Ллир оказался очень быстрым. Не успел я воспользоваться его положением, как он уже освободил топор, отскочил назад и отбил удар меча. Затем он ушел в защиту, отбивая мои удары, направленные в его голову. Впервые с тех пор, как я попал в этот мир, мне встретился враг, который был не только сильнее меня, но и обладал более длинным оружием. Мои удары не принесли успеха, и вскоре Ллир начал теснить меня на возвышение, стараясь сильными ударами топора выбить у меня из рук меч.
Но, в конце концов, он сделал ошибку - он забыл, что в отличие от его топора мой меч может не только рубить, но и колоть. Ллир приблизился ко мне после сильного удара, предназначенного для того, чтобы покончить со мной. Ручкой топора он ударил меня, слегка оглушив, а сам застыл в изумлении, когда мой меч погрузился в его грудь по самую рукоятку.
Почти минуту король стоял на ногах, пошатываясь, будто старался превозмочь смерть. Он шатался, рот открылся, и кровь потекла на светлую бороду. Затем он рухнул навзничь. Я наступил ему на грудь и вырвал меч из тела.
Потом я повернулся и увидел, что Морские Люди проникнув на возвышение, собираются в центре Круга Мудрости. Я очень устал, но бросился туда выручать Аннис и Морриган, отбивавшихся от наседающих врагов.
- Жезл! Волшебный Жезл! Аннис! - закричал я, зарубив одного из детей Ллира, державшего ее.
- Он не действует! - воскликнула она. - Я уже пыталась.
- Может, еще не время?
- Да нет. По крайней мере, я так считаю. Обычно мне время подсказывала Бранвен, но ее нет. Думаю, полночь уже наступила.
Я посмотрел и увидел, что Морские Ворота широко распахнуты и стена воды обрушивается на страну, смывая леса, города и вообще все на своем пути. Эта стена воды уже приблизилась к Долине Обожания.
Сейчас или никогда!
- Я немного подожду и попробую еще! - сказала Аннис,
- У нас нет времени! - воскликнул я, выхватив жезл у нее из рук,
С Жезлом я бросился к Морриган, отбивавшейся мечом от двоих врагов. Все, на что я теперь надеялся, было то, что Ллир обманул меня, и что настоящая королева - Морриган. Я поверг наземь всех нападавших и вложил Жезл в ее руку.
- Ты - королева! Пользуйся Жезлом! - крикнул я. Обернувшись, я оказался лицом к лицу с вопящей бандой людей-рыб. Дети Ллира сами бросались на мой меч, затем прижали его и свалили меня на землю, крича и ругаясь. Они знали, что я убил их короля и хотели, чтобы я последовал за ним.
- Жезл! Жезл! - орал я, барахтаясь под грудой тел.
Нож ударил меня в горло, защищенное кольчугой, копье пригвоздило руку к земле, а дюжина мечей принялась рубить меня на куски. Внезапно послышался звук, тонкий, еле слышный. Он лишал разума и, казалось, мог перевернуть землю, такой обладал он силой.
Волшебный Жезл действует!
- Я приказываю! - звенел голос Морриган. - Я приказываю во имя Волшебного Жезла! Морские Ворота, закройтесь!
Зажав уши руками и визжа, будто они лишались разума, Дети Ллира бежали из Долины Обожания. Из Долины исходил яркий свет, и под действием этого света огромные Морские Ворота медленно закрывались, преодолевая силу моря.
- Мы победили! - сказал я Аннис.
- Но я не королева, - печально сказала она, - королева - Морриган. Но ты же сказал, что королева я?
- Ллир обманул меня, - ответил я. - А ты действительно жалеешь, что ты не королева?
Она посмотрела на меня и покачала своей темной головкой.
- Да нет, мне больше хотелось спасти Лохлэнн, чем править им. Но теперь он в безопасности.
К нам подошла Морриган. С Жезлом в руках она вся светилась от счастья, и ее светлые волосы развевались вокруг головы.
- Лорд Дюффус! Леди Аннис! - торжественно сказала она. - Королева Лохлэнна приветствует своих друзей!
Мы поклонились и нагнулись, чтобы поцеловать ей руку, и я почувствовал, как напряглись ее пальцы, когда к ним прикоснулись мои губы.
- Леди Аннис… сестра… ты останешься при дворе и будешь мне другом, так как нам нет необходимости быть врагами.
- С радостью! - улыбнулась Аннис.
- Лорд Дюффус, ты останешься здесь, в Лохлэнне, с нами?
- Я должен быть здесь! Не знаю, как это получилось, но я родился не в том мире. Я люблю этот мир и хочу жить в нем!
Обе девушки смотрели на меня сверкающими глазами, Я увидел перед собой великое будущее первого вельможи Лохлэнна - две роскошные женщины будут служить мне для наслаждений. Я сам этого добился. Впервые в жизни я добился чего-то сам!
- Да, - продолжал я, улыбаясь, - это мой мир, и я должен быть здесь!
- Тебе в аду надо быть, переросший слизняк! - раздался голос Муилертах. - Ты вернешься назад в тот глупый мир, где тебя подобрали!
- А, ведьмочка, детка! - воскликнул я. - знаешь, я завоевал бронзовое кольцо и воздвигну для тебя мраморный дворец! Передо мной появилась Муилертах, глаза ее были красными от ярости.
- Слушай, тупица! Если ты еще раз назовешь меня ведьмочкой или деткой, я проглочу тебя!
- Лорд Дюффус согласился остаться с нами в Лохлэнне, - со счастьем в голосе сказала Морриган. - Мы обе его очень любим!
- Дюффус Дженюэр не останется здесь - это окончательно! Он вернется туда, откуда пришел. Мне на тысячу лет хватит расхлебывать то, что он тут натворил!
- Подожди, - сказал я, чувствуя, как рушатся мои воздушные замки.
- В этом мире нет места для тебя. Линии судеб начертаны, и ни одна твоя не ведет сюда!
- Ты не можешь сделать этого после того, что я сделал для тебя! - завопил я.
- Не могу? Ну, что ж, смотри, и ты увидишь! - сказала Муилертах, подняв свою когтистую лапу.
Аннис закричала, Морриган попыталась схватить эту лапу, но было поздно. Молния ударила мне в лицо, и реальность стала спиралью уходить от меня.
- Муилертах, я отомщу тебе за это, старый мешок! Когда-нибудь я еще вернусь и отомщу тебе! - кричал я, удаляясь от Долины Обожания, и, пока летел между мирами, в моих ушах звенел хохот Муилертах.
Я летел в темноте, чувствуя вокруг себя опасное присутствие Охранников. Затем тьма растаяла и превратилась в свет. Я стоял посреди своей библиотеки. На моем плече висел меч, с него капала голубая кровь. Помятая кольчуга и изуродованный шлем выглядели более чем нелепо.
От ярости я выругался и начал рубить на куски мебель, попадающуюся под руки. Я давал себе тысячи обещаний насчет того, что сделаю с Ведьмой, пославшей меня обратно в мир, который я всю жизнь ненавидел, - этот ужасный мир атомных бомб, смога, жестоких автомобилей и девушек типа Пегги О’Ши.
Наконец, я успокоился настолько, что смог повесить меч, кольчугу и шлем на свои места. Потом смешал себе крепчайший мартини в пропорции восемь к одному и проглотил парочку стаканов… чтобы прийти в себя и прогнать усталость после битвы, в которой я дрался, и выиграл только для того, чтобы у меня украли плоды победы. А затем я сделал еще кое-что.
Я пошел к шкафу, достал том старинных заклинаний, и начал листать страницы. Если не найду здесь, посмотрю следующие тома. Это может занять годы, даже если работать днями и ночами, как я и намеревался, но где-нибудь, когда-нибудь, я найду заклинание, которое мне нужно.
А затем я найду путь между мирами и вернусь в Лохлэнн. В Лохлэнн, к моей королеве и ее прекрасной сестре.
Э.Гамильтон
МОЛОТ ВАЛЬКАРОВ
Глава 1.
Вы - обычный человек, нормальный индивидуум. Вы живете обычной жизнью в обычном мире. И вдруг за один день, за несколько часов одного дня вокруг вас все рушится, расползается, как промокашка под дождем, и вы обнаруживаете, что шагнули отсюда прямо в бездонные черные глубины космоса, не имеющего ни начала, ни конца, ни одной привычной истины-соломинки, за которую можно было бы ухватиться.
Это и произошло с Нейлом Беннингом. Ему исполнился тридцать один год, он работал коммивояжером Нью-Йоркского издателя, был здоров, хорошо сложен и доволен своей службой. Он ел три раза в день, беспокоился из-за налогов и временами подумывал о женитьбе. Но все это было до его поездки в Гринвиль.
Все вышло совершенно случайно. Коммерческое путешествие по западному побережью, понимание того, что поезд всего в сотне миль от места, где прошло его детство, и внезапное сентиментальное решение. Три часа спустя нежным солнечным днем Нейл Беннинг вышел из вагона в маленьком городке штата Небраска.
Взглянув на голубую равнину неба с пятнышками облаков, он перевел взгляд на широкую сонную главную улицу и улыбнулся. Ничего не изменилось. Такие городки, как Гринвиль, неподвластны времени.
Возле вокзала стояло такси. Водитель, скуластый молодой человек с неописуемой кепкой на затылке, положил багаж Беннинга в машину и спросил:
- В отель "Эксельсиор", мистер? Он лучший.
- Отвезите туда багаж. Я пройдусь пешком, - ответил Беннинг.
Молодой человек посмотрел на него.
- В любом случае платите пятьдесят центов. Прогулка у вас выйдет длительная.
Беннинг заплатил водителю.
- И все-таки я пойду пешком.
- Деньги ваши, мистер, - пожал плечами водитель, и машина отъехала.
Беннинг зашагал по улице, а свежий ветер прерий трепал полы его пальто.
Бакалейная лавка, здание лесозаготовительной кампании, железо-скобяные изделия старого Хортона, парикмахерская Бела Паркера. Тяжеловесный параллелепипед мэрии. На молочной закусочной появилась новая реклама - колоссальное изображение конусообразного стаканчика мороженого, а Хивей - гараж стал больше, добавился участок, заполненный сельскохозяйственной техникой.
Беннинг шел медленно, растягивая время, встречные смотрели на него с открытым дружелюбным любопытством жителей среднего запада, а сам он вглядывался в их лица, но ни одно не казалось знакомым. Да, десять лет отсутствия - это много. Однако, должен же встретиться хоть один знакомый, должен же хоть кто-то поприветствовать его в родном городе! Десять лет - это все-таки не так уж и много!
Он повернул направо у здания старого банка и пошел по Коллин-стрит. Два больших, редко застроенных квартала. Дом-то в любом случае должен по-прежнему стоять!
Но дома не было.
Беннинг остановился, огляделся по сторонам. Все верно. То же самое место и дома по обеим сторонам улицы точно такие, какими он их запомнил, но там, где должен был стоять дом его дяди, не было ничего, только заросший сорняком пустырь.
"Сгорел, - подумал он. - Или перенесен на другое место".
Но он с беспокойством почувствовал, что здесь что-то не так. Дом не так-то просто стереть с лица земли. Всегда что-нибудь остается - груда булыжников в том месте, где засыпан подвал, контуры фундамента, следы старых дорожек, деревья и цветочные клумбы.
Здесь же ничего - лишь заросший сорняками пустырь. Казалось, тут и не было ничего другого. Беннинг огорчился - дом, в котором ты вырос, как бы становится частью тебя самого, это центр мира твоего детства. Слишком много воспоминаний связано с ним, чтобы можно было легко смириться с потерей. Но, кроме огорчения, он чувствовал и недоумение, смешанное со странным беспокойством.
"Грегги должен знать, - думал он, направляясь к соседнему дому и поднимаясь по ступенькам крыльца. - Если только они все еще живут здесь".
На стук из-за угла, с заднего дворика, вышел незнакомый старик - розовощекий, веселый маленький гном, держащий в руках садовую мотыгу. Он был не прочь поговорить, но, похоже, совершенно не понимал вопросов Беннинга. Продолжая качать головой, он, наконец, сказал:
- Ты ошибся улицей, парень. Здесь поблизости никогда не жил никакой Джесс Беннинг.
- Это было десять лет назад, - объяснил Беннинг. - Наверное, до вашего приезда сюда…
Старик перестал улыбаться.
- Послушай, я - Мартин Уоллейс. Я живу в этом доме сорок два года, - спроси кого хочешь. И я слыхом не слыхивал ни о каком Беннинге. К тому же на этом пустыре никогда не было дома. Я-то уж знаю, этот участок принадлежит мне.
Холодок неподдельного страха коснулся Беннинга.
- Но я жил в доме, который там стоял! Я провел в нем свои мальчишеские годы, он принадлежал моему дяде. Вас тогда здесь не было, а тут жили Грегги, у них была дочь с двумя соломенного цвета "поросячьими хвостиками" на голове, и мальчик по имени Сом. Я играл…
- Слушай, - прервал его старик. Вся его дружелюбность исчезла, теперь он выглядел наполовину рассерженным, наполовину встревоженным. - Если это шутка - то она не смешная, а если ты не шутишь, значит, ты или пьяный, или сумасшедший. Убирайся!
Беннинг смотрел на старика и не двигался.
- Как же так, вот и яблоня на краю вашего участка, - сказал он, - я упал с нее, когда мне было восемь лет, и сломал запястье. Такие вещи не забываются.
Старик выронил мотыгу и попятился в дом.
- Если ты не уберешься отсюда через две секунды, я вызову полицию, - с этими словами он захлопнул дверь и запер ее изнутри.
Беннинг свирепо смотрел на дверь, злясь на себя из-за того, что холодные иглы страха стали острее и вонзались в него все глубже.
- Тот старый маразматик просто свихнулся, - пробормотал он и снова взглянул на пустырь, а потом на большой кирпичный дом через улицу, и направился к нему. Он помнил, что дом был очень хороший, под стать людям, жившим в нем. Там жили Лькисы, и у них тоже была дочь, с которой он ходил на танцы, ездил на пикники, работал на сенокосе. Если они по-прежнему здесь живут, то должны знать, что же случилось.
- Лькисы? - переспросила крупная краснолицая женщина, отворившая на его звонок дверь. - Нет, Лькисы здесь не живут.
- Десять лет назад! - с отчаянием произнес Беннинг. - Здесь тогда жили они, а там, где пустырь - Беннинги.
Женщина удивленно посмотрела на него.
- Я сама тут живу шестнадцать лет, а до этого жила в том сером доме - вон, третий от нас отсюда. Я в нем родилась. Я никогда не слышала ни про Лькисов, ни про Беннингов.
Она больше ничего не сказала. Молчал и Беннинг. Тогда она пожала плечами и закрыла дверь. Беннинг еще некоторое время смотрел на эту дверь, готовый грохнуть в нее кулаками, разнести в щепки, схватить краснолицую женщину и потребовать объяснений, что это значит - ложь, безумие или еще что-нибудь.
Потом он подумал, что нелепо выходить из себя. Должно же быть объяснение, должна же быть причина всему этому! Может, дело в дядюшкином участке, может, они боятся, что я имею на него какие-нибудь права. Возможно, поэтому мне и лгали, пытаясь убедить в том, что я ошибся.
Беннинг быстро пошел обратно, к главной улице и по ней - к мэрии.
Там он объяснил служащей, чего хочет, и стал ждать, пока просмотрят записи. Девушка не слишком торопилась и Беннинг нервно закурил. Его лоб был в испарине, а руки слегка дрожали.
Девушка вернулась с узкой полоской бумаги. Казалось, она раздражена.
- Дома рядом с номером триста тридцать четвертым никогда не было по Холлин-стрит, - сказала она. - Вот выписка о владении…
Беннинг выхватил из ее рук бумажную полоску. Там говорилось, что в 1912 году Мартин У.Уоллес приобрел дом и участок № 346 по Холлин-стрит вместе с прилегающим пустырем у Уолтера Бергстрандера, тогда же и была юридически оформлена сделка. Пустырь так никогда и не застраивался.
Беннинг перестал потеть. Теперь его бил озноб.
- Послушайте, - обратился он к девушке. - Посмотрите, пожалуйста, эти имена в архиве. - Он нацарапал на бумажке имена. - В списках умерших. Джесс Беннинг и Илей Роберте Беннинг. - Рядом с каждым именем он указал год рождения и смерти.
Девушка взяла листок и, резко повернувшись, вышла. Она долго отсутствовала, а когда вернулась, то уже казалась не раздраженной, а рассерженной.
- Вы что, смеетесь? - спросила она. - Только время отнимаете! Ни об одном из этих людей сведений нет.
Девушка швырнула листок перед Беннингом и отвернулась.
Дверца в барьере была рядом. Беннинг толкнул ее и прошел вовнутрь.
- Посмотрите снова, - сказал он. - Пожалуйста… Они должны быть там.
- Вам сюда нельзя, - пятясь от него, сказала девушка. - Что за дела у вас? Я же сказала вам, что там нет…
Беннинг схватил ее за руку.
- Тогда покажите мне книги. Я буду искать сам.
Девушка с криком вырвалась. Беннинг не пытался ее удержать и она выбежала в холл, вопя:
- Мистер Харкнес! Мистер Харкнес!
Беннинг, стоявший в архиве, беспомощно глядел на высокие стеллажи, забитые тяжелыми книгами. Не понимая значения маркировки на них, он решил свалить все книги с полок и искать в них доказательства, которые должны быть там, доказательства, что он не безумец и не лжец. Но с чего начать?
Начать он не успел. Послышались тяжелые шаги и на его плечо легла рука. Рука принадлежала невозмутимому крупному мужчине, сжимавшему в губах сигарету. Вынув сигарету изо рта, мужчина сказал:
- Эй, парень, что ты здесь вытворяешь?
Беннинг сердито начал:
- Слушайте, кто бы вы ни были…
- Харкнес, - прервал его невозмутимый мужчина.
- Меня зовут Рой Харкнес и я - шериф округа. Вам лучше пройти со мной.