Чего я так и не понял, каким образом командир драгунского полка может перевестись в гвардейский пехотный. Вроде бы уставы для кавалерии и инфантерии с артиллерией разные. Надо же разбираться в тонкостях службы. С другой стороны, если можно запросто военного назначить послом, а адмирала губернатором или наоборот, то ничего ужасного. Половина должностей в России занята не по уму и специальности, а исключительно благодаря полезным знакомствам.
- Вы хотите сказать, Иван Афанасьевич, - с ехидцей произнес секунд-майор Чернецов, - что наш уважаемый Михаил Васильевич, посмотрев сегодня на действия роты, запросто придумает нечто просто замечательное в военном смысле?
Он-то, безусловно, уверен в невозможности. Такой съевший дюжину собак на военном мастерстве, убежденный в ничтожности штатских.
- Господа, - слегка обалдев от услышанного, встрял я, - а не кажется ли вам…
- Да, именно так! - воскликнула Лиза победно, игнорируя мою попытку вклиниться в обсуждение Ломоносова и его возможностей. - Взгляд со стороны очень полезен. Вы давно привыкли к определенным ритуалам и действиям, не пытаясь облегчить и улучшить ситуацию. А он, - палец в мою сторону, - сможет! Я готова поспорить.
Теперь на меня уставились все присутствующие с глубоким интересом. Не знаю, с чего там началось, но сейчас пытаться ее заткнуть себе дороже. Выйдет неприятно и постыдно.
- Приятно, конечно, когда обо мне такого высокого мнения, - сказал, тщательно подбирая слова, - но я хотел бы для начала выяснить причины столь оригинальной дискуссии. Все же она касается в первую очередь меня.
- Я утверждаю, - проговорила Лиза, глядя на меня умоляюще: кажется, до нее дошло, что слегка перегнула палку. Если я чего-то не сделаю, в конце концов, переживу. Не сам напрашивался. А вот для нее окажется серьезным ударом. Выходит ребячество и падение авторитета. Такие вещи долго помнят. - Что вы, Михаил Васильевич, сделаете нечто действительно полезное для нашей армии. И готова поставить на то пятьсот рублей.
- Одну минуту, - влез Чернецов, - хотелось бы уточнить правила. А то ведь скажет завтра господин Ломоносов про необходимость перекрасить мундиры и успокоится. Хотелось бы чего-то более существенного.
Я тебе это, скотина, при случае обязательно припомню, решил, постаравшись улыбнуться как можно обаятельнее. Это же не иначе ты спровоцировал неприятную ситуацию. Кровь, что ли, сильно голубая и не любишь выходцев из народа?
- Вы пытаетесь меня оскорбить? - вкрадчиво поинтересовался. По мне, лучше всего напроситься на прямую схватку и похерить несвоевременное происшествие. Конечно, на пистолетах.
- Ни в коем случае, - изображая дружелюбие, потряс лапками.
Вряд ли он опасается дуэли, однако хочет меня макнуть в грязь. И нарочно. Должна быть какая-то причина, чтобы не опасаться последствий. Лиза тоже может затаить злобу. Какой смысл с ней спорить, настолько откровенно нарываясь. Это ведь не на меня - на нее бочку катит. Обязательно выясню, кто его науськал девочку подставлять и с чего началось.
- Но согласитесь, прежние изобретения в данном контексте уже неуместны. Разговор шел о некоем абсолютно новом и ценном именно для войск происшествии. Скажем, я глубоко впечатлен этим новым средством под названием "морфий", и для хирургии оно замечательно, однако к нашему закладу отношения иметь не должно.
- А прямо завтра не желаете бомбу огромной разрушительной силы?
- Действительно, - неожиданно поддержал меня Василий Иванович. - Мы не в карты играем. Здесь, помимо удачи и мозгов, труд потребен. К вечеру результат представить не удастся и гению.
- Три месяца срока для представления проекта, - заявил Шипов.
- А судить кто будет? - подозрительно потребовал Чернецов.
- А хотя бы Василий Иванович, - предложил Иван Афанасьевич.
- Надеюсь, никто не сомневается в честности прокурора? - гордо сказал Суворов.
- Пусть Миних решает! - почти пропел счастливый Чернецов.
Уверен, он в курсе: я у того не бываю. Бирон не любит перебежчиков, а армейские дела до сего дня меня не касались, и мог спокойно игнорировать, кроме официальных визитов. Теперь выйдет боком. К любому предложению Христофор Антонович отнесется с подозрением и с порога может отвергнуть. Исключительно по причине нахождения в чужом лагере.
- Кто за армию отвечает, тому и ставить резолюцию.
- Полгода, начиная с сегодняшнего дня, в качестве последней инстанции - фельдмаршал Миних. Он выносит окончательное решение. Проигравший платит тысячу рублей, - глядя ему в глаза, произнес я. - Не ея высочество. Мы с вами спорим. Идет?
Лиза подставила меня натуральным образом, и обязательно поговорю потом. А сейчас я вынужден идти до упора. У меня ведь ничего нет, кроме тяжким трудом заработанной репутации. С нею можно многого добиться. Стоит, однако, ей пошатнуться, как стану уязвимым и последуют новые нападки со всех сторон. Я выскочка, и слишком многие о том помнят и норовят продемонстрировать. Отступать нельзя.
- Согласен, - после почти незаметной паузы проговорил Чернецов.
Сдавать назад ему тоже поздно, сам напросился. А я поборюсь. Полгода - достаточный срок. С чего начать? Да с тех же касок!
Глава 8
ЛЮБОПЫТСТВО НЕ ПОРОК
На балах я появляюсь достаточно редко. Мероприятия эти многолюдны и непристойно роскошны. Анна Иоанновна хотела ни в чем не уступать по пышности и великолепию европейским дворам. И, надо сказать, ей это вполне удавалось. Даже избалованные иностранцы восхищались роскошью русской императрицы.
В обыкновенные дни, помимо танцев, давали разнообразные представления: французскую комедию, итальянскую оперу и немецкий спектакль. Наряды дам были очень богаты, равно как и украшения. Брильянтов надевали изумительное множество. Иного поведения просто не поймут. Даже на женщинах сравнительно низкого звания бывало камешков на десять-двенадцать тысяч рублей. Они и в частной жизни никогда не выезжали, не увешанные драгоценными уборами. Мне представить жутко, на какие суммы у иной княгини цацек в шкатулке.
Веду себя так не из желания продемонстрировать некую фигу в кармане. И не потому что излишне активное мелькание сбивает цену по принципу: чем больше видно, тем более обыденным представляюсь. Фактически занят постоянно. И секретарскими делами, и своими личными проектами, и нежеланием выставляться в дурном свете.
Здешних танцев я не изучал, моего вихляния аристократы не поймут. Позориться не хочется. Как и сидеть, перекидываясь в картишки. Не столько жаль возможного проигрыша, сколько занятие исключительно бессмысленное. Проверять свою удачу лень. Другое дело, когда возникает необходимость встретиться с кем-то и поговорить. Тут уж прискачешь моментально.
Пристроился в стороне, стараясь не мозолить лишний раз глаз, возле нескольких господ своего возраста. Принялся, изображая лень, зорко осматривать местность, попутно прислушиваясь. Сплетни - вещь иногда полезная. А за неимением вещающего о последних событиях большого ящика с движущимися картинками - основной источник знаний о политике и происшествиях. Иногда даже странно вспомнить про прежний размах СМИ.
В России существует единственная газета с минимальным тиражом, где обычно всякая ерунда вроде придворной хроники. Ни тебе про ужасное происшествие в темном переулке, ни про последние известия из-за Урала. Про заграницу пишут, не без этого.
Крутится у меня не первый день в башке идея частной газеты. Уж как поднять количество продаваемых экземпляров, я достаточно хорошо представляю. На местном рынке прорыв обеспечить не проблема. И насчет продажи рекламных объявлений тоже применимо. Одна беда: нельзя разорваться. Хотя бы первое время, пока не натаскаю пару-тройку человек, придется сидеть в редакции безвылазно. Сейчас абсолютно не ко времени такие занятия. Может, когда-нибудь и до этого дойдут руки.
Соседи достаточно громко обсуждали последние новости. Миних в очередной раз поругался со своими созаседателями в Кабинете министров. За очень короткий срок умудрился испортить отношения чуть ли не со всеми властным тоном старого служаки. Остерман сделал финт ушами, кинув новоиспеченного фельдмаршала. Андрей Иванович принялся избегать объятий Миниха и открыто сделал ставку на Бирона, которого усиленно "ласкал".
Так и сказали. Фразочка на мой слух достаточно двусмысленная, однако употребляется повсеместно. Не понижая голоса, обсуждали, как быстро Миниха задвинут в дальний чулан. Господин Остерман ничего по простоте не делал, редко принимал чью-то сторону и в сомнительных случаях срочно заболевал, стараясь избежать четкого решения. А здесь практически открыто встал за фаворита.
Андрей Иванович, на самом деле Генрих Иоганн, та еще штучка. Влияние его огромно, и сражается с Бироном практически на равных. Не так давно сумел избавиться от генерал-прокурора Ягужинского. А тот не чета всяким разным. Сенатор, подполковник лейб-гвардии, граф и еще куча титулов и должностей. Теперь поедет послом в ссылку в Берлин. Почетно и никому не мешает. И пусть скажет спасибо, что не отправили посланником в Таиланд. Если тот, конечно, существует в данном мире. Сильно уж выделялся прямотой, честностью и неподкупностью, расследуя дела о коррупции. Таких людей никто не любит.
За Остерманом полезно смотреть, куда он поворачивает. Не хуже флюгера дает направление даже не действий, а мыслей сидящего на троне. Поперек в жизни не скажет, изобразив в очередной раз больного. На серьезный риск не пойдет. Вроде бы идеальный покровитель. Но я к нему не пойду. Исключительно по необходимости. Уж очень он противный и любого помощника сдаст в момент, стоит замаячить выгоде. Он живет не по закону и даже не по понятиям, а одному себе на пользу.
- Здравствуйте Анисим Александрович, - поклонился я неспешно шествующему мимо господину.
Как и многие здешние небедные люди, хорошо питается и не прочь поспать после обеда, имеет солидный лишний вес. Боюсь, мои проповеди на тему "поменьше жирного и жареного", а также о пользе физических упражнений - не пройдут. Пищевых привычек даже лично Петр выбить не сумел. Его эксперименты по вливанию в горло бутыли оливкового масла имеющим наглость морщиться или непонятно зачем заставление курить вошли в легенды. Иной раз поведают с натуральным восхищением. А задумаешься - вот ведь гадость. Тех же отроков посылать за границу, не дав им минимального знания языка. Много проку от его учебы из-под палки? Зато дома так и не добился, чтобы иностранцы на русском объяснялись.
Он повернул не шею - все тело, внимательно осмотрел меня с головы до ног.
- Вот уж не думал вас встретить здесь, Михаил Васильевич, - сказал басом. - Не боитесь ко мне обращаться вот так запросто, на глазах у множества народу? - И он бесцеремонно ткнул пальцем в сторону моих болтливых соседей.
Вопрос прозвучал совсем неспроста. Обер-прокурор Сената Маслов был креатурой Ягужинского. Мог загреметь вслед за покровителем в ближайшее время. Как и будущий посол, расследуя многочисленные дела о коррупции и взятках, без особого труда нажил немалую толпу влиятельных врагов. Сейчас они наверняка потирали руки в расчете на месть.
Кстати, отец Варвары в последнее время был с ним на ножах. Анисим Александрович умудрился подать записку о тяжелом положении крестьян в Смоленской области. А у Черкасских там имелись большие поместья. Князь принял это за личный выпад, хотя я убежден, нечто подобное творится в любом уголке Российской империи.
- А мне чего бояться? Государственных должностей не занимаю. Взяток не беру.
На лапу получали все. Честное исполнение своего служебного долга частенько казалось невероятным, ненормальным. Созданный Петром Великим бюрократический аппарат, неподконтрольный никаким сословнопредставительным структурам, что действительно замечательно, отчетливо пробуксовывал. Нужно было нечто кардинально менять, но не создавать дополнительной конторы с пересекающимися полномочиями. Императрица шла по хорошо знакомому проторенному пути, некоторых наказывала, но ничего не менялось. Четкая работа государственного механизма на основе регламентов, указов оставалась недостижимой мечтой.
- Не зарекайтесь.
- В смысле найдутся готовые предложить? Буду усиленно готовиться.
Он сухо рассмеялся.
- На Руси от тюрьмы никто у нас не закрыт. Иные так высоко возносились, - он поднял глаза к потолку, - аж в царское семейство войти вознамерились, да грянули наземь. И не светлейший князь, а неведома зверушка стал.
Сказку про Салтана, стало быть, читал. Не удивлен.
- У меня таких амбиций нет.
- Таких? Но все-таки есть! - погрозив толстым пальцем, громко воскликнул Маслов. - И замечательно. Человек без тщеславия и не человек вовсе. Так… Полчеловека. Главное - куда оно направлено. На пользу государству аль себе.
Он был мне симпатичен как последовательно выступающий за облегчение состояния крестьянства вообще и крепостных в частности. Даже добился парочки указов на тему за подписью Анны Иоанновны. Но с рекомендациями вышла проблема. Не знаю уж, что за формулировки употреблялись в черновиках к ним, в итоге получилось нечто сильно общее, никого ни к чему не обязывающее. Одни благие намерения.
Тем не менее, вопреки обычной формулировке про интересы класса, он действительно боролся против увеличения подушной подати и советовал умножить горные промыслы, а также более исправно осуществлять таможенные и кабацкие сборы. У меня приготовлен очередной черновик на тему развития экономики, но без реальных цифр и статистики он обречен лежать, пока рак на горе не свистнет. Получить данных я не мог. Чаще всего в коллегиях и сами цифр не ведали.
От лица Лизы тоже бесполезно обращаться. Серьезного влияния за ней нет. Все утонет в бесконечных согласованиях. Мало того: чем дальше я крутился в здешнем обществе, тем четче всплывала прежняя догадка. Никто толком не знает ничего. Размер недоимок огромен, почти четверть не могли собрать каждый год. И многое тянулось с петровских времен, не погашаясь.
С первой подушной переписи 1720-х годов прошло больше десяти лет, но из списков не выбрасывали ни выбывших, ни умерших. Трудно найти желающих платить за того дядю. Естественно, новорожденные и подросшие заполнить дырку пока не могли. В результате недосбор считали на сотни тысяч каждый год. Для поисков недостающего создали целую коллегию, но воз и ныне там.
- Вы почему больше не пишете басен? - неожиданно меняя тему, потребовал Маслов.
- Я теперь все больше чужое творчество изучаю. Челобитные разные с просьбами. Никак не получается справедливость безволокитно навести.
- Не видели вы, Михаил Васильевич, получаемых мной посланий, - опять Маслов хохотнул. - Кипами несут.
- Так у вас секретари имеются, а я сам он и есть. Секретарь. Уровень пониже, труба поплоше, дым пожиже.
- Не то говорите, - поморщился Анисим Александрович. - Небось в стол-то продолжаете, лишь общество не видит.
Есть такое дело. Продолжаю всякое разное всплывшее старательно записывать. Даже сундук завел железный с замком. Там и держу, чтобы кто попало не заглядывал. Куча обрывков, мыслей и сюжетов. Рядом пенициллин (ботаники, оказывается, знают несколько видов этой плесени, и в Академии наук мне перечислили их латинские названия), громоотвод и масса всяких теоретически возможных усовершенствований. Не представляю, кому может потребоваться буржуйка. Разве в дороге, но опасно. Упадет от тряски, и вместо обогрева пожар в кибитке.
Уже сам путаться начинаю в бессистемных записях. И, кстати, не мешает убрать из дворца в будущем, когда свой дом появится.
- А вы тюрьмы не опасайтесь. Бирон человек умный. Чушь эту насчет того, что таракан - на него намек, даже слушать не стал. Всем известно: то еще до Анны Иоанновны писано.
Ну да, ну да, продолжая сохранять на лице насколько возможно спокойное выражение, подумал я. Сегодня пропустил мимо ушей, а завтра обнаружит нечто, и натурально найдется для меня камера. Да просто турнут с концами. Лучше уж угомониться. Тем более что чужие стихи воровать дело неблагодарное. На первых порах требовалось, не без того. Должен был вылезти над общей толпой. А теперь - спасибо, достаточно. Про Ломоносова обе столицы наслышаны. За честь иные считают знаться.
Я лучше "Маугли" или мультфильмы при случае изложу. Адаптировав их к местным реалиям, естественно. Достаточно существует подходящего и с моралью. От Нильса с гусями до Снежной королевы. Или про животных. Гномики там, индейские красавицы, путешествующие в Англию. Про то, что она потом от туберкулеза загнулась в молодом возрасте, лучше промолчать. По-любому безопаснее, чем басни. Ну и "Полтава" на важный случай, насколько вспомнил. Есть подозрение в выпавших кусках, но тут я отсебятину нести не пытаюсь. Лучше меньше, да лучше.
- Наконец-то я вас обнаружила! - вскричал темпераментно женский голос. - Обещали подойти и манкируете обещанием, - добавила Мария Кантемир капризно. - Позвольте, Анисим Александрович, я украду у вас господина Ломоносова.
Ни о чем конкретном мы с ней не договаривались. - Был разговор с Варварой Черкасской, но очень вовремя заявилась: беседа стала принимать скользкий характер. Нормальный рифмоплет просто обязан посвятить покровителю вдохновенно-вымученные стихи. Оду, не ниже. Высоким стилем и целуя грязные сапоги.
Проблема только одна: я не Пушкин, не Лермонтов и даже не Тредиаковский. На нечто объемное и замахиваться не стану. Брать лишь бы что и делать вид, что под него написано, чревато: завтра на каждый юбилей возжаждет. А у меня архивы не бездонны. Тяжек хлеб воровства. Еще и потому лавочку закрыл. Если не навсегда, то надолго. С самого начала отказался этим заниматься и не собираюсь возвращаться к пройденному.
- Прошу простить, - сказал, припадая к женской ручке. - Готов искупить вину. Приказывайте!
Смотрелась Мария недурственно. Умеет за собой ухаживать. На щеках приятные ямочки, губки пухлые, да и белила почти отсутствуют. Мелкие морщинки в уголках глаз практически незаметны, как и еле проступающие следы оспы. Очень легкая форма. А грудь присутствует в немалом размере.
Вопреки первому впечатлению, не ощущает себя старой приживалкой, живущей из милости и тихо увядающей в дальнем углу. Веселиться и заводить других умеет неплохо. А заодно и чемпион женского пола в городках. То есть обладает физической силой и хорошим глазомером.
Не ожидал такого ажиотажа вокруг не особо сложной игры. Хотел просто развлечь своих девочек. Попытка внедрить лото, где бочонками заполняют цифры на карточках, - угасла в кратчайшие сроки, не понравилось. А городки пошли вширь и на просторы необъятной Родины. Уже и соревнования проводят между улицами и кварталами. Мода - вещь непредсказуемая.
Взгляд Маслова, метко угодивший в глубокое декольте девицы Кантемир, достаточно прямо сообщил, что, помимо заботы об общественном благе, он и свой интерес блюдет. Ничто человеческое ему не чуждо.
- Конечно, конечно, - согласился, прерванный очередным залпом поставленных у Невы пушек.
Дикарское поведение. Ладно танцы закончились, но зачем так часто палить и тратить огромное количество пороха?
- Хм? - попытался я напомнить о себе через пару минут, послушно следуя за шикарной брюнеткой.
- Пока перерыв, - сказала Мария негромко, ежесекундно раскланиваясь и здороваясь со знакомыми, - мы имеем немного времени.