Впрочем, огонёк этот, быстро вспыхнув, так же быстро и угасал - ленива и безалаберна была Жанка с тех же самых пелёнок, а с милой улыбкой качать головой в ответ на всевозможные обещания и уговоры научилась даже раньше, чем говорить. В тау при желании, например, она уже сейчас входила не хуже тех охранниц, да вот только попробуй, вызови у неё это самое желание! Взывания к совести действовали ещё меньше, поскольку совести у Жанки не имелось. О чём она с радостной улыбочкой сообщала всем окружающим, и лишь пожимала плечиками, когда те деликатно пытались не поверить.
Сегодня она могла с лёгкостью выиграть первый тур региональной олимпиады, а завтра запросто не прийти на второй только потому, что попалась интересная книжка и неохота было отрываться, не дочитав. Или мультик хороший нашла. Или ещё какая весьма уважительная причина в виде плохой погоды.
Забавно, но почти никто на неё не обижался. Даже тётя Джерри не прибегала к суровым методам воспитательного воздействия. А на все неодобрительные поджимания губ по поводу систематических прогулов или поведения вообще Жанка лишь улыбалась безмятежно и рассеянно.
Наверное, именно такой могла бы стать Зоя Монроз, не случись в её жизни двух революций, тифа, смертей и Роллинга…
Жанка и сейчас улыбалась.
Широко и радостно.
Но, пожалуй - чересчур широко и слишком радостно.
А на тёмное пятно нагрудного кармана стасиной форменки - кармана, с которого уже была спорота белая честитка, - старательно пыталась не смотреть.
Понятненько.
Бабское радио не дремлет.
Стась хмыкнула, присела рядом.
- Как твоё ничего?
Вопрос был традиционным, как и бурное приветствие до него. Почти что риторическим.
Ответ, впрочем, оказался куда менее традиционным, но вполне в стиле.
- Дура ты! - сказала Жанка, помолчав.
Вот так. Честно и откровенно. Не взирая на…
Такая она.
- Тебе же радоваться надо, идиотке!
Жанка была моложе. На восемь лет.
Восемь лет - это иногда очень чувствуется.
- И чего, скажи, ты там потеряла? Ханжи несчастные! Ну чего тут переживать? Не понимаю!
Стась хмыкнула. Дёрнула плечом.
- А кто переживает?
- Ну не я же, в конце-то концов! Перед нею такие горизонты открываются, а она… Идиотка, одно слово. Ты же теперь свободна, как птица! Куда хочу - туда лечу! Кайф! А хочу - вообще никуда не лечу! По мне так ещё больший кайф.
Это верно. Жанка - ребёнок домашний до невероятности. В это почти невозможно поверить, но с четырёхлетнего возраста Жанка не покидала Хайгон. Ни разу. С милой безмятежной улыбочкой умудрялась даже как-то уворачиваться от обязательной ежегодной практики в Малом Поясе.
Бедная Жанка…
- И вообще, я на твоём месте умотала бы в роскошный круиз. Ты когда по-настоящему отдыхала-то последний раз? Во-во… Да и что ты тогда видела, кроме своей драгоценной Базовой?!
- Ага, вот только круиза мне сейчас и не хватает для полного счастья. А кредитки попросить у тети Джерри…
Теперь фыркнули уже обе, почти синхронно. Жанка махнула рукой, сказала с проникновенной задумчивостью:
- Аська, всё - туфта и туфта туфтовая, вот что я тебе скажу.
Стась улыбнулась, осторожно сжимая свежевставленные зубы. Знала бы ты, сколько лет впаяли твоей не слишком-то умной сестричке вчера с учётом чёртовой индексации и личной просьбы доверенного секретаря самой Фриды Лауэрс "разобраться по всей строгости и невзирая на личности". Знала бы ты…
- А к невесомости можно привыкнуть, фигня это! Нет, правда, я узнавала, даже и на линкорах бывают нужны поварихи, так что фигли у вас выйдет меня в десант загнать! - голос у Жанки стал твёрдым. Показалось даже - зазвенел. И она засмеялась, чтобы скрыть этот звон.
Стась сглотнула - похоже, знает.
Б-бабское радио!
- Ну, это ты перегнула. До такого не дойдёт.
Жанка улыбнулась ласково и снисходительно, словно это она была старшей, а маленькая глупенькая Стась не понимала таких простых вещей:
- Конечно, не дойдёт. Я просто хотела, чтобы ты перестала жалеть себя и для разнообразия пожалела маленькую беззащитную и несчастную меня, которую злые тётки хотят заставить даже дышать по режиму! И звать меня тогда станут Жаном, представляешь, мерзость какая?! Да одного этого достаточно, чтобы…
- Я же сказала тебе - не волнуйся.
- А я и не волнуюсь. - Жанка безмятежно дёрнула плечиком. Посмотрела из-под полуопущенных век, мурлыкнула:
- А тёте Джерри можешь передать, чтобы она не суетилась. Поскольку кое о чём я уже позаботилась. И теперь в авансистки ей меня не удастся запихать ни под каким соусом. Увы и ах!
- Анька, ты с ума сошла…
- Ничуть. По-моему, так это вы все с ума сошедшие, а я так разумна до тошноты, противно даже. И вообще - что за странная реакция? Могла бы хоть ради приличия поинтересоваться, кто он! Чтобы я имела право заделать таинственно-загадочное лицо и сказать со значением: "Это не важно!"… Да не переживай ты так, племянников на тебя не повешу, я блокаду ещё полгода назад прошла.
- Да… Ну ты меня и убила… Одна радость - не думаю, что тётя Джерри будет счастлива это услышать!
- Да уж! Впрочем - это её проблемы.
- А ты не радуйся - у неё ещё одна возможность имеется.
- Какая?
- Запихнуть тебя в иможенки. Туда любых берут! Даже беременных!
Они расхохотались, и Стась почувствовала, как уходит возникшее было напряжение.
Жанка внезапно оборвала смех. Спросила:
- Что-то ещё случилось, правда?
Ушлая девочка.
Суд - ладно. Но экспертиза была закрытой.
Стась мотнула головой, остро ощущая тяжесть авантюроллового кубика на груди. При последнем запросе первой же триграммой выпало 2-5-6 - "не перекладывай тяжесть свою на плечи более слабого"…
И она даже не стала выяснять всю гексаграмму.
Зачем?
И так всё ясно…
- У меня отобрали права.
Это была правда. Хотя и не та правда, которую почувствовала Жанка.
- Жалко, конечно. Но зачем они тебе - теперь?
- Всё равно обидно. И ни в одну приличную кампанию без них не возьмут.
- Послушай, но ведь они не имели права…
Ушлая девочка, чёрт бы её побрал.
Стась отвела глаза и нехотя буркнула:
- Штраф обошёлся бы в шесть с половиной лет… реальных.
Жанка присвистнула. Потом сузила глаза - она поняла.
Шесть с половиной лет.
По максимуму.
Зато никто не посмеет утверждать, что тётя Джерри делает поблажки своей племяннице…
- Ты её видела?
А вот теперь следует быть осторожной, поскольку ложь Жанка чувствует за парсек.
- Да.
- Ну и что?
- Ну, ты же знаешь тётю Джерри…
Жанка хмыкнула - тётю Джерри она знала.
- Не понимаю… Ты же всегда была её любимицей…
Стась ответить не рискнула, неопределённо мотнула головой. Сменила тему:
- Ладно, этот год ты доучишься, я всё утрясу… А там посмотрим. Придумаем что-нибудь. Мне пора.
Она тяжело поднялась с дивана, чувствуя себя до странности скверно.
- Анька, будь!
- Будь, Аська!
Они ударились ладонями - это тоже был ритуал.
Стась подошла уже к самым стеклянным дверям, когда через весь холл прозвенел напряжённый Жанкин голосок:
- Аська, но ты всё-таки обязательно будь, слышишь?!!
Стась обернулась.
Резко, на выдохе.
- Что ты мелешь?!!
Но гостевой холл и прилегающий к нему коридор были пусты.
Базовая. Бар "Палка в дорогу"
Стась
Тётя Джерри не была жестокой и злобной тёткой-мачехой из детского мультика, и племянниц по-своему любила.
Только вот именно что по-своему.
А ещё были у неё свои твердые убеждения о том, где именно место женщины в современном мире, и в убеждения эти никак не вписывались знаменитые "Три К" - кухня, киндер, кирха. Муж и детские пелёнки, правда, начисто не отрицались, но маячили где-то в страшно отдалённом будущем, практически у самого горизонта, когда ни на что другое и более ей присталое женщина способна уже не будет.
А вот кулинарный колледж отрицался напрочь.
Как вздорная бабская блажь.
И, соответственно - не оплачивался.
Поэтому суточные Стась ими с Жанкой честно делились пополам.
Вполне хватало…
Стась сидела за столиком пенсионного кафе с традиционно халявной банкой пива. Она не собиралась его пить - горькая маслянистая бурда, как можно получать удовольствие от такой гадости?
Просто здесь на каждом столике стояла корзинка, полная этих банок, на улице шёл дождь и было в запасе ещё двадцать минут. Двадцать минут уюта и тепла перед промозглой слякотью.
Забавно.
Раньше она не замечала, что осень - это так мерзко.
На Стенде осень - горячий сезон. Сбор плодов опикао, из которых потом и давят мятку-сырьё. Геймеры толпами стекаются к обменным пунктам, снуют орбитальные челноки, ругаются диспетчера, а под конец обязательно прибывает целая свора дипломированных ксенологов из Лиги для "выявления фактов притеснения внекастового контингента"…
Притеснишь таких, как же!..
Кстати, хотелось бы знать - какой идиот назвал Стенд Стендом? В первых отчётах чёрным по белому дан точный перевод с туземного - "Площадка-для-игр". Это уж скорее стадион. Или корт. Или ринг. Ну, на худой конец - сцена.
Но никак не Стенд.
Шутнички! Что те, что эти…
Не заболей она тогда так некстати - судили бы её на Конусной, как и Джесс, а оттуда до Стенда рукой подать, отбою бы не было от желающих подвезти, намекни лишь…
Даже в долю бы брать не пришлось, амазонская солидарность - сила великая.
На Базовой же Стенд - не более чем точка на карте, далёкая и неинтересная. Мятка здесь продаётся на миллиграммы и на вес иридия, только через проверенных поставщиков, ибо если поймают - впаяют такой штраф, что триста раз умереть успеешь, его отсиживая.
И фиг кто поверит тому, что считается важнейшей коммерческой тайной АИ, и о чём в размещённом на Стенде легионе знает любая честитка.
Ещё и пальцем у виска покрутят.
Да и не бывает осенью на Базовой тех, кому можно было бы доверять. Лишь неудачницы и штрафники, срок доматывающие. Ушедшие в запас, отстранённые, оштрафованные по дисциплине или нравственности, залетевшие не ко времени или экономящие на отпускных.
Шваль, короче.
Вряд ли кто из них сумеет достать корабль.
Тем более - грузовой.
Конечно, всё сложилось бы совсем иначе, останься она вместе с Джесс. И не важно даже - где, здесь или на Конусной, можно даже у чёрта на рогах. Джесс в любой момент и в любой дыре могла бы получить супернавороченный корабль с вышколенным экипажем и золотыми переборками, просто попросив его у папы.
В подарок.
И не на день рождения даже - боже ж ты мой! Зачем же ждать так долго из-за таких-то пустяков, если девочка хочет?!..
Но Джесс сейчас поправляла пошатнувшееся здоровье на Верхнем Галапагосе, и была ещё менее досягаема, чем и без того недосягаемый Стенд…
Ещё раз взглянув на часы у двери - свой призовой "Таузунд" она отдала вчера мотористу буксира за челночный рейс на Хайгон, - Стась встала, машинально поправила униформу, пригладила волосы.
Банку дешёвого "Туборга" при этом она сунула в карман вполне сознательно…
Базовая. Индивидуальная кабинка дальсвязи
Стась
Доктор Ли Нгу Ен был улыбчив, лыс и толст, словно на рекламном ролике китайского ресторана. Его крохотные чёрные глазки напоминали двух тараканов, запечённых в круглом лимонном кексе. А ещё у него была забавная манера складывать сарделькообразные пальцы домиком на объёмистом животе.
- Вы можете водить всё, что угодно, от мотодиска до тяжёлого крейсера… Ну, если справитесь, конечно… За одним исключением. Облегчённые шлюпки и истребители типа "единорог"… То же самое и насчёт планетарной работы - всё что угодно, пожалуйста, никаких ограничений, за исключением горячего цеха…
Он пожал пухлыми плечами, добавил с еле заметным оттенком то ли обиды, то ли укоризны:
- То же самое вам могла сказать любая полуграмотная санитарка, для этого незачем было обращаться ко мне, тратя столько времени на дальсвязь…
Крест в личной карте был жирно-сиреневым, отвратительным, как раскормленный паук.
Окончательным.
Голубой ещё оставляет хоть какую-то надежду, его можно после реабилитации переправить в зелёный. Сиреневый - уже насовсем, даже дальтонику ясно.
Стась не была дальтоником.
- Док, я не верю, что ничего нельзя сделать. Я знаю девчонок, у которых само зарастало, как уши, и не по одному разу!
Сардельки вяло шевельнулись и снова сомкнулись домиком, чёрные тараканы нырнули в наплывы лимонного теста.
- Конечно, кто будет спорить? Случается. Но на вашем месте я бы особо не рассчитывал, работали качественно. А уж тем более - после… хм-м…
- Док, мне вас рекомендовали как лучшего специалиста по гименопластике…
Тараканы вынырнули, уставились на Стась непотараканьи остро, голос не изменился:
- Кто?
- Эльга.
- Эльга? Не помню такой. Впрочем, у меня бывает столько пациенток…
- Бешеная Эльга-Держи-в-масть.
- А-а-а… - пухлые губы с сомнением вытянулись, - Впрочем, почему бы и нет? Не знаю только, что это вам даст, ведь ограничения никуда не денутся. Разве что только при поверхностной проверке…
- Вы меня неправильно поняли, док. Мне не нужен косметический ремонт. Я - ас, понимаете? Честитка. Мне меньше года до приёма осталось. Но - РЕАЛЬНОГО года, понимаете? И отработать я его должна не где-нибудь, а именно в сборочном или на единорогах! Эльга говорила - это дорого. У меня есть деньги… Вернее - будут. Я получу к ним доступ, как только возобновлю контракт. Семь лет псу под хвост, семь реальных лет - я не хочу, понимаете?! Я отдам с любыми процентами, сколько скажете. В конце концов, моя родная тётка - доверенный секретарь самой Фриды Лауэрс, и если вам нужны поручители…
Нгу Ен Ли вздохнул. Посмотрел снизу вверх. Так смотрит очень добрый и очень усталый директор школы на чрезвычайно тупого второгодника.
- Деточка, дело ведь не в этом разнесчастном кусочке кожи, ну как же вы не понимаете… Я могу вам туда вшить хоть молнию, хоть крючочки-кнопочки, да только что это вам даст, кроме некоторого физического неудобства?.. Биоритмы-то ваши при вас останутся… Вы, когда в седло садитесь, эмкан, простите, куда крепите - на голову или… Вот то-то же… Это необратимо, деточка.
- …Три оплаченные минуты истекли. Если желаете продолжить разговор, нажмите кнопку один и введите код оплаты…
Стась встала и вышла из кабинки, не дослушав.
Необратимо.
Деточка.
Вот так…
* * *
"Счёт аннулирован в связи с действиями, приравненными к самовольному расторжению контракта"
Считалось, что это был секретный счёт.
Ага!
Как же ж.
Мечтать не вредно.
Стась не расстроилась.
Посмотрела на оплавленную пластиковую карточку.
Хихикнула.
У каждого человека имеется своеобразный предохранитель, который перегорает, если напряжение превысит определённый предел.
У неё этот предохранитель полетел ещё утром, когда Ник отшатнулась, шипя: "И у неё ещё хватает наглости!"…
* * *
Стась увидела патрульный корабль рано утром.
Сквозь прозрачную стену зала ожидания, в одном из кресел которого проводила вот уже третью ночь.
Встала с жёсткого сиденья, невыспавшаяся и злая, рассеянно посмотрела на лётное поле - и увидела.
Словно продолжение сна.
Какого чёрта делать патрульным на Базовой осенью?!! Тем более - "Серебряной Чайке", аккредитованной на Стенде с самого начала. Покинуть орбиту её могло заставить только нечто весьма неординарное.
Вроде ещё одного нарушения 117-ой статьи…
* * *
Это был шанс.
Не ахти какой, конечно, но всё-таки… Лиз, конечно, капитан тот еще, резкий и грубый, быстрый на расправу и тяжёлый на руку. Но при этом она оставалась справедливой и честной. И от девчонок своих того же требовала. Сочувствия от неё не дождёшься - плечами пожмёт лишь да оборвёт грубо.
А вот в долг даст.
И не спросит зачем.
Причём не постесняется потом взыскать всё до секундочки, но - даст. И не по старой дружбе вовсе, нет у неё друзей, а просто из принципа. Потому что с её точки зрения это - правильно.
Нет, Лиз была далеко не худшим вариантом. Лишь бы на вахте оказался кто-нибудь не слишком высокомерно-правильный…
На вахте была Ник…
* * *
… Жанка…
Стась перестала хихикать на полувдохе.
Жанка, мать её за ногу…
Ты же обещала ребёнку. Хотя бы этот год. Ты же клятвенно обещала!
Идиотка…
Мадам Ламоль, божественная Зоя, говорила иногда, щуря на солнце светло-серые глаза: "Сделайте глупость! Для меня. Ну я Вас очень прошу…"
Да, она говорила так.
Другим.
Но она никогда не делала глупостей сама.