Царевич, заваленный искренними дарами выше крыши, лишь краснел от смущения и улыбался от счастья. Наконец-то начали сбываться обещания Михайлы на тему: "Будет день - будет пища!" Прошло меньше года, а жизнь круто перевернулась вверх дном. Появились друзья, проекты, заботы - всё то, о чём даже не мечталось раньше. Теперь имело смысл жить во всю ивановскую, наслаждаясь каждым прожитым днём. Эх, если бы ещё и всей Расее такую же благодать обеспечить! Впрочем, вредоносный Вяземский советовал не пытаться обьять необьятное, которое, почему-то, никаким аршином не обмеришь...
Переговоры двух деятельных мужей Европы, Якоба фон Кеттлера и Карла Одиннадцатого, проходили в полном взаимопонимании. Престарелый герцог Курляндский понимал, что "лапландский проект" видимо последнее достойное деяние в его жизни и вложил все силы в реализацию договора. Карл, король Швеции, наконец-то освободившийся от засилья собственного парламента, был открыт к любым акциям, которые помогут реформе шведской экономики. Дурацкая война с Данией, хотя и победная, выявила потребность в коренном изменении шведской деловой консервативности. Микроскопический бюджет в миллион далеров в год вынуждал искать инвесторов, так что идея Вяземского прекрасно укладывалась в пожелания обоих монархов.
Конечно, необычное соглашение могло вызвать сложности, но шведский король решил лично курировать предприятие, чтобы обеспечить необходимый имидж деловой надёжности. В конце концов, главным было начать, а дальше всё пойдёт по накатанной колее. Даже поставка продуктов питания португальцами, за счёт русской стороны, предусматривалась, так как шведская Лапландия вообще-то полуголодный край. Ещё одним странным условием Вяземского являлось то, что на одном из рудников будут работать только московиты. И не кандальники, а вольные рудокопы! Свои бараки, своя столовая, свой режим работы в шахте (три смены по пять часов в день) и даже свой инструментарий.
По договору, руда добытая русскими, перерабатывалась шведскими литейщиками в слитки железа и отправлялись Вяземскому. Остальное железо, делилось между Курляндией и Швецией, а руда для него добывалась шведами по их канонам. Стартовый капитал составил гигантскую сумму в сто пятьдесят тысяч далеров или эквиваленте. Порт Лулео был передан под нужды создаваемой компании. Забавно, но никто из компаньонов, включая московита, не предполагал, что лапландское железо имеет ценнейшую составляющую в виде никеля!
Попутно, герцог Якоб передал пожелание Михайлы о возможности аренды Хельсингфорса и окружающих земель в радиусе пятидесяти вёрст сроком на двадцать лет. В полное и безоговорочное управление, без всяких шведов! С правом заселения своими работниками и строительства порта своими силами. За эту сделку Вяземский готов был выплатить двадцать тысяч серебряных мальцев авансом и сто тысяч в рассрочку в течении всего срока. Король пообещал обдумать предложение и лично ответить князю-делавару. Пришли времена, когда финансы и бизнес стали важнее этикета и протокольности отношений. Мудрые монархи уже понимали, что мир изменился и даже Людовик Четырнадцатый лично состоял в четырёх десятках компаний, невзирая на свой титул! Чего же было чиниться королю Швеции, когда нужно строить принципиально новую военную машину, флот, экономику? Старый тип хозяйствования мог лишь оставить страну далеко позади других, а значит ослабить в войнах будущего. Да и толку с этого Хельсингфорса? Болота, да чащобы с буреломами, много ли от него толку?
Сам Михайла раскатал мечтальную губу аж за горизонт! Ну ладно, Тобаго - тот же Абрантуш с кентами-купцами будет платить золотом за право пользования укреплённой базой для удобства торговли. А Хельсингфорс куда транзитит? Из Ревеля в Выборг? Или обратно? Да там, по прямой, куда угодно можно доплыть без сопливых посредников. Пляжный курорт тоже не построишь - ни пляжей, ни климата, ни кока-колы! Так что, ближники так и не поняли Мишкиных устремлений к глобализации, а сам он не спешил поделиться планами. Тем более, имел деньги на свои капризы. Приближённые гадалкины уже сообразили, что чухонский закидон - всего лишь средство подразнить Афанасия, вечно бухтящего на тему "денег вам некуда девать, ироды".
"Ироды" ржали, но упорно выдумывали новые средства для их зарабатывания. Последним писком будущей визиготской моды стали "бобрики" - меховые шарики с плетёной верёвочкой, чтобы на запястье одевать. Ежели кому нечем руки занять в беседе, али просто так - бобрики обеспечивали попутное развлечение. Их можно было мякать безумно долго, а также поглаживать и пушистить. Первыми мехо-мякальными наркоманами стали деревенские кумушки на своих посиделках-говорильнях. Эффект колоссальный - оторваться невозможно. А чем придворные матроны отличаются от беспутниц? Те же руки, ноги, грудь и длинный язык! И та же страсть ко всему мягкому и пушистому.
Заглавный ирод "изобрёл" совсем умственную игру - эдакую плоскую коробочку, а в ней плашки с номерами от одного до пятнадцати. В самой коробушке имелось лишь одно свободное место, чтобы передвигая лакированые квадратики, менять их местами до посинения. Или пока рядки от единички к пятнадцати не выстроятся по порядку, даже если вначале всё было разложено как попало. Для усугубления заманухи Вяземский обьявил приз в тысячу серебряных мальцев тому, кто первый добьётся успеха в хитрой конфигурации и покажет самолично, как это сделал. Всё гениальное просто: в планшетке выставлялись ряды "по порядку", но плашки с номерами "14" и "15" меняли местами. Всех вяземцев предупредили, что голову оторвут тому, кто будет дуру гонять в рабочее время!
На тракте, рядом с постом, раскинули шатёр и установили прилавок для проезжающих. Торговля сопровождалась специальными пояснялками, для чего отрядили самого умелого говоруна. Цена была простой, но вдумчивой - один ефимок за комплект головоломки. Заодно, предупреждали о призовой игре, чтобы сбыт увеличить. Кстати, приз можно было получить лишь имея беспутинский набор с бренд-клеймом. Конкурентов-изготовителей, небось, повылазит, как грибов после дождичка в четверг. Купцы и их люди охали, крякали, требовали снизить цену за безделушку, но всё равно покупали на гостинцы. А дальше всё развивалось проще: головоломка увлекала и подсаживала не хуже онлайн-игр. Ну, а помечтать о призовой тысяче никому не возбранялось! Простота, конечно, хуже воровства, но гениальна по определению - за увлекательный досуг следует платить и деньгами, и вывернутыми мозгами.
Афанасий, сдавший остаток налога, получил положенную долю похлопываний по плечу, лестных слов и пожеланий приезжать почаще. А потом, в кабинете у Васи Голицына, выслушал лекцию о том, что дружба с людьми весомыми может вернуть опальному дьяку расположение. Главное, исправно сообщать князю о том, что творится в Беспутино и в казне Вяземского. Благодарный Афоня откланялся от всей души и пообещал раз в два-три месяца навещать вельможу. Тем более, что Михайла давно предупредил своих ближников о таких предложениях. Лучше на них соглашаться и сливать разумную полуправду, а в пиковый момент и дезу, чем наживать неприятности в позиции "раком, против ветра". Дьяк всё больше убеждался, что бродяжич гораздо умнее, чем выглядит и знает о жизни куда больше, чем положено в его возрасте. Такие мысли пугали и радовали одновременно - всё-таки была какая-то тайна в Мишке. Нужная, полезная и могучая тайна! И гораздо интереснее помереть рядом с такой мистерией, чем жить вдали в целости, спокойствии, но скучно.
Придворные затейники уже перебрали всех невест, но никак не могли сойтись на одной. Сам государь всё больше приглядывался к красивой, богобоязненной старообрядке Марфе, дочери бывшего стольника Матвея Апраксина. Забугорным кандидаткам он более не доверял, надеясь отныне лишь на своих. Видя такое дело, самые гибкие интриганы начали плести "апраксинские кружева", желая оказаться в нужный момент поближе к возможным фаворитам. Хотя, "переблизить" тех же Нарышкиных, никому не удалось - единство по татарской крови имеет преимущество в среде урусов. Сколько бы ни говорили о полной ассимиляции и обрусевших инородцах, но всегда может наступить момент класса "поскреби русского и татарин вылезет".
Дегтярные изыскания не прекращались, так как Вебер, общаясь с братьями-дёгтегонами, пришёл к выводу о необходимости делать смазку более густой. Конечно, для валов, вращающихся с большой скоростью, нужна жидкость, но на кой чёрт это тележной оси? Под загустители использовали всё, включая нафту и смолу, однако успешным научным тыком, странным образом, оказался смолотый в пыль известняк. Уж как он там переваривался в единую смесь - известно лишь самим разработчикам, но новый вариант дал в результате эффект "сам-три". Воистину, заставь энтузиастов богу молиться и они в своём рвении Землю перевернут, лишь бы поближе к объекту вожделения оказаться.
Новая срача совсем расстроила прибывшего Саргиса, который даже денег привёз на старую. Ну куда же это годится, когда МНТК "Глухомань" выдаёт инновации быстрее, чем приличный купец сплавает туда-сюда по рекам, да морям? Да ещё на обратном пути захватит представителя Хабиров, изготовителей луков и арбалетов.
- Никуда такая торговля не годится, Михайла-паша, - расстроился торговец, - я тебе бочки с золотыми динарами везу, жизнью рискую, а ты мне неправильную срачу подсовываешь!
Саргис, сразу оценивший новое название и хорошо знающий русский, воспользовался семантическим моментом. Для улучшения торговли, естественно!
- Да наварю я тебе оговоренной срачи, не беспокойся, уважаемый. Предупреждать надо, что много хочешь купить. У меня производство не резиновое.
Щелчок в голове турецкого перса-армянина предупредил о возможном новом "резиновом" товаре, невзирая на пояснение о том, что просто бродяжье бессмысленное выражение выскочило. Следовало запомнить и у кого-нибудь спросить что к чему. А пока, обе договаривающиеся стороны обсудили куплю-продажу дёгтя-2. Уж очень он пришёлся по душе в Персии и Сирии. Изобилие ткацких мануфактур и скрипящего транспорта, особенно в уборочную страду, требовало смазки экономичной в пользовании. Да и собственные купеческие интересы превалировали, когда для перевозки уймы бочек требуется в два раза меньше фрахта, не говоря уж об экономии в транспортировке срачи-3.
Привезённое золото пересчитали в мальцы, чтобы не путаться в мини-динариках, слишком мелкоскопичных для серьёзной торговли. Сто двадцать тысяч монет приравняли к пяти тысячам бочек "двоечки" и трём тысячам бочек "троечки". Заказ было обещано исполнить до весны 1682 года, но купец оставил своего представителя, чтобы отправлять обозы по мере изготовления. На цену "жидкого аспирина" Саргис персонально обиделся, зато скупил зачем-то гору чесалок, бобриков и "пятнашек". Поди разберись с актуальностью экспортных товаров и их приоритетами?
Член семейства Хабиров, Абдулла Хаким, привёз образцы и согласился остаться, чтобы определиться с модификациями для новых заказов. Сбыт традиционного семейного оружия падал из-за пороховых видов и имело смысл ухватиться за нового заказчика. Приблудный татарчонок, прозванный Максимкой, с радостью вступил в должность толмача, чтобы хоть чем-то отблагодарить князя, приютившего пацанёнка на селе.
К сожалению, из Индии пока не было новостей, кроме образцов индийской хлопковой ткани и самого хлопка. Вата нужна была для лекарской службы и алхимику для экспериментов по пропитке. Да и собственным деревенским тёткам она совсем не помешала бы для их ежемесячных потребностей. А чего не проявить заботу о ближнем, когда все, кому не лень, бабло везут со всего мира? Не с собой же в курган тащить?
Панцири и сельхозинструменты из усиленной дамасской стали вполне устроили Вяземского, так что часть динарного месива пришлось вернуть, чтобы заказать необходимое. Торговец немедленно отдал колобашки обратно, дозаказав ещё две тысячи бочек интадуры-3. Чувствовалось, что вскоре оба-двое вообще перейдут на клиринговые операции. Впрочем это изымало из группы рисков перевоз самих денег, что порадовало купца.
Ударное производство новых дёгтей пришлось Мишке по душе. Если поднять цены на закуп обычного - моментально отреагирует рынок. Внутренним потребителям, в большинстве, такое не страшно - почти все производили смазку для самих себя. А вот по иноземным купцам спекуляция ударит, придётся дороже платить, чтобы исполнить свои договоры с европейскими потребителями. А сидеть и ждать, пока цены спадут, никакой "заморский челнок" не будет, конкуренты могут покупателей перехватить. Иоанн сразу ухватил идею:
- Зимой и на меха можно цены поднять, - предложил царевич, - тогда многие иноземцы вынуждены будут брать, чтобы к "меховому каравану" успеть.
Борис Голицын только репу чесал от изумления, восхищаясь возможными прибылями. Мечтать ни разу не вредно, особо когда никто не запрещает попробовать. А ежели, заблаговременно, подкупить мехов и дёгтя, пока цены старые - то потом и перепродать излишки не грех. Мышецкий с Ромодановским и Львом Нарышкиным тоже решились поучаствовать в афере небольшими суммами на две-три тысячи ефимков. Сумбурный план, невероятный на первый взгляд, основывался лишь на ментальности русских торговцев. Надежда удачно продать и природная упёртость вполне могли сработать - ажиотаж всегда начинается с малого слуха.
Для закупа тысяч бочек дёгтя выехала целая делегация под руководством Афони. Шуму на Москве (через прикормленных крикунов и шептунов) понаделали великого, оплачивая каждую четырёхсотфунтовую бочку аж целым талером, ефимком, а то и золотым динаром. Европейские купцы завыли от горя, видя что инициатива соблазнила всех тех, кто владел смазочным товаром. Дьяк тщательно и медленно вёл дела, а один из братьев Дегтярёвых (такое имя само прилипло почему-то) проверял содержимое каждой бочки. Мечта получить ефимок заместо копеек удерживала производителей от сбыта на стороне, что и требовалось организовать. Финансовый год кончился, налоги уплачены, так чего же не придержать товар малёхо? Чай, бочки есть-пить не просят?
Михайла дёргался и нервничал из-за дурацкой ситуации: кубышка была переполнена и в то же время денег хватало лишь на оплату заказов и жалованья, не более. Двадцать четыре тысячи динаров сразу отправили в казну, чтобы, не дай бог, не проколоться потом. Заботы одолели вконец, их количество уже превышало число исполнителей. Хорошо хоть диковинный и обильный урожай удалось собрать и заныкать по амбарам, да погребам. Белосвекольная жижа, под личным контролем алхимика и Лукерьи, дала наконец-то сахар: липкий, сладкий, желтоватый, но мало. Хотя кто его знает, может это и нормально, когда из пуда свеклы получается три фунта леденцов, размером с казан. Местным отрокам раздали ступки и поручили толочь куски в песок, так они, заразы, ещё и подъедали понемногу!
Чуток успокоили долгожданные письма от Лариона. Обоз добрался до Курска без проблем, несколько боёв с татями не в счёт, побили всех апологетов лихой жизни. Заодно, след оставили в виде колов с нанизанными разбойниками. В самом Курске приезжих встретили нормально, а ознакомившись с письмами и бумагами на владение, предоставили полный карт-бланш. А куда воеводе деться от двух подвод с дарами царского уровня? Ларион, проведя пару дней в особняке Вяземских, настучал по тыкве управляющему, совсем заворовавшемуся и загнобившему подотчётную деревеньку. А добравшись до Красного болота началось финальное обустройство, ибо от деревни осталось лишь четыре еле тёпающие семейства. Новички сразу занялись реорганизацией, попутно одарив местных скотом, припасами и инструментом. Даже немножко денюжек раздали, чтобы приободрить несчастных и прикормить. В такой глуши никуда без проводников не доберёшься - комары забодают, да леший с водяным устроят вырванные годы.
Туляки-литейщики бродили по болотным островкам и всласть нахваливали глинистую жижу. Такой железистой грязи они ещё не встречали.
- Ох и богатое болото у Михайлы Алексеича, цельный завод можно поставить, да железо славное вываривать!
- Да уж, таких болот под Тулой не найдёшь.
Рудознатцы чихать хотели на почти собратьев, а урыли в близлежащие холмы, раскопки устраивать. И чего их устраивать, коли Курская Магнитная Аномалия сама вылезает во многих местах Курской области: и на севере, и на юге? Так что, ближайшие холмы сразу проголосовали рудой, в первые же недели. Хорошо искать там, где знаешь заранее, ещё из двадцать первого века. Тем более, что все признаки наружу выглядывали, да никто их видеть не хотел. Поди узнай, что полтора десятка вёрст буреломов, болот и чащоб к югу от Сейма, вдруг обернутся заныканным богатством? А жители деревни никогда даже толкового кузнеца не имели - их когда-то привезли и поселили, чтобы глухомань, выданную царём, обозначить. Так что ограничились охотой, грибами-ягодами и прочими дарами природы. Подмастерье, которого обязали кузнечить, только лакрицу из жижи болотной выжигал, чтобы под рукой железо имелось.
Для того, чтобы привести в божеский вид местную речку, наняли мужиков в Курске, благо там своих безработных имелось. Кстати, за речкой начинались дачные земли Иоанна Алексеевича. С такими же холмами, болотами и лесом. И, как оказалось, со своим рудником!
Царевич, обрадовавшись, тут же умчался на посад, чтобы организовать свой караван с переселенцами из уволенных стрельцов и московских безработных. Комплект выкупленных туляков у него уже имелся, осталось главу делегации найти. Переговоры с бывшим "дядькой" Прозоровским прошли успешно - Пётр Иванович согласился посвятить год своей жизни потенциальному наследнику престола и организовать поселение, рудник и завод. Тем более, что Иоанн Алексеевич посулил ему десятую часть добываемого железа за радение и старание. Хошь торгуй им, хошь себе пользуй, пока живёшь, но без права наследования доли, конечно. Условие необычное, но очень даже приятное по тем временам.
Посадские работы тоже продвигались к светлому будущему. Бригада ручейников, наблатыкавшись как следует и простимулированная методом оплаты по результату, явно успевала закончить благоустройство второго ручья до холодов.
- Эдак вы мне Венецию здесь построите, - подшучивал довольный Иоанн, - впору лодки ихние заказывать, да по каналам кататься.
Работяги дружно подхихикивали, не особо задумываясь, кто такая Венеция и сколько в ней ручьёв. Деньги платят, едой кормят, струмент выдают, пить запрещают - что ещё нужно рукастым мужикам? Каждое воскресенье, как белые люди, с семьёй церковь посещают и благоверным деньги приносят. Поди, такая жизнь лучше прежней, когда стоять возле базара приходилось с другими бездельниками, выжидая любой работы, лишь бы наняли.
Очередная сотня, по слякоти и грязи, ушла в лесной лагерь, сдав дежурство вернувшимся с учебно-тренировочных сборов . В лесу остался лишь очередной взвод, в то время, как первый заканчивал "полевые учения". Уже пятеро "солнышек" изучали военное дело в отряде "егорок", являясь зародышем будущей разведки Иоанна Алексеевича. Москва тоже не сразу строилась, а ведь вон какая большая выросла и всех под себя подмяла. Хотя и была когда-то никому ненужной черниговской деревушкой.