Стрелок бил не спеша, тщательно выцеливая, лицо спокойное, только губы сжаты в тонкую, злую полоску. Повернулся и прокричал:
- Меняй позицию, xyli разлегся, как на диване.
Руди послушно вскочил, перебежал шагов десять влево, и рухнул за полуобвалившейся стеной с узким окном. В кино такие трюки лихо выходят, а в реале грохнулся мешком с костями, отбив колени и локти. Кусок кирпича услужливо врезался в ребра. Ладно живой. Временно. Руди не обращая внимания на боль, вскинул винтовку и принялся палить по темным окнам пятиэтажки. Надо же было так вляпаться!
Чуть не над ухом заливисто залаял пулемет. Трассеры стеганули по фасаду. В пылу боя не заметил, как подтянулась основная группа, и без долгих прелюдий открыла плотный огонь на подавление. Мага, с дико перекошенным лицом, жахнул пулемет на выщербленный подоконник и надавил на гашетку. Рядом припал на колено наемник с зеленым тубусом одноразового "Панцерфауста М–200" на правом плече. Глухо хлопнуло, солдат окутался легким облачком белесого дыма, и осколочный заряд врезался в занятое противником здание, между окнами третьего этажа. Пустой тубус улетел в кусты. Следом, почти синхронно, жахнули еще три гранатомета. Как на Рождество, твою мать!
Огонь неизвестных сразу ослаб. Редкие пули, с сырым чавканьем, шлепались вокруг.
Стрелок повернулся и заорал прямо в лицо:
- Хватай болезного, отходим к херам!
Руди еще не понимая, что вытворяет, перемахнул кусок стены, и бросился к сдавленно сипящему Шраму. Наемник сполз в заросшую травой яму, кровь хлестала чуть не фонтаном, от куда-то из района бедра. Над головой пролетели несколько болванок дымовых гранат. Густые клубы белого дыма поползли по кустам. Очень кстати.
- Забери меня! - завыл наемник, зажимая рану. - Помоги родненький, не бросай!
Автомата нет, бросил дегенерат. Руди ухватил за эвакуационную петлю на жилете и поволок раненного прочь из уютной норы, как огромного, вонючего барсука. Тяжелый падла, отожрался на казенных харчах, мучайся теперь с ним. Винтовка болталась, ремень запутался и перехлестнул через подсумки. Жора валялся неподалеку. Там ловить нечего, голова лопнула, расплескав мозги по кирпичному крошеву.
Шрам пытался помочь здоровой ногой. Руди потащил наемника не разбирая дороги, прямо по обломкам и рытвинам.
- Сука, ну чего ты творишь! - зашелся криком Шрам. - Брось меня, лучше сдохну!
Подскочил Лис, забросил автомат за спину, подхватил с другой стороны, стало полегче.
Противник, тем временем, пришел в себя. Огонь усилился, пули выбили облачка пыли в считанных шагах за спиной. Стрельба теперь не только с высотки, но и со стороны моста. Обходят сволочи, отрезая пути к отступлению. Наемники оттеснили Руди и унесли причитающего Шрама в развалины. Там суетился санитар, оказывая помощь еще одному раненному. Что-то спросил у Шрама, быстро наложил жгут, и заорал тыча за спину. Воняло порохом и свежей кровищей. В стороне бахнуло. Кажется кинули гранату. Отряд, тоненькой струйкой утекал в развалины, прикрываясь пулеметным огнем и стремительно разрастающейся дымовой завесой. Особой паники не было. Раненных унесли, группа пошла перекатами, часть залегала и отстреливалась, часть отступала.
- От меня ни на шаг! - приказал выскочивший Стрелок. - Как кутенок за мамкой!
Зули и Клауса не видно, затерялись в круговерти. Где-то совсем рядом надрывно кричал Дирлевангер, отдавая короткие, четкие приказы.
Мимо протащили раненных. Руди попытался помочь по доброте душевной, но Шрам увидев его, завизжал:
- Не подходи изверг, не подходи!
Скотина неблагодарная. Делай людям добро после этого.
- К театру отходим, к театру! - прокричал Стрелок Дирлевангеру. Гауптман показал большой палец. Надо же, как эта парочка спелась.
Стрельба утихла, противник потерял дорогих гостей. Палили теперь на удачу. За руинами двухэтажек открылся широкий проспект, густо заросший кленами и рябиной. Проскочили бегом, подождали группу прикрытия с пулеметами, и устремились дальше в недра мертвого, опасного города.
Потянулись кварталы мрачных развалин, где в домах успели вырасти елки, и стены покрылись клочьями мха. Улочки узенькие, под ногами каменный мусор и ямы, выстланные изнутри кирпичом. Вросшая в землю ржавая, металлическая кровать. Худой, облупившийся чайник без ручки, остатки давнишнего, прибитого дождями кострища. Рядом почерневшие консервные банки. Правее, высилось над лесом, длинное, высотное здание. На крыше сохранились остатки огромных букв: БО…Ш…Й У…Л. Что бы это не значило. Дальнее крыло полностью обрушилось. Над центральным входом торчали ноги и торсы искрошенных статуй. Все бы тщательно облазить и рассмотреть, желательно с фотоаппаратом. Газеты потом на части порвут, заваливая деньгами.
Дальше все интересней, елки сменились старыми вязами, проглядывались нитки мощеных камнем дорожек. Похоже на заброшенный парк или сквер, служащий рамкой для удивительно красивого, элегантного, словно парящего в воздухе здания, похожего на пирамиду, собранную из десятка отдельных построек. В стенах зияли огромные бреши, обвиснув по краям бахромой мха и лишайников, крыша обвалилась. Завораживающее зрелище.
- Чего вылупился, деревня? - одернул Стрелок. - Это театр оперы и балета, нам, унтерменшам и выродкам, свойственно чувство прекрасного.
Надо же, театр, - ахнул про себя Руди. - Весь этот город наважденье, мираж, не укладывающийся в картину привычного мира, где есть место только для одной цивилизации - германской.
Здание обогнули вдоль стены. А вот и вход. Сохранность идеальная. Фасад украшен резьбой и маленькими, ажурными балкончиками. На самом верху скульптурная группа; две сидящие женщины без голов, третья стояла гордо выпрямив спину, и воздев правую руку в приветствии. Олицетворение этого города, наполненного призраками прошлого, до самых краев. Как люди могли бросить эту красоту на медленную смерть и переселиться в гадюшники подобные Первоуральску?
За спиной раздались одиночные выстрелы. Вдалеке слава Богу. Преследователи напали на след.
Вновь широкий, достаточно чистый проспект. На другой стороне очередной образец старой архитектуры. Большое, серое здание с островерхой крышей и тяжелой, массивной колоннадой. На площади памятник: бородатый мужик, в порывистом движении, замер на потрескавшейся, каменной глыбе. А кто-то смеет обвинять Рейх в пристрастии к памятникам и гигантомании.
- Внутрь давайте! Бегом! - Стрелок ринулся вперед как алкаш, увидевший недопитую бутылочку пива.
Здание нависло над головой. Дверей нет, огромные, арочные окна смотрели бесстрастно, отвыкнув от людей, за долгие годы забвения. Топот ног по выщербленным ступеням. Внутри огромный, полутемный холл, свет отвесно лился из трещин на потолке, заставляя пылинки кружиться в медленном вальсе. Запустение, тлен, хорошее место для суицида.
- Может оторвались? - предположил один из наемников.
- Держи карман шире, - фыркнул Стрелок и устроился возле окна, приникнув к прицелу. - Будут с минуту на минуту.
- Мага, - позвал Дирлевангер.
- Да господин гауптман!
- Бери четверых из своего отделения, занимайте правое крыло на втором этаже, отсечете преследователей. Михаэль, сюрприз на вход!
- Будет исполнено! - Мага чуть растерялся.
Сапер вытащил из ранца противопехотную мину и начал возиться в дверях.
- Без излишнего геройства, - потребовал Вольф. - В затяжной бой не вступать, шуганете и уходите на северо-восток. Связь на запасном канале, мы вас встретим. Исполнять.
Мага вскинул пулемет на плечо и потопал к лестнице, за ним четыре наемника.
- А теперь сматываемся, - скомандовал Дирлевангер.
Задний выход оказался завален обвалившимися перекрытиями, щерясь глыбами бетона и острыми прутьями арматуры.
- Херня, двери для слабаков, - беспечно отмахнулся Стрелок и вихрем унесся в узкий, заваленный всяким хламом коридор. Стулья, истлевшая бумага, стеклянные мензурки, лопающиеся под каблуком с пронзительным хрустом. Стрелок свернул в первую попавшуюся дверь. Руди, стараясь не отставать, увидел, как фигура бандита мелькнула на фоне окна. Взгромоздился на подоконник. Шайзе, высота метра два, внизу мягкая перина из коряг и битого кирпича. Сзади уже напирали. Была не была. Рухнул с грацией пьяного клоуна, размозжив колени и локоть. Следом посыпались наемники. Руди отполз на карачках, вскочил и побежал за во всю улепетывающим Стрелком. Мельком оглянулся. Из окна осторожно спускали раненых.
Стрелок подождал в зарослях густого кустарника и тихо обмолвился:
- Уйдем через городок чекистов. За мной.
Тропа среди кирпичных развалин, расплывшихся как огарки свечей, вывела к необычному, очень длинному, зигзагообразному зданию. Часть стен и перекрытий обрушились, обнажив пустые квартиры. Торец аккуратно срезан, будто огромным скальпелем съехавшего с катушек хирурга.
Бандит явно тут не впервые, уж больно уверен. Остальные тычутся, как слепые котята. Дирлевангер поди не нарадуется, какого проводника отхватил по сходной цене. Ну-ну.
Дом-молнию прошли насквозь через темный подъезд. Внутри пришлось подсветить фонарями. Световые пятна заскакали по облупившимся стенам и лестнице, взлетающей на верхние этажи. Не было ощущения человеческого жилья, дом стал частью окружающего пейзажа, люди уже не имели к нему отношения. Словно идешь по пещере, пробитой рекой в толще горы. Странное, тревожное чувство, вот она застывшая в камне смерть.
- Это и есть городок чекистов, - сообщил на улице Стрелок. Развалины, утопающие в зарослях, построены по одному проекту и похожи как капли воды. Доминировало высотное здание в виде подковы, этажей десять, не меньше.
- Поговаривают из здешних подземелий можно попасть в любую часть города, по сети секретных тоннелей. Врут наверное, как-нибудь обязательно проверим, если выберемся из этой передряги, конечно.
Ага, непременно, ноги моей тут больше не будет, - подумал Рудольф. Позади, короткими очередями, застрочил пулемет. Смачный клекот MG-3 спутать ни с чем невозможно. Группа Маги приняла бой. Затрещали штурмовые винтовки, ударили частые, одиночные выстрелы. Неизвестные ублюдки ждать себя не заставили.
Наемники нерешительно затоптались на месте.
- Не стоять, быстро, быстро! - подогнал Вольф.
Солдаты заторопились, кто-то упал.
Раздалось несколько приглушенных взрывов. Пулемет резко затих. Твою мать. Слышались редкие выстрелы, ударила длинная, на весь магазин, автоматная очередь. Вновь ожил пулемет, принявшись садить безостановочно и обреченно. Так стреляют когда ставка в бою уже не медальки, а жизнь. Новый хлопок. Пулеметная трель захлебнулась на высокий ноте, на город опустилась липкая, осязаемая кончиками пальцев тишина. Отбились? Или…
Рассуждать некогда, тут ноги бы унести.
- Мага, Мага, я Волк, - заорал в рацию Рувас. - Мага ответь!
Молчание. Треск помех.
- Слышите меня мышки? - спросил незнакомый, сиплый голос на вполне сносном немецком.
- Кто ты? - Вольф перехватил микрофон.
- Вы от меня не спрячетесь мышки. Я ищу вас.
- Что тебе надо тварь?
- Я потерял мышек, - пожаловались из рации. - А мышки потеряли другую мышку.
Треск помех, шипение, и сквозь них донесся испуганный голос Маги:
- Пожалуйста нет, не надо, пож…, - хрип, сдавленное бульканье.
- Я найду вас, мои маленькие, напуганные мышата, - злорадно сообщил голос и связь оборвалась.
- Сука, - выругался Вольф. - Ефрейтор, переходи на запасную частоту. Вряд ли у мразей есть пеленгатор, но чем черт не шутит. Что встали? Ходу, ходу!
Стрелок, подбежал к раненым, перемолвился с Дирлевангером, и сделал Руди знак следовать за собой. Зондеркоманда скрылась в мрачных руинах. На небе появились тяжелые, свинцовые облака. Кажется дождь намечается..
- Дело есть, - обронил Стрелок, уходя в противоположную сторону. - Я немного поколдую, ты следи в оба. Стреляй без предупреждения.
Руди послушно кивнул. Все-таки хорошо быть маленькой сошкой, ни за что не отвечаешь, делаешь, что прикажут, в суде используешь этот нюанс в качестве оправдания. Красота.
Проскочили обвалившееся здание, дальше участок сочной, зеленой травы. Бандит, вопреки привычкам, попер прямо через него, оставляя отлично видимую тропу. Ложный след организует!
Прошли дважды, с виду теперь, словно табун тянулся на водопой. Мимо пройдет только слепой. Отлично видно как большая группа людей очень спешила.
Там, где трава уткнулась в развалины, Стрелок бросил свежий, загодя припасенный окурок. Ему бы в шахматисты податься, американскому суперкомпьютеру мозги выкручивать, все просчитано на пару ходов.
- Ну вот, полный порядок, - сообщил бандит, оставив несколько следов в кирпичной пыли. Достал из кармана обрывок окровавленного бинта и аккуратно положил на тропе, посмотрел критически, немного поправил. - Комар носу не подточит.
Забежали в первый попавшийся подъезд, поднялись этажом выше и затаились внутри темной комнаты. Обстановка спартанская: голые, покрытые клочьями плесени стены, сгнивший диван в углу, под ногами битая посуда и размокшие, слипшиеся книги. На потолке шикарная, хрустальная люстра, потерявшая большую часть блестючих висюлек. В окне без рамы, открывается неплохой вид.
- Они погибли? - тихонечко спросил Рудольф.
- А сам ты как думаешь? - отозвался Стрелок, не отрывая взгляда от улицы. - Есть шансы продержаться против превосходящего противника, отлично знающего местность? Да. Они умерли, подарив нам лишние десять минут. Наша задача правильно распорядиться этой маленькой форой. Тихо, у нас гости.
Руди перестал дышать. Стук сердца, кажется, разносился на пару кварталов. В руинах напротив, обозначилось смазанное движение. Из зарослей выступили две расплывчатые человеческие фигуры, практически не различимые на фоне полуобвалившихся стен. Расстояние метров сто. Оба вооружены и одеты в серые балахоны с бурыми пятнами. Лиц не разглядеть. Чужаки замерли, осмотрели примятую траву, и растворились среди безмолвных развалин. Раздался пронзительно-переливчатый птичий крик. На открытом месте появился отряд. Руди насчитал тридцать два человека, растянувшихся длинной цепочкой. Новый птичий крик прозвучал с другой стороны, ему ответили неожиданно близко. Сука, они уже здесь.
Стрелок, пальцем ткнул в окно, а сам бесшумно переместился к двери, и выглянул в коридор. В руке оказалась, невесть откуда взявшаяся граната.
Рудольф унял противную дрожь и потихонечку снял "гевер" с предохранителя. В пылу бегства забыл, сколько в магазине осталось патронов. Сейчас придут тебя резать, а в руках бесполезный кусок металла и дерева. Фенита ля комедия. Отряд, идущий по ложному следу, скрылся из виду.
На первом этаже послышались приглушенные шаги, звон битого стекла и шуршание. Стрелок, медленно-премедленно, вытянул чеку. Похоже доигрались. Противник внизу. Сейчас самый ретивый захочет осмотреться и пиши пропало.
На первом этаже, что-то обрушилось, раздалось сдавленное сипение, мало похожее на человеческий голос, и шаги затихли внутри здания. Неужели пронесло?
Стрелок, не меняясь в лице, вставил кольцо на место и загнул усики. Руди едва не пробил истерический смех.
Минуты слились в сплошную тягучую пелену. Ни звука, ни шороха. За окном начал накрапывать мелкий, нудный дождишко.
Стрелок приложил палец к губам, пригласил за собой и выскользнул в коридор. Всегда удивляла способность бандита появляться и исчезать совершенно бесшумно. Вроде не хилый мужик, обвешан снарягой, а движется огромным, плавным котом. Не тем домашним увальнем с противоблошиным ошейником, умеющим лишь требовать жратвы и осоловело греть мягкое пузо на солнышке, а дворовым бродягой, со шрамами и разорванными ушами, привыкшим охотиться и убивать, перед которым в страхе бегут даже псы.
Стрелок вошел в дверной проем напротив. Квартира, похоже, пережила маленький взрыв, часть внешней стены обвалилась, склизкие остатки меблировки раскиданы, потолок покрыт слоем гари. Бандит осмотрел улицу, не подходя близко к пролому. Безмятежная тишина. Мертвый город показал клыки и вновь затаился, поджидая следующую неосторожную жертву.
Наружу выбрались другим путем, спрыгнули сквозь неряшливую дыру в перекрытиях и далее, через окно первого этажа, в густые кусты и лопухи величиною со средних размеров зонт. Еще одна милая привычка Стрелка, никогда не ходить одной и той же дорогой, звериная натура.
Никого. Спокойствие в первозданном виде.
- Вроде клюнули, - устало улыбнулся Стрелок, подставив лицо под тяжелые, холодные капли. - И дождик нам на руку, в такую погоду нормальные люди по домам сидят, потягивая глинтвейн. Где только взять нормальных людей?
- Кто это были? - поинтересовался Руди, когда они отошли прочь от дома, едва не ставшего мышеловкой.
- Без понятия, - легкомысленно признался Стрелок. - Их много и настроены крайне недружелюбно. А и хер с ними, город большой, дивизию спрячешь.
- А где остальные?
- Ждут у тридцать седьмой школы. Тут рядом.
Небеса разверзлись, обрушив на руины потоки воды. Видимость упала до минимума. Руди промок до нитки, и начал выстукивать зубами веселенький марш.
Стрелок жестом приказал замереть, и прильнул к рации, закрепленной на левом плече.
- Волк, я Лесник, как слышишь меня.
- Слышу тебя, - голос в динамике чистый, без всяких помех.
- Подхожу со стороны Первомайской, постарайтесь в нас не стрелять. Ждем на улице.
- Понял тебя Лесник. Конец связи.
Сквозь пелену водяной пыли просматривалось угрюмое здание в три этажа. Больше на тюрьму смахивает, чем на школу. Разрушений особых не видно, отсидеться бы в сухости, так нет, торчим под дождем.
От здания отделились темные, похожие на тени фигуры. Вольф, за ним Рувас, Мамчур и остальные.
- Ну как? - спросил Дирлевангер, с козырька фуражки лил небольшой водопад.
- Ушли на север, - поделился информацией Стрелок. - Не меньше сотни, вооружены до зубов. Один отряд видели издали, еще два прошли стороной.
- Опознали?
- Местные скорее всего, - пожал плечами бандит. - Максимум через час смекнут что нас потеряли, разделяться на мелкие группы и начнут прочесывать город.
- К этому времени мы будем уже далеко, - прикинул Вольф. - А у нас еще один раненный - Сокол. Шел первым, угодил в яму с шипами, ногу до кости вспорол.
- Вас нельзя оставлять одних, словно дети малые, - посетовал Стрелок. - Я ведь предупреждал.
- Куда мы в такую-то мокротень? - заканючил подошедший Кникер, успевая жевать на ходу.
- Молись чтобы лило, олень, - сверкнул глазами Стрелок. - Водичка все следы смоет. Или хочешь познакомиться с нашими друзьями поближе?
Кникер выругался в полголоса и исчез.
Школа потерялась в туманной дымке. Дождь, как назло, начал слабеть, превратившись в противную изморось. Миновали пустырь, заросший полынью, и уперлись в высокую, поросшую лесом насыпь.
- Перегон Свердловск-Шарташ, - нарушил молчание Стрелок. - Все наверх.
Сам задержался и тщательно осмотрел пологий склон на оставленные следы. А разве может не наследить группа измученных людей, с тремя ранеными на руках?
Насыпь прямая как стрела. Когда-то здесь тянулась железная дорога, рельсы до сих пор угадывались в траве. Вольф неуловимо изменился. Глаза горели, даже хромота пропала. Неужели близко к таинственной цели всего предприятия?