Хорошо, что я захватил с собой фляжку! Подойдя к стене, я увидел в свете моего факела груду соломы. На ней лежал человек. Это был Байдир, мой самый талантливый ученик, - но в каком виде!
Глаза его, запекшиеся кровавой коркой, не открылись даже тогда, когда я прижал горлышко фляжки к его разбитым в кровь губам. Байдир застонал и сделал несколько судорожных глотков. Затем он с трудом раскрыл израненные внешние веки. И сразу же резко оттолкнул фляжку щекой, так что она со звоном упала на плиты пола. Драгоценная влага темным ручейком заструилась по глубокой щели, уходя в пол.
Я, естественно, и пальцем не пошевелил, чтобы поднять фляжку; не сделал этого и Байдир.
- Даже воду не хочу принимать из твоих рук, чудовище, - прошептал он.
Вот, господа, какой бывает человеческая неблагодарность! Правду говорили философы: человека узнаешь до конца в тот момент, когда перед смертью просишь у него стакан с целебной настойкой…
- Поговорим спокойно, Байдир, - сказал я, задыхаясь от отвратительного запаха гнили, который источали сырые стены подвала. - Быть может, это ваш последний разговор с человеком перед уходом в никуда…
- Человеком? - усмехнулся Байдир. - Неужели вы именуете себя этим гордым титулом? Запомните, Белиус, вы талантливый ученый, быть может, даже гениальный, но до звания человека вам далеко!
За последние двадцать лет, господа, я вынес множество оскорблений, немыслимых для моего положения в обществе, но я научился терпеть. Терпеть, сжав губы, и ждать своего часа! И теперь, когда мой час пробил, терпение мое было безгранично.
- Пусть так, - сказал я кротко, - пусть так. И все же мне любопытно поговорить с моим ближайшим соратником, которому я безгранично доверял многие годы и который едва не взорвал Излучатель - дело всей моей жизни.
- Об этом я и толкую, - вновь усмехнулся Байдир. - Каково главное дело человека, таков и он сам. Только хладнокровное чудовище вроде вас, Белиус, могло вместе с вояками строить Излучатель. Сколько раз на общих собраниях вы с Горскином гневно осуждали шариан, сотворивших полчища летающих "драконов" - тех, что несут огонь и забвение? Но чем вы сами были лучше? Ударив Излучателем по бедной Шарии, вы погрузили бы процветающую державу в первобытный мрак!
- Мрак - это еще не гибель, - сказал я. - Вы слышали что-нибудь об атомной бомбе?
- Да, - помедлив, ответил Байдир, презрительно глядя на меня. - Я - один из руководителей тайного общества пацифистов.
Признаюсь, господа, я был потрясен. Пятнадцать лет я прожил с этим славным, талантливым человеком и, как оказалось, совсем не знал его! Общество пацифистов… Люди, покрытые завесой тайны, проклятые всеми правительствами Майоры! Противники любых методов ведения войн, пацифисты внедряли своих агентов во все военные ведомства и наносили неисчислимый вред обороноспособности стран. Они уничтожали чертежи и модели новых видов вооружения, призывали с помощью листовок молодежь отказываться от службы в армии, подрывали боевой дух войск. И Байдир, мой славный, веселый друг, был одним из этих преступных фанатиков!
- Почему же вы совершили диверсию только сейчас, когда Излучатель практически готов? - с недоумением спросил я. - У вас была масса возможностей саботировать нашу с Горскином работу на самых ранних ее стадиях. Но вместо этого вы, Байдир, были едва ли не самым активным моим помощником. Как это прикажете понимать?
- Дело в атомной бомбе, - хрипло сказал Байдир (чувствовалось, что каждое слово дается ему с большим трудом). - Мы, пацифисты, с тревогой следили за началом проектирования этого ужасного оружия и были готовы уже вмешаться, как вдруг на сцене появились вы, Белиус, со своим Излучателем. Тогда, много лет назад, ваш с Горскином проект казался утопией, и поэтому мы его поддержали. Мы сделали все, чтобы правительство Кардиании поставило огромные ресурсы именно на вашу карту. Так и получилось. Нам удалось спасти мир от атомной чумы, но мы недооценили ваш гений, Белиус. Настал день, когда я понял, что новое оружие все-таки заработает, но, увы, не смог этому помешать…
- Вы не смогли помешать не только мне, - горько сказал я. - Вчера вечером наши бравые вояки сбросили на столицу Шарии три атомные бомбы. Погибли сотни тысяч людей! Считанные часы остались до ответного удара - в сторону Кардиании движется туча смертоносных биороботов-тиров. Через день-два в войну будет втянуто полмира. Что вы скажете об этом, Байдир? Где же ваши славные борцы за мир?!
- Они поднимутся как один! - взволнованно воскликнул Байдир, безуспешно пытаясь встать с пола. - Атомные взрывы послужат набатом для всех честных людей…
- Набатом? - спросил я. - И что же вы, пацифисты, сможете противопоставить новым бомбам или полчищам тиров? Гневные демонстрации протеста, митинги, факельные шествия? Или вы развеете над Майорой мириады листовок с воззваниями и призывами? Человеческие жизни сейчас не спасешь никакими словами, даже самыми искренними и добрыми. Мир надо уметь защищать, Байдир, а для этого необходимо уметь на силу отвечать силой.
- Ударить Излучателем по Шарии? Это вы имеете в виду, Белиус? - презрительно сказал Байдир, тяжело дыша.
- Нет, - спокойно сказал я, - не только по Шарии, но и по всей планете. Ее уже ничто не может спасти, кроме очистительного Ветра Перемен.
Быть может, господа, мне не следовало открывать свою тайну измученному пытками человеку, но, если признаться, только ради этого я и спустился в подземную тюрьму.
Байдир надолго задумался, а затем грустно взглянул на меня покрасневшими глазами:
- Вот куда завела вас гордыня, Белиус! Мне иногда приходила в голову эта мысль, когда мы монтировали Поглощатель. Уж очень мал у него запас емкостей! Но как вы сумели обмануть ваших многочисленных контролеров из военного ведомства - ведь среди них были ученые с мировым именем?
Я улыбнулся - признаюсь, не без некоторого ехидства, - но отвечать не стал. Да и как рассказать в двух словах о своей титанической работе по созданию теории поля вероятностей! Ни один ученый не смог до конца разобраться в моих сложнейших выкладках, и потому никто не заметил, что в многоэтажной формуле трансформации провремени я сознательно допустил одну ошибку: заменил кубическую степень знаменателя на квадратную! Это был гениальный ход - ни один натурный эксперимент не мог обнаружить неточность формулы. Только пуск могучего Излучателя раскрыл бы мои карты: защитные экраны не смогут поглотить всю энергию колебания поля провремени, и Ветер Перемен покатится не только на Шарию, но и на мою родную, обезумевшую от кровавых замыслов Кардианию. И задует ураган планетарного масштаба, сдувая с Майоры всю накопленную человечеством мерзость. Военные машины навсегда останутся стоять в опустевших ангарах, оружие быстро заржавеет - людям будет не до него. А сами люди…
- А люди? - скорбным голосом продолжал Байдир. - Оружие вы сумеете сделать бесполезным, но что будет с людьми? Человек потеряет свое место в этом мире, он будет вопреки своей воле ввергнут в вечный, хаотичный круговорот! Люди потеряют веру в завтрашний день… у них больше не будет ни родины, ни близких…
- Зато все они приобретут одну общую родину - Майору! - горячо возразил я. - После включения Излучателя исчезнут границы между государствами, нации забудут свои распри и станут единым народом, где каждый человек сможет стать другом и братом каждого! Исчезнут богатые и бедные, аристократы и рабочие, крестьяне и военные. Их место займут равноправные граждане Майоры. Накопительство, властолюбие, жажда наживы - эти извечные источники бед человеческих потеряют всякий смысл в новом, постоянно изменяющемся мире. Ценным станет другое - дружба, взаимопомощь, мужество, стойкость духа…
- Да, но через двадцать-тридцать лет после включения Излучателя человечество будет отброшено к первобытному состоянию! - в отчаянии прошептал Байдир. - Знание потеряет свою силу, у людей останется одна-единственная цель - ВЫЖИТЬ! Выжить любыми средствами! А для этого нужны лишь грубая физическая сила да простейшие навыки - вроде способов разведения огня или умения охотиться на диких животных. Мрак, глубокий мрак опустится на бедную планету…
- Пусть так! - сердито воскликнул я, задетый за живое. - Но человечество ВЫЖИВЕТ! И не только сейчас, но и во веки веков! Да, знание станет ненужным, науки захиреют и исчезнут, зато никому больше не придет в голову создавать тиров или атомное оружие. А топорами да стрелами, слава Богу, весь мир не уничтожишь…
- Вас проклянут многие поколения, Белиус!
- Напротив, меня будут почитать как героя, даровавшего людям вечный мир! Впрочем, на что мне нужна посмертная слава?
Мы оба замолчали, тяжело дыша в спертом воздухе. Впервые я высказал свои тайные мысли о настоящем и будущем человечества, высказал простолюдину, неспособному к масштабному мышлению, но в то же время и человеку, способному, как и я сам, пожертвовать своим личным благополучием ради всеобщего блага. Как бы я был счастлив, если бы Байдир до конца остался в рядах моих соратников! Было бы кому оставить свое дело на пороге смерти… Одиночество - вот что страшит меня.
- Мы недооценили вас, Белиус, - наконец тихо сказал Байдир. - Вы оказались не просто честолюбивым ученым, но и расчетливым безумцем, движимым бредовыми идеями всеобщего благоденствия…
Он замолчал и бессильно прислонился головой к стене. Но велика была сила духа в этом человеке - даже на пороге смерти он не желал признавать своего поражения.
- Предположим, вы правы, Белиус, и Ветер Перемен действительно спасет мир от страшной войны, - еле слышно продолжил он. - Но что будет дальше? Неужели вы оставите Майору без малейшей надежды? Какая сила сумеет погасить Скачки?
- Такая сила должна найтись… Во-первых, это мой Город. Он станет такой же игрушкой Ветра Перемен, как и все остальное на планете. Скачки будут переносить его с места на место, и это будет лучшей гарантией, что никто не сумеет пробраться в него с недобрыми намерениями. Я соберу огромную библиотеку в его подвалах и тем самым сохраню для будущего сокровища майорийской цивилизации. Граждан Города я постараюсь воспитать преданными науке людьми, чуждыми низких помыслов. Они будут сохранять искру знаний до того часа, когда в истории планеты произойдет Событие…
- Событие? Что вы имеет в виду?
- Я могу только догадываться… Быть может, иные, высшие существа посетят когда-нибудь наш мир. Или в тяжелых испытаниях созреет наш собственный разум. Но есть другая, еще более могущественная сила… И это - любовь! Ветер Перемен долгие столетия будет разлучать влюбленных, но однажды какая-нибудь сильная духом девушка не захочет смириться с потерей друга и пойдет навстречу Ветру Перемен! Если ей повезет, молва об этом распространится по всем материкам. Тысячи и тысячи влюбленных будут искать друг друга. Колебания поля вероятностей начнут выравниваться, и настанет день, когда Скачки потеряют свою власть над судьбами майорийцев. Я верю в это, Байдир! Люди, преодолевшие такие испытания, окрепнут духом и не позволят никаким безумцам вновь ввергать свой мир в ад войны.
- Красивая мысль… - прошептал Байдир. - Но первому, кто пойдет навстречу Ветру, будет очень трудно… Такого человека может и не найтись.
- Он найдется, обязательно найдется! Прощайте, Байдир, факел гаснет. Последний раз предлагаю вам: станьте вновь моим другом! Отрекитесь от своих бесплодных пацифистских взглядов. Вы сами теперь видите, что не все виды оружия приносят одно только зло. Да, мой Излучатель доставит много горя людям… Но разве не они сами виноваты, что мир стоит на краю пропасти, из которой нет возврата? Разве не они трусливо молчали, видя, как год от года все ярче разжигается пламя военной истерии? Лечение будет очень долгим и болезненным. Но разве в этом виноват врач или его скальпель? Не нужно было пациенту запускать смертельно опасную болезнь…
Байдир покачал головой в знак отказа.
- Разумом я понимаю, что вы правы… - устало сказал он, - но сердцем никогда не буду на вашей стороне. Вы ошибаетесь в самом главном: веря в силу духа отдельного человека, вы отказываетесь доверять человечеству в целом. Наша планета на пороге гибели, но она никогда его не переступит! Уверен, сейчас на всех материках уже поднимаются миллионы людей. Взрыв первых атомных бомб многому научит их. Человечество способно учиться на своих ошибках… Раз споткнувшись, оно поднимется вновь на ноги и пойдет дальше. А вы, Белиус, хотите ударить падающего дубинкой своего Излучателя! Никто не дал вам права одному решать судьбу всей планеты. Неужто вы считаете себя живым Богом?
- Да, считаю, - просто сказал я. - Кто-то из людей должен взять на себя эту тяжкую ношу. Жаль, Байдир, что мне не удалось убедить вас… Придется вам до конца своих дней сидеть в этой мрачной камере. Вы опасны, очень опасны. Ради счастья миллионов людей придется пожертвовать своим любимым учеником. Мне надо идти, Байдир, - Излучатель готов к работе…"
Харонт замолчал и отложил в сторону рукопись, а перед глазами Корина все еще стояла яркая картина: тюремная камера, отблеск факела на влажных стенах и двое майорийцев - учитель и ученик, сошедшихся в последнем споре, как у барьера. Споре, исход которого решил судьбу планеты.
- И что же произошло дальше? - спросил Игорь.
- Я знаю немногое, - ответил Харонт. - Я служил лишь хранителем архива, многие секретные документы были мне недоступны. Иногда ко мне заходил Той Лонг и в порыве откровенности кое-что рассказывал… Насколько я его понял, друзья-пацифисты спасли Байдира из темницы сразу же после ухода Белиуса. С той поры дороги этих двух незаурядных людей окончательно разошлись. Белиус посвятил все свое время воспитанию молодого поколения ученых и инженеров в Городе, а Байдир вместе со своими сторонниками создал поселения на островах Льдистого моря, где Ветер Перемен был почти не опасен. По-видимому, им удалось наладить производство стабилизаторов провремени, один из которых вы видели в селении рыбаков. Конечно, Байдир не мог предвидеть, что со временем местное население воздвигнет вокруг комплекса машин стены Храма и создаст новую религию…
Поселения пацифистов просуществовали несколько веков, а затем по непонятной причине исчезли. Сейчас они погребены многометровой толщей снега и льда. Наш Город побывал однажды в тех местах… А Ронус Белиус прожил до глубокой старости. Один раз он едва не пал от рук убийцы - Нейт Горскин все-таки сумел проникнуть в блуждающий Город! Ученого спасла только случайность… Субкапитан добрался до его кабинета, вскрыл сейф с документам и нашел среди бумаг дневник своего смертельного врага. Стража едва не захватила Горскина в плен, но тому удалось бежать. Он успел только вырвать из дневника несколько страниц. Теперь мы знаем, где находятся эти страницы и почему субкапитан вырвал именно их: чтобы пригвоздить кинжалом хотя бы к портрету Ронуса Белиуса…
Внезапно в архиве стало шумно. Под высоким потолком вспыхнул яркий свет, и на лестничной площадке, нависающей над стеллажами, появилось несколько возбужденно переговаривающихся человек. Корин узнал Марту, стоявшую в окружении майорийцев. Среди них были Салар, Ромила, трое пестро одетых юношей и девушка в синем комбинезоне.
- Игорь! - звонко закричала Марта. - Совет Инженеров готов вступить в контакт со станцией! Совет Аристократов низвергнут восставшим народом! А теперь пойдем - нас с тобой хотят видеть граждане Города!
* * *
Через четверть часа Игорь и Марта вместе с Саларом, Харонтом и Ромилой уже стояли на широком пандусе, выдвинутом из стены Города на несколько десятков метров. Отсюда, с полукилометровой высоты, открывалась величественная панорама гор, освещенных лучами восходящего оранжевого солнца. Игорь не отрываясь смотрел на гребень перевала. За ним находилось рыбацкое селение на берегу моря, испещренная трещинами Горячая долина, гряда лесистых Синих холмов, вековой лес с военной базой и тиродромом, могила Анги на скалистой, засыпанной пеплом террасе - весь путь, пройденный их небольшой экспедицией. Но главное все-таки находилось здесь, в Городе…
Оглянувшись, он почувствовал легкое головокружение. Город нависал над ним широкими ребристыми гребнями, свитыми в спираль. Она круто уходила в синее небо, в котором проплывали золотистые облака. Гребни были усеяны тысячами людей, молча смотревших на двух пришельцев с далеких миров. С чем? С любопытством? Со страхом? Или, может быть, с надеждой?..
Марта прикоснулась щупальцем к плечу Корина и кивнула в сторону соседнего пандуса. На нем стояли всего две небольшие фигурки. Янс и Лланма, крепко обнявшись, не сводили глаз с Туманных гор, за которыми простирался их мир - мир, куда они вскоре смогут вернуться ПО СОБСТВЕННОЙ ВОЛЕ!
- Знаешь, Игорь, а ведь горожане, наверное, больше смотрят на этих счастливых детей, чем на нас, - тихо сказала нью-дорианка. - Они - куда большее чудо, чем мы, инопланетяне. Великое событие, предсказанное Ронусом Белиусом, все-таки произошло. Двое любящих сердец соединились вопреки воле богини Судьбы!
Корин молча кивнул.
В стену, стоящую на пути Ветра Перемен, был заложен первый крошечный камешек.