Тим замялся, подыскивая в ответ что-нибудь типа "спасибо", но не нашел ничего подходящего и дал отмашку:
- Иди.
Арам быстро повернулся и побежал по коридору, пару раз оглянувшись на ходу. Тиму показалось, что Арам проверял, не гонится ли за ним его недавний собеседник. Тим проводил его недоуменным взглядом, потом махнул рукой на непонятное поведение пацана и пошел на улицу, размышляя над странностями местного языка. До этого он еще не вникал в строение местных слов и не утруждал себя их морфологическим разбором, но услышанные подряд слова "столовая" и "туалет" наводили на раздумья, потому что отличались одной только буквой. Столовая была "джелса", а туалет - "джалса". Тим напряг мозги и разобрал оба слова на части. Глагол "джел" означал "вкладывать", а "джал", соответственно, выкладывать. Суффикс "са" же обозначал некое место или помещение. Вот и получалась столовая - "место для вкладывания", а туалет - "место для выкладывания". Это открытие так поразило Тима, что он даже остановился и хохотнул удивленно. Потом вспомнил, что смеяться нельзя, и украдкой огляделся. Но вроде никто его ошибки не заметил, и Тим, вздохнув облегченно, пошел дальше.
Туалет мало отличался от обычного деревенского сортира - видимо, есть вещи, которые одинаковы у всех людей во вселенной, независимо от их уровня развития, мировоззрения и вероисповедания. Отличие было только одно - дверь. В смысле, ее не было, и любой проходящий по недалекой дорожке мог в подробностях наблюдать, кто сидит в сортире и чем занимается. Даже непонятно было, зачем они стены-то оставили, чтобы ветер не задувал, что ли?
- М-да, - пробормотал Тим, вставая над отверстием спиной к входу, - тоже мне боги недоделанные, даже двери изобрести ума не хватило. Может, толкнуть им идейку?
Хотя по дорожке никто не ходил и не дышал Тиму в спину, он все равно чувствовал некоторый дискомфорт и постарался закончить свои дела побыстрей. Вышел, облегченно вздохнул и направился обратно. "Кормят здесь, похоже, по расписанию, - думал Тим, поднимаясь по лестнице, - и местный завтрак я определенно уже зевнул. Но воду-то, наверное, можно пить, когда захочется? Столовую надо найти, вот что. Надо было у того зашуганного Арама узнать. Сейчас, еще поваляюсь немного и…" Тим дошел до входа в "свою" комнату и замер, потому что на топчане уже кто-то сидел. Почувствовав чужое присутствие, мужчина обернулся.
- А… - сказал Тим, - я, наверное, комнатой ошибся, - и сделал шаг назад.
- Нет, Тимоэ, ты не ошибся, - сказал мужчина, вставая. - Заходи.
"Опа, - подумал Тим, - вот и повалялся". Вслух же сказал:
- Будьте здоровы, - имея в виду, конечно, "здравствуйте".
Мужчина удивленно поднял брови, но комментировать не стал.
- Мое имя - Ашер Камо. Я - младший волин, и я буду твоим куратором. По крайней мере, в ближайшее время.
- Э… - сказал Тим, проглотив готовое сорваться с языка русское "очень приятно", - я понял.
Ашер Камо внимательно посмотрел Тиму в глаза и кивнул.
- Если тебе будет что-то непонятно на уроке, ты не будешь ничего спрашивать у учителя - спросишь у меня. И вообще, по любым вопросам обращайся в первую очередь ко мне. Я отрабатываю свой долг Руша Хему, поэтому твой шаретор пойдет в счет погашения моего долга.
Тим хлопнул глазами. Вложенный вчера вредным магом ему в голову автоматический переводчик напрягся на слове "шаретор", пытаясь подобрать адекватный перевод (мелькнули варианты "счет", "кредитка", "баланс" плюс, почему-то "карма" и "авторитет"), но потом сдался и оставил слово без перевода.
- Вообще не принято, чтобы ученик встречался с куратором слишком часто. Но твой случай особый, поэтому обращайся ко мне без сомнений. Понятно?
- Да, - Тим кивнул. - Уже можно спрашивать?
- Чуть позже. Сначала я сам спрошу у тебя: кому ты успел задолжать этим утром?
- Не понял, - сказал Тим. - Я ничего ни у кого не брал, я даже не разговаривал ни с… хотя нет…
Ашер Камо бросил быстрый взгляд на Тима:
- Кто это был и о чем ты с ним разговаривал?
Тим пожал плечами:
- Пацан, моего возраста, наверно. Сказал, что его Арамом зовут. Я спросил у него, где туалет.
Ашер Камо хмыкнул:
- Тогда понятно. Найдешь его вечером и приведешь ко мне, перепишем твой долг. Там, конечно, мелочь, но все равно - не стоит тебе пока плодить долги другим людям, кроме твоего Хозяина. И вообще - старайся не общаться ни с кем без явной необходимости.
- Но разве найти туалет - не явная необходимость? И про какой долг ты говоришь? Это что же, я спросил, где туалет, и уже что-то задолжал?
- Ты мог посмотреть, как туда ходят другие, и не спрашивать. А насчет долга - разве в твоем мире не так? Незнакомый тебе человек остановился из-за твоего дела, выслушал твой вопрос, ответил тебе, хотя сам торопился на урок. Пусть его статус невелик, поэтому услуги его недорого стоят, но совсем ничего они стоить не могут.
Тим недоуменно нахмурился:
- Так я ж только… ну ладно-ладно. Пусть задолжал. Но как тогда вообще разговаривать?! А еще - ты-то как узнал про этот мой долг?
- Ты очень странные вопросы задаешь. Разговаривать - четко представляя себе цель разговора и его цену. А узнал - по твоему шаретору, разумеется. До этого ты общался только со слугами Руша Хема и весь твой шаретор шел ему. А сегодня у тебя появился долг другому человеку.
Тим выпучил глаза:
- Где появился? И что такое этот шаретор?
Тут уже удивился Ашер Камо:
- Как ты можешь не знать, что такое шаретор? В твоем мире нет шаретора?
Тим вздохнул:
- Может, и есть. Я не знаю, что это такое, понимаешь?
- Может, Райн некачественно поработал… но ты же правильно разговариваешь, значит… Непонятно, ты же знаешь слово "долг" и верно им пользуешься. Как же в твоем мире производится учет долгов и их возврат?
- Ну… - Тим задумался, слова "деньги" в этом дурацком языке тоже не было. - У нас такие штучки есть. Когда один человек другому что-то делает, ну что-нибудь важное, то тот, кому это делается, отдает первому сколько-то этих штучек. А этот первый уже потом может обменять эти штучки на еду, одежду, питье… вот так.
- Ясно. - Ашер Камо энергично кивнул. - Когда-то нечто подобное было и в нашем мире - в диких племенах, когда они еще были. Такой способ годится, только когда племя совсем небольшое и мало общается с другими племенами. У тебя в мире так?
- Нет! - Тим возмущенно замотал головой. - У нас развитое государство! В моем городе шесть миллионов человек живет, у нас дома есть по сто этажей! Мы умеем по воздуху летать и даже в… даже выше неба подниматься.
- Это, - сказал Ашер Камо странно изменившимся голосом, - очень похоже на ложь. Я не вижу, чтобы ты лгал, но логика твоих слов противоречива. Как ты можешь подняться в воздух, если ты не маг и не знаешь даже самых основ Сути Воли?
- Я сам в воздух подняться не могу, - слегка опомнившись, ответил Тим, - но у нас есть механизмы специальные, которые поднимают в воздух людей. Сразу пятьсот человек поднять могут! И перевезти их в другое место. Очень быстро перевезти.
Тим перевел дух и замолчал. Ашер Камо тоже молчал, холодно посматривая на Тима. А тот только сейчас вспомнил, что смотреть в глаза собеседнику здесь не принято, и теперь старательно прятал взгляд.
- Пусть будет так, - сказал наконец Ашер Камо. - Мне очень странно, чтобы вы могли достигнуть высот развития с таким диким способом взаиморасчетов. Но мы не будем сейчас это обсуждать. Скажи только, в твоем мире, если оказываемая услуга совсем невелика, вы тоже пользуетесь этими штучками? Это же неудобно.
- Это если я, типа, как утром, спросил про туалет? Нет, не пользуемся. Я бы тогда просто сказал… - Тим напрягся и выдал слово по-русски, - "спасибо". Это означает, что я понимаю, что тот, кому я это говорю, сделал мне что-то… для меня нужное. Вот и все.
- И все? Просто слово? При том, что сделавший и сам понимает, что он что-то сделал для тебя?
- Ну да, - Тим пожал плечами. - А что такого?
- Совершенно дико и ненормально. А если этот человек, которому ты сказал "спа'ибо", сам у тебя что-нибудь попросит? Что тогда? Ты будешь действовать так, словно волен в обязательствах перед ним?
- Чего? А, понял. Нет, не совсем. Если какой-то человек для меня что-то сделал, то вообще-то полагается, что я ему тоже помогу, если он попросит. Ну необязательно, но вроде как так правильно. Если я ему откажу, то это… в общем, неправильно.
Ашера Камо последние слова, похоже, немного успокоили.
- Видишь, шаретор есть и в вашем мире. Просто вы не умеете его определять. Поэтому используете его материальные эквиваленты, что не может быть удобно и надежно. Вот скажи, разве у вас зазорно иметь эти штучки?
- Да нет, - Тим отрицательно мотнул головой. - Даже наоборот, наверное.
- А кто делает сами эти штучки? Вдруг он однажды сделает их немножко больше и часть просто оставит себе? Или их сделает себе другой человек, а не получит за выполненную работу, что тогда?
- Ну это запрещено, - Тим почесал затылок. - Таких ловят и наказывают.
Ашер Камо пренебрежительно хмыкнул.
- А если кто-то, сделав работу, потребует этих штучек больше, чем она на самом деле стоит? А другой, сделав ту же работу на более высоком уровне, честно возьмет ровно столько, сколько заработал? Первый будет процветать, а второй - не будет, хоть и работа его достойнее. Скажи, разве так не бывает у вас?
- Бывает, - со вздохом сказал Тим. - Хотя в разных странах по-разному, но у нас - сплошь и рядом. Неправильно, конечно.
- Ну вот, - с оттенком торжества произнес Ашер Камо, - ты и сам видишь несовершенство вашего способа. Я думаю, здесь больше разговаривать не о чем.
- Подожди, - сказал Тим. - А у вас так разве не бывает? Ну и что, что этот ширедор у вас встроенный, кто мешает мне затребовать больше, чем я заработал?
- Не "ширедор", а шаретор. Ты же сам и мешаешь. После выполнения работы твой шаретор возрастет ровно настолько, насколько ты сам оцениваешь свою работу.
Тим немного поразмыслил.
- Но, - сказал он задумчиво, - но так ведь тоже… может, я слишком низко оцениваю? И на самом деле работа стоит намного больше, а я буду считать, что она стоит недорого?
- Так не бывает, - отрезал Ашер Камо, - все в мире стоит ровно столько, во сколько оно оценено человеком. Любым человеком.
- Бред какой-то, - сказал Тим. Ашер Камо недоуменно поднял брови, потом нахмурился, но Тим не заметил, занятый размышлениями. - Есть же еще и покупатель?
Тот факт, что слова "покупатель" и "продавец" в языке существуют, несмотря на полное отсутствие понятия "деньги", настолько захватил Тима, что он замер с открытым ртом.
- Ну и что? - Вопрос Ашера Камо вывел его из размышлений.
- Ну и все. Один человек сделает работу без старания, но посчитает, что стоит она дорого. А я сделаю как следует, но оценю ее дешево. Ладно, пусть оно и в самом деле столько стоит - и для того, ленивого, и для меня. Но ведь получится, что покупатель потратил больше де… шаретора на некачественную работу?
- Нет. Покупатель за некачественную работу заплатит меньше, чем за качественную. Иначе и быть не может.
Тим вздохнул:
- Тогда я ничего не понимаю. Тогда же получается, что продавец получит больше, чем заплатил покупатель, так, что ли?
- Конечно. А что тебя удивляет? Вот твой утренний случай - Арам очень торопился на урок, потому что оставалось очень мало времени до начала занятий, а наказание опоздавшему неотвратимо. Кроме того, ты его напугал своим видом и поведением. Поэтому, ответив тебе на твой вопрос, он неплохо увеличил свой шаретор. А вот ты свой уменьшил совсем ненамного, поскольку считал ответ стоящим чуть больше, чем ничего.
"Опаньки, - подумал Тим ошарашенно, - где-то я это слышал. Это, типа, каждому по потребностям, от каждого - по возможностям? Да у них тут мало того что феодальный строй, так еще и коммунизм. Куда это я попал? Мамочки, хочу домой".
- Добавлю еще - цена предмета или услуги зависит и от статуса человека. Дерево, посаженное мной, будет стоить намного дороже, чем дерево, посаженное тобой. Но только для покупателя, для меня и тебя оно будет стоить столько, во сколько мы его оцениваем.
- Я понял, - сказал Тим, хотя на самом деле ему казалось, что такая система существовать не может в принципе. Но он вдруг подумал, что Ашер Камо должен то же самое думать про привычную Тиму денежную систему, поэтому из множества крутившихся на языке вопросов он озвучил только один: - Еще один вопрос. Откуда взялся этот шаретор? Разве я не могу его сам увеличить? Не за работу и не за проданную вещь, а просто так?
- Это два вопроса, - недовольно сказал Ашер Камо, - но я отвечу на оба, и на этом мы разговор о шареторе закончим. Шаретор не появился, он был всегда. Но способность видеть его появилась, потому что множество волинов захотело, чтобы так было. Говоря отстраненно, ты можешь увеличить свой шаретор. Но в это желание тебе придется вложить больше воли, чем у большинства волинов этого мира. Я считаю подобную возможность маловероятной.
- Да я его пока еще вообще не вижу, - проворчал Тим, - этот шаретор.
- Ты его видишь. Потому что таков закон природы этого мира. Просто ты обманываешь себя. Самая сложная задача для волина - преодолеть самого себя. Обычно мы начинаем учить этому только по достижении учеником определенного уровня. Человеку этого мира не так часто приходится преодолевать свои заблуждения, потому что мы с детства живем в соответствии с Порядком Вещей. Но тебе придется начать с преодоления себя, иначе у тебя не будет получаться ничего, сколь бы велик ни был твой потенциал. Этому буду учить тебя я, и сейчас будет первый урок. Возьми, - Ашер Камо достал откуда-то толстый серый брусок и протянул его Тиму. Тот взял брусок в руку и недоуменно покрутил в руках - серый бугристый материал на ощупь напоминал пластик, а на вид - плохо ошкуренное железо. "Что это?" - хотел спросить Тим, но не успел, Ашер Камо заговорил раньше. - У тебя в руках - слиток девственного железа, - сказал он. - Ничья воля не касалась его в процессе выплавки, и ты - первый из неспособных управлять свой волей, который его видит.
- А! - вскрикнул Тим, потому что брусок неожиданно потяжелел, выскользнул из неплотно сжатой ладони и упал прямо на ногу. Но вскрикнул Тим не столько от боли, сколько от неожиданности. Ашер Камо хмыкнул:
- Впредь держи себя в руках. В следующий раз за неконтролируемое проявление чувств ты будешь наказан.
- Я… - Тим осекся. Он собирался сказать, что знает об этом, но вовремя сообразил, что тогда наказание может его настигнуть уже прямо сейчас. Поэтому он присел и подобрал изрядно потяжелевший брусок.
- А почему он стал тяжелым? И холодным?
- Потому что ты услышал, что он - железный. И пожелал, чтобы он ощущался, как железный. Моя воля не затрагивает этот брусок, только твоя. Теперь сломай его.
- Как? - удивился Тим. - Чем сломать?
- Просто руками. Пополам.
- Но он же… железный?
- Ну и что? Если бы я не сказал тебе, что он железный, но сказал бы, что он очень хрупкий, ты раскрошил бы его одним нажатием пальцев. Осознай, что ничья воля, кроме твоей, не придает этому бруску прочность. Тебе даже не надо вкладывать волю в свое действие, тебе достаточно убрать вложенную. Сломай.
- Ладно. - Тим взялся за брусок обеими руками. - Я попробую.
- Не пробуй. Просто сломай.
Тим сглотнул, закрыл глаза и напряг мышцы. Но брусок даже на долю миллиметра не подался, да и неудивительно - он был железным и толщиной чуть не с руку Тима! Да такой не то что сломать - его и согнуть-то без трактора не получится. Но Тим все-таки старался, пока пальцы не заболели.
- Безнадежно, - сказал он, ослабляя хватку, - это невозможно. Он же железный!
Ашер Камо холодно смотрел на него, не отвечая. Тим смешался и попробовал еще раз, но с тем же результатом.
- Мало усердия, - безразличным голосом сказал Ашер Камо, вставая. - Не напрягай мышцы, напрягай волю и разум. Будешь делать это все свободное время, пока не сможешь сломать. Носи его все время с собой, но скрывай от посторонних взглядов, особенно от взглядов простецов вроде тебя. Если его увидит кто-то еще, тебе придется перебороть не только свою волю, но и чью-то сверх нее. Не думаю, что это у тебя получится.
Ашер Камо подошел к выходу и обернулся:
- После обеда пойдешь на занятие "Воля в Бездействии". Я не думаю, что ты сможешь сделать хоть что-то из положенного, так что не ожидай многого. Польза будет пока только в том, что ты узнаешь и запомнишь.
- Ашер… Камо, - позвал Тим собравшегося выйти куратора, в последний момент сообразив, что его следует называть полным именем, - а где прием пищи и куда идти на занятие?
Ашер Камо обернулся, и, хотя лицо его оставалось бесстрастным, Тим почувствовал, что куратор недоволен:
- Я сказал, чтобы ты обращался ко мне без сомнений, только поэтому ты избежишь наказания, спросив то, что легко мог узнать сам. Ничто не мешает тебе поступать так и впредь, но тебе же будет лучше, если ты будешь узнавать такие вещи самостоятельно. Еда в столовой - это первое здание школы у реки. Это занятие после обеда единственное, поэтому просто пойдешь с другими учениками.
"А если они тоже не знают?" - подумал Тим, но вслух этого говорить, разумеется, не стал.
- Я понял, - сказал он и то ли глубоко кивнул, то ли слегка поклонился.
Ашер Камо хмыкнул, смерил ученика взглядом и вышел из комнаты.
- А обед-то когда? - спросил Тим у серой стены. Наверное, Руша Хему стена бы сказала когда. И сколько сейчас времени - тоже бы сообщила. Но на Тима она обратила внимания не больше, чем обычно. Тим вздохнул и сунул брусок в карман. Джинсы тут же неудобно перекосило, вдобавок почти половина бруска торчала наружу. Тим немного подумал и полез в нагрудный карман рубашки - платок был на месте. Мама строго следила за тем, чтобы носовой платок всегда лежал у него в кармане. Он, правда, никогда им не пользовался (еще чего не хватало - в школе засмеют), но носил его с собой исправно. Тим снова вздохнул - школа, мама, дом. Даже не верилось, что все это было еще только вчера, а не год назад. Почему-то вдруг защипало в глазах.
- Ну, - сказал Тим строго, - это еще что такое? Разве ты не об этом мечтал всякий раз, читая очередную фэнтезюху? Тебя же предупреждали, что мечты иногда сбываются? Ну так и не жалуйся.
Вроде помогло - глаза высохли. Тим шмыгнул, вынул девственно-железный брусок из кармана и обмотал его наполовину носовым платком. После чего засунул обратно - удобней не стало, но, по крайней мере, уже не было понятно, что это такое торчит из кармана. "Надо будет на ремень приспособить", - подумал Тим и пошел на улицу - искать столовую.