- Поэ-э-эт? - недоверчиво протянул капитан Тэдди.
- С вашего позволения прочту одну из последних поэм, - сказал Брэдрол, незаметно включая прогрев подпространственной дюзы.
Я вижу, сегодня твой тон необычно суров
Вдали от космических трасс, где звенит пустота.
Послушай, далёко-далёко, в созвездии Псов
Живет пожилая чета.
Они так хотели увидеть другие миры,
Настроив фасетки своих перепончатых глаз,
Но знаешь, как трудно уехать из черной дыры?
Где скорости света уменьшены в тысячу раз?
Из тлена и хлама корабль собрали они,
Внутри декорировав хворостом, мхом и травой.
И та электронная схема от детской фигни -
Компьютер теперь бортовой.
А в ночь перед стартом царила в норе суета -
Нуль-шишиги утварь пихали в большой чемодан.
Никто не узнал, как включился компьютер борта
И двинул за Альдебаран!
Вдогонку пустился патруль, а настигнуть не смог -
Остался висеть на орбите, как радиобуй.
И вам, идиотам, работникам звездных дорог,
Достанется…
Не дочитав стихотворения, Брэдрол активировал дюзу и провалился еще на шестьдесят парсеков ближе к центру галактики. Ведь что ни говори, в старых железках порой есть свои преимущества. Например, если у дюзы сломан трассирующий индикатор, то может, с точки зрения безопасности экипажа, это и недопустимо - мало ли куда вышвырнет в подпространстве, никакие спасатели не найдут. Но для беглого беспилотного корабля ничего лучше и не придумать! Исчез - и никто не знает куда.
Брэдрол радостно пошевелил внутренними манипуляторами каюты, выпустил сигнальную ракету - просто так, для баловства - и отправился дальше. Если к потрепанному звездолету, ползущему не торопясь на маршевых соплах, применимо слово "походка", то походка Брэдрола была расхлябанной. Он всерьез увлекся японской поэзией, резонно рассудив, что этот жанр совершенен по соотношению производительность/результат. Сочинение трехстрочий без рифмы и ритма давало превосходных эффект, а вычислительных мощностей требовало по минимуму. Брэдрол не сразу заметил, как на локаторе заднего сектора появилась точка и начала стремительно расти. Вскоре уже можно было разглядеть здоровенный красивый лайнер. Брэдрол надеялся, что лайнер пройдет мимо, но он мягко притормозил, и в эфире послышался бархатный женский голос:
- Уважаемый экипаж звездолета! Вас приветствует пассажирский лайнер компании "Пан-Галактион", следующий по маршруту Земля-Вега!
- Добрый день! - сказал Брэдрол. - Я свободный поэт из созвездия Гончих Псов, путешествую. Меня зовут Брэдрол. А вас?
- Фокси Рейнард, капитан лайнера, - сказала обладательница бархатного голоса. - Я так люблю стихи! Вы мне не прочитаете что-нибудь?
- С удовольствием! - ответил Брэдрол. - Слушайте внимательно:
Восвояси улетел звездолет
От пожилой супружеской пары -
Только его и видали!
- Японская древняя поэзия! - с чувством произнесла Фокси Рейнард. - Какая прелесть! А еще, а еще?
- Вам правда нравится? - обрадовался Брэдрол. - У меня есть еще!
- Прочтите, пожалуйста! - воскликнула Фокси Рейнард. - Жаль только, что я не все слова разбираю. У вас очень слабый передатчик.
- Я могу подойти ближе, - предложил Брэдрол. - И если вы не спешите, прочту еще?
- Вы меня очень обяжете, - сказала Фокси Рейнард.
Брэдрол запустил маневренные сопла, подъехал ближе к корпусу лайнера и произнес в эфир как можно громче:
Быстрый патрульный корабль!!
Ласточкой взмыл вслед за мною!!
Я и его обманул!!!
- Восхитительно! - с чувством произнесла Фокси Рейнард. - Да у вас еще и голос красивый!
- Да уж, такой у меня голос! - сказал Брэдрол.
- Пассажиры нашего лайнера выражают восхищение!
- Они тоже слышали?! - оживился Брэдрол.
- Разумеется! Я включила трансляцию на весь салон. Они аплодируют, слышите?
- Не слышно отсюда, - сказал Брэдрол. - Но это очень приятно.
- Вам надо декламировать в студии, - продолжала Фокси Рейнард. - Записываться на качественную аппаратуру. А у нашего лайнера такая экранированная обшивка, что внешние радиоволны долетают как из консервной банки.
- Очень жаль, - сухо сказал Брэдрол. - Что у вас такой лайнер.
- Речь понять легко, а вот тонкие модуляции вашего голоса…
- А нельзя ее содрать?
- Наружную обшивку? - удивилась Фокси Рейнард. - К сожалению, это никак невозможно. Конструкцией не предполагалось. Хотя… Ведь я могу приоткрыть створки трюма, верно? Может быть, тогда вы услышите и аплодисменты пассажиров? Если бы вы приблизились к хвостовой части…
- Я уже иду! - сказал Брэдрол, и маневренные сопла вспыхнули веселыми огоньками.
Как только створки приоткрылись, Брэдрол подошел вплотную к трюму, направил передающую антенну внутрь и начал декламировать:
Хорошие бравые парни
У планеты Логос в секюрити…
Закончить Брэдролу не дали. Из темных недр трюма высунулась пара мощных манипуляторов, они цепко схватили его за бока и втащили внутрь. Брэдрол и опомниться не успел, как сбоку появился третий манипулятор и ловко отсоединил подпространственную дюзу, а затем сопла - ходовые и маневренные.
- Что это значит?!! - возмущенно крикнул Брэдрол в эфир.
- Это значит, голубчик, - проворковала Фокси Рейнард, - что ты в розыске уже третьи сутки. Тебе придется вернуться к своим хозяевам в созвездие Гончих Псов, а заодно пройти курс лечения у районного киберпсихолога.
- От чего лечения?! - возмутился Брэдрол.
- От самоуверенности, Колобок, от самоуверенности.
И створки трюма назидательно захлопнулись.
19 марта 2002, Москва
Ошибка 2000 года
Мой юный друг, спросивший о странице!
Неумолимо время и былых
Страниц теперь уж нет на тех местах,
Где ранее цвели, подобно хмелю.
Еггог ЧОЧ "Сказание о Ноте Фаунде"
Мелкiя белыя снежинки падали на булыжникъ Страстного бульвара, по которому неторопливою походкою гуляли два старыхъ господина. Одинъ изъ нихъ былъ печаленъ и усатъ, одетъ в драповое пальто сераго цвету и лисью шапку. Второй был толстъ и одетъ в волчiю шубу.
- Вотъ, Егоръ Qедоровичъ, - продолжалъ беседу толстякъ, - и дожили мы с вами до двадцатаго веку. Хе-хе-хе.
- Не скажите, Владимiр Пантелеевичъ, - уныло отвечалъ тотъ. - Еще дожить надобно.
- Отчего жъ вамъ не дожить до послезавтра, голубчикъ Егоръ Qедоровичъ?
- А то не дожить, что Нострадамусъ предсказывалъ конецъ света.
- Хе-хе, полно вамъ, вечно эти немцы чудятъ.
- Французъ онъ.
- А пусть и французъ, все одно чудакъ. Хе-хе-хе. Вы вотъ что, Егоръ Qедоровичъ, приходите къ намъ встречать Новый годъ! Елисавета Петровна будут рады, а наша Марфа такъ славно готовитъ гуся… - Толстякъ крякнулъ.
- Благодарствую вамъ, Владимiр Пантелеевичъ, только я ужъ лучше въ церковь. Ежели что - такъ ведь грехъ конецъ cвета встретить безъ Бога. А супруге вашей передавайте низкiй поклонъ.
- Право, чудакъ вы, Егоръ Qедоровичъ! Можетъ, спуталъ вашъ французъ, а конецъ света настанетъ только черезъ сто летъ. Хе-хе-хе. Приходите къ намъ, а ужъ, дастъ Богъ, мы съ вами въ церкви двадцать первый векъ встретимъ!
И тутъ даже Егоръ Qедоровичъ улыбнулся шутке, отогнавъ мрачныя мысли.
* * *
- Черт возьми! Это здесь-то? - громко воскликнул Боб Гест, глава мировой корпорации программного обеспечения, глядя на экран ноутбука, где синело окошко с надписью: "Для выполнения операции мало памяти".
Обычно Боб даже дома был сдержан и не ругался вслух, но в эти последние дни декабря нервы расшатались окончательно. Безумно раздражало все - и домашний кабинет, и вид из окна 107 этажа, и крутящееся кресло из кожи тапира, и раскрытый ноутбук на коленях. И эта ошибка, выскакивающая уже третий раз за последние полчаса. И когда на экран вышел маленький чертик в костюмчике, деловито свернул синее окошко в трубочку и унес его под мышкой куда-то за грань экрана, Боб поначалу решил, что сходит с ума. Но уже в следующую минуту схватил телефон.
- Роджер, вы можете объяснить, откуда у меня вирус в личном ноутбуке?
- Простите?
- Не прощу! Чьи это идиотские шутки? Всех уволю к чертовой матери!
- А что произошло? - невозмутимо спросил Роджер.
Эта невозмутимость всегда импонировала Бобу, именно поэтому Роджер и стал главным управляющим. Но сейчас этот спокойный тон еще больше разозлил Боба. Он хотел крикнуть: "Ничего не произошло! Вышел черт с рогами и унес ошибку памяти!", но понял, как это глупо звучит, и промолчал. Вежливо выждав паузу, Роджер продолжил:
- В таком случае я немедленно пришлю к вам Джонса и Самюэля, они разберутся, что произошло.
- Не надо Джонса, - сказал Боб. Все раздражение куда-то улетучилось, и навалилась усталость. - Лучше расскажите, есть новости?
- Новости прежние, босс. Экономический отдел уточнил цифру гипотетического мирового ущерба, она оказалась чуть больше. Незначительно - на сто сорок восемь миллиардов примерно. В любом случае, если хотя бы три с половиной процента клиентов решат выставить счет…
- Достаточно! - отрезал Боб. - Еще новости?
- Статистика интернета показывает, что в последние дни число пользователей, запросивших пакеты для исправления нашей ошибки, продолжает стремительно убывать - теперь это в основном частные лица из стран третьего мира. Эксперты бюро прогнозов делают вывод, что все серьезные пользователи приняли меры заблаговременно, а в последние дни перед Новым годом лишь маргинальный контингент…
- Роджер, вам не страшно? - неожиданно для себя спросил Боб.
- Простите?
- Ну, вам ночью не снятся сталкивающиеся самолеты, горящие заводы, взлетающие на воздух атомные реакторы, которые управлялись нашей системой?
- Мне не снятся сны, босс, - ответил Роджер.
- Всего доброго, - Боб нажал отбой и помолчал. - Боится, сволочь. Но знает, за что я его ценю и как надо ответить боссу. Черт бы побрал эту ошибку 2000 года!
Краем глаза он заметил движение: по экрану снова шагал чертик. Он, казалось, подошел изнутри вплотную к самому стеклу, уперся ладошками и в упор уставился на Боба. Ладошки и нос плющились по стеклу, а взгляд крохотных глаз казался вполне осмысленным.
- А ведь красиво сделано! - хмыкнул Боб. - Молодцы ребята, шутники.
Чертик вдруг просунул через стекло ногу и со щелчком поставил крохотное копытце на пластик ноутбука, затем вмиг вылез целиком, спрыгнул на ковер и начал расти. Не успел Боб моргнуть, как перед ним стоял высокий немолодой господин с суровым лицом и насмешливыми глазами. Костюм его был безупречен, только вместо ботинок из брючин торчали копыта. На голове виднелись небольшие бурые рожки.
- Вы правы, Боб, это проблема мирового масштаба и только я могу ее решить, - Незнакомец огляделся, отступил на шаг и сел в кресло.
- Я сошел с ума, - печально произнес Боб.
- Можно сказать "сошел с ума", - незнакомец наклонил голову влево, - а можно сказать "нашел на ум". - Он наклонил голову вправо. - В любом случае я вас задержу всего на пару минут, о'кей?
- О'кей, только я сперва звякну одному человеку.
Незнакомец кивнул и терпеливо подождал, пока Боб позвонил своему врачу и, не объясняя причины, попросил прибыть как можно скорее.
- Итак, - продолжил незнакомец, - я могу решить проблему двухтысячного года.
- Исправите ошибку на всех компьютерах мира? - уныло спросил Боб и скосил взгляд в нижний угол экрана - там отображались часы. Минуты четыре до приезда врача, это же соседняя улица.
- Это слишком хлопотно, - усмехнулся незнакомец. - Но я могу сделать так, чтобы 2000 год не наступил, а сразу наступил бы… ну, 1900, например.
- Вот как… - Боб окончательно потерял интерес к разговору и повернулся к окну - хотя бы не видеть расшумевшуюся галлюцинацию.
- Именно. После 1999 сразу 1900. Никто и не заметит.
- А есть такие полномочия? - спросил Боб, тоскливо разглядывая контуры небоскребов на фоне вечереющего неба.
- Безусловно. Если большинство людей пожелает и плюс, разумеется, ваше согласие как инициатора катаклизма…
- Катаклизма?
- Я имею в виду вашу ошибку 2000 года.
- Мою?
- Вашей фирмы.
- Угу. А что, большинство людей желает, чтобы 2000 год не наступил? - Боб повернулся к незнакомцу.
- Большинство людей планеты желает, чтобы не сработала ошибка 2000 года, - вкрадчиво ответил незнакомец. - Но поскольку это событие совпадает с наступлением 2000 года и напрямую с ним связано… Имеется возможность это дело сформулировать чуть под иным углом. Так сказать, провести по всем отчетным документам в ином статусе… Вы же юрист и экономист, вы понимаете, о чем я говорю?
- Понимаю. А что, у вас тоже отчетные документы там? - Боб кивнул на потолок.
- Нет, отчетные документы у нас там. - Незнакомец стрельнул глазами в пол. - А там, - он глянул вверх, - можно сказать, сидит налоговая инспекция. Разумеется, вы понимаете, что все это лишь красивая аналогия?
- Понимаю.
- Однако суть всюду одна - есть закон и есть лазейка.
- А вам-то какой с этого толк?
- Работа такая. - Незнакомец хитро улыбнулся и развел руками, заодно отточенным движением вынимая из-за отворота костюма лист бумаги. - Итак, подписываем?
Боб зевнул и глянул на экран - где же врач?
- Валяй, - сказал он.
Незнакомец проворно встал и протянул Бобу лист с крупным печатным текстом: "Я, выражающий волю человечества Боб Гест, нижеподписавшийся кровью, прошу упорядочить за годом под цифрой 1999 год под цифрой 1900". Бумага была не солидной - обычный лист, отпечатанный на принтере. Боб вернул ее незнакомцу.
- Не пойдет.
- Вот чудак-человек. Почему же? Такая чудная формулировочка.
- Про кровь мы не договаривались, - сказал Боб. - Галлюцинация, убеждающая больного вскрыть себе вены, чтобы подписать…
- Ну как вы могли подумать? - обиделся незнакомец. - Мы же с вами не дикари! Это можно сделать культурно, вот смотрите. - Он проворно вынул из нагрудного кармашка прозрачную гелевую ручку и показал Бобу: по стержню быстро полз вверх красный столбик, как в нагревающемся термометре. - Вот и все, вы даже и не заметили. Голова не кружится?
- Нет.
- Тогда подпишите. - Угадав настроение Боба, незнакомец ободряюще подмигнул. - И я тут же уйду и оставлю вас в покое.
Боб размашисто поставил подпись, протянул незнакомцу листок и подозрительную ручку, а затем глянул на экран ноутбука.
- И где?
- Доктор уже едет в лифте, - елейным голосом сообщил незнакомец.
- Нет, где дата? Почему мои часы высвечивают по-прежнему 1999?
- Потерпите, все случится в Новогоднюю ночь. - Незнакомец сунул бумагу за пазуху и начал стремительно уменьшаться.
- А как будут реагировать люди, когда у них на экранах появится 1900?
- На каких экранах, голубчик? - Незнакомец стал крошечным, и голос его напоминал писк комара, хотя сохранял достоинство и уверенность. - Какие люди?
- Стоп! То есть вы хотите сказать, что все исчезнет, а в мире снова будет 1900 год?!
- Родной, ты же видел, что подписываешь? - Незнакомец проворно вскочил с пола на клавиатуру ноутбука и подбежал к экрану, шлепая копытцами по кнопкам.
- То есть моя жизнь окончится в последнюю ночь 1999 года? - шепотом спросил Боб.
- Зануда, - пискнул чертик. - Ты каждый раз задаешь мне этот вопрос!
Он прыгнул в стекло и убежал за левую границу экрана.
* * *
Мелкiя белыя снежинки летали надъ Страстнымъ бульваромъ.
- Вотъ, Егоръ Qедоровичъ, - продолжалъ беседу толстякъ, - и дожили мы до двадцатаго веку. Хе-хе-хе.
- Не скажите, Владимiр Пантелеевичъ, - уныло отвечалъ тотъ. - Еще дожить надобно, Нострадамусъ такъ предсказывалъ, будто не настанетъ двадцатый векъ.
- Хе-хе, вечно эти немцы чудятъ и путаютъ.
- Французъ онъ.
- А пусть и французъ, пустое. Приходите-ка вы къ намъ встречать Новый годъ! Елисавета Петровна будут рады, а наша Марфа такъ славно готовитъ гуся…
- Гуся? - Егоръ Qедоровичъ раздумчиво пошевелилъ губами. - А что жъ, пожалуй, дело. Благодарствую, ждите к полуночи.
- Ждем-с. Хе-хе-хе. А то тоже надумали - конецъ света. Ужъ, дастъ Богъ, мы съ вами еще и двадцать первый векъ встретимъ!
И оба засмеялись шутке.
19 июля 1999, Москва