Надо было все бросить, приглядеть за Харитоном и Яковом - да вот нельзя, никак нельзя. Впрочем, Яков держится за плечо, отнюдь не за голову или пузо… а Харитон дышит, конечно, отрывисто, но опять же на тот свет не просится. И еще от повозки бегут кучер и лекарь.
- Ладно, Демьян, пошли.
А вот дверка в избушке совсем хлипкая. Не нашей мануфактуры качества. Сени ни Рукавишников, ни Демьян словно бы и не заметили, разве что последний с глухим хеканьем врезал по зубам не вовремя подвернувшемуся служке. А вот и они, шестеро гостей на тайной вечере.
В чем, собственно, дело? А собственно, дело в последнем госте. Флаг, представитель достославного сообщества "варшавских воров", в миру - вполне благопристойный подданный Российской империи. А в действительности - человек, способный, скажем так, благополучно разрешать иные затруднительные ситуации методами, сурово осужденными законами и уложениями всех приличных государств. В основном за ним кражи, шантаж, подлоги, компрометация. Сущий Робин из Локсли, одна беда - достоверно известно, что он не чурается и крови. Доказать ничего не докажешь - мы, уважаемые, не в суде присяжных, да и тот его трижды оправдывал, но по меньшей мере четырех неудобных людей он раньше срока отправил в канцелярию святого Петра. Дальше объяснять, зачем здесь этот гость варяжский? Вот то-то. Правда, сейчас гость отчего-то не в изящном пальто, а в натурально крестьянском полушубке, что, вообще-то, за "варшавскими", по слухам, не водится.
Вот теперь его, Ивана Михайловича, выход. Бенефис, учено говоря. "Кольт" весьма ловко выдернулся из кармана и будто бы сам в руку лег. И будто бы сам выплюнул все шесть пуль в полушубок господина Флага. Так и не успев промолвить ни слова, "варшавский" сполз с табурета и завалился на бок.
Ничего не поделаешь, так уж карта легла. Этот поганец пошел за шерстью - а вернулся, вот ужас, стриженым. Что же касаемо остальных собеседников, то была надежда, что подобное начало разговора их впечатлит.
- Мое почтение, Константин Константинович, - вежливый, но формальный кивок банкиру. - Здравствуйте, соколы… хотя нет, какое там - вы, Боренька да Коленька, на соколов уж никак не тянете. Ну да ничего, голуби, сейчас мы из вас пух да перья добывать станем. А, Демьян?
- Чего лясы точить, хозяин? - не подвел Демьян. - Порешить всех, и концы в воду.
- Позвольте… - Благообразный англичанин с холеной бородкой собрался было что-то вставить… и резко осекся. Больно уж у Демьяна был неподдельно любопытный взгляд.
- Учитель мой, урядник Горбенко, десяток таких под Севастополем положил. - Почему-то в словах звероподобного угрюмого громилы никто не усомнился. - А я вот пока ни одного. Хозяин, давай я уже начну, а?
- Демьян, темная ты душа, откель в тебе это зверство? - ухмыльнулся нижегородский банкир. - К господину Юзу у нас будет вежливый и деловой разговор. С обхождением и чаем с баранками - благо чай и баранки уже на столе…
- Ты что творишь, Ванька? - наконец не выдержал Митенька. Основательно не выдержал - голос-то не просто срывался, он ве-е-е-есьма себе тонок сделался. - Ты, тля гадская! По миру пойдешь! Ботинки целовать будешь! Ты… ыыыы…
Последнее было отнюдь не продолжением речи, а вполне естественно-научной реакцией на легенький удар Демьяна в "душу". Причина и следствие, знаете ли, а никакое не насилие вовсе.
- С тебя, Митенька, особый спрос будет. Ты, жиденыш перекованный, пока поскучай, о судьбе своей грустной подумай. Это ведь ты, сучий потрох, подонок блядский, идею с "варшавским" придумал? Вот и дыши себе через задницу, пока разрешают.
- Иван Михайлович, помилуйте, что это вы…
- А, голубь, запел? Ты учти, Коленька, то, о чем вы в московской гостинице с господином Флагом, Боренькой и Митюшей обсуждали, мой добрый знакомец слышал. - Строго говоря, слышал это как раз Боренька. Прикинув, чем пахнет вся эта затея, господин Митрофанов предпочел повиниться перед Рукавишниковым-старшим. - А ваш разговор уже в нижегородской гостинице добросовестно фиксировал писарь Департамента полиции при трех свидетелях и немаленьком полицейском чине, все как положено. И никуда ты, Коленька, не денешься - полицейский не местный, с твоих рук не кушает, зато страшно карьеру хочет сделать. Коли не веришь - изволь, прочти копию, поди грамоте учен. Господин из департамента растолковал, что согласно уложениям уголовным жить тебе после этого да мощь державы крепить где-нибудь на Сахалине. А имущество - казне. Думаешь, чинуши наши этакую долю упустят?
Все, спекся Коленька. Он ведь из староверов, им спиртного и касаться нельзя - а ведь единым махом опростал мало что не треть немаленькой бутыли. Там, конечно, не водка, но определенно и не водица ключевая. И осоловел, конечно, это только в байках мы все ерои, ведро спирта осиливающие.
- Ладно, ладно, хватит с вас. Коленька, Боренька, ступайте себе домой да ложитесь почивать. Завтра поговорим, как за обиду расплачиваться будете, вы уж не жадничайте, настоятельно прошу. И заберите эту падаль жидовскую - он у меня теперь вместо щетки обувной будет, но это все завтра. Константин Константинович, вам я повредить не могу никак, но Христом Богом молю, не доводите до греха, хорошо?
Все трое, увлекая за собой гниду Митеньку, быстренько и бочком убрались вон. Ничего, господину Фелейзену сюрприз тоже готов, но это подождет.
А теперь - хватит развлекаться. Тон максимально вежливый, хоть и не надо елея.
- Господин Юз, я искренне вас уважаю. Не поверите - мой брат вас частенько поминает. Мол, мне бы пару таких, как Юз, уж и развернулись бы. И тем не менее вы здесь. ВЫ!
Надо отдать должное - держался англичанин отлично. Водку пить не бросался, не суетился, не дергался, просто внимательно слушал. А дождавшись, пока обратятся к нему, спокойно, неторопливо ответил. Или, пожалуй что, даже вымолвил:
- Так уж сложилось, господин Рукавиш… простите, Иван Микхайловитч, мне трудно выговорить вашу фамилию.
Черта с два. Тянет время господин Юз. Хоть пару лишних секунд, да выигрывает. Или… или просто…
- Мне тяжело об этом говорить. Я возражал, указывал на полный идиотизм, но… но на сей раз совет директоров был непреклонен. Грядущий проект обещает уж слишком значительные доходы, ваш брат - уж слишком сильный конкурент. А я - я все-таки не владелец и не могу единолично…
Грядущий ПРОЕКТ - вот как он на самом деле сказал.
- Значит, вам, господин Юз, тоже известно о проекте? О железной дороге от Москвы до Владивостока?
Вот теперь Юз был удивлен. Нет, не просто удивлен - изумлен, весьма близок к обмороку нервическому. Но быстро взял себя в руки - английская школа дорого стоит.
- Вы правы, господин Рукавишников. В СФЕРАХ принято решение. Дорога будет построена. Дорога, которая потребует всей нашей продукции за любые разумные деньги. Рельсы, чугун, уголь - все! Такой заказ бывает раз в жизни, согласитесь. Поэтому наш совет решился поучаствовать… хм… в отстранении конкурента. Поймите, в другое время мы бы ни за что… Но ваш брат каким-то образом добился серьезных успехов и совершенно по-варварски отказывается этими успехами поделиться. За весьма достойную плату. У нас просто не было выхода…
Конечно-конечно, а как же. Слышали мы такие песни, доводилось. Этому хотя бы стыдно, определенно стесняется. Чего ж на такое дело, как сговор с целью злодейского убийства, бросили инженера? Надо думать, он у них там, в совете директоров, единственный, у кого голова на плечах есть. А это уж дело известное - кто везет, на том и везут.
- Извините, господин Юз, но у нас - свои резоны. Если мы не договоримся - вся Россия узнает, что вы, ИМЕННО ВЫ, готовили убийство нашего "стального короля". Какой подарок нашим патриотам - как же, англичанка гадит. Какой подарок полиции - раскрыт в кои веки стоящий заговор, не Ваньку-дворника, что по пьяни на портрет государя плевал, в околоток сволокли. А уж общество Новороссийское… даже если и оправдают вас паче чаяния, общество беспременно разорится - уж больно все шумно случится. И ваши дети…
- Довольно… - Нет, но каков молодец, а? Откинулся к стене, прикрыл глаза на десяток секунд - и вот перед нами вновь настоящий британский пэр. - Что вам угодно?
Вот теперь, братец Сашенька, ты точно порадуешься, что в компаньоны взял, не побрезговал. Это тебе не Боренька, который теперь весь с дерьмом наш, - это птица такого полета, что и думать страшно.
- Пятьдесят процентов акций общества. Плюс еще один процент. И…
- Это невозможно, - тут же успокоился Юз. Определившаяся и ясная угроза, знаете ли, достойным людям придает сил и спокойствия. - Я попросту не обладаю соответствующими полномочиями.
Ну, сие знакомо насквозь, даже скучно. Начинается торг, а уж в этом, братец ты мой, никакой инженеришка с Иваном Михайловичем на равных не сойдется в кулачки.
Договорились на тридцати процентах акций (двадцать так или иначе контролировал господин Юз, еще десять - преданный ему лично человек). "Стальград" обещал перестроить производственные линии общества с учетом последних своих достижений (особенно Юз настаивал на прокате и какой-то "штапофке" - ну да это пусть с Сашенькой обсуждает). Все "новые" задумки Сашеньки, вроде линии выпуска самоходов или там "Кистеней" в Новороссийске, будут кредитоваться обществом, полученная с них прибыль - поровну. Завтра с утра господин Юз собирается в гости в "Стальград" - своими глазами убедиться, что новый компаньон справится с задачами. Это пожалуйста, это сколько угодно - от Александра Михайловича Рукавишникова, младшего брата и старшего компаньона Ивана Михайловича, еще ни один промышленник или ученый не уходил обиженным.
- Ну, господин Юз, по рукам. Ждем вас завтра с визитом…
- Кто тебе сказал за завтра, барыга? Не будет у тебя завтра, тварь такая…
Флаг умел удивить. То-то крови не натекло - Демьян непременно удивился бы, но он ведь почти сразу вышел… Душегуб же неторопливо сбросил полушубок, что-то отстегнул у загоревшей крепкой шеи - и на пол упала половинка кирасы.
- Флаг спину бережет. В спину, милейший наш Иван Михайлович, меня неоднократно пытались уязвить, как того Ахиллеса, - благостный вроде голос интеллигентного человека вновь сорвался на рык. - Ты хоть знаешь, сученок, кто такой Ахиллес, Гектор, Патрокл? Куда уж тебе - с детства небось только "дебет" да "кредит" выговаривал. Не извольте беспокоиться, господин хороший, - обратился Флаг к английскому гостю, - в лучшем виде распластаю гада, даже и бесплатно. А уж потом за его братца возьмемся. Считайте до шести, господин Юз. - С последним словом правая рука бандита удлинилась. Вот так просто взяла и стала длиннее - откуда и когда у Флага оказался добротный клинок в пол-локтя, Иван так и не понял.
Как скверно, а? Ведь один шаг до НАСТОЯЩЕГО дела. И этот шаг ему, купцу первой гильдии, не даст сделать какой-то поганый "варшавчик"? Клятство какое… и ведь даже Демьяна не позовешь, с ним все обговорено, он ждет в сторонке, пока дозовешься… Этот ведь всего-то до шести просил досчитать. Раз…
Бух! Бух! Бух! Бух! Бух! Бух!
Второй раз за день Ивану Михайловичу довелось понаблюдать "Кистень" в действии. Господин Юз, прямой как свечка, нарочито неторопливо, левой рукой достал тончайший белый платок и утер пот со лба. Очень может статься, инженеру и не доводилось прежде шесть раз подряд стрелять в живого человека, да еще, почитай, в упор. Однако же справился, и даже более того - подошел к тихо скулящему вору и высадил оставшуюся пулю прямиком в затылок. И только потом обернулся к банкиру.
- Хорошо, господин Рукавишников. Вы не возражаете, если я приеду в половине девятого? Я уже стар, знаете ли, привык подниматься ровно в половине восьмого и ни минутой позже…
Нет, ну каков все же человек! Человечище! Он ведь не абы что сказал, а ответил на предыдущую реплику Рукавишникова. Вроде как комара надоедливого пришиб, от разговора не отвлекаясь.
- Но… но… господин Юз, у вас все это время… - Тут, наконец, Иван Михайлович осекся. Больно уж много волнений для финансиста за один вечер.
- Ах, револьвер… это такие мелочи, право. Не стрелять же мне в… кхем… моего дорогого компаньона. Кстати, душевно вас прошу, Иван Михайлович, не упоминайте в разговоре с братом об иных подробностях наших переговоров.
Англичанин медленно обошел труп, накинул пальто и нахлобучил шляпу. А у входа, не сдержавшись, все же глянул на изрядно ошеломленного (в старом смысле слова - то есть как дубиной по шлему стукнутого) Ивана. И широко улыбнулся.
- Я неплохо знаком с, как бы это сказать… неофициальными отчетами о деятельности "Стальграда". На самом деле я не думаю, что заключил плохую сделку…
Рассказывает Дмитрий Политов
Прибытие наследника престола российского в Нижний Новгород было обставлено достаточно скромно. Правда, прибыл он на личном поезде, о чем мне тут же доложили агенты. Но ни оркестра, ни митинга, ни депутаций от дворянства и купечества на вокзале не было. Остановился цесаревич в тех же самых апартаментах в гостинице "Московской", что до того занимал я, а после почтил своим присутствием великий князь Павел.
И стали к нему вызывать представителей местной элиты. Сначала, естественно, градоначальника, а уж потом "лучших людей" города по списку. У моего друга явно было составлено досье на всех значимых персонажей. И досье, судя по всему, неплохое. Сужу по тому, что меня вызвали одним из первых. Видимо, мои успехи в деле индустриализации были оценены, взвешены и признаны достойными.
В знакомой комнате за знакомым столом (именно здесь когда-то располагался мой кабинет) сидел смутно знакомый по фотографиям из той еще жизни молодой парень. На лице еще нет усов и бородки, памятных по более поздним снимкам. Сколько же ему сейчас лет, в смысле - сколько лет ТЕЛУ? Насколько помнится - должно быть 19–20…
- Здравствуйте, Александр Михайлович! - вежливо поприветствовал юноша, бесцеремонно меня разглядывая, словно я был наколотой на булавку редкой бабочкой. - Присаживайтесь!
- Здравствуйте, Ваше Высочество! - Я с достоинством поклонился и сел в предложенное кресло.
Повисла пауза. Цесаревич, в теле которого скрывался мой лучший друг, продолжал разглядывать меня. И я, в свою очередь, взялся за изучение его лица, пытаясь отыскать на нем хоть какую-нибудь черту, характерную для Олега. Вполне естественно, что во внешности никакого сходства не просматривалось. Олег был среднего роста, в последние годы сильно огрузнел, голову брил "под Котовского". А сейчас передо мной сидел стройный юноша с густой шевелюрой. Вот только эта манера покусывать губу…
- Весьма наслышан о ваших успехах и достижениях, Александр Михайлович! - через пару минут сказал наконец Николай.
Я, не вставая с кресла, изобразил благодарственный поклон:
- Пустяки, Ваше Высочество!
- Да уж какие пустяки? Завод сталелитейный полностью реконструировали! А теперь еще и химический комбинат строить собрались! А потянете ли?
- Потянем, Ваше Высочество. Отчего не потянуть? - степенно сказал я. И неожиданно сказал, ломая намеченный план контакта: - Это как черешню в садах Приднестровья по ночам собирать - и знаешь, что опасно, а сладенького хочется!
- Черешню? В Приднестровье? По ночам? - оторопел Николай.
- Да, - кивнул я. Наступал момент истины. - Сидишь на ветке, почти у самой верхушки дерева, потому как внизу уже все ободрали, и молишься, чтобы с правого берега "крупняк" по пристрелянному садику не долбанул…
Мой собеседник вскочил, отбрасывая кресло.
- Откуда ты это знаешь?!! - И тут до него дошло: - Димка?!!
- Он самый, командир! - медленно поднимаясь, подтвердил я. - Не могу сказать, что во плоти…
- Димка!!! - Одним махом оказавшись рядом, Николай (да нет, все-таки Олег!) начал тискать меня в объятиях.
- Олегыч!!! - Я тоже изо всех сил обнял друга.
Так, периодически повторяя наши настоящие имена, то обнимаясь, то отстраняясь, чтобы получше разглядеть ЧУЖИЕ лица, то хлопая друг друга по плечам, мы протолкались минут пять.
- Ну и напугал ты меня, стервец! - пожаловался Олег, немного отдышавшись. - Я уж подумал, что очередной хронокаратель пожаловал. Да что мы стоим? Садись! Да не сюда - вон в углу диванчик. Нет, ну ё-моё! Димка, чертенок, да как же тебя угораздило-то? Как ты здесь оказался?
- Стреляли… - усмехнулся я. - А чего ты такой негостеприимный?
- Да, блин… счаз-з все будет в лучшем виде! - усаживая меня на угловой диванчик, успокоил Олег и заорал юношеским баском: - Шелихов!!!
- Я здесь, государь! - В дверь просунулась голова ординарца.
- Давай, Егор, сообрази-ка нам выпить-закусить! И скажи князю, чтобы всех сегодняшних посетителей по домам разогнал. Мы с этим купчиной сейчас очень важные дела обсуждать будем!
Водка в запотевшем графине и несколько тарелок с закуской появились на маленьком кофейном столике в мгновение ока. Олег, слегка дрожащей от переполнявших чувств рукой, разлил по первой.
- Ну, блин, за встречу! - Мы весело чокнулись и выпили.
- Ты по-прежнему после первой не закусываешь? - доставая портсигар, спросил я.
- Нет, так и не заимел этой скверной привычки! - улыбнулся Олег и вдруг, напрягшись лицом, спросил: - А какая у меня любимая застольная песня?
- Ай, маладца! - восхитился я. - Последняя проверка? Насколько мне помнится, изрядно приняв на грудь, ты всегда поешь: "Артиллеристы, Сталин дал приказ…"
- Артиллеристы, зовет Отчизна нас! И сотни тысяч батарей… - дискантом пропел Олег. Его лицо расслабилось. Он молча налил еще по одной. - Нет, ну все-таки никак не могу поверить - ра-а-а-аз!!! И мой дружбан Димка предстает в образе купца! Да какого купца! Миллионщика! Давай за твой успех! Ты тут таких дел уже наворотил!
Мы снова выпили. В глазах Олега что-то блеснуло. Неужто слезы? Эк человека-то проняло! Растрогался аж… Ну так оно и понятно - три года он здесь один как перст, только каратели из будущего и навещали. А тут сразу я! Хех!
- Князюшка мой, Васильчиков, адъютант и по совместительству председатель КГБ, на тебя такое досье собрал! - продолжил Олег, закуривая. - В трех папках с трудом уместилось! Я же еще в Америке был, в Сан-Франциско… Зашел в оружейный магазин из любопытства, а там… Бац!!! Винтовка Маузера стоит! До изобретения которой еще десяток лет! Приглядываюсь - ан нет, не Маузер! И калибр поменьше, и общий размер. А на казеннике клеймо: "Заводъ братьевъ Рукавишниковыхъ"! И вспоминаю я тогда, что еще в Европе, вроде как в Бресте, перед самым вояжем через Атлантику, какой-то французик у меня русский карабин в подарок просил. И название еще такое смешное - "печаль"! Че ты ржешь? Ну не умеют эти европеоиды букву "ща" выговаривать! Естественно, винтовку эту я купил, их там всего четыре было, да в придачу к ней все патроны - всего три пачки по сто штук их и оказалось. Вскрываю пачку… Батюшки! А гильза-то стальная, лаком покрытая! Да и пуля остроконечная! И стало мне тогда интересно - что это за купчина такой, который клоны Маузера штампует, да по всему миру их продает, да патроны делает, которые в реальности только лет через шестьдесят могли появиться! И сказал я тогда Васильчикову - землю носом рой, но чтоб о купце этом я все-все знал! И князюшка в грязь лицом не ударил! Такого нарыл! - Олег радостно заржал. - Я теперь даже в курсе, что ты с двумя горняшками сожительствуешь!
- Блин, дались всем эти мои горняшки! - улыбнулся я. - Тут ежели не женат, то непременно нужно либо горничную или кухарку трахать, либо по блядям ходить! Иначе подумают, что ты пидор либо импотент! Вот и пришлось доказывать…