Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 1
Глава 3 5
Глава 4 8
Глава 5 11
Глава 6 13
Глава 7 16
Глава 8 18
Глава 9 19
Глава 10 20
Глава 11 21
Глава 12 23
Глава 13 24
Глава 14 27
Глава 15 29
Глава 16 30
Глава 17 33
Глава 18 33
Стивен Дональдсон
Прыжок в конфликт. Правдивая история
Глава 1
Большинство завсегдатаев заведения Маллориса в Дельта-секторе, состоящего из бара и меблированных комнат, даже понятия не имели о том, что же произошло на самом деле. По их разумению, случившееся было лишь очередным проявлением животных инстинктов, человеческого вожделения, толкнувшего мужчину и женщину в объятия друг к другу. Подобное было понятно всем. Многие были знакомы с животной страстью на собственном опыте или по крайней мере мечтали о таком сильном чувстве и могли это понять. Единственным необычным обстоятельством в данном случае непреодолимого влечения полов было то, что действие разворачивалось у всех на глазах. Но только единицы знали про эту историю еще кое-что.
На Дельсеке было не принято совать нос в чужие дела. Любопытствующие люди там не приживались, и это в значительной степени отличало эту половину станции Объединенных Добывающих Компаний от диаметрально противоположной – Альфа-сектора, прибежища интеллектуалов, законников и заправил бизнеса. Странствующие вольные старатели, проштрафившиеся пилоты, пьяницы и мечтатели всех мастей, люди не принятые или изгнанные с Альфы, убеждались во вреде любопытства каждый по-своему, но бесповоротно и навсегда. Все старались побольше быть себе на уме, не появляться в неправильных местах в неподходящее время, не задавать не тех вопросов и не замечать ненужных вещей, происходящих не так, как надо. Неприятности не были нужны никому.
Для них случившееся было крайне тривиальным.
Все началось с того, что Морн Хайланд появилась у Маллориса на пару с Ангусом Фермопилом.
Они не могли не привлечь всеобщее внимание хотя бы потому, что абсолютно во всем, на сто процентов отличались друг от друга. Она была одета в поношенный и грязный комбинезон с чужого плеча, похоже, украденный из чьего-то шкафчика в раздевалке, но при всем при этом была потрясающей женщиной, с телом, вызывающим томные стоны у пьяниц, и бледным, изысканно прекрасным лицом, заставляющим трепетать сердца мечтателей. В противоположность ей, ее спутник был чернявым неприятным типом с отвратительным характером, самым отвратительным из тех, кто когда-либо швартовал свои корабли к Станции. Он был смугл и массивен. Носил густые бакенбарды и лицом чем-то напоминал рептилию. Мощные руки и кривые ноги крепились к кряжистому, тугому телу, преисполненному злобой и желчью.
Никто не знал, как ему удается управлять, а тем более причаливать к Станции свой корабль – ржавую жестянку невероятно длинной и неуклюжей конструкции. Как утверждала молва, а внешний облик и поведение на людях Ангуса отлично подтверждали это, он был скор на расправу как со своими врагами, так и с компаньонами. Большую их часть находили убитыми или умершими от истощения и жажды запертыми или не находили вовсе.
Все соглашались с тем, что сам он тоже должен кончить тем же: либо получив заряд в спину, либо заживо сгнив в заключении.
Смотреть на Морн и Ангуса было одновременно и интересно, и жутко. Она неотрывно следовала за ним и повиновалась во всем, имея при этом выражение крайней степени отвращения на лице, а он – обращался с ней как с наложницей или, хуже того, рабыней, торжествующе полыхая во все стороны взглядами желтых диких глаз. Внешний вид пары распалял воображение. "Если бы я смог отнять ее у него! Если бы она была моей!" Окружающие просто ели их глазами. Но все это было лишь прелюдией к нашей истории.
Ни для кого не было неожиданностью, что ее тело и мужественное тело Ника Саккорсо мгновенно, как только они впервые заметили друг друга, соединили невидимые нити почти осязаемых токов.
По ряду причин Ник Саккорсо относился к наиболее выдающимся личностям Дельсека. У него был собственный корабль, юркий небольшой фрегат с прыжковым двигателем и опытным экипажем. Он считался пиратом, но в рассказах о нем не было и следа кровожадности, а в большой степени превозносилась его смелость и удачливость. Врожденная притягательность помогала ему подчинять себе мужчин и покорять женщин. Единственным минусом в его облике красавчика-кавалера были шрамы на лице, прямо под глазами, выразительно отражающие перемены настроения Ника и наливающиеся темной кровью, если Ник видел нечто, что страстно хотел иметь. Кое-кто болтал о том, что, дескать, эти шрамы Ник сделал себе сам, для пущего эффекта. Однако это можно было запросто отнести к слюнявой и завистливой трепотне, так как во все времена никто лучше таких людей, как Ник, не подходил для язвительных и самых фантастических сплетен.
На самом же деле он заработал свои отметины много лет назад, когда первый и последний раз в жизни позволил кому-то взять над собой верх. Раны на лице имели целью подпортить внешность горделивому и высокомерному выскочке, проучить его, и были нанесены одной женщиной, не посчитавшей его заслуживающим смерти.
Тот случай пошел ему на пользу и многому научил. Научил не давать себя в обиду, просчитывать варианты и выбирать тот, где преимущество без сомнений было на его стороне. Он научился терпению и осторожности, способности выжидать и действовать только тогда, когда контроль над ситуацией был в его руках. В общем, обычное дело.
После роковой встречи Ника и Морн у Маллориса люди из экипажа его корабля рассказывали о том, что они никогда еще не видели, чтобы шрамы у их капитана были такими темными. Но и ее бледная краса незамедлительно рванулась к нему, по причине вожделения ли или отчаяния, неизвестно, но глаза ее сияли как никогда в компании Ангуса Фермопила. Единственной удивительной вещью было то, что никаких телодвижений ни с той, ни с другой стороны при этом не последовало. Наэлектризованность пространства между их плотью была столь сильной, что повергла некоторых свидетелей этой сцены в смущение, так как им стало казаться, что Морн и Ник скинут с себя одежду и бросятся друг к другу прямо в баре.
Никто так и не понял, что же удержало их от этого. Она, несомненно, была загадкой. Но Ник никогда не имел репутации сдержанного с дамами парня.
Однако примерно через две недели то, что, как все знали, должно было случиться, случилось. Полиция Компаний ворвалась к Маллорису и одела на Ангуса Фермопила наручники, обвинив его в преступлении, достаточно тяжком, чтобы дать основания для ареста даже на Дельсеке. Никто и глазом не успел моргнуть, как Морн Хайланд уже стояла рядом с Ником. Так же неожиданно после этого они исчезли. Мужчина и женщина. Обычное дело. Обоюдное желание толкнуло их друг к другу, и она бросила Ангуса. Причем как раз тогда, когда надо. Они исчезли, оставшись предметом для глубокомысленных разговоров среди пьяниц и мечтателей в те ранние часы стандартного станционного дня, когда толстые металлические стены бара кажутся достаточно надежной защитой от безжалостного космического вакуума и безумства прыжков в межпланетном пространстве.
Ангус исчез в казематах Станции, как ему и было предсказано.
Но это еще не была сама история.
Глава 2
Следует, однако, отметить, что кое-кто из тех, кто обычно держится в тени, знал больше остальных. Вы, наверно, видели таких людей. Они сидят в углах, очень мало пьют и мало курят, хотя стараются это не афишировать. Эти люди знают, где, что и как нужно слушать, какие вопросы задавать, как понимать ответы на них и куда в случае необходимости можно обратиться за дополнительными сведениями. Подсаживаясь со своими стаканами к столикам, терпеливо перенося душную и влажную атмосферу бара Маллориса, бывшей таковой потому, что система очистки воздуха на Дельсеке сроду не работала так как нужно и все потели как в бане, а по темно-коричневому сплаву, покрывающему стены, стекали капли влаги, эти люди сопоставляли, соображали и делали свои выводы.
Люди подобного поведения обычно бывают старше остальных, не очень удачливыми в жизненных обстоятельствах и менее других погруженными в собственный цинизм. Среди них есть бывшие пилоты, оказавшиеся здесь не по причине роковой увлеченности выпивкой и наркотиками или служебной некомпетентности и проступков, что прервало их летную карьеру, а потому, что эта жизнь им была ближе по духу и материальным возможностям. Часть из них были старателями, не способными найти себе работу или просто не желающими сделать это, находящимися здесь по причине любви к сладостному духу чужого успеха и процветания, вкушение которого для них оказалось слаще собственного богатства. В любом случае, была ли Станция их родиной или они были натурализованными ее обитателями, почти все они имели постоянных особых клиентов для своего особого товара или услуг из сферы шепотков и намеков, которым они вели умелый учет.
Когда Морн Хайланд и Ангус Фермопил начали появляться у Маллориса, люди из углов отметили для себя то, насколько невыносимо было ей находиться в обществе этого человека. Не только разговаривать, но даже сидеть поблизости от Ангуса стоило ей видимого внутреннего усилия. Они удивленно прислушивались к глухому, безжизненному тону голоса Морн, присматривались к подавленному настроению молодой леди – вещам, несколько необычным для персоны, проведшей недели или месяцы вдалеке от людей и выпивки. Кроме того, они обратили внимание на то, что Ангус зачем-то постоянно держит левую руку в кармане своего засаленного комбинезона.
В первый же вечер, после того как Ангус принял свою обычную порцию алкоголя и он и его дама удалились, некоторые из этих людей тоже поднялись с мест и покинули бар. Но не для того, чтобы следить за странной парой. Вместо этого они направили свои стопы туда, где могли бы неофициально переговорить с падкими до взяток чиновниками, имеющими доступ к идентификационным файлам компьютеров Компаний.
Собранные там по крупицам сведения сложились в картину, представляющую собой уже нечто более интересное, чем животная страсть в среде обычных человеческих отношений.
Основываясь на различных фактах, они выяснили, по какой причине о Морн Хайланд на Дельсеке прежде ничего не знали. Причина была в том, что до появления у Маллориса Морн никогда не бывала в этой части Станции. Во время всех своих прошлых посещений офисов Компаний она останавливалась на Альсеке.
Она прибывала туда с Земли. Ее семейный независимый бизнес, связанный с перевозкой руды, приносил немалый доход, что позволяло ей и ее родственникам иметь все необходимое для жизни строго по первому разряду, потому что они могли позволить себе это. Совершив прыжок в направлении Станции и пришвартовав свой мощный и высококлассный лайнер-рудовоз, семья Хайланд приобрела лицензию на поиск и разработку месторождений. Оказалось, что они не собираются заниматься скупкой руды, добываемой Компаниями, а, напротив, намеревались направиться в область Пояса астероидов сами. Исходя из того, что они не являлись профессиональными старателями и прежде никогда в районе Пояса не бывали, объяснить их поступок можно было только одним. А именно: они смогли где-то купить или выкрасть координаты астероида, достаточно богатого рудой, чтобы отвлечь их от привычного бизнеса. Они возжелали большего и решили испытать свою судьбу среди острых скал Пояса.
Опять-таки, обычное дело. На Земле цивилизация и политики требовали руду. Без поставок таких предприятий, как Альфа-Дельта станция Объединенных Компаний, ни одно правительство не смогло бы соорудить себе даже вшивого офиса. Основываясь на данных последних социологических исследований, Объединенные Добывающие Компании, корпоративные основатели Станции, являлись единственным власть имущим правительством в освоенном Человеком космосе. Естественным являлось также и то, что каждый космический городок или станция, неважно какого масштаба, порождал как минимум одного честного, лживого или коварного специалиста-продавца карт месторождений Пояса, космической сокровищницы наших дней. Мужчины и женщины, охочие до авантюрного промысла, неизменно приобретали у них "точные" или "секретные" карты, совершали прыжки через пространство, рискуя жизнью и благополучием, в итоге преуспевая, оставаясь ни с чем или погибая.
Но не с такой помпой, как семейство Хайланд. Исходя из того, что они забросили перевозку руды, приносившую им хорошие деньги, и переоборудовали свой лайнер из рудовоза в старательский корабль, становились очевидными две следующие вещи.
Карта у них была.
Карта была настоящей.
В свое время эта новость пронеслась по Альсеку подобно урагану и вызвала немало шума. В противном случае до Дельсека она могла и не дойти. Само собой, она не дошла бы и до Ангуса. Это объяснялось тем, что, как правило, снобы, населяющие Альфу – рудничные бароны, правительственные чиновники, ученые и мошенники высокого полета, в общем – белая кость, – старались никак не соприкасаться, а тем более не делиться сведениями с аборигенами Дельсека. Вполне вероятно, что Ангус Фермопил не был на Альфе ни разу в жизни.
Человеческий характер всегда остается таким, каков он есть, жадность и грубость в нем доминируют. Новость с Альсека могла побудить кое-кого из пиратов и джамперов, захватчиков чужих рудных участков, последовать за кораблем Хайландов, "Повелителем Звезд", после того, как он отчалил от Станции. Однако в свое время, когда пираты и джамперы повадились увязываться за официальными лайнерами Объединенных Компаний и у доков Станции участились все более и более жаркие схватки между кораблями преследователей и преследуемых, руководство Компаний категорически заявило, что будет незамедлительно открывать огонь по всем кораблям, пытающимся преследовать выходящие из доков корабли на протяжении строго оговоренного расстояния. Это обстоятельство способствовало тому, что корабль Хайландов отошел от Станции не только целым и невредимым, но и, на первый взгляд, без всякого сопровождения.
Но удачное начало путешествия было обманчивым. Их попросту обхитрили. Опыта в обращении с Поясом, старательством, пиратами или джамперами Хайланды не имели. В свою очередь Ангус Фермопил разбогател как Крез, не сделав за свою сознательную жизнь ни одного честного движения ни одним пальцем, не делясь при этом добычей ни с партнерами, ни с командой. И корабль Хайландов так никогда и не вернулся обратно.
Но Морн Хайланд вернулась.
Она вернулась вместе с Ангусом, с глухим, почти безжизненным голосом и дрожью тела, вызванной омерзением физической близостью.
Он беспрестанно держал левую руку в кармане комбинезона, как угрозу всеобщему благонравию. Те, кто в силу своей наблюдательности или самоограничения в приеме спиртного, обратил на это внимание, не могли не прийти к само собой разумеющемуся и напрашивающемуся ответу на этот вопрос. Этот ответ как нельзя лучше соответствовал наклонностям и репутации Фермопила и их собственному цинизму.
Не основываясь ни на каких точных данных, эти люди решили, что Ангус ввел Морн шизо-имплантат. При развитии этой заманчивой мысли выходило так, что в кармане он носит пульт дистанционного управления.
Естественно, применение шизо-имплантата было незаконным. Настолько незаконным, что за его нелегальное использование полагалась смертная казнь. Но, несмотря на это, вопрос законности или незаконности не останавливал людей, разрабатывающих месторождения в области Пояса, от применения имплантата в случае крайней необходимости.
Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что шизо-имплантат представлял собой миниатюрный радиоприемник с электродом, вводимый между швами костей черепа прямо в мозговую ткань, где его сигналы могли ощутимо воздействовать на мозговые клетки. Устройство было изобретено врачом, занимавшимся поиском способов излечения психических заболеваний, таких как шизофрения. Сигнал, исходящий из электрода прямо в мозг, исправлял нарушенные и ненормальные нервные связи. Говорят, именно после первых публикаций этого врача и появилась приставка "шизо". Прибор доказал свою эффективность во врачебных целях, и исследования в этом направлении были продолжены. В дальнейшем, и очень скоро, было обнаружено, что небольшие изменения характеристик сигнала и расположения имплантата в мозге способны дать целую гамму результирующих ответных реакций человека. Буйное помешательство может быть усмирено. Маниакальное поведение смягчено и реориентированно. Страдания кататоников и эпилептиков могут быть облегчены, и наоборот. Непокорные могут быть обращены к сотрудничеству. Боль может быть превращена в наслаждение.
Человеческая воля могла быть подавлена. Причем без вреда для сознания и двигательных функций.
При наличии комплексного спектрального шизо-имплантата, имеющего несколько электродов и широкополосный пульт управления, можно было обратить любую независимую человеческую личность в разумного, высокоэффективного и послушного раба. В более общем случае, имплантат с суженным спектром воздействия предоставлял возможность делать из людей живых марионеток путем стимуляции их действий через усиление чувств агонии или удовольствия.
Нелегальное использование шизо-имплантата влекло за собой наказание смертью, автоматически, без вариантов и обжалования приговора.
Но, несмотря на принятый закон и возможности злоупотреблений, даже лояльные старатели, пилоты, владельцы месторождений и перевозчики руды считали имплантат необходимым медицинским приспособлением.
Причина этого была очень простой. Врачи нашли пути излечения тяжелых психических и общих заболеваний, восстановления зрения и способы регенерации кожного покрова, рук, ног и даже внутренних органов, утерянных в результате травм, полученных пилотами и старателями, работающими на неисправном или устаревшем оборудовании.