокаивающий поток понимания рассеял туман в мозгу Джин. Она улыбнулась, показав маленькие белые острые зубки. В комнате находилась толстая женщина, очень толстая, розовая, с дрожащей плотью.
- Чему вы улыбаетесь? - поинтересовался Фосерингей.
- Вам не интересно узнать, кто дал мне ваш адрес? - Она использовала его же технику беседы.
- Очевидно, Вебард. Джин кивнула:
- Леди ваша жена?
Подбородок Фосерингея чуть вздернулся:
- Вернемся к делу.
- Хорошо, - согласилась девушка. Оставалась вероятность, что она делает страшную ошибку, но рисковать было необходимо. Вопросы вскроют ее неуверенность, лишат козырей при торговле. - Сколько у вас есть денег? Сейчас. Наличными.
- Тысяч десять-двадцать. Джин изобразила разочарование.
- Недостаточно?
- Вы послали меня на дохлое дело. Фосерингей молча сел.
- Эрл мог бы увлечься мной, разве что откусив язык. Его вкусы по отношению к женщинам в точности как ваши.
Фосерингей не выказал раздражения:
- Но два года назад…
- Этому есть причина. - Джин удрученно подняла брови. - Очень плохая причина.
- Ну, давайте.
- Он любил земных девушек, потому что они уроды. По его мнению, конечно. Эрл любит уродов.
Фосерингей потер подбородок, наблюдая за ней пустыми круглыми глазами.
- Я никогда не смотрел на дело с этой стороны.
- Ваша схема могла бы сработать, будь Эрл хотя бы частично нормальным. Но я не нашла в нем ничего, что могло бы помочь ее осуществлению.
- Чтобы сообщить это, не требовалось заявляться сюда,-холодно улыбнулся Фосерингей.
- Отнюдь. Я знаю, каким образом Лайонел Эберкромби может вернуть себе станцию… Вас, конечно, зовут Фосерингеем.
- Если меня зовут Фосерингеем, тогда почему вы меня здесь искали?
Джин звонко и весело рассмеялась:
- Почему вы думаете, что я искала вас? Я искала Лайонела Эберкромби. Фосерингей мне не нужен, если я не могу выйти замуж за Эрла. А я не могу. И денег у меня мало. Так что теперь я ищу Лайонела Эберкромби.
Фосерингей постучал хорошо наманикюренным пальцем по колену и спокойно сказал:
- Я - Лайонел Эберкромби.
- Откуда я знаю, что вы говорите правду?
Он бросил ей паспорт. Джин посмотрела его и бросила обратно:
- Ладно. Теперь так: у вас есть двадцать тысяч. Этого мало. Я хочу два миллиона… Раз у вас их нет, значит, нет. Я не предъявляю чрезмерных требований. Но я хочу иметь уверенность, что получу их, когда они у вас будут. Поступим следующим образом: вы напишите документ, скажем, вексель, что-нибудь законно оформленное, что даст мне долю в станции Эберкромби. Я согласна продать вам его обратно за два миллиона долларов.
Фосерингей покачал головой:
- Такое соглашение налагает обязательства на меня, но не на вас. Вы несовершеннолетняя.
- Чем скорее я избавлюсь от Эберкромби, тем лучше, - возразила Джин. - Я не жадная. Вы можете наслаждаться своим миллиардом. Я хочу только два миллиона. Кстати, как вы насчитали миллиард? Вебард говорит, что все стоит не больше сотни миллионов.
Рот Лайонела искривился в ледяной усмешке:
- Вебард не учитывал имущество клиентов Эберкромби. Некоторые весьма богатые люди очень толстые. Чем они толще, тем меньше им нравится жить на Земле.
- Они всегда могут предпочесть другую курортную станцию.
Лайонел покачал головой:
- Там другая атмосфера. Эберкромби - это мир толстых. Единственная точка во Вселенной, где толстяк может гордиться своим весом.
В его голосе звучали нотки сожаления. "Странно", - подумала Джин.
- Вы сами тоскуете по Эберкромби? - мягко осведомилась она.
Лайонел мрачно улыбнулся:
- По чужой станции Эберкромби. Джин села поудобнее.
- Сейчас мы пойдем к юристу. Я знаю хорошего. Ричард Майкрофт. Я хочу, чтобы документ был без изъянов. Возможно, я найду себе попечителя, опекуна.
- Вы не нуждаетесь в опекуне.
- Конечно, нет, - самодовольно усмехнулась Джин.
- Вы еще не сказали, в чем состоит ваш план.
- Скажу, когда буду иметь документ. Отдавая часть собственности, которая вам не принадлежит, вы ничего не теряете. А когда вы ее мне отдадите, помочь вам обрести ее будет в моих интересах.
Лайонел встал:
- Возможно, это хороший выход.
- Именно так.
В комнату вошла толстая женщина. Несомненно, она была земной девушкой, польщенной вниманием Лайонела, наслаждавшейся его обществом. При виде Джин лицо ее затуманилось ревностью.
- Когда вы заберете ее на Эберкромби, она бросит вас ради одного из тамошних жирных бездельников, - рассудительно сказала Джин в коридоре.
- Заткнитесь! - бросил Лайонел. Голос его походил на звук косы при заточке.
При виде Лайонела пилот грузовой баржи угрюмо сказал:
- Я ничего не знаю.
- Вам нравится ваша работа? - спокойно спросил Лайонел.
Пилот что-то пробурчал, но больше не протестовал. Лайонел устроился в кресле рядом с ним. Джин, Хаммонд - телохранитель с лошадиным лицом и двое пожилых мужчин с беспокойными манерами разместились в грузовом отсеке.
Корабль поднялся из дока, проткнул атмосферу и вышел на орбиту станции Эберкромби.
Станция, сверкая на солнце, плыла впереди по курсу.
Баржа причалила к грузовой палубе, механизмы втянули ее в гнездо, люк открылся..
- Пойдемте, - сказал Лайонел. - Побыстрее. Покончим с этим. - Он тронул Джин за плечо. - Вы впереди.
Она направилась вверх, к главному стволу. Мимо них проплывали толстые отдыхающие, яркие, круглые, как мыльные пузыри. При виде такого количества костлявых землян на их лицах возникало удивление.
Они прошли вверх по стволу - вдоль коридора, соединяющего главный корпус станций с личным сектором семьи Эберкромби, - миновали Плезанс, где Джин мельком заметила миссис Клару, круглую как апельсин, рядом с которой раболепствовал Вебард.
Они проплыли мимо Блейскел.
- О, мистер Лайонел, - охнула та. - Да ну! Не может быть!
Лайонел проскользнул мимо. Заглянув через плечо ему в лицо, Джин почувствовала приступ тошноты. Что-то темное кипело в его глазах: ощущение триумфа, злоба, месть, жестокость. Нечто не совсем человеческое. Джин всегда оставалась человеком до мозга костей и в подобных обстоятельствах чувствовала себя неуютно. Сейчас она ощущала беспокойство…
- Быстрее! - донесся до нее голос Лайонела. - Быстрее!
Мимо комнаты Клары - к спальне Эрла. Джин нажала кнопку. Дверь открылась.
Эрл перед зеркалом завязывал на своей бычьей шее сине-красный галстук. На нем был очень свободно скроенный жемчужно-серый габардиновый костюм. Во многих местах были подложены подушечки, чтобы тело выглядело помягче и покруглее. Эрл заметил в зеркале Джин, а за ней суровое лицо своего брата. Он крутанулся, потерял опору и беспомощно взмыл в воздух.
Лайонел засмеялся:
- Взять его, Хаммонд. Спустить вниз.
Эрл бушевал, что-то бессвязно выкрикивал. Он здесь хозяин, всех долой отсюда. Он всех засадит в тюрьму, всех велит убить. Он сам убьет.
Хаммонд обыскал его на предмет оружия. Двое мужчин, что летели в грузовой барже, неловко стояли сзади, тихо переговариваясь друг с другом.
- Послушайте, мистер Эберкромби, - сказал наконец один из них, - мы не можем служить насилию.
- Заткнитесь, - ответил Лайонел. - Вы здесь как свидетели, как медики. Вам платят за то, чтобы вы смотрели, и ничего больше. Если вам не нравится то, что вы видите, тем хуже для вас. - И он махнул Джин: - Дальше!
Девушка толкнулась к двери кабинета.
- Прочь отсюда, прочь! Это частное владение, это мой личный кабинет! - завопил Эрл.
Джин сжала губы. Она не могла избавиться от жалости к бедному корявому Эрлу. Но вспомнив о его "зоологической коллекции", решительно прикрыла зрачок фотоэлемента и нажала кнопку. Дверь распахнулась, явив им красоту и величие цветного стекла, пылающего в огне небес.
Джин подлетела к косматому двуногому существу. Здесь она пряталась.
Проходя через дверь, Эрл уперся, тяжело дыша, словно запыхавшийся щенок. Хаммонд заломил ему руки.
- Не дурите с Хаммондом, Эрл. Он любит ломать людей, - сказал Лайонел.
Двое свидетелей возмущенно бормотали что-то. Лайонел бросил на них уничтожающий взгляд.
Хаммонд схватил Эрла за штаны, поднял над головой и пошел на магнитных подошвах по свободному пространству кабинета. Эрл беспомощно молотил руками воздух.
Джин пошарила за резной панелью у двери, ведущей в пристройку.
- Уберите руки! - завизжал Эрл. - О, как вы заплатите, как заплатите за это, как заплатите!.. - Его голос сорвался и перешел в рыдания.
Хаммонд встряхнул его, словно терьер крысу. Эрл зарыдал громче. Джин нахмурилась, нащупала кнопку, нажала. Дверь открылась.
Все проследовали в ярко освещенную пристройку. Эрл, полностью сломленный, вовсю рыдал и молил о снисхождении.
- Это здесь, - сказала Джин.
Лайонел хлестнул взглядом по коллекции чудищ. Инопланетные звери: драконы, вампиры, василиски, грифоны, насекомые в панцирях, змеи с огромными глазами, скрученные в кольца, клыки, мозги и хрящи. И рядом - людские уродства, не менее страшные и неправдоподобные. Взгляд Лайонела замер на толстяке.
Лайонел посмотрел на Эрла. Тот оцепенел.
- Бедный Хьюго, - сказал Лайонел. - Эрл, вам не стыдно?
Эрл вздохнул.
- Но Хьюго мертв… Так же мертв, как любой экспонат здесь. Верно, Эрл? - Лайонел взглянул на Джин: - Верно?
- Ну, да, - смутилась Джин, ей не доставляло удовольствия мучить Эрла.
- Конечно, он мертв. - Эрл задыхался.
Джин подошла к маленькому выключателю, контролирующему магнитное поле.
- Ты ведьма! Ведьма!.. - пронзительно закричал Эрл.
Джин переключила тумблер. Раздалось мелодичное жужжание. Шипение. Запах озона. Дуновение. Куб с чмокающим звуком открылся. В комнату вплыл Хьюго. Он дернул руками, его вытошнило, из горла вырвался писк.
Лайонел повернулся к двум свидетелям:
- Этот человек жив.
- Да, да! - взволнованно пробормотали они. Лайонел повернулся к Хьюго:
- Скажи им, как тебя зовут.
Хьюго что-то тихо прошептал и, прижав локти к туловищу, засучил маленькими атрофированными ножками. Он пытался принять позу эмбриона.
- Как полагаете, этот человек в здравом уме? - спросил Лайонел свидетелей.
Те уклонились от прямого ответа:
- Мы не можем определить это вот так сразу, с ходу. Они заговорили разом, зазвучала тарабарщина:
тесты, энцефалограммы, рефлексы… Лайонел помедлил. Хьюго плакал и пускал пузыри, словно ребенок.
- Ну, он в здравом уме?
- У него сильнейший шок, - посовещавшись, ответили доктора. - Обычно глубокое замораживание повреждает синапсы…
- Так все-таки он в здравом уме? - сардонически спросил Лайонел.
- Ну… нет. Лайонел кивнул:
- В таком случае… вы видите нового хозяина станции Эберкромби.