Царевич приезжал раз в месяц, понаблюдать и внести коррективы. Нарышкин, полностью погрузившийся в организаторское упоение, даже переехал из родового особняка в одну из изб, где и принимал Иоанна. Впрочем, оба привыкли в Беспутино к простым условиям и не обращали внимания на несоответствие места проживания их статусу.
В принципе, уже всю "группу Вяземского" считали отмороженными и махнули на них рукой. Всё равно уедут к белым медведям, так чего обращать внимание на недотыкомоков? Москва жила более утончёнными новостями, такими как запрет на вход в Кремль в боярских шубах и ферязях. Да и бритьё бород смущало ортодоксов, как бы не издали указы об обязательном "онемечивании". Те же московские стрельцы потихоньку косились на новые полки иноземного строя, опасаясь повышения задолженности от казны и урезания льгот. Ну, а сплетни об излишней дружественности царевны Софьи и красавца Голицына не разносили только глухонемые и безногие. К безногим, за слухами, народ сам ходил, попутно с посещением церкви. Там же, многие выспрашивали о здоровье отлучённого патриарха Никона. Церковный деятель, вернувший старые греческие обряды и толкования, просто развалил народ на неравные части. Как положено, во благо верующих! А сейчас отсчитывал свои последние дни перед тем, чтобы отчитаться за содеянное там, где спрос будет полным.
Письма из-за морей принесли радостные вести - новый дёготь и жаропонижающий, болеутоляющий отвар оказались нужными и ценными товарами. Цену на "срачу-интандуру" португальцы утвердили, а по целебной жидкости предложено было согласовать её во время летнего визита. Так что Михайла распорядился подготовить торговый запас обоих хайтеков, а заодно подбить баланс по финансам. Раскидывать денюжки навскидку становилось сложно - слишком много хозяйственных ответвлений появилось за год. Всё, что можно, Вяземский спихивал на субподрядчиков и смежников, не пытаясь даже подгрести под себя вспомогательные производства. Всё равно "манагеров" не хватало, вместе с менеджерами и толковыми супервайзерами. Зато воскресенцам подкинули идею создания "управительской школы", раз уж возникла такая потребность. Игумен затею одобрил, а братия поддержала (веселее монастырствовать станет). Осталось получить добро от церковных и мирских "владык", чем настоятель занялся лично.
Части крепостных Михайла дал вольные за доблестный труд, включая старосту Анисима и "шишков" с вяземского подворья, последовавших за ним. Де-факто они уже давно не рабствовали, однако формальность де-юре была необходима. И, как пример оставшимся в крепости, и как жест доброй воли. Верноподданные чуть не плакали от счастья (многие всё-таки плакали), становясь ещё более лояльными. Да и какой смысл уходить, воспользовавшись оказией, от достойных заработков и соучастий в ремёслах? Тем более, уже каждый третий чего-то организовал или лично производил для схизматиков. В маленьком Беспутино наступил век кооперации и компанейства!
Кузьма на этот раз получил два полных взвода дружинников и отделение "егорок", которых он должен был проверить на пути в Смоленск и обратно. Также его озадачили четырьмя новыми повозками, заполнеными по самое не могу, чтобы проверить их ходовые качества. Никто даже не задумался, что с ними делать, если все они развалятся по дороге. Ларион, дождавшийся мастеров, выкупленных в Туле, забрал ещё два младших взвода, часть обученных строителей и колхозников и выехал в дальние дали. То бишь, в Курские земли для освоения Красного болота и окружающих владений Вяземского.
- Не бойся, дружище, всё у тебя получится, - напутствовал его князь, - а если даже не получится, не переживай. Вернёшься обратно и когда-нибудь повторим попытку.
- Из себя вылезу, княже, но задание исполню!
- Не нужно геройствовать - подвигами сыт не будешь. Важно, чтобы всё складывалось по-вяземски, шаг за шагом, без напряжения. Иначе смысла нет. Главное, рудокопам обустрой нормальную жизнь с посменной работой, как мы договаривались. Мне нужны трудовые ветераны-умельцы, а не голодающие кандальники. Пусть лучше железо слишком дорогим станет, чем людей гнобить. Всё равно расходы отобьём на мыле да отварах, за счёт схизматиков.
- Всё сделаю, Михайла Алексеич, как ты в бумагах расписал, так оно и по-людски будет, и по-христьянски, - согласился "министратор от бога".
В принципе, экспедиция сводилась к организации Курского филиала по добыче руды и изготовлению железных слитков для поставки Андрею Лукичу и другим подшефным умельцам. Вместе с вяземцами отправилась и группа "солнышек", организованная Иоанном. Всё-таки царевич внял доводам и получил от государя курскую дачу по соседству с Михайловой. Понятно, что со своими холмами, болотами, буреломами и прочими прелестями жизни. Борис Голицын добавил свои три копейки, состоящие из рудознатца и парочки тульских металлургов, а Нарышкин обошёлся лишь одним наблюдателем. Правда, все, по чесноку, обеспечили охрану за свой счёт, выделив по отделению оружных. Татары, да и поляки, изредка шельмовали в тех краях, пользуясь удалённостью Москвы. Юра Долгоруков ещё не въехал в тему и пока лишь приглядывался. Его военная жилка довлела над остальными, хотя даже он понимал, что полная калита по-любому лучше пустой, но гордой.
Время от времени, Мальцев задумывался над тем в "какую историю" он попал. В голове с детства сидели школьно-книжные знания об убитой напрочь Московии, отсталой и нищей, убогой по самое "не могу". И лишь Пётр Великий преодолел косность, развил индустрии, победил всех врагов и удивил мир. Однако, вокруг всё было несколько иным: никто на улицах не разговаривал с применением "голанского развитого", пироги с зайчатиной за полденьги оказались простыми пирожками от которых зайчатиной не особо пахло, царь Фёдор (о котором Игорь никогда не слышал) был достаточно просвещённым государем и сам продвигал "петровские" реформы. Кроме того, создав и подкармливая пару десятков осведомителей, простолюдинов и купцов, Вяземский открывал "регулярные Америки" буквально на ровном месте. Оказалось, что никакого героического полководца-короля Карла Двенадцатого и в помине нет, а Швецией рулит Карл Одиннадцатый. В Польше королькует поляк (по крайней мере по фамилии Собецкий), а не саксонский курфюрст. Даже турков почему-то называли османами на бытовом уровне.
Самым откровенным откровением этого мира являлась микро-Курляндия, имевшая флот не уступавший... французскому! Мало того, эта наглая пародия на страну, имела целых два морских порта, высокоразвитую экономику типа японской (используя привозное сырьё для производство товаров высокого класса) и, мать-перемать, колонии в Африке и Вест-Индии. То-то, латыши двадцать первого века, гундят о своей исторической высокоразвитости! Ну не было таких фиглей ни у Толстого, ни в "России молодой"... Или было, но за кадром?
Так что, особо не заморачиваясь, Михайла написал кое-какие письма с предложениями Герцогу Курляндскому и делегировал Дмитрия с эскортом. Парадную форму с золотым шитьём аккуратно упаковали, дары погрузили в простую повозку, а самого Дмитрия прикрепили к Кузьме. Для безопасности, а то за ради расфуфыренной одёжи могли и голову открутить на нынешних дорогах. Летнее командование дружиной в уничтожении волоколамских татей поручили Алексею, как командарму номер три. Мышецкий уже привык к тому, что планы и разработки штаба Вяземского прекрасно реализуются, независимо от того, кто во главе отряда. Сам он потихоньку отделялся от Разбойного Приказа, сохранив лишь связи, но используя своих дружинников. Владимира Дмитриевича Долгорукова это вполне устраивало, так как не нужно было выделять стрельцов, тратить деньги и обмундирование. "Частники-бомбилы" получили разрешение на полную официальную экспроприацию добра уничтоженных и арестованных. Саму льготу пробили Хованский с Милославским, мотивировав высокими расходами на проведение боевых операций.
Царь-государь лишь радовался инициативе своих титулованных подданных и с удовольствием обсуждал проект, поданый Василием Голицыным (с Мишкиной подачи), о создании первого православного ордена имени Юрия Боголюбского. Сей исторический князь создал специальную дружину и гонял татей везде, даже в сортирах. И на Руси, и на Кавказе и в Византии! Медальонов предполагалось ровно дюжина, с предоставлением специальных привелей их обладателям. Всё-таки членство в Ордене было не только пожизненным , но и передаваемым по наследству. Родовая почётная обязанность, как-никак! А для поощрения малых героев и проявивших себя воинов, задуманы были малые знаки отличия, одноразовые. Дьяки, приставленные к делу, уже потирали руки, предвкушая потоки мзды со стороны всяческих левых кандидатов. Кто же бесплатно раздаёт льготы кому ни попадя? На лидеров татеборства, понятное дело, никакие чиновники пасть не разевали - это вам не демократия и поголовное равенство. Иначе без пасти можно остаться! Никакой Ромодановский не станет собирать доказательства коррупции и выглядеть идиотом из-за выкрутасов ловких адвокатов - сотрёт в порошок и мздоимцев, и ловчил-юристов.
В начале июня неожиданно умер Пётр Семёнович, князь Вяземский. Ещё позавчера, неугомонный старикашка шлындал повсюду, раздавая указюки, вчера слёг и чего-то шептал, а сегодня ушёл к предкам. Ушёл достойно, так же как и жил, никого не мучая, не капризничая и не вымаливая сочувствия. Свидетель трёх разных царствий умер красиво, как положено!
Гонца прислал Афанасий, так как троюродные братья не посчитали нужным известить Михайлу. Они были бы счастливы, чтобы "отрезанный ломоть" вообще ничего не узнал и не притащился делить наследство. Но Мишка оперативно отреагировал и разрушил некоторые мечты сродственничков. Во-первых, попрощаться с дедом-оппонентом, а во-вторых...
- Афанасий, переезжай ко мне, твой опыт и знания с умениями очень нужны, - уговаривал парень, - а то добротных помощников не сыщешь. И выращивать их подолгу приходится.
- Ну не знаю, Михайла Ляксеич, - вяло отнекивался Афоня, - оно, конечно, и Андрей, и Фёдор меня отваживают, за казну боятся.
- То деньги не твои, а Вяземских, пусть сами делят или пользуют по своему разумению. Лучше мои деньги считай, да записи веди!
- А вдруг потратют неразумно, без хозяйского пригляда?
Опальный дьяк, которого два десятка лет назад выгнали из приказа Большой Казны за мелкие хищения, был принят Петром Семёновичом. Князь дал ему ещё один шанс и Афанасий реализовал возможность, верой и правдой отплатив за доверие.
- Афанасий, пойми, коли братья готовы гулеванить - ты их не остановишь. Ибо ты дьяк, а не князь. И к добрым советам прислушиваются лишь те, кому они нужны, а не все подряд.
Всё правильно и ничего нового дьяк не услышал, прекрасно понимая своё нынешнее место. Следовало идти к Михайле, чтобы быть при деле, а не на задворках. Одно смущало - уж слишком богатым стал вчерашний княжич-баламут, как бы завистники его со свету не сжили. Хотя, будучи при царевиче нужным человеком, юный Вяземский достаточно защищён. Да и слава о нём, как о яром татеборце, а значит защитнике народа, разнеслась повсюду. Уважение у простых московитов трудно поиметь за абы как, только делами оно зарабатывается. Даже среди стрельцов Мишка был на хорошем счету, а те - народ своеобразный, лишь своих почитают и ценят.
Переехав в Беспутино, Афоня с головой окунулся в хозяйственный водоворот, подмечая и записывая всё, чтобы считал нужным. Опытный финансист желал доподлинно знать откуда берутся эти самые финансы и на что тратятся. От нецелевого использования самшита и морёного дуба у него мозги изворачивались на все бекрени, а одаривание крепостных тканями - вызывало колики душевных фибр. Или фибров. Стена лесной крепости, возведённая из соседских брёвен и отделываемая кирпичом, довела бедолагу до невроза.
- Что же ты делаешь, княже, почто столь безрассудно поступаешь, - вопрошал экономный бухгалтер, - так никаких деньжищ не хватит!
- Не переживай, Афоня, скоро ещё денег привезут. И немало! - отшучивался Мишка, кайфуя от ошизения нового управленца, - На этой стене, мои строители учатся с кирпичом работать, да цемент использовать. Уразумей, чудо, на обучение никаких денег не жалко, всё впрок пойдёт.
Тяжело свыкаться с новым мышлением, но и спорить трудно. Это Андрюха Вяземский, возглавив ветвь рода, вдруг стал скуп и обездолил даже родного брата Федьку. А Михайла жил по принципу: "Нужно зарабатывать больше, а не экономить чаще!" и, как ни странно, но система работала, поддерживая саму себя. Часть бывших работяг уже перестроились в ремесленники и намыливались вырасти до мастеровых. Московский офис по отбору трудовых ресурсов осаждали все кому не лень. Правда, ученики с "солнышком" на рукаве, исправно давали самым неугомонным и наглым по шайбе, но желание обездоленной части московитов подзаработать не унималось. Одна лишь история с буреломом, где мешочки с ефимками валяются под ногами, уже превратилась в легенду. Тем более, что даже Ромодановский с Голицынами использовали такой приём в землеустройстве своих владений. Кто откажется от лишних десятин пахотных земель, на которые не распространяются гос.уложения? Великие князья выдавали своим соратникам пашни, обмерянные и исчисленные, а коли те, своим трудом добавляли новое, избавляясь от "бэдлендов" - никто не вправе был облагать дополнительные угодья. Хоть в три этажа поля и луга оборудуй - твоя земля, тебе и радеть о ней!...
..."Тигрята" въезжали в Митаву со всей предусмотренной помпой: без лишнего выпендрёжа, но гордо и улыбчиво. Подумаешь, столица Курляндии-Семигаллии, видали мы и не такое! Расположившись в одном из самых фешенебельных хотелей, парни спокойно восприняли цены, уплатив за неделю вперёд. Дмитрий послал адьютанта, чтобы согласовать передачу писем секретарю герцога Якоба фон Кеттлера и выяснить кому передать дары. Непредвиденный визит был внесён в расписание и три дня пришлось подождать, что прекрасно вписывалось в указюки из Беспут-центра.
Парни разбрелись по дорогим солидным лавкам и магазинчикам, нанимали местных для экскурсий, посещали лишь дорогие трактиры. В общем, тратили деньги не скупясь, но и не транжиря, покупая лишь изысканные, оригинальные вещи. Курьерская униформа (вообще-то парадная военная) вызывала зависть у местных, а золотое шитьё на плащах притягивало взгляды и шаловливые ручонки. По рукам и тыквам надавали сразу и жёстко, сдав нескольких уличных братков городской страже и показав свои боевые умения. Первый же вызов на дуэль, кончился для одного из бретёров плачевно, хотя он и был знаменит своим фехтовальным искусством. Дмитрий, сразу же разрубил своим мечом соперника на две части, наискосок, отведя первый же выпад своей супер-перчаткой. Свидетели и секунданты возмутились столь варварским поединком, закончившимся на первых секундах, но условия были соблюдены. Всё-таки согласования шли почти час и условия ставились просто: или "по-русски", или никак. Больше желающих доказать вяземцам своё превосходство не нашлось, а уважение к приезжим почему-то выросло.
Герцог, который не хотел даже малюсеньких проблем с Московией, обвинил своего располовиненного подданного в нарушении указа о запрете на дуэли и провоцировании иноземных гостей. По большому счёту, он был даже рад столь жестокому результату - одно дело погибнуть в поединке гордо и умереть от колотой раны в постели. Совсем другое - стать набором кусков тела, да ещё на глазах у знакомых. Позорная смерть надолго запоминается и отбивает желание повторить сей "подвиг"!
Вручение даров и писем прошло прямо в замке, при участии не только гос.секретаря, но и личного помощника герцога. А потом Дмитрия пригласили в кабинет, где любопытный, деловитый, умелый фон Кеттлер лично расспрашивал курьера на нормальном русском языке, пусть даже с немецким акцентом. Конечно, сын оружейника уже изучил разговорный аглицкий и гишпанский, но головные боли снял сверхобразованный Якоб. Здоровье самого богатого и успешного герцога Европы, расшатанное четырьмя десятками лет активного администрирования, не позволяло ему тратить время на излишние церемонии. Якоб фон Кеттлер прекрасно понимал, что жизнь заканчивается и стремился лишь к тому, чтобы набить кубышки поплотнее. На наследнике Фридрихе природа явно отдохнула, созидая деятельных гениев правления, и герцог не раскатывал губу в отношении сына. В принципе, кудесник супервайзинга добился невероятного, превратив типичную небогатую прибалтийскую провинцию в одну из передовых стран мира. Лишь одна мечта осталась нереализованной - так и не довелось отправить экспедицию для исследования Терра Инкогнита. Древние свитки, купленные давным-давно у арабов, описывали прекрасные земли, имеющие золотые прииски, но дефицит воды в летний период. Никто не соглашался на авантюру, живя более приземлёнными мечтами.
Дмитрия попросили задержаться ещё на пару дней, на случай, если у герцога возникнут вопросы после прочтения писем или будет желание передать Вяземскому что-нибудь оперативно. Так что два дня дружинники потратили, закупая великолепные курляндские книги и даже карты различных мест мира. Последняя встреча заняла лишь полчаса, молодому учеб-лейтенанту вручили письмо "первой реакции", пообещав более подробные ответы отослать со временем. В повозку загрузили ответные дары и образцы курляндских товаров, после чего всю делегацию послали обратно. Самым вежливым тоном!...
...Португальская торгово-посылочная делегация наткнулась на "хованцев" под Можайском. Борцы с лесной братвой сначала решили нажиться, ограбив головку обоза, но дружно прекратили беспредел, увидев, как из-за лесного поворота выезжают основные силы. Полсотни конных мушкетёров, эскадрон кирасир, несколько десятков вяземцев и повозки, повозки, повозки... Инцидент закончился не начавшись, но осадок остался. Борьба с разбойниками не везде шла с соблюдением правил, о чём Кузьма сразу доложил Михайле, когда караван прибыл к месту назначения. Не хватало ещё, чтобы "доблестные защитнички", разогнав татей, переключились на мирных купцов. Вяземский намотал инфу на ус (который ещё не рос) и придержал до нужного момента. Кремлёвские мажоры нуждались в любом компромате на конкурентов, хотя сейчас, за месяц до родов, попритихли как мыши, боясь нарушить зыбкое равновесие. Всем всё было ясно и понятно: родится наследник и царь сразу определится с опекунами, чтобы соломки подстелить на случай своей скоропостижной кончины. Престолонаследие - слишком серьёзный фактор в православной стране...
Долгожданные братья по коммерции понавезли горы нужнятины и интереснятины, заодно с мастером арбалетных лож и его запасами самшита. Никто уже не вздрагивал, услышав о применении ценнейшего материала в качестве бытовой древесины. Если уж телеги начали мастрячить, используя морёный дуб, то следовало ожидать использование амброзии для смазки колёс, а нектара под медовуху. Местные сплетники развлекались, выдумывая всё новые и новые "отбитости в применении", не забывая крутить хороводы вокруг "понаехали тут!" Предки Кулибина и Черепановых даже рядки организовали, выставив там всё, что понапридумывали за последние месяцы. А уж испанский бытовой вдруг стал вторым государственным в подмосковном селе! Гонсалвешу пришлось открыть курсы при школе - для добровольцев изучения иноземной мовы. Простолюдины настолько окоммуниздились, что платили ему за обучение. Ни фига себе - немытая Россия! Многие мелкотравчатые боярские дети да дворяне могли позавидовать уровню жизни беспуткиных.