- Хорошо. - Перед ней за мгновение до этого появилась аватара экспедиционного корабля Контакта "Бодхисаттва, НАСП", явно телепортированная, о ее визите Йайм была извещена получасом ранее. У нее было время одеться и собраться. Аватара приняла форму старомодного автономника почти в метр длиной, полметра шириной и высотой в четверть метра. Аватара парила на уровне ее лица. - Насколько я понимаю, мы можем отбросить всякие формальности, - сказала аватара.
- Я бы предпочла именно это, - согласилась Йайм.
- Понятно. В таком случае, готовы ли вы?..
Йайм присела, подняла небольшой мягкий пакет, лежавший у ее ног, и снова выпрямилась.
- Полностью, - ответила она.
- Прекрасно.
Аватара и женщина исчезли в двух серебряных эллипсоидах, которые едва успели появиться, как тут же сжались до точек и пропали из виду со скоростью недостаточной, чтобы вызвать два слабых удара грома, но все же настолько быстро, что возник ветерок, который зашелестел листьями стоящих поблизости растений.
Прин пробудился после долгого и жуткого реального кошмара - сна о том времени, что он провел в Аду, - и обнаружил, что Чей, его истинная любовь смотрит на него, моргая, а он лежит на больничной кровати. Он лежал на боку, смотрел на нее, она тоже лежала на боку в метре от него и лицом к нему. Ее глаза медленно моргали.
Ему понадобилось какое-то время, чтобы понять, где он находится, кто это смотрит на него и даже кто он сам такой. Поначалу он смутно осознавал только, что находится в каком-то медицинском заведении, что испытывает теплые и особые чувства к женщине, лежащей рядом, и что он совершил нечто важное и ужасающее.
Ад. Он был в Аду. Они были в Аду - он и Чей. Они отправились туда, чтобы доказать, что это реальность, а не миф, и что это омерзительная, извращенная версия послежизни, место неизбывной жестокости, невообразимое в любом цивилизованном обществе.
Они хотели убедиться в этом и вернуться со свидетельством, сделать публичное заявление, как можно шире распространить эту информацию, обличив государство, правительство, политико-коммерческий истеблишмент и все заинтересованные стороны, которым нужно было, чтобы их Ад - все Ады - существовал и дальше.
И вот они вернулись в Реал, вернулись оба.
Он еще не мог толком говорить. Он лежал на кровати, находящейся в каком-то помещении, определенно похожем на больничную палату, из которой они в свое время и переместились в Ад. Чей лежала на кровати рядом с ним. Их личности перевели в электронную, или фотонную, или еще какую форму - технические детали его никогда не интересовали, - и они вдвоем отправились в Ад.
Он слышал слабое побикивание и видел разное медицинское оборудование и коммуникационную аппаратуру вокруг двух их кроватей.
- Прин! Ты вернулся! - сказал голос. Он узнал этот голос. Или, по меньшей мере, знал, что говорящий должен быть знаком ему. В поле его зрения появился мужчина.
Он узнал его. Иркун. Его звали Иркун, и он был медиком, а по совместительству специалистом по связи и волшебником, который руководил перемещением их личностей, их существ, из их тел по коммуникационным сетям туда, где находился действующий переход в Ад. И, конечно, назад. В этом-то и был весь смысл: они должны были вернуться, поэтому их отправили с наборами кодов, которые и позволяли им вернуться. В Аду коды были замаскированы под ошейники из колючей проволоки. Они позволяли их обладателю на короткое время принять обличье одного из наиболее сильных и облеченных властью демонов и давали один шанс вырваться из виртуального мира в Реал.
Он помнил мерцающий синевой дверной проем, мельницу и склон долины, уставленный какими-то рогатинами, на которые были насажены разлагающиеся тела.
Мерцающий синим светом проем и его отчаянный прыжок вместе с нею…
Кульбит, переворот в воздухе, чтобы проскочить первым, держа ее в конечностях сразу же за собой, если это возможно.
- Ты сделал это! - сказал Иркун, хлопая хоботами. Он был одет, как медик: белый жилет, хвост подобран и подколот, копыта в маленьких белых сапожках. - Ты вернулся! Ты сделал это! А Чей - она?..
Иркун повернулся и взглянул на Чей. Она все еще смотрела прямо перед собой. Прин, придя в себя, подумал, что она смотрит на него, но это, конечно, было не так. Она опять медленно моргнула - точно, как раньше.
- …сразу же за тобой? - спросил Иркун, его голос замер - он повернулся посмотреть на медицинскую и коммуникационную аппаратуру вокруг ее кровати. Он вытащил пульт дистанционного управления и принялся выстукивать что-то на нем, пальцы его хобота плясали по иконкам, буквам и цифрам. - Она?.. - произнес он и замолчал. Перестал манипулировать с пультом и ошеломленно посмотрел на Прина.
Иркун, Чей, кровать, на которой она лежала, - в плавучем доме в лагуне мелководного моря - все это стало покачиваться и растворяться по мере того, как слезы наполняли глаза Прина.
В этом, кроме Прина и Иркуна, участвовали еще трое. Они составляли команду, число членов которой было сведено до минимума, чтобы не утекла информация и не дознались сторонники Ада.
Они лежали на террасе перед лагуной, за которой виднелись дюны и море. На фоне лиловатого захода летали птицы, темные формы на длинных полосах и разрывах усеянного облаками неба. Ни других лодок, ни плавучих домов в лагуне больше видно не было. Тот, в котором находились они, имел достаточно невинный вид, хотя в нем имелось высокотехнологическое оборудование, а утопленный оптический кабель связывал их с ретранслятором в небольшом городке в нескольких километрах. Прин уже около половины дня как пришел в себя. Им нужно было решать, что делать дальше, в особенности что делать дальше с Чей.
- Если мы оставим ее в ступоре, то сможем реинтегрировать, когда она вернется, - сказал Биат. Он был у них специалистом по мыслеразумам.
- Даже при таком надломленном разуме? - спросил Прин.
- Конечно, - ответил Биат, словно это было некое достижение.
- Значит, мы берем абсолютно здоровый спящий разум, внедряем в него надломленный, и побеждает, пробуждается надломленный? - спросила Йолерре. Она была их главным программистом, умельцем, которая выдумала код на колючей проволоке, позволивший им бежать из Ада.
Биат пожал плечами.
- Перезапись - накладка нового на старое, - сказал он. - Обычная вещь.
- Если мы ее разбудим, то она будет такой же, какой была перед вашим погружением, - сказал Сульте. Он был координатором их миссии, их главным источником информации из правительства и еще одним специалистом по связи. - Но чем дольше она будет находиться в состоянии пробуждения и жить более или менее нормальной жизнью, тем труднее будет воссоединить две ее личности: ту, которая теперь лежит без сознания и не имеет опыта пребывания в Аду, и ту, что виртуально сейчас пребывает в сознании, - где бы она ни находилась, - которая такой опыт имеет. - Он посмотрел на Биата, который кивнул, выслушав его.
- А поскольку последняя личность, возможно, сделает ее безумной, то, может, так оно и к лучшему, - сказал Биат.
- Это лечится, - сказал Иркун. - Есть специальные методы.
- А эти методы когда-нибудь применялись к тому, у кого в голове все ужасы Ада? - спросила Йолерре.
Иркун покачал головой и звучно всосал в себя воздух.
- Сколько у нас есть времени до того, когда реинтеграция станет невозможной? - спросил Прин.
- В худшем случае, возможно, несколько часов, - сказал Биат. - Не исключено, что несколько дней. Максимум неделя. Перезапись будет жесткой, она может… в лучшем случае впасть в кататоническое состояние. Единственный мягкий способ - это попытаться перенести ее воспоминания об Аде по частям. - Он покачал головой. - Очень возможно, что ее изначальная личность будет категорически отвергать эти воспоминания. При ночных кошмарах за ней нужно будет установить наблюдение.
- Ты и в самом деле не думаешь, что она вскоре придет в себя? - спросил Прина Иркун. Он держал перед собой дистанционный пульт, по которому контролировал состояние Чей в палате всего в нескольких метрах от них.
Прин покачал головой.
- Думаю, нет ни малейшего шанса, - сказал он. - Она забыла экстренный код, забыла, для чего он нужен, как его инициировать. Я уже говорил - она даже отрицала существование Реала. И эти ублюдки-демоны наверняка схватили ее через секунду после моего прорыва. Если она не последовала за мной через миг-другой, то не последует и… через несколько месяцев. - Он снова начал плакать. Другие, увидев это, обступили его, производя утешающие звуки, а те, кто был поближе, протягивали хоботы, чтобы погладить его.
Он оглядел их.
- Я думаю, мы должны ее разбудить, - сказал он.
- А что будет, если мы ее все же вернем? - спросила Йолерре.
- Мы можем найти для нее какую-нибудь форму существования в виртуальном мире, - сказал Сульте. - Факт остается фактом: работать с ней будет легче, если она находится там. Верно? - спросил он, кинув взгляд на Биата, который кивнул ему в ответ.
- Что - будем голосовать? - спросил Иркун.
- Думаю, это Прин должен решать, - сказал Сульте. Другие закивали, загудели, соглашаясь с ним.
- Она к тебе вернется, Прин, - сказала Йолерре, протянула хобот и легонько погладила его.
- Нет, - сказал он.
Когда они все же разбудили ее следующим утром, он уже ушел.
Он не хотел видеть ее. Он не хотел, приняв любовь той, которая никогда не побывала там, какой бы цельной, идеальной, психически здоровой она ни была, не хотел бросать ту, которую любил и которая все еще оставалась в Аду.
Конечно, эта Чей, которая никогда не видела Ада, будет обижена его поступком и не поймет, почему он так жесток с нею, но он-то видел, что такое настоящая боль и настоящая жестокость, и та личность, которой он стал теперь, никогда бы не смогла делать вид, что случившегося с ними двумя в Аду никогда не было, что оно не изменило его безвозвратно.
Комната, в которой проснулась Ледедже и увидела сидящую на балконе Смыслию, была отведена ей на все то время, что она пожелает оставаться на корабле. После путешествия на небольшом и почти бесшумном летательном аппарате (каждый внешний угол и внутренний коридор всесистемного корабля поражал воображение) Смыслия высадила Ледедже поблизости от ее комнаты, где один из километровой длины внутренних коридоров выходил на одну из небольших ступенчатых долин жилых ячеек, дала ей длинное серебристое, замысловатое кольцо - эта штука называлась терминалом, и с его помощью она могла разговаривать с кораблем - и оставила там: мол, дальше иди до дома сама и собирайся с мыслями. Аватара сказала, что стоит Ледедже ее вызвать, как она будет к ее услугам в качестве проводника, собеседника, кого угодно. А пока, сказала она, может быть, Ледедже хочет отдохнуть или просто побыть наедине с собой.
Кольцо плотно село на самый длинный палец Ледедже и провело ее по коридору до комнаты, давая голосовые указания. Одна стена ее комнаты превращалась в экран и позволяла получить явно неограниченный доступ к корабельному эквиваленту сичультианской датасферы. Она села и начала задавать вопросы.
- Добро пожаловать на борт, - сказала аватара автономника "Бодхисаттвы". - Позвольте ваш пакет.
Йайм кивнула. Аватара не стала забирать пакет - тот просто исчез из ее руки, лишь на пальцах осталось щекочущее ощущение. Она слегка покачнулась, чуть наклонилась, когда вес пакета неожиданно перестал оттягивать ее руку с одной стороны.
- Он будет в вашей каюте, - сказала аватара.
- Спасибо. - Йайм опустила глаза. Она стояла на пустоте. Пустота эта оказалась довольно основательной, но - стоило посмотреть - под ногами у нее вроде бы ничего не было, кроме звезд, закрученных в знакомые вихри или рассеянных прозрачным туманом. По бокам тоже были звезды. Над ней - безмерное темное ничто, потолок из полированного черного материала, отражающий звезды, горящие под ее ногами. Она подняла голову и увидела собственно призрачно-бледное отражение, смотревшее на нее.
Под ногами она узнала рисунок звезд, видимых с ее родной орбитали Диньол-хей. Хотя, если исходить из того, что она только-только - а время дома уже клонилось к вечеру - оставила свою квартиру, то если ее переместили на другую сторону орбитали, под тем местом, где она жила, то она должна была увидеть совсем другие звезды. Корабль явно находился на некотором расстоянии от ее дома. Она была довольна собой: быстро сообразила.
- Вам нужно время, чтобы освежиться, привыкнуть, сориентироваться или еще что-нибудь?.. - начал автономник.
- Нет, - ответила Йайм. Она стояла как и прежде, но теперь чуть расставив ноги. - Мы можем начать?
- Да. Прошу вашего полного внимания, - сказал "Бодхисаттва".
"Прошу вашего полного внимания". Она почувствовала себя немного оскорбленной. Но, имея дело с Покойней, с этим приходилось мириться. Покойня славилась своей внешней строгостью и безусловным аскетизмом. Если тебе не нравилась дисциплина, сопутствующая почти всему, связанному с Покойней, то тогда вообще не нужно было подписывать соглашение.
Ходили злопыхательские слухи, проверить которые вроде бы не было никакой возможности, что эти недавно ставшие известными специальные подразделения Контакта существуют только для того, чтобы предоставить суррогатную нишу занятости тем, кто отчаянно жаждет такой работы, но не может успешно пройти отбор и поступить непосредственно в Особые Обстоятельства.
Контакт был тем подразделением Культуры, которое в той или иной степени участвовало почти во всех взаимодействиях Культуры со всем и со всеми, кто не был Культурой, начиная от исследования недавно открытых звездных систем и кончая взаимоотношениями со всем спектром других цивилизаций на любых стадиях развития, начиная от тех, кто даже и представить себе не мог концепции всемирного правительства или функционирования космического лифта, до элегантно никчемных, но, тем не менее, потенциально весьма влиятельных Старейшин и еще более далеких от реальности Сублиматов там, где еще оставались остатки или следы таких экзотических существ.
Особые Обстоятельства фактически были шпионским подразделением Контакта.
Внутри такой организационной махины, как Контакт, всегда существовали специализированные подразделения. Особые Обстоятельства были всего лишь наиболее известными из них; ОО, как это ни странно, формально почти со дня своего возникновения существовали сами по себе. Главным образом это объяснялось тем, что иногда они делали такие жуткие вещи, к которым не хотели иметь никакого отношения люди, гордившиеся своей принадлежностью к Контакту.
Но со временем, в особенности за последние приблизительно полторы тысячи лет, Контакт трансформировался и подготовился к различным организационным и рационализаторским переменам, что и привело к созданию трех других специализированных подразделений, одним из которых была Служба Покойни.
Служба Покойни - Покойна, как её обычно называли, - имела дело с мертвыми. Количество мертвых в большой галактике с учетом всех тех, кто обитал во всевозможных Послежитиях, созданных за тысячелетия разными цивилизациями, многократно превосходило количество живых. К счастью - и слава богу, - мертвые обычно предпочитали компанию себе подобных и доставляли относительно мало беспокойств по сравнению с теми, для кого Реал все еще оставался объектом обитания и попыток исследования. Но количество мертвых было так велико, что время от времени с ними неизбежно возникали проблемы. Мертвецы, с которыми имела дело Покойня, в техническом смысле были мертвы, но иногда очень беспокойны.
По большей части эти вопросы касались законности, даже терминологии; в большинстве обществ основное различие между живым виртуальным лицом (возможно, просто временно, так сказать, виртуальным, ожидающим возвращения в новое тело в Реале) и мертвым виртуальным лицом состояло в том, что последнее не имело прав собственности и не могло владеть ничем за пределами их имитации. Вполне естественно, среди мертвых находились те, кто считал это разделение несправедливым. Такого рода недовольство могло привести к неприятностям, но Покойня поднаторела в улаживании последствий.
Относительно небольшая по количеству кораблей и персонала, Покойня могла прибегать к услугам всего включенного в каталог набора хотя и мертвых, но сохранившихся экспертов и экспертных систем, - не все из них по своему происхождению были пангуманоидными, - чтобы помочь им разобраться в этих вопросах; Покойня вызывала их из наполненного развлечениями отдыха или выводила из замороженного состояния, перед погружением в которое они оставляли завещания, которыми позволяли свое оживление, если того потребуют обстоятельства и они смогут быть полезны.
Покойня, которую кое-кто в ОО называл Стряпчеством, имела связи с Особыми Обстоятельствами, но рассматривала себя как более специализированное подразделение, чем более старое и крупное параллельное ведомство. Большинство гуманоидов в Покойне считали, что связи с ОО унизительные пользоваться ими можно лишь в самых крайних случаях. Они считали, что их служба более высокая, рафинированная, и это отражалось в их манерах, поведении, внешнем виде и даже одежде.
Корабли Покойни прибавляли к своему названию аббревиатуру НАСП - На активной службе Покойни - и обычно имели одноцветную окраску: либо ослепительно белоснежную, либо глянцево-черную. Они даже двигались бесшумно, так конфигурируя поля своих двигателей, чтобы производить минимум пертурбаций как в подгалактической энергетической решетке, так и в путанице реального трехмерного пространства. Обычные корабли Культуры конструировались из расчета максимальной эффективности или же из всегда популярных соображений: а посмотрим-ка, что мы сможем выжать из этого красавца.
И точно таким же образом от людей и других биологических оперативных сотрудников Покойни требовалось, чтобы они при исполнении служебных обязанностей были трезвомыслящими, серьезными и одевались соответствующим образом.
Именно к этому подразделению Контакта и принадлежала Йайм.
Вот уж в самом деле "Прошу вашего полного внимания". Ну да ладно. Йайм вместо ответа просто кивнула.
Вдруг она по пояс погрузилась в звезды. Автономник, далекие звезды у нее под ногами и их отражения - все это исчезло.
- Это скопление Рупрайн, рукав Один-один Ближний конец, - сказал обволакивающий ее со всех сторон голос корабля.
Рукав Один-один Ближний конец находился на расстоянии немногим менее трехсот световых лет от того места в пространстве, где располагалась орбиталь Диньол-хей, вращающаяся вокруг солнца Этчилбьет. В масштабе галактики это было просто рядом.