Он схватил меня за тогу и бешено затряс. Лин Эст был человеком недюжинной силы. Наверно, в рукопашной схватка один на один я не смог бы справиться с ним. А теперь, когда страх парализовал меня, я болтался в его руках, как тряпичная кукла. Приказ Лин Эста был чудовищным. Покинуть пост и следить за Императором! Даже мысль об этом была государственным преступлением и требовала немедленной казни…
- Сделай это, и завтра ты станешь Старшим Носителем меча и центурионом вексиллариев. Убей того, кто попытается тебе помешать. Но если ты не выполнишь приказ, - тут он так сдавил мое горло, что я захрипел, - то тебе завтра же отрубят голову. Я еще не забыл, какая у тебя группа крови!
- Повинуюсь, о Стоящий У Руля, - пробормотал я, с трудом удерживаясь на ногах. - Да здравствует Солнце!
- А теперь марш на пост. И береги Императора! - прошипел он мне в спину. - Жизнь отдай, но защити его, если понадобится!
14
Голубой зал был одним из самых больших в известной мне части дворца. На его стенах и потолке беспорядочно чередовались изображения рыб, драконов, цветов, геометрических фигур и непонятных механизмов. За все время моей службы в охране мне еще ни разу не приходилось дежурить здесь. На этот пост обычно назначали только самых проверенных из вексиллариев. С Голубого зала начинались помещения, куда не допускался даже Начальник охраны Скант и сам могущественный Лин Эст. Только черные агенты Тайной Канцелярии имели право доступа в секретные покои. Среди стражей ходили самые фантастические слухи об этой части дворца. Однако ничего определенного никто вслух не говорил, потому что излишне болтливым отрубали головы.
Я стоял на посту строго по уставу - широко расставив ноги и положив руки на карабин. Попасть сюда было великой честью, но я не испытывал ни малейшей радости. Наоборот, меня грызла все растущая тревога. Положение, в котором я оказался, было незавидным. Мне предстояло нарушить присягу и вступить на путь измены Императору. Возможно, уже сегодня мне отрубят голову - и поделом… Но даже если все обойдется благополучно, Лин Эст не успокоится. Он даст мне новое задание, и рано или поздно конец будет один.
Я вспомнил о событиях, предшествовавших избиению вексиллариев, когда перепуганный консул о чем-то умолял Сканта. Может быть, среди вексиллариев тоже были заговорщики, и Лин Эст боялся, что они под пыткой выдадут его? Но тогда и Начальник охраны - заговорщик?
Когда в моих мыслях возникло это слово, я даже похолодел. Какое право имел я подозревать могущественнейших людей в Империи? И в чем мог заключаться заговор, если совсем недавно Лин Эст снова напомнил мне, что священная особа Императора неприкосновенна?
Но здесь мои мысли приняли новое направление. Я вспомнил о своем ужасном открытии. А что, если Император давно убит или похищен злоумышленниками? Ведь я сам пришел к мысли, что Императоров несколько…
Мелодичный бой старинных часов прервал мои размышления. Наступил полдень. И тотчас я заметил вдалеке какое-то движение. Через зал шел Император.
Вот оно! До этого момента я питал слабую надежду, что Император не появится и мне не придется выполнять приказ Лин Эста. Но теперь выхода не было.
Император бесшумно пересек зал и скрылся за дверью. Сейчас он исчезнет в своих тайных покоях, а мне… Меня вдруг охватил дикий страх. Больше не раздумывая, я бросился вслед за Императором. Он стоял за дверью, спокойно поджидая меня.
Я упал на колени.
- Убей меня, о Повелитель! - воскликнул я, протягивая Императору свой меч.
В этот момент страх мой исчез. Оказывается, как это просто… Смерть вдруг показалась мне желанной.
Император стоял совсем рядом, рассматривая меня. В его глазах не было ни гнева, ни презрения. Казалось, он чем-то удивлен. Он даже не взял моего меча.
- Чей приказ ты выполнял? - спросил он меня вдруг. - Кто послал тебя, Носитель меча?
- Лин Эст… - пробормотал я еле слышно.
- Что поручил он тебе?
- Я должен был проследить твой полуденный путь, о Повелитель!
- А потом?
- Это все, о Повелитель!
- Как посмел ты нарушить присягу? Почему не убил заговорщика на месте?
- Вели меня казнить, о Повелитель! Я посмел подумать о тебе плохое…
- Продолжай.
- Твой лик меняется, о Повелитель! Ты являлся в разных обликах…
Император задумался. Его лучистые глаза смотрели на меня не отрываясь. Я хотел простереться ниц, но почему-то не мог отвести взгляда от его прекрасных глаз.
- Ты не опускаешь глаз… Ты хочешь служить Императору… - мелодично произнес он, и мне вдруг показалось, что я уже слышал когда-то эти слова.
Он все смотрел на меня, а я утопал в его взгляде, чувствуя, как наполняет меня любовь к Императору. Постепенно его лицо неуловимо изменялось, и мне стало казаться, что передо мной несколько разных людей, одни молодые, другие старше, но все они - Император…
- Ты совершил великое преступление, - сказал он наконец. - Любой другой за это немедленно расстался бы с жизнью. Но твои заслуги перед Империей так велики, что я прощаю тебя. Встань.
Меня ошеломило не столько неожиданное помилование, сколько новое упоминание о моих неведомых заслугах. Что такое я мог сделать?
- Государственные заботы тяжелы, - продолжал Император. - Они отнимают у меня часть вечной молодости. Посмотри на меня!
Я впился глазами в лицо Императора. Да, оно не было сейчас таким юным, каким его знали все. Это лицо было прекрасным, но оно менялось, старело!
- Видишь, даже беседа с тобой унесла часть моей молодости. Эта молодость перешла к тебе, продлив дни твоей жизни. Каждый час, каждый миг изливаю я на свой народ отнятую у меня молодость. И только в короткие полуденные часы великое Солнце вливает в меня новую силу, чтобы я снова мог отдавать ее своим подданным!
Рука Императора легла мне на плечо.
- А теперь вернись на пост. И когда Лин Эст спросит тебя, поведай ему правду о моем пути, но не о нашей беседе. А я спешу, ибо силы мои тают. Да здравствует Солнце!
15
Лин Эст сдержал свое обещание. На следующий же день; Император подписал указ о назначении меня Старшим Носителем меча и центурионом вексиллариев. Впрочем, как я уже говорил, все они были казнены, и мне предстояло создавать эту часть заново.
Неожиданное повышение сделало меня недосягаемым для простых стражей. Мои бывшие товарищи теперь обязаны были вытягиваться при встречах со мной и молча выслушивать приказания. Не могло быть и речи о том, чтобы собраться за одним столом для выпивки и дружеской беседы. Потеряв своих прежних друзей, я не приобрел новых и чувствовал себя очень одиноким.
Новая должность все же дала мне ряд преимуществ. Теперь я имел право свободного выхода из дворца в любое время и в первый же вечер отправился в знакомый кабачок, чтобы поговорить с той девушкой. Но все мои попытки завязать разговор были напрасными. Она только испуганно молчала, теребя фартук, и умоляюще глядела на меня. Посетители заметили мои старания и стали насмешливо подбадривать меня. "Смотрите, какую отменную подружку подыскал себе этот центурион!" - крикнул кто-то. Рассвирепев, я выхватил меч, но насмешник предпочел затаиться. Я решил больше не привлекать внимания, прогнал девчонку от стола и как следует напился.
Формирование центурии закончилось через несколько дней. К моему изумлению, среди своих подчиненных я увидел Гуна. Поразмыслив хорошенько, вспомнив его драку с толстым Силом, я понял, что Гун - один из агентов Лин Эста. Мне оставалось только догадываться, сколько еще соглядатаев и шпионов окружает меня.
Лин Эст первый поздравил меня с назначением. Теперь он обращался со мной почти как с равным, однако оттенок высокомерия все время чувствовался в его голосе. А Скант - тот лаже заискивал передо мной, хотя формально оставался моим начальником.
Служба моя протекала спокойно. Поврежденную бомбами казарму отремонтировали, и я поселился в квартире бывшего командира вексиллариев, которому за неизвестные мне прегрешения отрубили голову. Мое жалование было сказочным по сравнению с теми далекими временами, когда я служил простым шофером в группе Проверки. Однако девать деньги мне было некуда. У меня даже не осталось друзей, с которыми я мог их пропить.
16
От нечего делать я снова стал ходить на казни. С незапамятных времен они совершались всегда в одно и то же время - за час до полудня. Шепелявый автомат бормотал стандартную формулу обвинения, палач взмахивал мечом, зрители вскрикивали - словом, все было как обычно. И тем не менее каждый раз омерзительный холод пробегал по спине, в нижней части живота начинало противно ныть, а в шейных позвонках появлялась тупая боль, словно это мне отрубали голову.
Казни совершались ежедневно. Они являлись как бы бесплатным развлечением, обязательность которых была освящена обычаем.
Вскоре я обратил внимание на странную особенность. В прежние времена казнили за самые разнообразные преступления: казнили воров и убийц, грабителей, изменников, заговорщиков, кровосмесителей, бунтовщиков, небозрителей, шпионов, насильников. Теперь почему-то все казнимые были сплошь тайными агентами Песьеголовых. Я никак не мог поверить, что число вражеских шпионов за короткий срок выросло в десятки раз, и тем не менее факт оставался фактом. Изо дня в день судебный автомат произносил одну и ту же фразу, словно другие виды преступлений вдруг исчезли по всей Империи! И еще одно поразило меня: многие осужденные были очень молоды. Порой среди них попадались совсем дети.
Однажды ко мне пришел Лин Эст.
- Как видишь, я выполняю свои обещания, - сказал он, сладко улыбаясь. - Ты был простым Носителем меча, а теперь занимаешь видный пост. И это еще не все. В твоей власти шагнуть гораздо выше. К тебе благоволит Император, и если ты будешь внимать советам умных людей, то сможешь достичь многого…
Я с интересом слушал консула. Я уже начал догадываться, что Лин Эст - член какой-то тайной организации. Но что это за организация, кто в нее входит, каковы ее цели, я представить не мог.
После того случая, когда Император милостиво подарил мне жизнь, я постоянно чувствовал необходимость сделать что-то во славу Императора. По-видимому, теперь такая возможность мне представилась.
- Сейчас ты Старший Носитель меча, но имя твое односложно и бездонная пропасть отделяет тебя от Стоящих У Руля, - продолжал ворковать консул. - Но твой ум и твои заслуги велики, и ты достоин узнать дорогу к мостику, который переброшен через эту пропасть…
- Приказывай, о Стоящий У Руля, - твердо ответил я. - Моя жизнь и смерть в твоих руках, и я готов на все. Он пристально посмотрел мне в глаза.
- Я не ожидал другого ответа, ибо наши судьбы уже связаны воедино. Поверь, ты никогда не пожалеешь об этом, потому что высшее блаженство станет твоим уделом.
17
Я стоял в толпе глазеющих на казнь, когда кто-то положил руку на мой локоть. Это была она - юная девушка из кабачка, которая назвалась другом моего сына.
- Пойдем отсюда, - сказала она. - Настало время поговорить.
Мы выбрались из толпы и углубились в пустынную аллею парка, где нас не могли услышать посторонние уши. Едва мы остались одни, как я набросился на девушку с упреками.
- Почему ты молчала так долго? Мое сердце разрывалось от безвестности. Каждый день казался мне годом…
Девушка была удивительно хороша. Ее глаза были как миндаль, щеки напоминали цветок персика, а маленькие груди приподнимавшие одежду, можно было сравнить лишь с нераспустившимися розами,
- Меня зовут А, - произнесла она певучим, как серебряный колокольчик, голосом. - Прошлый раз я сказала тебе неправду. Я не только друг твоего сына - я его невеста…
- Дорогая А, - воскликнул я растроганно. - У меня никогда не было дочери, но теперь она появилась! Я хотел обнять девушку, но она уклонилась.
- Отец - ты разрешишь называть тебя так? - отец, не забывай, что я простая служанка, а ты знатный человек, которому не подобает общаться с теми, чье имя так коротко… Беседуя с тобой, я рискую, что мне отрубят голову. Поэтому умерь свою радость.
- Хорошо. Но что заставляет тебя рисковать?
- Мне необходимо поговорить с тобой. Это желание твоего сына.
- Мой сын! Где он? Что с ним? Я все надеюсь, что однажды увижу его.
- Я пришла, чтобы помочь тебе встретиться с ним. Ты должен выслушать меня.
- И эту радость ты скрывала столько дней…
- Я не могла, - тихо ответила она. - Изменились обстоятельства. Из простого Носителя меча ты превратился в придворную персону. Я должна была получить разрешение на встречу. Ведь твой сын государственный преступник, и кто знает, как отнесется к его друзьям важный сановник!
- Мой сын - хороший человек! - горячо воскликнул я - Не знаю, что за преступление он совершил, но верю, что ничего дурного он сделать не мог.
- Твой сын - самый лучший в мире человек, - смущенно сказала она. - Я люблю его больше жизни. Поэтому я и пришла к тебе.
- Я хочу его видеть! - сказал я. - Ведь столько лет уже прошло…
- Да, он был уверен, что ты его не узнаешь, - непонятно сказала она. - Конечно, он очень изменился.
- Я не понял тебя, девушка. Так когда я увижу его?
- Ты видел его не так давно, - тихо сказала она. Страшное подозрение возникло в моей душе. Я буквально оцепенел от ужаса. Нет, не может быть!
- Он пришел к тебе под именем Ло… - закончила она. Мне показалось, что земля разверзлась у меня под ногами и обрушился небосвод.
18
Не знаю, сколько прошло времени, пока я снова обрел способность спокойно разговаривать.
- Зачем, зачем он это сделал? - стенал я, заламывая в отчаянии руки. - И почему именно я должен был выдать его?
- Я все расскажу тебе, отец. Постарайся только успокоиться и приготовься внимательно слушать. У нас будет долгий и трудный разговор.
Я взглянул на цветущее лицо А и поразился ее железной выдержке.
- Что дает тебе силу, о девушка? - воскликнул я удивленно. - Твой жених погиб страшной смертью, преданный собственным отцом, тебе самой ежеминутно грозит гибель, а ты спокойно идешь рядом со мной, и губы твои улыбаются, и походка твоя стройна. Почему ты не разорвешь свои одежды и не обреешь голову в знак вечной скорби, или не кинешься с Башни Любви, как это делают женщины, потерявшие любимых?
Она смотрела мне в глаза, и ее взгляд был ясен, а речь тверда.
- Слушай меня, отец. Я пришла не затем, чтобы терзать твое сердце горестным известием. Если ты любишь своего сына, если ты веришь ему, если хочешь увидеть его, нянчить его детей, твоих внуков - помоги ему!
- Что ты говоришь, несчастная! - закричал я. - Ведь я своими глазами видел, как ему отрубили голову!
- Да, это правда. И тем не менее ему надо помочь. Он еще может вернуться к нам.
Я с болью посмотрел на нее. Такая славная девушка… Она была бы отличной женой моему сыну. Как жаль, что его гибель настолько помутила ее рассудок!
- Успокойся, А, - ласково сказал я. - Пойдем отсюда. Скажи, чем я могу облегчить твое горе? Быть может, тебе нужны деньги?
Она не обиделась на меня, только спокойно отодвинула кошелек, который я протянул ей.
- Ты уже проследил, куда уходит Император в полдень из Голубого зала? - спросила она.
Я ошеломленно посмотрел не нее.
19
Все последние дни у меня не проходило ощущение, что чья-то невидимая рука все туже и туже закручивает пружину событий. Казалось, еще один оборот - и металл не выдержит, со звоном разлетятся в стороны шестеренки, сорванные с привычных мест ударом взбунтовавшейся стали…
После разговора с А я не находил себе места. По вечерам, когда были проверены караулы и закончены все дела, я долго не мог заснуть. Нервы мои были возбуждены до предела. Я метался по кровати, комкая одеяло. Не раз моя рука протягивалась к бутылке с вином, и я с большим трудом преодолевал искушение.
Однажды мне приснился страшный сон. Мне снилось, что я Император и выступаю перед своими квиритами в Большом Императорском Совете. Часы пробили полдень, и ко мне подбежал Гун. "О Повелитель! - воскликнул он, приплясывая на одной ноге. - Все приглашенные тобой мертвецы прибыли". Я посмотрел на публику и увидел, что зал заполнен одними покойниками. Мертвецы сидели в ложах, прогуливались по вестибюлю, толпились у автоматов с напитками. Почему-то у каждого была только одна нога. "Почему все они одноногие?" - спросил я. "По велению Тайной Канцелярии каждому входящему сюда отрубают правую ногу", - ответил Гун, приплясывал. Я со страхом взглянул на свои ноги. Мой взгляд заметили окружающие. "Держи его!" - закричали отовсюду. Напрасно я отбивался - меня схватили, повалили, Гун взмахнул мечом… Я в ужасе проснулся. Около моей кровати стояли трое.
- Кто вы такие? - спросил я, хватаясь за стоящий рядом меч, и тут же узнал в одном Лин Эста.
- Ты готов к клятве Послушания? - спросил он. - Следуй за нами.
Мне надели наручники и со скованными руками долго вели по темным коридорам. В отдаленном помещении дворца за столом, освещенным газовым рожком, сидело несколько человек. Судя по одежде, все это были лица высокого ранга - Стоящие У Руля, а также военные и гражданские, облеченные высшими должностями Империи. Среди присутствующих я узнал верховного цензора, квестора, нескольких стратегов. Туг же сидел Скант и еще два или три незнакомца, которых я несколько раз видел во дворце.
Меня поставили перед столом, на котором тускло мерцала хрустальная ваза. Некоторое время все молча смотрели на меня. Потом квестор медленно встал.
- Имя? - спросил он бесцветным голосом. Я ответил.
- Кто назовет его заслуги перед Императором? Поднялся Лин Эст.
- Вступающий в Братство Ищущих неоднократно доказал свою преданность Императору. Он деятельно работал в группе Проверки, проявил стойкость в Западном походе и храбрость в бою с вексиллариями. Он совершил также великий подвиг отречения от своей крови, отдав в руки правосудия своего сына, государственного преступника. По личному приказу Императора соискатель награжден Малым Знаком Солнца.
- Это все?
- Да, все. Лин Эст сел.
- Желает кто-нибудь дополнить сказанное? Я с интересом смотрел на сидящих за столом. Сейчас они будут решать, жить мне или умереть.
- Внимание, Ищущие Братья! Пусть каждый из вас положенным знаком удостоверит преданность соискателя Императору.
При этих словах Братья, сидевшие до сих пор неподвижно, стали кидать в вазу алые розы.
- Кто назовет преступления соискателя перед Императором?
Снова встал Лин Эст.
- Преступления его таковы: работая в группе Проверки, он скрыл свою принадлежность к запрещенной одиннадцатой группе. Это преступление он повторил при вступлении в личную охрану Императора. Он разглашал секретные сведения, касающиеся священной особы Императора, сделав их достоянием третьих лиц, не являющихся его непосредственными начальниками. Он совершил тяжкое нарушение присяги, оставив порученный ему пост и учинив дерзостную слежку за священной особой Императора.
- Есть добавления?
Никто не проронил ни слова.
- Можно ли перечисленные преступления против Императора считать заслугами соискателя перед Братством?
- Да… - выдохнули неподвижные фигуры за столом.