В лучшем случае пятьдесят на пятьдесят, а чувствовала она себя относительно неплохо до этого жуткого скачка с ухудшением. Эти мои колебания сводили теперь с ума. Шанс вытащить был. Пусть половина, но все же лучше, чем смерть. Зато я бы не знал про будущее и винил себя в ее гибели, случись худшее. Отвратительней таких мыслей не существует ничего. Мог спасти или нет, себя винить или судьбу. Я проклинаю вас, кто бы вы ни были, засунувшие меня сюда. Дать попробовать кусочек счастья и отнять навсегда. Лучше бы этого вообще не происходило.
Дверь ломали уже всерьез. Не иначе, топором, судя по стуку. Я оскалился, почти счастливый, обнаружив в бутылке на самом дне. Уже третья, сливая в кружку остатки и определяя в грамм сто пятьдесят содержимое, прикинул. Надраться с этого не удастся, зато слегка добавить, затуманивая мозги, - вполне. Не что-нибудь, мое собственное производство с личного винокуренного заводика. Крепость приблизительно под пятьдесят градусов, и вкуса нет. Чисто и прозрачно, на родниковой реально воде. Для себя и ценителей старался.
Глотнул, ощутив пошедшее вниз тепло и не стал избавляться от кружки. Сейчас полезут - первому залеплю в лоб, а потом выпущу на свободу зверя. Отведу душу, разгоняя доставучих. Здесь я хозяин, и действуют мои правила. Кого хочу, поколочу и с лестницы спущу. Лишь бы не вспоминать похороны, свою тупую одеревенелость и несносные рыдания Сашиного брата.
Он будто специально выставлял горе напоказ, демонстрируя между нами разницу. Он страдает, а я тупой и бесчувственный мужик. А я не мог плакать. Все пытался выколупать из молчащей памяти, о чем сразу не догадался. Какие дополнительные меры и методы лечения существуют. И ведь вспоминалось! Полезло, когда нужды нет, будто из прохудившегося мешка. Стетоскоп. У каждого приличного врача имеется.
И из того же - выстукивание тела больного и определение по звуку жидкости в теле. Ухо в обоих случаях надо иметь привычное, но привычка приходит с опытом. Антитоксины, полученные путем иммунизации почему-то лошадей. Нечто подобное я пытался давно объяснить Павлу в общих чертах. Теперь всплыло четко - кровь животных используется для получения сывороток против столбняка, дифтерии и даже змеиных укусов.
Не то, но все же медицина и крайне полезно. Наверняка ведь и с другими болезнями можно попытаться поработать.
Створка вылетела, не выдержав ударов, и внутрь скользнул чужак. В темноте лица не разобрать. И не столь важно. Метнул кружку, ловко отбитую топорищем, и прыгнул вперед, стремясь достать мешающего. Ну зарубит, плевать. Только фиг, его первым уделаю. И очень удивился, когда человека на месте не оказалось, а меня передернуло от резкой боли в грудине. Попытался развернуться, но вышло неловко, а сам нарвался всерьез, задыхаясь от удара, прервавшего поступление воздуха в легкие, упал на колени и вывалил наружу содержимое желудка. Надо сказать, там не особо много и присутствовало, зато во рту добавился отвратительный вкус.
Вот сейчас врежет по затылку - и хана, подумал в отупении, даже не пытаясь сопротивляться. Сил не было, да и желание дергаться отсутствовало. Я был бы только счастлив, прекратись все окончательно. Вместо удара меня взяли за шкирку и поволокли наружу. Попытка отказа двигать ногами была пресечена жестким ударом, от которого всякие мысли вышибло окончательно, и руку взяли на болевой прием. Я шкандыбал на манер мешка с картошкой, понукаемый пинками коленом в зад, в нужном кому-то направлении. По коридору, на лестницу, в черный ход, хорошо знакомый хозяйственный сарай, давным-давно переделанный.
Вокруг с заполошным кудахтаньем металась Стеша и еще парочка слуг во главе с бледным Андрюхой. Ну не настолько не в себе, чтобы не признать. Потом они у меня непременно поплачут. Догадываюсь, кто такой шустрый издевается. Он тоже свое получит. О чем не преминул и сообщить с соответствующей руганью. Не зря остальные попрятались, хитрые. Ну им не поможет.
Я влетел в душевую, направляемый твердой рукой, вырываться из захвата которой было очень больно. Руку мне, гад, выкрутил профессионально. Чуть не так двигаешься - и достаточно легкого нажима, чтобы почувствовал: дальнейшее упрямство ведет к перелому. Уж очень неприятные ощущения. Встал в позу молящегося, только что не на колени, но голова склоненная, и сверху полилась далеко не горячая вода.
До нормального унитаза так руки и не дошли. Пришлось бы перестраивать слишком много в доме, чтобы выводить трубу, да и давление, нужное для подъема воды наверх, создать не так просто. Вышел компромисс. Под вдумчивое сидение соорудил нечто вроде стула, вниз вставляется горшок, и потом его выносят. Зато сидеть удобно, не поджимая ног и не в позе орла. Этих моих заскоков в очередной раз никто не признал. Все продолжали справлять нужду привычным способом. У короля французского даже должность имеется на этот счет, и почетная. Один я, понимаешь, выпендриваюсь.
Зато душ одобрили. Правда, опять же пришлось бак на крышу и слив приделать, оборудовав пол специальным корытом. В доме заопасался варганить, чтобы не протекло ниже. Все же герметики никакой, пойдет по стыкам, все сгниет и запросто повалится через годик. А на улице никаких неприятных чудес. Дергаешь за цепочку - и течет из дырявой воронки сверху. В летнюю погоду даже приятно. Правда, откуда в Петербурге такая вещь, как по-настоящему нагревающее воду солнце.
Это на юге кому и показаться могло нововведение. Здесь кривятся. Чаще всего течет холодная. Мне как раз доставляет удовольствие. С утра слегка постоял под напором - и заряд бодрости. Спать уже не тянет. Хотя, конечно, регулярно таскать воду ведрами слугам мало нравится. А вот возможность помыться очень даже устраивает. В баню каждый день не побегаешь, запачкаться можно иной раз по самые уши, а здесь удобства. Вечером частенько использую.
Вода все лилась и лилась на башку и за воротник, достаточно быстро стало холодно и неприятно.
- Все, - сказал, шмыгнув носом. - Отпусти.
- Прочухался?
- Да пошел ты!
- А драться не станешь?
- А то боишься.
- Не-а, - удовлетворенно признал Геннадий, отпуская руку. - Ты же на ногах нормально не стоишь. Тебя сейчас и Степанида щелчком пришибет.
- Ну и зачем? - спросил я, садясь прямо под текущими струями на пол.
- А хватит жалеть себя, - резко ответил Гена, прекрасно поняв, о чем я. - Плохо, горько и навсегда останется с тобой, да пора перешагнуть и идти дальше.
- Вот так легко и просто. Переступить и забыть…
- Такие вещи остаются навсегда. Только время идет, и реже возвращается душевная боль. Она никогда не уйдет окончательно и все же слабеет с годами. Придет срок - и начнешь вспоминать не только горе, но и радость. Ведь она была?
- Да, - без особой охоты согласился. - Была. Да прошла. Теперь скажи - у меня еще будет много баб.
- А и будет. Ты ишо молодой, захочется. Только не про девок нужно сейчас думать.
- А про кого? - без особого интереса переспросил. - Про тебя?
- Про людей! - возмутился Геннадий. - Сколько от тебя, придурочного, народу самого разного зависит, забыл? За собой потащил неизвестно куда - будь любезен, сударь, соответствуй. Чтобы не зря в рот смотрели и надеялись. Это же хуже предательства - все и всех бросить и пить горькую.
Да, да. Где-то я это слышал и раньше. Ты в ответе за прирученных. Взял котенка - корми и к ветеринару за прививками бегай. Да и не забывай выносить какашки за ним. А он, может быть, позволит себя приласкать. Если в настроении окажется. И поцарапает, если в данный момент не настроен с тобой общаться. Люди не кошки. Не обязан каждому нос вытирать до самой старости. Помочь - да. А дальше сам тяни лямку. У меня своя имеется…
То-то и оно… Никто не избавил меня от надзора за кучей предприятий. Может, они и останутся какое-то время на плаву, но деньги поступают через меня. Здесь взял, там вложил, в третьем месте переложил из кармана в другой. Общей схемы никто не знал. Не из особой секретности, просто постоянно приходится ловчить, выгребая из организационной или технологической проблемы к финансовой.
Плюнь я на все эти подвернувшиеся изобретения, начни всерьез эксплуатировать несколько наиболее прибыльных проектов - давно бы в золоте ходил. Наклепать на миллион морфия - и в свободную продажу. Чем не вариант? Полстраны в наркоманах, как Китай при англичанах с их опиумными войнами, а я земли скупаю. Глядишь, и в герцоги протырюсь.
- Там твоя принцесска приехала, - пробурчал Геннадий, извлекая, видимо, последний аргумент из обоймы. - Второй раз уже. Что прикажешь ей сказать, - сарказм в голосе можно было мазать на хлеб, - приболел слегка? Молочка от бешеной коровы чересчур много проглотил, теперь животом мается?
Я поднялся с трудом, едва подавив в себе желание закряхтеть по-стариковски. Принялся раздеваться, швыряя мокрые тряпки на пол.
- Что смотришь? - потребовал раздраженно. - Одежду сухую неси. И полотенце. Не также пойду в дом.
Он обернулся и заорал в дверь, отдавая распоряжение. Там кто-то зашебуршился и забегал. Я стоял под текущей водой, отвернувшись к стене, чтобы он не мог увидеть моего лица. Все равно не разобрать, где там слезы, а где обычные капли из душа, но не хотел показывать. Впервые за последнее время прорвало, и пусть на душе легче, не желаю, чтобы кто-то видел. Жизнь стоит того, чтобы жить, и незачем торопить смерть. Она приходит сама, когда еще не все куплено, не все испытано, не все задачи решены, не все ответы найдены, и забирает без спроса.
А кроме всего прочего, есть еще и Лиза-Анна. Бросить сейчас - никак. У нее тоже никого не осталось. Императрица не в счет. Она племянницу любит, но очень странною любовью. Вроде как Бирон племенную кобылицу. В будущем возможны породистые жеребята, следовательно, положено хорошо ухаживать, кормить, поить и держать в теплой конюшне. Никакой самостоятельности не предусмотрено.
- Простите, ваше высочество, что заставил себя ждать, - низко поклонился при виде Анны Карловны.
- Я рада видеть тебя в здравии, - произнесла взволнованно, осмотрев с головы до ног.
Приятно, что о тебе помнят и специально приезжают проведать, и одновременно хочется выругаться. Всем от меня чего-то надо. И все же грубить не стоит - плохого не делала.
- Мужчины странные существа, лошадей напоминают. Сильные, большие и нервные. Иногда встают на дыбы и несутся во весь опор, пока сил хватает.
- Шутишь, - сказала она с заметным облегчением.
Госпожа Адеркас одобрительно кивнула. Уж не знаю, с кем соглашается. Работу свою старательно выполняет, не оставляя с мужчиной наедине, да и сама не вредная, как выяснилось. Ничем не напоминает надзирательницу. Даже сидит не рядом, а как бы в глубине комнаты, хотя, без сомнения, все замечательно слышит. Ей главное - держать в поле зрения, а не подслушивать. Важнее всего манеры, а не слова, иным из которых ей просто лучше не внимать. Тогда и отвечать за недонесение не придется.
- Разве самую малость. Действительно в поведении много общего. В детстве я частенько пытался прикинуть, на какого зверя тот или иной человек похож.
- Да? И на кого похожа я?
- На белку.
- Такая пугливая?
- О нет! Быстрая, грациозная, любопытная и умная, а как прыгает! Вы не представляете, насколько ловко проделывает. Когда-то мы с ребятами несколько недель развлекались, готовя для них угощение, но так, чтобы просто подойти и взять, нельзя. Только обходными дорогами, иначе попадает в ловушку или силок. И ведь не объяснишь, сами должны догадаться.
На самом деле никаких "мы" не существовало. Была давненько передача по телевизору. Сейчас о чем угодно готов говорить, лишь бы не попыталась вспоминать Сашу и сочувствовать. Я еле собрал себя по кусочкам и не желаю заново расклеиться. Да, не так давно я сидел возле своей подопечной сутки, болтая беспрерывно и не давая ей предаваться отчаянию в связи со смертью матери. Только я мужчина и старше. Плакать на людях не стану.
- Самое забавное случилось, когда на старт вышли две. Первая старательно шла по трассе, перескакивая с подставки на жердочки и ветки. Вторая, нарушая все правила, сразу подошла к цели и прыгнула резко вверх. Она оказалась не просто умной, еще и хитрой.
- А это не одно и то же?
- Мне представляется - нет. Для хитрости много ума не надо, иногда и глупые люди способны на такое деяние. Воспользоваться чужой ошибкой или просчетом и на чужом горбу в рай въехать. Впрочем, мы куда-то не туда забежали. Простите великодушно, но в мое отсутствие образовалось личное неудобство с Антоном Ульрихом?
- Да нет, - отмахнулась она. - Мой женишок, - все-таки странно это откровенное пренебрежение, - замечательно осваивается. С утра посещает, - легкая улыбочка, - конюшню, еще у господина Тредиаковского берет уроки русского языка.
В мой, что ли, огород камень? Кто его назначил на сию должность?
- Своим Бевернским кирасирским полком пока командовать не поехал.
Ничего удивительного, полк еще не сформирован. Даже лошадей не собрали. Одно название и немного людей.
- За него там подполковник Александр Еропкин старается.
Кто такой, почему не знаю? Петр Еропкин - архитектор Петербурга, у него брат есть? Или родственник? Э… кажется, еще есть Дмитрий Еропкин, вице-губернатор Риги. Надо в картотеку заглянуть.
- Тогда что произошло?
Взгляд был откровенно сердитым. А просто так заехать не могу? Увы, нет. Есть определенные нормы поведения. Это я обязан бегать по зову, а на посещения секретаря без веской причины наверху могут посмотреть косо. Дуться она долго не умела.
- Генерал-прокурор Сената затребовал отчет Академии наук о тратах из казны и доходах за счет собственной хозяйственной деятельности.
- Уже?
- Раньше он не особо интересовался!
В принципе тот, конечно, прав, данные вещи входят в его обязанности, но сильно рано встрепенулся. В конце года я бы не удивился. А сейчас и вдруг, и будто специально в мое отсутствие. Хотя почему будто? Очень даже связь имеется. Кто-то, как бы не Шумахер чужими руками, накатал жалобу на нецелевые траты. Надо бы провентилировать историю и выяснить, с кого конкретно началось. Показательно утопить. Спускать доносы без последствий нельзя: завалят новыми. При желании можно придраться к моим парням в газете. По штату ничего такого изначально не предусмотрено.
- Контроль Сената над любыми коммерческими действиями превращает академию в бюрократическое болото и мешает свободно существовать! - гневно воскликнула царевна.
Мысленно я зааплодировал. Ничего такого не пытался внушать. Ее собственные размышления.
- Я пошла к тетушке и потребовала либо дать возможность спокойно пару лет работать без вмешательства со стороны фискалов, либо уволить с должности.
- И? - осторожно спросил, получив длительную паузу.
- Она приказала ежемесячно подавать краткие ведомости об "экономических" суммах, - довольно сказала Анна Карловна.
Видимо, хотела отвязаться от настырной девчонки и спонтанно приняла, на мой взгляд, идеальное решение. Нет, императрица отнюдь не тупа, и ею не вертят в свое желание все подряд. Хозяйственная сметка наличествуют, и очень может быть, приняла решение, хорошо его обдумав. За расходы сумм из казны академия обязана отчитываться перед Сенатом, а хозяйственная деятельность остается в полной власти президента. Все остались при своем. И волков накормила, и овец не загубила. Молодец!
Собственно казенное финансирование идет на научный штат - девять должностей академиков, девять адъюнктов, десять почетных членов (российских и зарубежных), пять профессоров университета и один историограф. Остальной контингент писарей, типографских и работников мастерских, сторожей и трубочистов - не менее полутора сотен человек, со сторонними службами - свыше трехсот. А дополнительным сверх росписи я готов дать из экономических сумм.
- Замечательно, - сказал искренне. - Лучше не бывает!
- А еще, - раскрасневшись от удовольствия, засмеялась, - она подписала окончательные регламенты гимназии и университета.
- Без поправок?
- Как есть!
И это мой настоящий успех на ниве российского образования. Теперь не на словах, а с соответствующим уставом за подписью царствующей особы зафиксировано принципиальное положение об определении на казенный кошт лиц, записанных в податные сословия. И самое важное, для студентов, окончивших курс обучения, присвоение чинов по табели о рангах: магистрам - поручика, докторам - капитана. Это открывает выпускникам путь к должностной карьере и создает дополнительный социальный лифт. По делам, а не за родовитость смогут подняться.
Многим не понравится. Не один раз слышал разговоры, в которых предлагали закрыть доступ в дворянское сословие. Закладывая мину в регламент, не очень надеялся на сохранение. А прокатило! Подозреваю, по причине еще одного параллельного указа, не имеющего отношения к моим делам и заботам.
Отныне вводится регистрация всех дворянских детей старше семи лет. Родители обязаны обеспечить, чтобы к двенадцати годам умел читать и писать, для чего будет специальная поверка. Третий сбор родовитых отпрысков в шестнадцать, и если знания будут признаны недостаточными, определяют в солдаты или матросы. А с двадцати будьте любезны на военную службу. И поскольку для гражданской службы люди тоже потребны, здесь и начинают работать школа и университет для мещан.
- Я думаю, твой проект о разделении возрастов при приеме в гимназию на отдельные классы и экзаменах для поступающих действительно правильный.
Слава богу, она меня одобряет, подумал с иронией, сохраняя серьезность на лице усилием воли. Multa tacui, multa pertuli, multa concessi, что в переводе с языка вымерших римлян означает: "Многое принял молча, многое снес, во многом уступил".
- Принимать пока, - она слегка поморщилась, - придется в любое время, а не перед началом занятий. Год-два, пока все войдет в нормальный ритм.
Мне бы ее оптимизм с уверенностью. В России отсутствовала привычка всерьез учиться. Дворяне получали образование дома, а для прочих не было достаточных стимулов. Не нашлось социальной ниши для ученых людей. Оттого и звали из-за границы, подменяя российскую науку заимствованными достижениями.
Пробить эту стену будет жуть как нелегко. К окончанию петровского правления, по моим очень приблизительным расчетам, численность элементарно грамотных составляла около двух процентов населения, то есть примерно четыреста тысяч человек при общей численности населения России двадцать миллионов. Вроде и немало, однако результата не видно. За вычетом женщин, детей, офицеров на действительной службе и священнослужителей остается сущий мизер. Когда еще в каждой деревне будет один грамотный.
Самое страшное - невозможно найти не то что деньги на школы, элементарно отсутствуют учителя. Такой профессии просто не существует. Оттого и попадают на должности недоучки вроде Порфирия. Чему он может научить, я насмотрелся. Видимо, часть подходящих выпускников университета придется устроить на преподавательские должности, и выходит, надо предложить им нечто заманчивое. Отсюда и включение выпускников в табель рангов. Дополнительная возможность расти. Не всем же становиться великими учеными, нужны и просто добросовестные люди.
- И еще…
- Да?