- В случае неготовности Великобритании к остановке боевых действий и эвакуации военного и гражданского персонала оккупационных сил все суда, захваченные русским флотом, будут затоплены, по возможности на фарватерах британских сеттльментов. Грузы также будут уничтожены. Кроме того, будет полностью уничтожен Сингапур - и порт, и военно-морская база, и город.
Видели ли вы когда-нибудь солидного, исключительной респектабельности джентльмена, способного с места из положения сидя подпрыгнуть на полметра? А вот господин Ковалев с этих самых пор рассказывал, что видел. Правда, через некоторое время соглашался признать, что полметра - это чересчур. Но за фут держался до последнего. Как знать, может и не вполне преувеличивал…
- Постойте, постойте, друг мой, что значит "полностью уничтожен"? - буквально возопил англичанин, поднимая руки к небу. - Что вы хотите этим сказать?
- Будут сожжены все городские строения. Будут взорваны все склады и инфраструктура порта. В городе будут хаотически расставлены минные поля. Не слышали об этой выдумке времен американской гражданской войны? Лежит себе такая дура взрывчатая, землей присыпанная, никому не видная. Неверный шаг - и все, не шагать больше своими ножками, разве что сучить их остатками. Разумеется, часть наших призов мы затопим прямо на рейде Сингапура. И добавим мин - как обычных, так и глубинных. Это, знаете ли, выдумка одного из наших флотских офицеров - к стандартной мине цепляется особой проволокой произвольного диаметра специальный балласт. Мина опускается на дно порта. Со временем - то ли через день, а то ли через месяц, это уж от выдумки минера зависит - проволока разъедается, мина поднимается к поверхности. Хорошо, если поднимется днем и вдали от корабля, а вот если ночью и под самое днище… Разумеется, мы эвакуируем население Сингапура, то есть выгоним его вон из города. К глубокому сожалению, мы не убеждены, что в этой суматохе сможем уберечь от гибели работников порта - инженеров, строителей, врачей или…
- Перестаньте немедленно! - На англичанина, враз состарившегося лет на тридцать, страшно было смотреть. Все до единой морщины, скрываемые ранее холеной ухоженной кожей, теперь выявились наглядно; лицо покраснело, как будто при запое многодневном; даже иные крупные кровяные жилки явно обозначились. - Не хочу слышать этих гнусностей! Вы… вы… вы…
- Господин Стивенс, - резко, холодно оборвал эмоциональную речь русский курьер. - Вы должны осознавать, что имеете дело с людьми, не бросающими слов на ветер. Вы должны помнить, что его высочество - внук Александра Благословенного, который предпочел уничтожить свою древнюю столицу, но не отдать ее врагу. Вы должны понимать, что Сингапур для нас значительно менее ценен, чем Москва.
- Николас, - спокойным, но каким-то жалобным голосом молвил англичанин, - но вы-то, вы-то должны понимать, какое это чудовищное преступление! Вы, поклонник Диккенса и Шекспира, неужели…
- Господин Стивенс! - вот тут можно и эмоций подпустить - благо, ничего играть и не надо. Есть они, эмоции, как же без них - самому ведь себя страшно слушать было. - Я всецело с вами согласен! Поэтому и прошу - уже даже не только как посланник, но и от себя лично. Доведите до премьера наши дополнения к ультиматуму, помогите остановить это безумие! Любой приемлемый для наших держав мир будет во сто крат лучше того кошмара, который…
Что-то было сказано не так. Где-то посередине этого короткого монолога англичанин "включился". Теперь перед русским разведчиком вновь находился невозмутимый, сильный человек, потомок покорителей большей части известного мира. Впрочем, может быть, он просто пришел в себя, независимо от сказанного. Может же такое быть?
- Вы правы, Николас, вы тысячу раз правы. Можете мне поверить, мы ценим подобное отношение, и мы найдем возможность отблагодарить вас как настоящего друга Британии. Премьер будет своевременно извещен. Мы даже готовы предложить чуть большее…
Вот это новость… впрочем, какая, к черту, новость? Конечно, обычные курьеры не имеют полномочий предлагать что-либо… но и так было ясно с самого начала, что господин Джейкоб Стивенс - не обычный курьер. Точнее, так: господин "Джейкоб Стивенс". Чем-то его лицо кажется неуловимо знакомым.
- Так вот, - продолжил англичанин, - мы готовы донести до премьера ваши… хм… предложения, скажем так. И готовы всем своим авторитетом способствовать заключению взаимовыгодного соглашения. Но за это послезавтра, в это же время, в этом же месте персонально вы представите мне гарантии, что губернатор Сингапура не сможет более публично выступать. Более того, я абсолютно уверен, что губернатор уже погиб. При захвате… да черт с вашей тактичностью, помолчите! Хорошо, пусть будет "при штурме". Вот именно, губернатор наверняка погиб при штурме Сингапура. Или скончался от ран, полученных при штурме. Пусть ваши начальники подумают, какого рода гарантия могла бы ме… нас устроить. Мы постараемся отплатить любезностью… но разговор продолжим только при этом условии. Вы поняли меня, Николас?
Какой там курьер… этот господин, ставлю тысячу фунтов против двух пенни, и на губернаторов может кричать, и на парламентариев. Имеет, надо думать, все права и возможности.
- Разумеется, сэ… господин Стивенс. Мое начальство будет в точности извещено о ваших условиях. Если позволите…
- Разговор окончен, Николас, - резко поднялся английский "курьер", отшвырнув собой кресло. Впрочем, дойдя (скорее, даже "добежав") до двери кабинета, "Стивенс" сменил гнев на милость и позволил хозяину догнать себя…
Из вежливости Сергей Николаевич любезно проводил гостя до дверей. Вернувшись же, застал картину несколько для себя неприятную.
Во-первых, запертая на весьма хитрый замок дверь кабинета была любезно приоткрыта. Во-вторых, новый гость (молодой еще человек, простенько и со вкусом одетый) беззастенчиво дегустировал "Кинзмараули", позаимствованное из стенного бара. Между прочим, замаскированного и опять же закрытого на непростой замок. В-третьих, гость, к сожалению, обладал достаточно узнаваемой внешностью.
Как раз на собственную внешность, запечатленную неизвестным английским художником на невеликом портрете, гость и любовался.
Товарищ Кухулин, как же. Знаменитый лидер недавно появившейся, но уже очень известной Ирландской республиканской армии. Именно на предмет его поимки господин "Стивенс" еще в начале разговора и просил русскую разведку посодействовать - мало ли, вдруг да и случится как-нибудь в сети уловить. А уж за ними, за молодцами из Букингема, доброе дело не пропадет. Вот и примерное словесное описание товарища Кухулина, переложенное толковым художником на бумагу. Кстати, что показательно, довелось видеть вчера ровно такое же в гостях у милейшей Беллатрикс Хардинг (многим людям определенного ремесла значительно лучше известной в прошлом как Белл Бойд). Но вероятность, что американцы будут искать госпо… товарища Кухулина, уничижительно мала. Разве что с целью вложиться в расширение его "бизнеса", хе-хе.
- М-да, сюрприз. И весьма неприятный. Я-то полагал, что еще с полгодика у меня есть. Вот ведь не было печали…
Ну да, вот именно. Вежливый господин со всеми необходимыми, подтвержденными начальством Ковалева полномочиями, просивший называть его Владимиром Петровичем, оказывается, еще и организатор успевшей скандально прославиться ИРА. Незаурядный, надо сказать, организатор - то-то даже в Лондоне среди джентльменов резко вырос спрос на трости с клинками и "бульдоги" (между нами говоря, с такой же тростью передвигается и сам господин Ковалев. Только клинок в ней не английский, а златоустовский - подарок старых приятелей). Террорист, мать его так, он же борец за независимость Ирландии и за справедливость в целом.
Кстати, уж так получилось, что Ковалеву он был известен и в своем подлинном воплощении. Вот ведь складывается судьба, и не хотелось бы знать, поелику во многия знания содержатся многия печали, а поди ж ты… Бывший гвардейский корнет Шенк, ну как же, сын закадычного сухопутного приятеля времен резни за Севастополь. Черт, как же хотелось бы повидаться со старым другом, да еще для пущего эффекта - с шустовским коньячком да на третьей батарее посидеть. Не столь известной, как Малахов курган, но, уж будьте уверены, не меньше металла и взрывчатки отразившей. Одна беда - нет уже на свете барона Питера фон Шенка, в крещении Петра Шенка… а его сына Ковалев только разок-другой и видел, Петька показывал во время оно на приеме в Петербурге. Даже и напоминать стыдно.
Обнаружь англичане в доме "курьера" террориста ИРА… говорят, на заре становления службы была пара случаев (и с "их" стороны, и с нашей), когда "курьеры" включались в неположенную им активную работу. Ответ в обоих случаях был одинаков - зверское убийство господ курьеров какими-то неизвестными бандитами.
В том-то, знаете ли, и беда подобного рода агентов - никакими полезными знаниями они не обладают по определению, потому и возиться с допросом и перевербовкой никому не интересно. А вот намекнуть их смертью противоположной стороне, что ведет она себя напрочь неправильно, - другое дело.
- Надо сказать, Владимир Петрович, портретик весьма близок к оригиналу. Из чего неизбежно вытекает…
- Ну да, конечно, - подавил легкую зевоту гость, отложив портрет в сторону. - Художник, безусловно, либо видел меня, и довольно близко, либо писал со слов видевшего близко. Причем скорее второе - для бертильонажа этот портрет все же не подойдет, у меня, как видите, совершенно другие уши и нос чуточку иной… зато вот этот шрам на подбородке так запросто издалека не разглядеть. Значит, у англичан есть кто-то, видевший меня без грима… а это, уверяю вас, любезнейший Сергей Николаевич, весьма узкий круг. Ограниченных лиц, хе-хе.
Ну да ладно, это в конце концов моя печаль. Вернемся к нашим делам. Признаю, беседа проведена великолепно. Хотите сменить место службы? В свои личные помощники и консультанты хоть сейчас возьму, на майорскую должность и соответствующий оклад.
Хотя этот мне ваш экспромт… ну откуда вы идею с минами взяли? Ведь бред же откровенный! Да и нет в эскадре подобного количества мин. Там, говоря откровенно, мин вообще почти нет. Мы всегда считали, что в Кронштадте они нужней.
- Разумеется, - не без самодовольства кивнул бывший гардемарин, - увы, дальше продвинуться не получилось. Осколок английского снаряда… и где вы на русском флоте видели хромого гардемарина? Хромой адмирал - куда ни шло, а вот остальные должны передвигаться со скоростью мысли, как Гермес олимпийский… - Откинувшись на спинку кресла, Сергей Николаевич начал неторопливо набивать трубку первосортным виргинским табаком. - При подобном способе минирования возникнет столько неразрешимых проблем… но ведь британцы-то этого не знают, правильно? На худой конец можно и просто бочки с капустой притопить вместе с десятком мин - пусть гадают, какая из постепенно всплывающих емкостей опасна для жизни, а какая - только для обоняния.
- Ну ладно, допустим. А Москву зачем припомнили? Не обговаривали мы с вами подобную-то аналогию! И то сказать, историки до сих пор спорят, были ли поджигатели и с чьей стороны.
- Да из принципа! - неожиданно шарахнул Ковалев своим немаленьким кулаком по столу. - Пусть он, тварь такая, поймет, что уж коли мы древнюю столицу спалили, лишь бы врагу не досталась, - так и их дрянной Сингапур при случае с землей сровняем.
- Хм… - одними глазами и краешками губ улыбнулся террорист. - Эк вы прониклись идеей… а ведь у нас даже и связи с адмиралом пока что нет. На днях обязательно будет, а пока - увы.
Черт, а ведь трубка уже была почти готова. Но после подобного признания со стороны господина Шенка она сама по себе выпала из рук. И табачок весь рассыпался… да и черт бы с ним, с табачком. Пусть хоть сгорит весь, сколько его ни есть! Вместе с долбаной вперехлест через клюзы Виргинией! Как это - нет связи???
- Так это все что - блеф? Владимир Петрович, а сам-то великий князь в курсе угрозы? Мы что…
- Полегче, Сергей Николаевич, - тихо, но как-то очень уверенно попросил гость. Неторопливо обновил бокал с "Киндзмараули", зачерпнул печеночного паштета. - Полегче относитесь к жизни, милейший господин Ковалев, а то еще инфаркт раньше срока грянет. В конце концов, сие не нашего ума дело… или вы все же решили принять мое предложение о смене работы? Ага, по глазам вижу, что согласны. А согласие, да будет вам известно, есть продукт при полном непротивлении сторон. Что ж - нет, великий князь не в курсе нашего дополнения к ультиматуму. И нет - это не блеф. Видите ли, получилось так, что я довольно близко знаком с его императорским высочеством и могу с уверенностью судить о его основательности и изобретательности. Если его вынудят оставить Сингапур военными средствами - генерал-адмирал выполнит все, перечисленное нами в ультиматуме, и сверх того. Сингапур проще будет отстроить на новом месте. А на старом - оставить памятный камень с надписью: "Здесь, мать нашу, стоял Сингапур, мать его, уничтоженный русскими, мать их". Хе-хе, хе-хе…
М-да. Общение с ирландскими повстанцами и английскими бандитами явно обогатило лексикон бывшего гвардейца. Интересно, а есть ли что-то непонятное этому прыткому господину с хорошими знакомствами?
Как ни удивительно, Владимир Петрович немедленно ответил на сей не заданный вопрос:
- Одно мне непонятно, дражайщий Сергей Николаевич. Вот за каким бесом господин Стивенс потребовал от нас голову губернатора Сингапура? Ведь чушь же, бессмыслица! Чем он им особенно опасен-то?
Неужели же главный террорист Англии столь по-детски некомпетентен в таких вопросах? Да и то сказать - молод еще, весьма даже молод. Ладно уж, спросим этого олуха вежливо, без иронии и насмешки.
- Быть может, тем, что способен предъявить телеграмму, в которой ему предписывается арестовать русскую эскадру? А вот если ни его, ни телеграммы не будет - легко будет представить дело как самоуправство господина губернатора. Лишняя возможность сохранить лицо при заключении мира. С другой стороны, без губернатора как весьма авторитетного свидетеля легко повернуть дело так, что именно наша эскадра и напала на мирно спящий Сингапур. И требовать адекватного наказания за пиратские действия.
- Я тоже об этом подумал, - кивнул гость, вновь воздав должное грузинскому вину. - Не такой уж горький я пропойца, знаете ли… Не выходит что-то. Решительно не складывается. Если англичане не идиоты (а они, к сожалению, весьма даже умны), то под исходящим номером той телеграммы в Адмиралтействе уже лежит что-то совсем пустяковое. Какой-нибудь выговор юнге Джексону за утрату казенного имущества, а именно трех крыс и одной кучи крысиного дерьма.
- Но ведь мы можем предъявить настоящее письмо…
- Подделка, Ватсон, грубая подделка! - явно кого-то цитируя, немедленно перебил гость.
- …и губернатора, который охотно подтвердит получение приказа из Адмиралтейства.
- А вот тут они так просто не отделаются. - На сей раз Шенк улыбнулся вполне широко и весьма злорадно. Немного помолчал, явно смакуя какую-то особенно гадкую для англичан мысль, а потом вновь насупился. - Вот только ничего доказать не получится. Слово губернатора против слова того, чья подпись стоит на письме. Одно письмо против другого письма. Если мы нажмем на все кнопки… ну в смысле задействуем все наши возможности… нет, все равно доказать не сможем. В самом лучшем случае добьемся тихой отставки этого господина, кем бы он там ни был.
Поспешили вы, Сергей свет Николаевич, с обвинением господина террориста в некомпетентности. Из молодых он, да ранних. И ведь крутится в голове что-то такое… вот оно! Неужели?
- Знаете, Сергей Николаевич, - немедленно отреагировал Володя, - выражение вашего лица даже самый заурядный физиогномист переведет как "Эврика! Эврика!". А я, смею похвастаться, физиогномист незаурядный. Никак мысль удачная посетить соизволила? Познакомьте же меня с оной, неудобно заставлять гостью ждать!
Торжествующий курьер одними глазами указал на стенной шкаф.
- Извольте взглянуть. Код 321 654, ячейка 12.
Интересно, в каких чинах наш гость пребывать изволит? С одной стороны, для генерала (или действительного статского советника) маловат годами… зато, с другой стороны, для кого-то менее полковника уж больно хорошо осведомлен. А вот к шкафу переместился натурально со скоростью какого-нибудь коллежского регистратора.
Сюрприз номер один - после введения кода дверь шкафа открылась вместе с изрядным куском стены. Сюрприз номер два - не особенно и толстенькая папочка, извлеченная из 12-й ячейки. Точнее - фотография на первой странице документов из папки.
- Ешкин дрын… - наконец хоть что-то пробило невозмутимость улыбчивого гостя. - Вот ни фига себе, так ни фига себе… Какие люди сегодня у нас на костре, а? Или наш почтенный… кхем, даже и выговаривать жутко… решил подработать "курьером"? Так всего курьерского жалованья ему и на сигареты не хватит - во всяком случае, на те, к которым он привык.
Разумеется, на этом фото господин "Стивенс" выглядел иначе - без роскошных усов, рыжей шевелюры и аккуратной бородки. Но установить тождество английского "курьера" и человека, запечатленного на беспристрастной фотографической пластинке, смог бы и не самый великий математик.
- Полагаю, все ясно, - решил подытожить данную тему Ковалев. - Вероятно, приказ на задержание эскадры был подписан этим господином. И в устранении губернатора Сингапура заинтересованы не столько британцы в целом, сколько наш уважаемый "Стивенс" в частности. Понятно, почему наш дорогой друг решил явиться на встречу с курьером лично. Кроме того…
Тут торжествующий и слегка упивающийся собственной проницательностью Сергей Николаевич обратил внимание, что товарищ Кухулин не особенно и прислушивается к его словам. Шенк зачарованно переводил взгляд с ячейки на ячейку шкафа. Восхищенное молчание длилось долгих минуты две. Затем "ирландец" непроизвольно шумно сглотнул слюну и уточнил:
- И много тут у вас народа? И по какому принципу досье собирали? К слову, хорошо бы каталог… ага, вижу. Подобраны по алфавиту, но есть и список соответствия для отбора по должностям. А за каким чертом вам, военно-морскому разведчику, сдались промышленники и перевозчики… нет, дайте сам догадаюсь. Это, будем думать, владельцы верфей либо основные флотские поставщики.
Пришедший в нешуточную ажитацию ирландский террорист и русский разведчик в едином лице выдвинул кресло к самому шкафу, открыл ячейку за нумером "тридцать" и принялся торопливо перекладывать исписанные убористым почерком листы и разномастные газетные вырезки.
- Источники информации, разумеется, сплошь общедоступные - газеты, сборники, журналы… - бормотал полностью погрузившийся в какие-то свои мысли бывший гвардеец (впрочем, точно ли "бывший"?). - Так, сведения о культурных интересах данного господина… ага, любит он старых испанских поэтов. Кратенькие выводы… надо же, и до психопрофиля додумался, самородок уральский, кулибин недобитый…