- Вертолет? - нахмурился Павел и посмотрел на товарищей.
- Он что, упал там и вызвал пожар? - спросил Артем.
- Нет. Они видели, как в небе, вдоль того берега Язно, низко так вертолет летит. Тащит что-то на тросах подвешенное. Контейнер какой или будку большую. Не знаю, сам не видал и с охотниками теми не беседовал. Но вот такие разговоры ходили. И вроде, говорят, вертолет тот большой довольно-таки. Наши еще посмеивались: откуда, мол, вертолету здесь взяться? До ближайшего Оазиса черт знает сколько. Да тут у нас почти полвека ничего не летало, окромя птиц. Потом снова охотники пропали, на сей раз уже двое. Как раз первые снега пошли. Но летом искать - это одно. Снег прячет следы да подсказки всякие… А вот разговоры пошли уже на следующий год, весною поздней. Началось все опять-таки с охотника. Недержигора.
- Чего? - непонимающе взглянул на хозяина дома Тахо.
- Это у него фамилия такая. Микола Недержигора, я его знал. Нет, дружками мы сердечными точно не были. Зуб у него на меня, еще с молодых лет.
- Зуб?
Иноземный гость снова недоумевал. Казалось, что с прошлого года он здорово продвинулся в освоении русского языка, однако рассказ местного жителя изобиловал подводными камнями в виде неочевидных для Малона оборотов речи.
- Ну да. Зуб. А я как сказал?
- Ты это, - приподнял ладонь Ходокири, - слышь, Егор, он у нас того, ни в зуб ногой, ни в ухо рылом. Наш базар для него, аки порево кротовое. Все знают, что плодятся, собаки, но ни одна падла не видела, каким макаром.
- Damned, Павел! Вы это нарочно? - недобро посмотрел на него Тахо.
- А что такого? Неужто ты не понял, что я сейчас сказал? - едва сдерживая смех, проговорил Ходокири.
- Да, Паша, ну хватит уже, э! - снова вознес вверх ладони Мустафа.
- Ладно, ладно, - отмахнулся Ходокири.
- А за что зуб-то? - поинтересовался Артем.
- Да как сказать. - Егор уклончиво пожал плечами и принялся растирать шею. - Ну, девушку я у него увел. На ней и женат до сих пор. И детишек мне она подарила…
- Старая истина. Если есть проблемы, ищи поблизости бабу. От них все беды. Верно, сестрица? - хмыкнул Павел, выгребая из чаши пригоршню лесных орехов и давя скорлупу могучим кулаком.
- Разумеется, - с вызовом взглянула на него девушка.
- Ну так вот, Недержигора этот… Он всегда один охотился. Пьющий да нелюдимый.
- Из-за бабы, - добавил Ходокири, отправляя в рот орех.
- Да, черт возьми, Паша! - теперь вспылил невозмутимый обычно Иван Булава.
- Не знаю я из-за чего, - зло посмотрел на Ходокири хозяин дома. - Это вообще имеет отношение к вашему расследованию?
- Постарайтесь просто не обращать на него внимания, Егор, - улыбнулся Тахо. - Не кормите тролля.
Теперь смысл сказанного не поняли все собеседники Малона. Павел, приготовившись отправить в рот очередной орех, прищурился:
- Орешек возьмешь, дружище?
- Зачем? - спросил иноземец.
- Ну, мало ли, вдруг подавишься - тогда мой день не зря прожит…
- Так! Все! - Химера поднялась со стула и похлопала Павла по плечу. - Пошли, здоровяк, воздухом подышим?
- Убивать меня будешь? - тихо засмеялся Павел.
- Боишься?
- Тебя, что ли, личинка? Ну, пошли. - Он тоже поднялся.
- Эй! В чем дело тут?! - напрягся Полукров на своем стуле.
Павел, смеясь, успокоил его:
- Не кипешуй, братишка. Мы просто поболтаем. Мы же одна команда, в натуре.
- Вот именно, - кивнула Химера. - Заодно орешками своими угостишь.
Они двинулись к выходу. Артем еще какое-то время напряженно смотрел им вслед. Фраза про орешки ему точно не понравилась.
- Ладно, Егор, продолжайте, - махнул рукой Тахо.
Павел сделал глубокий вдох, взирая на опустевший поселок. Если бы не дома, зимний пейзаж являл бы собой картину полного умиротворения. Но заколоченные ставни и двери переводили раздумья о внешнем благолепии природы совсем в другое русло. Многое говорило о беде, запустении и необъятном страхе покидавших село людей. Как же это, наверное, непросто - построив дома, наладив быт, дав жизнь новому поколению, вдруг взять и уйти. Нет, не уйти - бежать. Бежать в никуда без оглядки. Что же за чертовщина творится в этом резервате?
Химера, молчавшая некоторое время, тоже осматривала пейзаж и, возможно, оценивала его по-своему.
- Почему ты так себя ведешь, Павел? - спросила наконец она.
Он протянул ей огромную ладонь, на которой лежали орехи. Девушка выбрала пару со скорлупой, достаточно раздавленной, чтобы можно было извлечь без труда ядрышко, и поблагодарила кивком.
- Просто потому, что я такой, - угрюмо произнес он.
- Это не ответ. Ты так показываешь свое раздражение?
- Возможно, - пожал он плечами, продолжая смотреть на вымершие дома.
- И что является источником твоего раздражения?
- Хочешь знать? - усмехнулся Ходокири. - Ну ладно. Будь по-твоему. Мне не нравится твой братец. Не нравятся авантюры, в которые он нас втравливает. Прошлый раз я не остался в восторге там, в Острогожске. И дело не в ранении. У твоего братца какие-то свои игры, а люди - всего лишь инструменты. Вот и сейчас. Мутит что-то. Недоговаривает…
- Он платит вам! - повысила голос Химера. - Не этим ли вы живете?!
- Конечно этим, - невозмутимо кивнул Ходокири, поедая очередной орех. - Только позволь спросить: откуда у него столько золота? Если он с такой же частотой будет нанимать исключительно нас на работу, то мы вполне можем стать самыми богатыми людьми от псковских земель до Уральской гряды за пару лет. Если живы останемся, конечно. Только, знаешь ли, не очень это вдохновляет. Уютные изолированные Оазисы выносят грызню за свои пределы. Так удобнее и дешевле. И у них окна целее будут. Твой брат - игрок Оазиса. Уж не знаю какого, и мне, если честно, побоку. Для меня любой Оазис - кусок того дерьма, который весь наш мир сделал таким. Незакопанный кусок. Любой Оазис.
- В Оазисах тоже живут люди…
- Срать мне на них с высокой колокольни, крошка, - перебил Павел. - Эти люди травят жителей резерватов, в которых есть нужные Оазисам ресурсы. Эти люди покупают похищенных бандами пустошей детей, чтобы разбирать их на органы или трахать перед кинокамерами. Сомневаюсь, что кому-то в Оазисе не насрать на то, как мы тут подыхаем, например, из-за дороговизны пенициллина. Этим людям плевать, что их самолет с ядерным реактором окуривает нас своими выхлопами. Мы для них все равно что вот эти орешки. Могут всю жизнь не замечать нас, а захотят - сожрут. Знаешь, если мне доведется увидеть с высокого холма, как на Оазис нападут орды дикарей из пустошей и начнут резать тамошнюю сволочь да насиловать всех подряд, я просто буду стоять, любоваться и ковырять в носу.
- Так мой брат и вы вместе с ним как раз и боретесь с тем, что Оазисы творят у вас и в других ареалах.
- И делает он это ради нас? Ха, да не смеши. У него свой интерес. Или же интерес другого Оазиса. Но это еще не все, крошка. Мне не нравишься ты.
- Вот как? - усмехнулась Химера. - Ну-ка, поподробней с этого места.
- В ареалах живут разные люди. Но есть среди них люди долга и чести. Рейтары - из таких. Но если, скажем, кого-то интересуют только деньги, а честь они как покупают, так и продают, то мы поступаем иначе. Да, мы по-прежнему живем в мире, где человеку необходимы для жизни две вещи: воздух, чтобы дышать, и деньги, чтобы получать все остальное. Но мы не беремся за любую работу. Потому что в наши ценности входят долг и честь. Мы не бесчинствуем… как правило. - Он ухмыльнулся. - Мы стараемся удержать людей от хаоса. И храним свою землю. Помогаем тем, кто этого достоин и кому эта помощь нужна. Так вот, люди, которые никогда не продадут свой долг и честь за монету, могут забыть о своих принципах только по одной причине.
- И по какой же?
- Женщины.
- Ах да! - вызывающе громко засмеялась Химера. - Как же я забыла! Все беды ведь из-за баб! А не ты ли, Ходок, знатный трахарь в каждом борделе девяти ареалов?
- О, какие приятные комплименты ты мне говоришь, крошка. Немножко преувеличено, конечно. Но на то ведь они и комплименты, чтобы засирать уши наивной публике сладкой патокой вранья.
- Я вообще перестала понимать, к чему ты клонишь.
- Ты замутнила сознание моего друга. Раньше я думал, что это так, блажь мимолетная. Пройдет после веселого времяпрепровождения в компании горстки тщательно вымытых иришек с приятными на вид и на ощупь дойками. Но нет. Сейчас я вижу, что все серьезней и оттого хуже. Артем у нас негласный лидер. Он хорош во всем. Но теперь все это под угрозой, знаешь ли. Чувства убивают и честь и долг. Любой великий воин может превратиться в кучку смердящего дерьма из-за той ХИМЕРЫ, - Павел особо выделил это слово, - которую некоторые мягкотелые создания называют любовью. Мы рейтары. Мы братья. Я приму за брата пулю или пущу пулю в любого. Ну и как мне относиться к тебе, если твое появление угрожает тому Артему, которого я знаю? Меткий стрелок, бесстрашный воин, опытный рейтар. А то, что я таскаюсь по вертепам, ну так, крошка, я живой человек. Только в говно не верю. И бабам тоже. А шлюх я люблю. Знаешь, так вот, по-мужски люблю. Потому что это единственные женщины, которые не лгут. Да-да, Хламидия, не смотри на меня так. Они честные. Все по-честному у них. Пришел, спросил сколько. И они без кривляний всяких отвечают. Отсос - столько-то. По полной программе на час - столько-то. Ночь - на столько-то больше. Все честно. Да, конечно, они визжат, как это нам, мужикам, нравится. Ну так ведь я плачу за этот концерт. Она это знает. Я это знаю. И все довольны. Шлюхи хорошие в большинстве своем. Они услада моего сердца. Только вот долг перед братством превыше всего…
- А твои шашни с замужними бабами? - перебила Химера, надменно усмехаясь и давая понять, что она уже в курсе той истории с женой кузнеца Сташко. - Это у тебя что, долг или честь?
- Это хобби, - невозмутимо отозвался Павел. - Если тебе будет угодно. Так вот, у меня все на своих местах. По полочкам разложено. И у Артема было все по полочкам. Нет, конечно, он далеко не такой любитель положить смазливой иришке монетку на ладонь. Совсем не любитель. Он более хладнокровный, чем я. Но мне очень не хочется думать, что БЫЛ. Доходчиво излагаю?
- Я что-то не поняла твоего тона. Ты мне угрожаешь?
- Понимай как угодно.
- Знаешь, Паша, мне, вообще-то, плевать, что там на уме у твоего друга, да и у всех вас. Я здесь не за этим. Как и в прошлый раз, в Острогожске, я появилась не ради того, чтобы очаровать кого-то из вас, непроходимых и непоколебимых адептов чести. А вот у тебя явно с этим проблемы.
- У меня, крошка, вообще нет никаких проблем. Если не считать тебя. Я многое в жизни повидал. Но я не видел ничего более постыдного, жалкого и отвратительного, чем влюбленный мужчина.
- И что это значит?
- Сделаем дело, и исчезни. А если начнешь дурить парню голову, то лучше не поворачивайся ко мне спиной.
Девушка бросила несъеденный орех в снег и встала прямо перед Ходокири, пристально на него глядя.
- Ну так ты тоже не поворачивайся, амбалушка. У тебя спина-то пошире. Попасть проще.
- Рад, что мы поняли друг друга, - сказал, ухмыльнувшись, Павел и, направляясь к дому, добавил: - Стерва.
- И кто больше голову потерял от меня? Он или ты?
Естественно, Павел не услышал эти слова - они были едва ли громче, чем сама мысль.
- Вернулся Недержигора с очередной охоты. Или силки проверял, не знаю. Да и не важно. Ну, говорили многие, чумной какой-то. Взъерошенный. Егошние односельчане к нему с вопросами. Чего, мол, такой? Что случилось? А он все про пса твердил.
- Про пса? Собаку? - уточнил Малон, делая какие-то пометки в блокноте.
- Да, про собаку. Но непростую. Во-первых, он говорил, что большая она была. Но не это главное в ней.
- А что же тогда?
- Она была огненная. Да, он так и сказал: огненный пес! Все время твердил. Дескать, зверюга не из костей, плотью да жилами обжатых и шкурой покрытых, а целиком из пламени. Несся, говорит, пес по лесу, не касаясь земли. Гудел, как горн кузнечный. Языки огня развевались за ним, трава обугливалась мгновенно, а то и вспыхивала, если сухая. Он рассказывал, что стрелять в нее с перепугу начал. И вроде как попадал, но пули никакого вреда псу не причиняли. Он пронесся по лесу и исчез. А Недержигора в ужасе бросился к своему селу. Ну, там все это и рассказал. На смех его, конечно, подняли. Да и что взять, если он пьет постоянно. По синьке и не такое привидится. Так издевались, что он еще больше пить стал. Вообще из запоев не выходил да и помер в итоге - спустя недели две, летом, весть прошла. В соседней с ними общине, той, что ближе была, два из трех охотников погибли в глухом лесу. И опять поблизости от того озера. Один охотник вернулся, чуть ли не двинутый умом, и сказал, что огненный зверь пожрал товарищей его.
Малон потер подбородок, задумчиво поглядев на свои записи, затем на карту:
- Огненный зверь?
- Да. Но только про пса он ничего не говорил; Не то кабан огненный был, не то другое что-то. Но картина та же. Мчится, не касаясь земли, гудит и… и жжет все на своем пути. - Егор вздохнул и задумчиво глянул на окно, выходящее в ту сторону, где был дом его брата.
- Я правильно понял, что все эти явления происходили потом с интервалом примерно в два месяца и в одном районе?
- В одном районе, да. Ну и по времени как-то так. Там сначала тоже не поверили. Решили, что завалил он дружков. Но месяца через два снова история про огненного зверя и погибший охотник. Потом целая семья, что грибы там собирала. Только обугленные останки нашли среди обгоревших деревьев. И пошло-поехало. Молва, что тот зверь, стала носиться по всей округе. Охотники прекратили ходить на охоту. И все дальше от озера замечали зверя. Потом до посевов эта нечисть добралась. Пшеница, кукуруза… Приходят земледельцы в поле, а там половина обуглилась. Ходили по следу. Зверь просто метался наобум по полю, а в одном месте след прервался. Вот был огненный зверь, вот он исчез, и впереди нетронутые заросли. Еще позже и до ближайших пастбищ напасть добралась. Ограда в одном месте сожжена, овцы да коровы в ужасе разбежались. Это те, которым повезло не быть разорванными в обгоревшие куски. Потом его встречали все чаще и все дальше. Уже никто и не вспоминал, что все с того озера началось, с Язно. А прошлой осенью стали замечать, что дичи в окрестных лесах стало меньше. Следопыты разобрались: уходит дичь в разные стороны. И поняли все, что от зверя огненного обычный зверь бежит. Даже медведи и волки. Промысла не стало, посевы гибнут, пожары в лесах. Стада несут урон, лошади нервные, непослушные. Даже, говорят, куры перестали нестись. Все живое напугано было. И потянулись люди из своих селений. Сначала ближайшие к тому озеру проклятому, потом и остальные одно за другим пустели. Сразу мародеры повадились, в покинутые дома ломились. Но однажды на хуторе нашли два дома, будто взорвали их, и каждый обломок горел при этом. А среди всего этого с дюжину мародеров валяется и их разбитая да сожженная машина. Мародеры все обугленные были, кого в куски вообще… После этого банды перестали соваться. Разве что изредка. Так, прокрадутся два-три человека. Некоторых ловили те, кто остался сторожить. С законниками-то напряженка образовалась, ну и каждый по-своему… Вешали, отрубали руки. А то и пулю в башку, если не жалко пули. Про мародеров тут уже давно не слыхать. Но мало ли что… Бывают всякие отморозки. А кому, может, и неведомо, что здесь творится. Хотя молва вместе с людьми отсюда ушла уже давно. Далече теперь про нашего зверя огненного слыхать, если рейтары с воронежской земли да иноземец пожаловали разбираться с чертовщиной этой.
- Н-да, занятно, конечно. - Тахо снова потер подбородок.
- Занятно?! - Егор вытаращил на него глаза. - Эта тварь теперь сюда добралась! За черт знает сколько верст от Язно! Избы спалила, брата моего сгубила! Занятно?! - Он вскочил.
- Я пропустил что-то? - произнес Павел, который как раз в этот момент вернулся в дом.
Следом вошла Химера.
- Я прошу прощения. - Тахо тоже поднялся и развел руки. - Не совсем верно выразился. Мы здесь для того, чтобы избавить ваш край от этого огненного зверя.
- И как вы это сделаете?!
- Для начала выясним, что это такое. Вы нам много нового рассказали. Ответьте еще на один вопрос, пожалуйста.
- Ну?
- Как часто появляется зверь?
Егор чуть поостыл и задумчиво посмотрел в пол:
- Где-то неделя.
- Неделя? - Тахо повернул голову в сторону Ивана Булавы и Мустафы Засоля, которые прибыли в этот ареал раньше остальной команды и также занялись сбором информации.
- Да, у нас те же данные, - кивнул Иван. - Примерно раз в неделю.
- Значит, у нас пять дней до следующего явления. Занятно…
Глава 7
ВЕРТОЛЕТ
Две винтокрылые машины W-3U "Саламандра" с полным боекомплектом стояли на летном поле в готовности к старту. Поодаль - санитарная и пожарная машины. Стандартная процедура.
Суеты, что была здесь недавно, в этот раз не наблюдалось. Зато погода в точности такая же, как во время прибытия самолета с эмиссаром.
- Внимание, последняя контрольная точка пройдена. До посадки двадцать одна минута. Как поняли меня? - произнес диспетчер.
- "Сокол-один". Вас понял. Крайняя точка пройдена. Поправка произведена, - доложил командир первого вертолета.
- "Сокол-два". Вас понял, - повторил за ним офицер из второй вертушки.
Командир первого вертолета вздохнул с облегчением и откинулся на спинку своего кресла.
- Опять все гладко. Даже скучно, правда, Ежи? - Он засмеялся и взглянул на второго пилота.
- Постучи по дереву, командир, они еще не сели, - тоже смеясь, отозвался второй пилот.
Командир легонько ударил три раза костяшками пальцев по шлему своего помощника.
- Постучал.
- Что-то зачастили гости британские к нам, не находишь? Двух дней не прошло. Не за эмиссаром же они летят? Вон его самолет. - Ежи указал пальцем на дальнюю часть аэродрома, где находилась стоянка самолетов.
- Да это, может быть, просто торговый транспорт.
- А что, командование не сообщило?
- Сказали, правда, как-то уклончиво, что рейс коммерческий. Но табель со списком людей и характером груза так и не дали.
- Странно. Это вроде как нарушение полетных правил. А, Виктор?
Командир кивнул:
- Не "вроде как", а нарушение. Самое что ни на есть. - Он взял стакан с горячим чаем и отпил.
- Ну а ты не спросил, почему список не дали перед обеспечением?
- Спросил. Говорят, связь с их Оазисом сегодня барахлит. Не прошел факс.
- Ну так с самолетом ведь связь есть? Табель можно и от экипажа получить. Если б и с самолетом связь барахлила, нам бы уже первую повышенную объявили.
- Да ладно. Чего ты кипятишься, Ежи? Успокойся. Еще пару минут, и все. В тепло и уют отправимся.
- Ты же знаешь, командир, не люблю, когда где-то что-то не так. И если это коммерческий рейс, почему не видно машин для приема груза?
- Может, он не к нам груз везет. Может, на дозаправку садится.
- Так и в этом случае должны были в известность поставить. К тому же не помню я, чтоб даже при посадке на дозаправку грузовоз хотя бы пару ящиков с товаром не оставил и не принял.