- Возможно, и не одно, - ответил автономник обреченным голосом.
- Прежде чем мы станем думать о последствиях, - сказал Химеранс, откашлявшись, - мы должны решить, что нам делать сейчас.
- Нашим приоритетом по-прежнему остается госпожа И'брек, - сказал автономник "Бодхисаттвы". - Возможно, быстро приближается тот момент, когда действия или решения одного человека перестают иметь какое-либо значение, но пока мы еще можем надеяться оказать влияние на события через эту даму, если нам удастся ее найти.
- И конечно, - сказал Химеранс, - действия и решения господина Вепперса почти наверняка оказывают влияние на события. И весьма значительное влияние.
- Как и действия и решения госпожи И'брек, - сказала Йайм, разворачиваясь в дальнем конце гостиной и направляясь в обратную сторону. На этот раз она даже не пошатнулась. - Если ей удастся подойти к нему на расстояние выстрела в упор или чего-то такого.
- Согласно последним сообщениям из Сичульта, Вепперс находился в месте, которое называется Пещерный город Йобе. Это на планете Вебезуа в Чунзунзанском вихре, - сказал автономник.
- Вот, значит, где, - проговорил Химеранс, потом помолчал немного. На его лице появилось удивленное выражение. - Культурианская миссия Рестории, подавляющая вспышку гоп-материи, только что обнаружила, что на Цунгариальном Диске идет строительство новых кораблей, - сказал он.
- И сколько их? - спросила Йайм.
Ответил ей автономник "Бодхисаттвы".
- Пока что по одному в каждой фабрикарии, которые они проверяли, - ответил он.
Йайм остановилась.
- И сколько они проверили? - спросила она, переводя взгляд с аватары на автономника.
- Пока что около семидесяти, - сказал Химеранс.
- По возможности проверяли разнесенные по всему диску, - сказал автономник. - Для репрезентативной выборки.
- Это означает что?.. - начала было Йайм.
- Что, вероятно, строительство кораблей идет во всех фабрикариях, - сказал автономник.
- Во всех? - Йайм почувствовала, как ее глаза широко раскрылись.
- Наверняка в очень большой части из трех миллионов фабрикарий, - сказал автономник.
- Боже мой, - воскликнула Йайм, - кому может понадобиться три миллиона кораблей?
- Тому, кто предполагает начать войну, - ответил автономник.
- С таким количеством кораблей ее вполне можно и закончить, - сказал Химеранс.
- И тем не менее, нам лучше всего туда поторопиться, - сказал автономник.
- Пора включать скорость, - сказал Химеранс. Потом кивнул в сторону загоревшегося настенного экрана в дальнем конце гостиной. На экране появились побитые обломки "Бодхисаттвы", плывущие в поле "Не тронь меня, я считаю". На экране искалеченный корабль не казался столь уж безнадежно выведенным из строя. Немного поцарапанный, побитый, помятый - не больше. Самые серьезные повреждения имели место внутри. - Последняя команда автономников готова к выходу, - сообщил Химеранс. - Предлагаю забыть о переднем стрессоре удаленного действия.
- Согласен, - проговорил автономник. Маленькая машина неподвижно висела в воздухе, отчего возникало полное ощущение, что она вглядывается в обломки корабля на экране.
- Я думаю, команду должны отдать вы, - сказал Химеранс.
- Конечно, - отозвался маленький автономник.
Погруженная в дымку сияющая стена охватного поля приблизилась к искалеченному кораблю, обтекла его и оставила снаружи наедине с далекими звездами. Картинка переключилась на пространство за полем, где парило безжизненное и обнаженное тело "Бодхисаттвы", совершенно не защищенное ни полями, ни щитами. Корабль медленно отчаливал, оставался позади.
- Ну вот, - сказал автономник.
"Бодхисаттва" вздрогнул, словно пробуждаясь от долгого сна, а потом стал медленно распадаться на части, словно на ожившей схеме сборки-разборки. На мгновение вокруг него появилось сферическое зеркальное поле, а потом, когда оно исчезло, корабль засверкал, все его части засияли на их глазах, загораясь все ярче и ярче; горение происходило без пламени, аккуратно, ничто не взрывалось, но материал корабля раскалялся все сильнее, и этот чистый огонь бушевал до тех пор, пока его интенсивность не начала спадать, а когда он погас совсем, от корабля не осталось ничего, кроме медленного светового излучения, устремляющегося во всех направлениях к далеким солнцам.
- Что ж, - сказал автономник "Бодхисаттвы", поворачиваясь к Йайм и аватаре. - Я думаю, полный вперед.
Химеранс кивнул. Звезды на экране поплыли.
- Поля на голом корпусе минимальны, - сказал он. - В течение приблизительно сорока минут достигнут скорости, опасной с точки зрения скелетного вытяжения.
- Когда мы будем на месте? - спросила Йайм.
- Восемнадцать часов, - сказал Химеранс. Аватара уставилась на экран. - Пожалуй, нужно проверить мои инструкции, посмотреть, помню ли, как действовать в роли боевого корабля. Вероятно, все, что нужно делать. Подготовить щиты, откалибровать эффекторы, изготовить боеголовки - всякое такое.
- Могу я чем-нибудь? - начала было Йайм, но сразу же поняла, насколько нелепым может показаться кораблю ее предложение. - Да нет, ничего, - сказала она, взмахнув рукой - это движение отозвалось болью в ее теле.
Аватара только улыбнулась ей.
Он пришел в себя и ощутил какое-то деловитое спокойствие. Откуда-то доносилось позванивание, действующее на нервы побикивание и что-то еще, пока не поддающееся опознанию, но все это было ужасно приглушенным, словно источники этих звуков находились в другом конце очень длинного туннеля и ему тут на самом деле не о чем было волноваться. Он открыл глаза и огляделся, но понять ничего не смог. Он снова закрыл глаза. Потом решил, что лучше бы этого не делать. Случилось что-то плохое и, может быть, еще не закончилось. Он должен быть начеку, держать глаза открытыми, видеть, что происходит вокруг.
Он ощущал какую-то странную тяжесть, словно его вес целиком приходился на голову, шею и плечи. Повернул голову в одну сторону, в другую.
Проклятье. Он понял, где находится. Он был в задней части верхолета. Весь этот темный, перевернутый хаос вокруг него был остатками летательного аппарата. Что за херня случилась?
Он лежал на сиденье, на котором находился, когда случилось то, что случилось. Он хотел тряхнуть головой, чтобы в голове прояснилось, но решил, что не стоит этого делать. Он поднес руку к лицу, потрогал. Липко. Посмотрел на руку. Это была кровь. Дышал он тяжело.
Ноги его торчали, указывая наверх, в небо, которое он все еще мог видеть через помятые остатки задней палубы верхолета. Там, где должно было быть сверхпрозрачное стекло, вроде бы ничего не было. С облачного темного неба что-то падало на него, вокруг него. Черное и серое. Сажа и пепел.
Он вспомнил огненный шар, который увидел мельком.
Что это было - ядерный взрыв?
Неужели какой-то факер пытался уничтожить его ядерным взрывом?
Неужели какой-то адский хер пытался уничтожить его в его собственном верхолете над территорией его собственного имения?
"Сука хренова", - сказал он. Собственный голос показался ему тяжелым, неразборчивым и далеким.
Никаких серьезных повреждений у него вроде бы не было, никаких переломов. Он посмотрел перед собой (да, ему было больно, словно от ушибов), потом приподнялся на своем кресле, головой вверх, цепляясь за лазерное ружье (все еще включенные сигнальные огоньки продолжали мигать), чтобы не упасть на перегородку, которая теперь была так наклонена, что скорее стала полом, чем стеной.
Он с трудом встал и теперь стоял, покачиваясь, стряхивая грязь, осколки стекла, сгустки крови с одежды. Ну и дела. Он посмотрел на сажу и пепел, которые все еще падали вокруг него сквозь пространство, в котором раньше находилось сверхпрозрачное стекло. Он должен выбраться отсюда, иначе его засыплет. Стряхнул сажу и пепел с волос. Долбаная радиоактивная дрянь - он был в этом уверен. Когда он выяснит, кто несет ответственность за это, он с этих сук кожу сдерет заживо, поливая их раствором соли. Кого же ему подозревать? Собирался ли кто-нибудь лететь с ним, но в последнюю минуту отказался? Он никого не мог вспомнить. Все были здесь. Вся его свита, все люди.
Он посмотрел на дверь, закрывающую от него остальную часть верхолета, потом попытался снять лазерное ружье со стойки, но в конечном счете отказался от этой затеи.
Похоже, верхолет зарылся носом в землю. Это означало, что пилоты, скорее всего, мертвы. Сколько человек осталось в живых в пассажирском отсеке? Если только осталось.
Он потащил дверь, - скорее теперь не дверь, а крышку люка, - но она не открывалась. Ему пришлось опуститься на колени и действовать обеими руками, чтобы открыть ее. При этом он порезал палец о рваный кусок металла. Слизал кровь с пальца. "Словно какое животное, - подумал он. - Животное". Содрать кожу живьем - это еще будет легкое наказание для того, кто сделал это. Нет, он придумает что-нибудь похуже. Наверно, есть специалисты, с которыми можно проконсультироваться.
Он спустился в темноту под протестующую, скрипящую дверь.
- Что происходит с моими глазами? - Это прозвучало как крик, вопль, а не спокойный вопрос, который она хотела задать. Глаза у нее болели, их словно выдавливало.
- Костюм готовится закачать пену под щиток, - трескучим голосом сказал он. - Сначала нагнетается давление, чтобы пена резко не ворвалась внутрь. Вы же не хотите, чтобы у вас отошла сетчатка?
- Как и всегда, спасибо за предупреждение.
- Как и всегда, мои извинения. С предупреждениями у меня плоховато. Прискорбно. Сохранять вас, людей, целыми и невредимыми - такой тяжкий труд.
- Что происходит сейчас?
- Костюм будет использовать свой невральный индуктор, чтобы передавать изображения с экрана прямо вам в мозг. У вас изображение будет двоиться, пока глаза еще видят и происходит калибровка.
- Я спрашиваю, что происходит снаружи - с другим кораблем.
- Он обдумывает мое последнее сообщение, которое в основном сводилось к следующему: "Прекратите преследовать меня, иначе буду рассматривать вас как враждебный объект". Переконфигурировал профиль на более оборонительный. Я дал ему полминуты на принятие решения. Вероятно, слишком большая щедрость. Это один из моих недостатков.
- Угу.
Ледедже смотрела на восьминогую снежинку, уже не понимая, то ли она видит ее глазами сквозь щитки шлема или каким-то образом непосредственно своим зрительным центром, который принимает картинку через костюм. Изображение снова задрожало.
- Что?..
- Видите? - сказал корабль. - Слишком много ему дал. Он даже не использовал полминуты целиком.
- И что же он сделал?
- Этот факер попытался меня заарканить, вот что. Сказал, чтобы я развернулся и ждал абордажа с их стороны, если использовать классический термин. По его словам, он подозревает, что я - часть некой инфекции роильщиков. Это удивительно, чтобы не сказать - невероятно. Он не лишен оригинальности, - радостным голосом проговорила аватара. - К тому же он включил глушилку связи, отрезал меня от внешнего мира. А это совсем не по-соседски. Еще это означает, что он очень большой и имеет массу возможностей или что он действует не в одиночку и поблизости есть еще как минимум три корабля. Я мог бы их обнаружить, к тому же я мог бы пробить заглушку, но это означало, что я должен был бы перестать прикидываться малюткой Палачом. - Корабль издал вздох. - Придется запенить вас, детка. Закройте глазки.
Она закрыла глаза, почувствовала, как давление и температура на ее веках немного изменились. Она осторожно попыталась снова открыть веки, но оказалось, что они словно склеены. Дезориентировало ее то, что изображение, которое поступало в мозг, совершенно не изменилось.
- Я… - начала было она.
- Теперь ваш рот.
- Что?
- Ваш рот.
- Как я смогу говорить с вами, если закрою рот?
- Вы вначале его не закрываете; вы его открываете так, чтобы туда прошла другая пена; обволакивает ваше горло углеродным волокном, чтобы его не перекрывало при высоких ускорениях. Потом вы его закроете, укрепляющая пена заполняет ваш рот, а другая порция пены делает то же самое с вашим носом; дышать вы сможете нормально, но вот говорить - тут вы правы - не сможете. Вы должны будете думать словами - горловая подвокализация вам поможет. Откройте рот, пожалуйста.
- Мне это не нравится. Все это какое-то… насильственное. Вы можете понять, что с моим прошлым меня это не может не беспокоить.
- И снова мои извинения. Мы всегда можем от этого отказаться, но тогда мы не сможем маневрировать с той резвостью, которая может понадобиться, чтобы вы и я остались живы. Потенциально это означает смерть или дискомфорт. Смерть или травма. Или я бросаю вас в модуле и…
- Да делайте уже это! - чуть не закричала она. - Я всегда смогу посоветоваться с юристом, - пробормотала она.
Теплая пена заполнила ей рот. Она почувствовала, как от пены - или чего-то, где-то - немеют ее рот, горло; она не задыхалась, не чувствовала, куда именно проникает пена.
- Молодец, - сказал корабль. - А теперь, Ледедже, закройте рот. Никакой дерготни. Наши преследователи дают нам время на принятие решения, но времени у нас достаточно. Гммм. Наконец-то какая-то идентификация. ДжФКФ. Сюрприз.
Она закрыла рот, ощущая языком теплую пену. Что-то начало щекотать у нее в носу, потом и это ощущение исчезло.
"Порядок! - беззаботно объявил корабль. Голос его зазвучал прямо у нее в голове. - Вот теперь вы в полной готовности. Попытайтесь транслировать, а не говорить".
"Кааа эооо? От чеерр".
""Как это?" Вы пережимаете с подвокализацией. Вы просто делайте это. Не думайте".
"Ну, так как это?"
"Идеально. Ну, видите, как легко. Вот теперь мы можем начать себя вести, как настоящий боевой корабль!"
"Здорово".
"Все будет хорошо".
"Что сейчас происходит?"
Изображение, которое она получала, стало изменяться. Черная снежинка метнулась в сторону, потом снова медленно вернулась в центр. Потом она метнулась в другую сторону и снова медленно вернулась в центр. Пока что Ледедже ничего не чувствовала. Если корабль и совершал какие-то крутые маневры, то он предпринимал меры, чтобы ускорение физически на ней никак не сказывалось. Пока все шло идеально гладко. Она подозревала, что это обманчивая ситуация.
"Я своими скромными способностями корабля класса "Палач" пытаюсь оторваться от них, - ответил ей корабль. - Немного энергичнее, чем это мог бы настоящий "Палач", но это все еще должно выглядеть правдоподобно - большинство этих старых кораблей подверглись серьезной модернизации. Им должно казаться, что я пытаюсь от них убежать. Увеличиваю тягу импульсных установок и делаю серию резких поворотов".
Ледедже поймала себя на том, что хватается за что-то руками, хотя и совершенно не понимает за что. Изображение черной снежинки исчезло. Потом она увидела ее где-то сбоку, и снежинка начала медленно возвращаться в центр, потом мигнула, исчезла и оказалась в другом углу поля ее зрения. Она по-прежнему ничего не чувствовала. Еще одно мигание/исчезновение/появление в другом месте, потом еще одно. В промежутках между миганиями она на несколько секунд теряла снежинку из вида.
"Как наши дела?" - спросила она.
"Мы успешно делаем вид, что теряем голову, - ответил корабль. - Им кажется, что мы включаем все возможности, чтобы оторваться от них. Но безрезультатно, конечно. Разово увеличиваю тягу импульсных установок до максимума и готовлюсь выполнить резкий форсаж основного двигателя. Это приведет к незначительному ухудшению его параметров, но это допустимо, если позволяет выбраться из трудного положения, и в настоящее время, думаю, это наш оптимальный ход. Или, по меньшей мере, похоже, что это наш оптимальный ход. Пошел! Пошел!"
"Могу ли я считать, что вам все это доставляет удовольствие?"
"Абсо-блин-лютно. Смотрите".
Черная снежинка со множеством конечностей исчезла полностью. Ее нигде не было видно.
"Ну и куда эта херовина пропала?" - услышала собственное бормотание Ледедже.
"Она здесь", - ответил корабль. Часть пространства, которая, как она понимала, находилась непосредственно за ней и одновременно на периферии странного линзообразного изображения, подсветилась, и ее обвел зеленоватый кружок, в котором она снова увидела снежинку, уменьшившуюся в размерах и продолжающуюся уменьшаться.
"Извините, - транслировала она. - Не хотела вас отвлекать".
"Вы и не отвлекли, - транслировал корабль. - В настоящий момент я общаюсь с вами посредством костюма. Все процессинговые мощности самого корабля заняты маневрированием, созданием тактических имитаций и управлением полями. Не говоря уже о том, что они поддерживают видимость "Палача". Это вспомогательная функция. Отвлечение невозможно. Спрашивайте что угодно".
Зеленый кружочек поблек, черная снежинка снова стала увеличиваться в размерах и скользить вдоль поля зрения к центру.
"Похоже, дела идут неважно".
"Ага, попался, факер", - сказал корабль.
"Попался? Вы его обстреляли?"
"Ха! Нет. Я его идентифицировал. Это класс "Глубочайшие Сожаления". Называется он, возможно, "Кровавая баня". Известно, что он обитает в этих краях, хотя и не точно в этом месте. Все это само по себе интересно. Что он тут делает?"
"Вы его можете уничтожить?" - спросила она. Черная снежинка продолжала увеличиваться в размерах. Судя по всему, возвращалась в прежнее место.
"О да, - не без хвастовства проговорил корабль. - Я категорически превосхожу этого факера в вооружении, в бронезащите и скорости. Однако остается вопрос, сколько своих маленьких друзей он привел с собой. "Глубочайшие Сожаления" - это гордость флота, высшее достижение, такие корабли у ДжФКФ можно пересчитать по пальцам. Сам по себе он бы сюда не поперся. Свидетельствует о том, что и флот блудит где-то здесь поблизости. Что затеяли эти факеры? Что они пронюхали?"
"О чем?"
"О вспышке гоп-материи и этом кораблестроительном энтузиазме, проявленном некоторыми частями Диска, - ответил корабль. - Это ведь главная местная новость, разве нет?"
"Наверно".
"Ага! Сканеру корабля класса "Палач" при внешне рутинном поиске удалось найти скопление других кораблей, - сообщил корабль. - Да всем этим маленьким трахарям просто на экране не уместиться. Если их военные корабли и дальше будут появляться в таком же количестве, то мне предстоит серьезная драчка. Вот черт, меньше всего хотелось бы".
"Нам грозит опасность?"
"Ммм, в некоторой степени. И не буду делать вид, что нет, - сказал корабль. - Тот факт, что здесь присутствует такой серьезный корабль, как один из "Глубочайших Сожалений", наводит на размышления. Как и то, что они решились идти на конфронтацию с кораблем класса "Палач" при всей его уязвимости. Да, "Палач" - старая рухлядь, но все же достаточно серьезное оружие, чтобы ДжФКФ в обычной ситуации стал задираться. Я не знаю, что тут происходит, но их поведение выходит за рамки обыденного. В поле имитации такое развитие событий предполагает приближение к критической фазе".
"Это вы сейчас произнесли какие-то неизвестные мне ругательства?"
"Типа того. Означает, что кто-то здесь приближается к точке невозврата, поставив все на карту. Это предполагает некоторое изменение правил".
"В хорошую сторону?"
"А вы как думаете?"
"Я думаю - в плохую".
"Правильно думаете".