Режиссером постановки был он сам, и все действие у него было рассчитано по долям секунд. Я видел, как он, произнеся свою реплику, уходил в глубь сцены, а затем внезапно поворачивался и как будто выстреливал в партнера другой репликой ответом на ту, которой он не слышал, но время произнесения которой он великолепно высчитал.
Тут была сходная ситуация. Я тоже отлично знал роль и играл соответственно. Если бы вся сцена провалилась, то виноват в этом был бы никак не я.
А вот что меня отнюдь не воодушевляло, так это постоянно направленные на меня полдюжины боевых жезлов. Я все время должен был уверять себя, что они все же не сожгут меня из-за одной единственной оговорки. В конце-то концов я же просто-напросто тупое человеческое существо, и учитывая это, они обязаны выставить мне проходной балл хотя бы за старание. Правда, сомнения в верности этих рассуждений у меня сохранились до самого конца.
Мне казалось, что прошло уже много дней (что было вовсе не так - вся церемония заняла точно одну девятую суточного оборота Марса, но время тянулось бесконечно), когда мы приступили к пиршеству. Не знаю, что я ел, да, может, это и к лучшему.
Важно лишь одно - я не отравился.
После того как старейшины произнесли свои речи, я тоже сказал слово, благодаря за честь, которую мне оказали, а затем мне дали новое имя и мой личный жезл. Теперь я стал марсианином.
Как пользоваться жезлом, я не знал, а мое новое имя походило на звук, издаваемый испорченным водопроводным краном, но с этого мгновения оно было моим юридическим именем на Марсе, и опять же юридически я стал кровным братом самого аристократического семейства этой планеты. И все это произошло спустя лишь пятьдесят два часа после того, как некий жук-землеед, оставшийся без гроша в кармане, истратил последний полуимпериал на угощение незнакомца в баре отеля "Каса-Маньяна"!
Полагаю, что это отнюдь не лишнее доказательство опасности, которой подвергаешься, приваживая к столику посторонних.
Я ушел сразу же, как только стало возможно. Дак сочинил мне небольшую речь, в которой объяснялась необходимость срочного ухода, и они отпустили меня.
Я нервничал, как человек, попавший в женскую уборную на митинге Ассоциации Американских Женщин, ибо не имел ни малейшего представления о ритуалах, определяющих мое дальнейшее поведение. Я хочу сказать, что любой, самый обыкновенный мой поступок был как бы окружен плотным частоколом весьма опасных для меня обычаев, о коих я не имел ни малейшего представления. Поэтому я прочирикал свои извинения и отбыл. Рреаш и еще один старейшина сопровождали меня. По пути мне посчастливилось поиграть еще с одной парой детишек - впрочем, может быть, это были те же самые. Когда мы подошли к воротам, старейшины пожелали мне на своем квакающем английском счастливого пути и отпустили меня с миром.
Ворота за моей спиной закрылись, и тогда наконец я смог перевести дух.
"Роллс" стоял на том же самом месте, где я его оставил несколько часов назад. Я подбежал к нему, дверца открылась, и я удивился, увидев там одну Пенни. Не могу сказать, однако, что это меня так уж разочаровало. Я крикнул:
- Эй, Кудрявенькая! Я со щитом!
- Я знала, что так и будет.
Я отдал ей шутливый салют моим жезлом и сказал:
- Зовите меня теперь Кккахджджджеррр! - И при этом произнес второй слог этого слова так, что заплевал бы первые ряды публики, если бы таковая тут, разумеется, была.
- Будьте поосторожнее с этой штукой, - сказала Пенни испуганно.
Я скользнул на переднее сиденье рядом с ней и спросил:
- А вы знаете, как с ним обращаться? - Наступила реакция, я чувствовал себя безмерно усталым и одновременно взвинченным.
Сейчас мне не повредили бы рюмки три хорошего виски и толстый-претолстый бифштекс, а уж потом, может быть, проснулся бы интерес и к отзывам критики.
- Не знаю, но будьте с ним осторожны.
- Мне кажется, надо просто нажать где-то тут. - И нажал, отчего в ветровом стекле сейчас же появилась аккуратная дырка дюйма два диаметром, а машина сразу потеряла свою герметичность.
Пенни так и ахнула, а я сказал:
- Черт побери, мне очень жаль. Отложу-ка я эту штуку подальше, пока Дак не объяснит мне, что к чему.
Пенни перевела дух.
- Ладно. Ничего страшного. Только не направляйте ее куда попало. - Она тронула машину, и я понял, что Дак вовсе не единственный, кто может лихо водить автомобиль.
Ветер врывался сквозь проделанную мной дыру.
- Почему такая спешка? Мне все равно нужно время, чтобы выучить свои ответы корреспондентам. Вы привезли их? А где все остальные? - Насчет захваченного в плен водителя машины я начисто забыл - не вспоминал о нем с той самой минуты, как передо мной открылись ворота Гнезда.
- Не привезла. А остальные не смогли приехать.
- Пенни, что с вами? Что случилось?! - Я засомневался, смогу ли я провести пресс-конференцию без поддержки. А может, лучше рассказать им об Усыновлении? Тут мне ничего не придется выдумывать…
- Это из-за мистера Бонфорта… Мы нашли его!
Глава 6
До этой минуты я как-то не обращал внимания, что Пенни ни разу не назвала меня мистером Бонфортом.
Просто, видимо, не могла себя заставить, поскольку я им больше не был. Я теперь опять был просто Ларри Смизи, актеришка, которого наняли, чтобы сыграть ее босса.
Я откинулся на спинку сиденья и вздохнул, а потом позволил себе расслабиться. Значит, дело это у нас все-таки получилось, и мы вышли из него с честью. Я физически ощущал, как сваливается с моих плеч этот тяжелейший груз. Я даже не подозревал, насколько он был тяжел, этот груз, пока не сбросил его. Даже моя "хромая" нога перестала ныть. Я наклонился, похлопал Пенни по руке, сжимавшей баранку, и заговорил своим собственным голосом:
- Как я рад, что все кончилось! Но мне теперь долго будет не хватать вас, дружок. Вы отличный товарищ. Однако все, даже самое лучшее, имеет конец, приходит время расставания и с самыми дорогими друзьями. Надеюсь, мы еще встретимся когда-нибудь.
- Я тоже надеюсь.
- Надо думать, Дак найдет какого-нибудь контрабандиста, чтобы спрятать меня на время, а потом тайком доставить на борт "Тома Пейна"?
- Этого я не знаю. - Голос ее звучал странно, я бросил на нее искоса взгляд и увидел, что она плачет, Пенни плачет? Сердце мое дрогнуло. Неужели из-за того, что мы расстаемся? В это я никак не мог поверить, хотя в душе страстно желал. Кто-нибудь, вероятно, полагает, что, благодаря красоте моего лица и безукоризненным манерам, женщины считают меня неотразимым, но грустная истина заключается в том, что огромное большинство их находит в себе силы противостоять моему обаянию. Пенни, по-видимому, это удавалось без особых усилий.
- Пенни, - сказал я быстро, - к чему эти слезы, дорогая? Так и машину разбить недолго.
- Ничего не могу с собой поделать.
- Ну хорошо… Тогда расскажите мне все. Что же все-таки случилось? Вы же сказали, что его нашли, а больше я ничего не знаю. - Внезапно мне в голову пришла ужасная, но вполне логичная мысль. - Его нашли живым, не так ли?
- Да… он жив… но они его изуродовали… - Рыдания снова сотрясли ее тело, и мне пришлось перехватить руль. Она тут же взяла себя в руки. - Извините меня.
- Может быть, вы хотите, чтобы машину повел я?
- Нет, я сейчас приду в себя. Кроме того, вы не умеете… Я хочу сказать - подразумевается, что вы не умеете водить автомобиль.
- Что?! Вот еще глупости какие! Я умею водить, а теперь уже не имеет значения, что… - И тут я замолчал, так как неожиданно понял, что значение это пока имеет, да еще какое! Если обращение этих негодяев с мистером Бонфортом было таким грубым, что оставило на нем видимые следы, то он, надо полагать, не сможет появиться на публике в таком состоянии, во всяком случае, не пятнадцать минут спустя после того, как его приняли в Гнездо Кккаха! Возможно, мне все же придется выступить на этой пресс-конференции и отбыть с Марса на глазах у почтеннейшей публики, а Бонфорта доставят на борт корабля тайком. Ну что ж, ладно, будем рассматривать это, как выход на публику после спуска занавеса.
- Пенни, Дак и Родж хотят, чтобы я еще некоторое время не выходил из роли? Мне придется выступить перед репортерами? Или нет?
- Ничего я не знаю! Не было времени, чтобы все это обговорить.
Мы приближались к складам на краю поля, и колоссальные полусферы Годдард-Сити, похожие на гигантские мыльные пузыри, были уж совсем рядом.
- Пенни, притормозите машину и давайте поговорим всерьез. Должен же я понимать, как действовать дальше.
Водитель машины, оказывается, разговорился и я не стал спрашивать, произошло это после применения иглотерапии или обошлось без нее. Потом его отпустили на все четыре стороны, и маску не отобрали.
Машина, имея Дака за рулем, тут же рванулась в Годдард-Сити.
Мне просто повезло, что меня в ней не было - космонавтам не следует разрешать водить что-либо кроме космических кораблей.
Они сразу же бросились по адресу, который им дал водитель - где-то в Старом Городе, под самым первым куполом. Я думаю, это нечто вроде каменных джунглей, образующихся во всех портах мира со времен, когда финикийцы на своих парусниках впервые обогнули Африку. Там гнездятся бывшие заключенные, проститутки, торговцы наркотиками, бандиты и прочий сброд, а полицейские туда заходят лишь парными патрулями.
Информация, выжатая из водителя, оказалась верной, но устаревшей на несколько минут. В комнате явно содержался пленник, стояла койка, в которой, судя по ее виду, он провел, не вставая, более недели; на столе стоял чайник - еще горячий, а на полке завернутая в полотенце лежала чья-то старомодная челюсть, в которой Клифтон опознал челюсть Бонфорта.
Самого Бонфорта не было и в помине, равно как и его похитителей.
Дак и другие уехали, намереваясь придерживаться ранее согласованного плана, то есть оповестить о похищении, будто бы имевшем место сразу же после церемонии Усыновления, и оказать давление на Комиссара Бутройда, угрожая ему обратиться за помощью к Гнезду Кккаха. И тут-то они и нашли Бонфорта.
Они просто наткнулись на него на улице, еще не покинув пределов Старого Города. У него был вид несчастного бродяги, обросшего щетиной недельной давности, грязного и явно не в своем уме. Мужчины его даже не узнали, но Пенни узнала и заставила их остановить машину.
Она снова разрыдалась, когда дошла до этой части своего рассказа, и мы чуть не врезались в колонну тягачей, волочивших грузы в один из доков, принимавших грузовые корабли.
Наиболее вероятная реконструкция того, что произошло, была такова: те парни, что были во второй машине и должны были устроить нам аварию, сообщили в свой штаб о том, что произошло, а таинственные лидеры наших противников решили, что идея похищения себя исчерпала и больше для их целей не годится.
Несмотря на аргументы, высказанные в свое время Даком, я очень удивился, что они просто не убили Бонфорта. Только позже я понял насколько тоньше был их замысел, насколько больше он соответствовал их целям и насколько он был жесток - куда более жесток, чем простое убийство.
- А где же он теперь? - спросил я.
- Дак отвез его в гостиницу для космолетчиков, в куполе номер три.
- Мы тоже направляемся туда?
- Я не знаю. Родж успел только приказать, чтобы я забрала вас, а потом они тут же исчезли в служебном входе гостиницы. Ох, боюсь, нам туда ехать опасно. Ума не приложу, что делать.
- Пенни, остановите машину.
- Зачем?
- Наверняка в ней есть телефон. Мы не сделаем ни одного шага, пока не выясним - или не догадаемся сами - что нам делать. Я уверен лишь в одном - я не должен выходить из роли до тех пор, пока Дак или Родж не решат, что мне пора слинять. Кто-то обязан выступить перед репортерами. Кто-то должен официально отбыть на борт "Тома Пейна". Вы уверены, что мистера Бонфорта нельзя подремонтировать так, чтобы он все это проделал?
- Что? На это нет ни малейшей надежды! Вы ведь не видели, каков он сейчас!
- Верно, не видел. Но готов поверить вам на слово. Ладно, Пенни, я снова мистер Бонфорт, а вы моя секретарша. С этого мы и начнем.
- Хорошо… мистер Бонфорт.
- А теперь, пожалуйста, попробуйте соединить меня по телефону с капитаном Бродбентом.
Нам так и не удалось найти в машине список телефонов Годдард-Сити, и Пенни пришлось прибегнуть к помощи справочной, но наконец она получила номер Клуба космолетчиков. Я хорошо слышал весь разговор.
- Клуб космолетчиков. У телефона миссис Келли.
Пенни прикрыла трубку ладонью.
- Мне представиться?
- Говорите правду, нам скрывать нечего.
- Говорит секретарь мистера Бонфорта, - сказала она деловым тоном. - Не у вас ли его пилот, капитан Бродбент?
- Я хорошо знаю его, милочка, - потом донесся крик: Эй! Эй, вы, трубокуры, никто из вас не заметил, куда подевался Дак? - Пауза. Затем: - Он, оказывается, пошел в свою комнату. Сейчас я вам позвоню.
Через несколько секунд Пенни сказала:
- Шкипер, это вы? С вами будет говорить Шеф. - И отдала мне трубку.
- Дак, это Шеф.
- Какого… Где вы находитесь, сэр?
- Мы все еще в машине. Пенни заехала за мной вовремя. Дак, мне кажется, Билл назначил пресс-конференцию? Где она должна состояться?
Он помедлил, прежде чем ответить.
- Я очень рад, что вы позвонили, сэр. Билл отменил пресс-конференцию. У нас тут произошли… произошли небольшие изменения в ситуации.
- Пенни мне рассказала. В общем, я таким решением доволен - уж очень устал. Я решил не оставаться тут на ночь. Нога сильно разболелась, и мне требуется хороший отдых в невесомости. - Я-то терпеть невесомость не мог, а Бонфорт это состояние очень любил. - Может быть, вы или Родж извинитесь за меня перед Комиссаром, ну и все такое прочее?
- Мы обо всем позаботимся, сэр.
- Отлично. Как скоро вы сможете организовать для меня шаттл?
- "Эльф" уже ждет вас в порту, сэр. Если вы подъедете к воротам номер три, я позвоню - и космодромная машина будет подана прямо туда.
- Отлично. Отбой.
- Отбой, сэр.
Я отдал трубку Пенни, чтобы она вложила ее в зажим.
- Кудрявенькая, мне неизвестно, можно ли организовать подслушивание на этой волне или вся машина уже раньше была набита "жучками". В любом случае им могут быть известны два обстоятельства: во-первых, где находится Дак, а следовательно, где находится и мистер Бонфорт. И во-вторых, что я собираюсь делать дальше. Это вас наводит на какие-нибудь мысли?
Она подумала, потом вынула свой секретарский блокнот и написала: "Пожалуй, нам лучше избавиться от машины". Я кивнул, взял у нее блокнот и написал: "Далеко ли отсюда до ворот номер три?" Она ответила: "Можно добраться пешком".
Мы молча вылезли из машины и двинулись вперед.
Машину мы бросили на стоянке какого-то начальника возле одного из складов. Без сомнения, ее в свое время обнаружат и вернут настоящему владельцу. Сейчас такие мелочи нас не должны были волновать.
Мы прошли около полусотни ярдов, когда я вдруг остановился. Что-то было не так. Нет, нет, не погода.
День был ослепителен, солнце ярко сверкало на пурпурном небосводе Марса. Ни машины, ни пешеходы не обращали на нас ни малейшего внимания, а если и обращали, то скорее на красивую молодую женщину, а не на меня. И все же я чувствовал себя не в своей тарелке.
- Что-нибудь не в порядке, сэр?
- А? Ах вот оно, значит, что!
- Сэр?
- Я перестал быть Шефом, вот что! Не в его характере пробираться тайком, как мы это делаем сейчас! Пенни, нам надо вернуться!
Она не стала спорить и послушно пошла за мной обратно к машине. На этот раз я устроился на заднем сиденье, стараясь выглядеть как можно внушительнее, и приказал ей отвезти меня к воротам номер три.
Это были не те ворота, через которые мы выезжали с космодрома. Думаю, Дак выбрал их по той причине, что через них проходили преимущественно не пассажиры, а грузы. Пенни пренебрегла всеми указателями и надписями и подогнала "Ролс" прямо к воротам.
Полисмен, охранявший вход в терминал, попытался было остановить ее, но она холодно бросила ему:
- Машина мистера Бонфорта. Будьте добры, передайте в офис Комиссара, чтобы ее забрали отсюда.
Полисмен растерялся, глянул на заднее сиденье, по-видимому, узнал меня и разрешил поставить машину.
- Наш лейтенант требует, чтобы территория перед оградой ничем не загромождалась, мистер Бонфорт, - извинился он, но я думаю, в данном случае он не станет возражать.
- А вы можете позвонить сразу же, чтобы машину забрали, - сказал я. - Мы с моей секретаршей убываем немедленно. Что, космодромная машина за мной уже пришла?
- Сейчас узнаю у привратника, сэр. - Он ушел.
Полисмена я рассматривал как "необходимое и достаточное" количество зрителей - достаточное, чтобы удостоверить факт прибытия мистера Бонфорта в правительственной машине и его же отбытия на свою космическую яхту. Я зажал под мышкой жезл, подобно наполеоновскому маршалу, и захромал вперед с Пенни, послушно шедшей за мной в кильватере.
Полицейский разговаривал с привратником, затем поспешил к нам, и лицо его расплылось в улыбке.
- Космодромная машина ждет вас, сэр.
- Большое спасибо. - В душе я поздравил себя с точным расчетом времени.
- Да, и еще… - Полицейский покраснел и торопливо добавил шепотом: - Я тоже экспансионист, сэр. Сегодня вы сделали доброе дело. - Он глянул на боевой жезл с явной завистью.
Мне было хорошо известно, как вел себя Бонфорт в подобных случаях.
- О, благодарю вас. Желаю вам побольше нарожать ребятишек. Нам они пригодятся, чтобы завоевать прочное большинство.
Он захохотал куда громче, чем того стоила острота.
- Это вы здорово сказали! Можно мне поделиться с друзьями?
- Ради бога! - мы пошли дальше, и я ступил на порог.
Привратник тронул меня за рукав.
- Э-э-э… позвольте ваш паспорт, мистер Бонфорт.
Надеюсь, я не дрогнул ни одним мускулом лица.
- Наши паспорта, Пенни!
Она окинула привратника ледяным взглядом.
- Всеми формальностями, связанными с отлетом, занимается капитан Бродбент.
Привратник взглянул на меня и тут же отвел глаза в сторону.
- Я не сомневаюсь, что все в порядке. Но в мои обязанности входит проверка паспортов и занесение в ведомость их серий и номеров.
- А-а, понятно. Что ж, полагаю, мне придется вызвать капитана Бродбента с летного поля сюда. У моего шаттла время взлета строго фиксировано? Тогда вам придется снестись с Центром управления полетами и договориться о задержке вылета.
Но Пенни, казалось, вышла из себя от гнева.
- Но это же просто чудовищно, мистер Бонфорт! Мы никогда раньше не подвергались такой проверке! Во всяком случае, на Марсе!
Тут вмешался и полисмен:
- Конечно, тут все в порядке, Ганс. В конце концов, это же мистер Бонфорт!
- Я понимаю, но…