Астероид приблизился уже настолько, что закрыл собой звездное поле. Скала вращалась, но медленно, значит, посадка будет мягкой. А вот остаться на поверхности, особенно во время боя, будет потруднее. Один чересчур энергичный прыжок - и я повисну на орбите "Т-12", как учебная мишень. Да, я смогу опуститься, включив двигатели, но на это потребуется время. Забастовщикам же этого с лихвой хватит, чтобы выследить и смести начисто мою задницу. Еще одна неприятная мысль.
Рабочие повесили носы. Быстрые атаки Лут сотоварищи обработали мерзавцев, но кое-какие противопехотные ракеты, лазерные лучи и пули все же поднялись нам навстречу.
Майор осветил один из секторов и приказал садиться там. Первой прибудет команда До и получит сомнительную честь обезопасить зону высадки (ЗВ).
Теперь мы были совсем близко и могли видеть все собственными глазами. То, что я увидел, мне не понравилось. От моей команды осталось меньше половины, человек пятнадцать. В одного из них, рядового по фамилии Раскин, попали, и он, потеряв контроль, понесся к астероиду. Из пробоины забилась струйка пара, но исчезла, когда скафандр герметизировался. Кто-то из команды окликнул:
- Эй, Раскин! Слышишь меня? Уходи, уходи, не то…
Раскин ударился о поверхность, отлетел и распался на куски, когда забастовщики ударили по нему всем, что имели.
Я выругался. Команда вела ответный огонь, я прибавил к нему свой и вырубил двигатели. Теперь инерция несла нас, как ветер несет по весне пушистые парашютики одуванчиков. Но вот ботинки ударились о грунт, и вверх взметнулись фонтаны пыли. Не оседая, они повисели мгновение и поплыли прочь.
Огонь ударил с трех сторон, и остатки команды До сделали все возможное, чтобы прикрыть нас. Я медленно двинулся к кратеру, борясь с желанием закопаться и сидеть тихо. Добравшись до края, я высунул голову и осматривал место, когда что-то толкнуло мой шлем, и в ушах раздался голос:
- Максон!
Я чуть Богу душу не отдал, но это всего-навсего прибыл Вомба и прижал свой шлем к моему. В его глазах и забрале отражалось солнце.
- Вы меня чертовски напугали, сэр!
Я почувствовал по голосу, что Вомба ухмыльнулся:
- Поделом тебе: не спи на посту. Собирай команду. Мы пришли взять "Т-12" и сделаем это. Ясно?
- Да, сэр.
- Хорошо. Ты потерял где-то пятьдесят процентов команды. До - тоже, но около семидесяти пяти процентов моих людей прошло. Мы атакуем купол. Ты удерживаешь ЗВ и готовишь кофе к нашему возвращению.
Увидев, что он не шутит, я покачал головой:
- Простите, майор, но это совершенно невозможно. Мы идем с вами.
Вомба посмотрел мне прямо в глаза:
- Я так понимаю, капитан, что вы отказываетесь выполнять приказ?
Я кивнул:
- Да, сэр. Чертовски точно, сэр.
Вомба хмыкнул:
- Я так и думал. Ты безмозглое дерьмо, Максон, но храброе безмозглое дерьмо, а чего еще желать владельцам компании? Идем, купол ждет.
Майор был майором, а не капитаном, как я, потому что имел мозги - много мозгов - и умел ими пользоваться.
Он проанализировал оборонительный огонь, определил три сектора со сравнительно небольшой огневой плотностью и выбрал из них тот, что находится внутри границы внешних укреплений станции.
Это означало, что с трех сторон мы имеем врагов, а с четвертой - главный купол "Т-12", но это также означало, что около трети забастовщиков не станут стрелять в нас из боязни попасть в купол, поскольку он рассчитан на нормальный износ, а не на тяжести боя.
Ну и пока рабочие пытались по-новому отладить свои огневые линии, мы перебежками двигались к куполу. Эту стандартную тактику вбили в нас в первые же дни в учебном лагере. Маневр начинается с образования рассредоточенного квадрата - рассредоточенного, чтобы уменьшить потери от современного оружия, и квадрата, потому что прямые углы ставят атакующего противника в перекрестный огонь. В ходе боев крупными подразделениями такой квадрат развертывается на пять, а то и на десять квадратных миль, что было бы невозможно, не существуй боевых символов, позволяющих каждому контролировать свое положение относительно остальных.
Затем, пока бойцы четных номеров обеспечивают огонь прикрытия, нечетные номера выполняют двухмильный прыжок. Приземлятся - их очередь прикрывать огнем. И так далее, пока все подразделение не достигнет объекта. Так вот и мы попеременно двигались к куполу. Да, четверых мы потеряли - их всех сняли вблизи высшей точки прыжка, - но остальные дошли.
Обитатели купола послали наружу добровольцев, чтобы остановить нас… отправили, так сказать, овец на убой. Мы прошли сквозь них, как нож сквозь масло, форсировали шлюз и вошли внутрь.
* * *
И на этом образы вдруг потускнели, воспоминания исчезли, дверка захлопнулась. Пустота была настолько внезапной и полной, что мне показалось, я умер там, в куполе. Но Вомба продолжал говорить. Откуда же тогда темнота? А, черт, у меня же глаза закрыты. Я открыл их. Вомба улыбнулся и сочувственно кивнул.
- Что, вспомнил? Но воспоминания кончаются на шлюзе, так? Это не случайно, ведь именно рабочие поставили точку.
Механизм зажужжал, и Вомба покачал головой.
- Это я виноват. Я решил, что мы разделались с их главными силами, и худшее, с чем столкнемся, это какие-нибудь слабо обученные болваны. Я не знал, что на "Т-12" был послан отряд командос. Для подкрепления и чтобы помочь эвакуироваться персоналу станции. Единственная причина, почему отряд был внутри, а не снаружи, - нехватка боевых скафандров. Так что они подождали, когда мы все войдем, захватили шлюз и задали нам жару. Но ты не растерялся и убил-таки нескольких, пока командос в панцире не достал тебя.
Вомба философски пожал плечами.
- Я получил свое секунд через тридцать. И что со мной стало - ты видишь.
Мысли процедились у меня в голове, как кофе в старинном кофейнике. Ладонь коснулась макушки, но я не помнил, чтобы велел ей это делать. Металл был холодным.
- Значит, мне попали в голову?
Вомба нахмурился.
- Нет, это-то и странно. Парень в панцире очистил тебя, как апельсин. Я в тот момент был вроде как занят, но сдается мне, ты выскользнул из скафандра, вскочил и получил пулю в грудь. Черепная пластина - просто какая-то бессмыслица.
Я расстегнул рубашку и посмотрел на заплатку из зарубцевавшейся ткани на правой стороне груди. Заплатка была величиной со старинную монету, слегка сморщенная и на ощупь грубее, чем остальная кожа. Сколько раз я пялился на нее, гадая, что же такое со мной приключилось, но темнота и теперь окутывала мои воспоминания.
Я посмотрел на Сашу. Черт побери, а ведь для девочки это все не новость! Будь я проклят, она знала все это с самого начала! Не спрашивайте как, но я это понял. Я увидел это в ее подчеркнуто нейтральном выражении лица, почувствовал в том, как она смотрела на меня, услышал в ее голосе. Одно из редких прозрений, вот и все. В голосе девочки прозвучало удивление, будто она знала в общих чертах, что произошло, но интересовалась подробностями.
- Но как? Как же он выжил?
Робот вскочил на колени Вомбы. Киборг погладил его, как кошку, которую этот робот напоминал.
- Так же, как выжил я. Рабочие были сволочи, но нашлись среди них сволочи сострадательные и чертовски хорошие доктора. Три года я провел в их больницах и всегда считал, что и Максон - тоже.
Три года?! Неужели я был в их руках так долго? Черт, ведь у меня все время была информация - мои документы, которых я не мог прочесть, а все из-за этой темноты, покрывшей мой разум. Но как же металлическая пластина? Она-то откуда взялась? И кого надо за нее благодарить? Мысли смешались, и в животе стало пусто. Все мои догадки, мои предположения о том, кто я есть, разбились в пух и прах. Я жаждал ответов, и логика подсказала начать с Саши. Но я уже не раз спрашивал девочку - и безрезультатно.
Нет, на это потребуется время, время и терпение. Впрочем, до Европы путь долгий, и случай мне еще выпадет. Я нарушил гнетущую тишину.
- Спасибо, майор. Вы открыли для меня несколько важных дверей.
Вомба улыбнулся, и я вдруг понял, что прежде он был красивым мужчиной.
- Пожалуйста, но я - полковник. Глупое различие, если ты не заработал его так, как я. - Он указал на свое окружение. - Звание и мое королевство - все, что у меня осталось.
Я кивнул и взглянул на Сашу. Она указала глазом на выход. Я понял намек.
- Ну, еще раз спасибо. У нас впереди долгий путь, так что…
Вомба протестующе поднял руку.
- Ты должен принять один подарок. Такой, чтобы напоминал обо мне и помогал в пути. - Он хлопнул в ладоши. - Джой! Где ты? Иди к папочке!
Спереди в его шасси открылась дверца, и оттуда выбежало, кружась, маленькое создание. Выбежало и застыло в позе танцовщицы. Вернее, выбежала и застыла, ибо не было никаких сомнений относительно ее пола. Из всех андроидов в комнате она единственная была сделана из черного металла. Идеальная фигура, рост около двенадцати дюймов и слегка шаловливое выражение лица - точь-в-точь оживший эльф. По стройным плечам струилась грива черных волос, перехваченных розовой ленточкой. Все ее явно женское тело было гладким и блестящим, без всяких признаков датчиков, швов и двигательных узлов, обычных для не столь изысканных андроидов.
Нет, перед нами был истинный шедевр, и глаза Вомбы говорили о том же. В них светилась любовь и гордость своим лучшим творением. Чем она была для Вомбы? Заменяла собою дочь? Возлюбленную? Какая, впрочем, разница. Как бы там ни было, он восхищался ею, и казалось, она знает это и упивается его обожанием.
Заиграла музыка, и Джой пришла в движение. Сначала, разбежавшись, она исполнила несколько небольших прыжков-полетов: отталкивалась от пола, кружилась в воздухе, приземлялась и опять взлетала. Затем прошлась "колесом", покрутила сальто и показала танцевальные па, все строго под музыку, все с изумительным совершенством. И только в последней серии сальто назад она споткнулась и приземлилась на попку. Марсианская сила тяжести смягчила удар, но схема обратной связи вызвала у робота эквивалент боли. Ее разочарование было очевидно. Но она поднялась, поклонилась и вскарабкалась на колени к Вомбе. Механическая кошка, недовольно зашипев, спрыгнула на пол и удалилась.
- Ну, - жадно спросил Вомба, - что скажете?
- Она - чудо, - честно признался я. - Что-то невероятное.
- И красивая, - искренне добавила Саша. - Как живая кукла.
Предмет всех этих похвал расцвел от удовольствия, и Вомба тоже.
- Спасибо. До войны я был инженером, а теперь у меня масса свободного времени. - Он указал на роботов, которые по-прежнему летали, катились, ползали и прыгали по всей комнате. - Джой отличается от прочих. Знаете чем?
- У нее есть чувства? - предположил я. Вомба покачал головой.
- Нет. Во всяком случае, не в обычном смысле. Хотя, будь я проклят, если могу сказать, чем симулированные эмоции, которые чувствует она, отличаются от якобы настоящих, которые испытываем мы.
Я все еще думал над вопросом, когда Саша заговорила.
- Разница в том, что Джой может ошибаться.
Вомба наставил палец на девочку.
- В самую точку. Это одно из качеств, которые делают людей уникальными, не так ли? Способность ошибаться.
Я подумал о "Т-12", о том, что случилось там, и понял, какую ошибку имел в виду Вомба. Он согласно кивнул, потом погладил андроида по спине и посмотрел вниз в ее прозрачные карие глаза.
- Иди с Максоном, Джой. Радуй его и сделай все, что сможешь, чтобы спасти ему жизнь.
Что-то произошло между ними в этот момент. Я бы назвал это любовью, но ведь у роботов нет чувств.
Джой забралась на плечо Вомбы, поцеловала его в щеку и скользнула обратно на колени. Оттуда спрыгнула на пол, увернулась от механической собаки и подбежала ко мне. Мои брюки сползли на полдюйма, когда она, ухватившись за штанину, стала карабкаться вверх. И вот уже крошечные руки завозились с кнопкой на кармане моей куртки и, расстегнув ее, подняли клапан. Мелькнули длинные черные ножки, и Джой уже сидела внутри. Я посмотрел на Вомбу.
- Полковник, я не могу принять такой дар. Просто не могу. Позовите ее.
Грустно улыбнувшись, Вомба покачал головой.
- Что сделано, то сделано, того уж не воротишь. Береги себя, Максон, и дай знать, как все обернется.
Я хотел обнять его, но вместо этого решил отдать честь. Мне показалось, так будет правильнее и уместнее. Ответив тем же, Вомба сокрушенно улыбнулся и отвернулся. Каа встретил нас у шлюза, а Бенс проводил на палубу №4. Джой - теплая, точно живая, - шевелилась в моем кармане.
12
"Безбилетные пассажиры будут преследоваться в судебном порядке по всей строгости закона".
Объявление, расклеенное в шлюзе с первого по двенадцатый борта 264 компании "Буксиры и Баржи Мгандо".
У кораблей есть названия, а у барж нет. Не спрашивайте почему… Это одна из тех традиций, которые любят космиты, потому что традиции делают их профессию романтичнее. А по-моему, это довольно глупо, особенно когда баржа в сто раз больше толкающего ее кораблика. Но так уж повелось. Спросите - и космиты накормят вас нелепостью о том, что у корабля, мол, есть душа, а у баржи нет. Хотя единственное принципиальное отличие в том, что у кораблей есть двигатели, а у барж нет. Так мне кажется.
В частности, эта баржа имела цилиндрическую форму и длиной была не меньше трех миль. Когда наш человек продвигался к ее носу - мне показалось, что к носу, - мимо промелькнул номер, огромные белые цифры, каждая этажа три в высоту. "Четверка" была с вмятиной. У меня в животе похолодело. Откуда вмятина? Метеорит оставил? На какой скорости - двадцать миль в секунду? Метеорит, вылетевший из ниоткуда, чтобы ударить баржу?
Нет, сказал я себе, причина скорее всего более прозаическая. Авария при стыковке или столкновение с другой баржей.
Но какой бы ни была эта причина, цифра с вмятиной скрылась у нас за кормой, сменившись серым невыразительным корпусом. Баржа несла солнечные батареи и маленькую антенную ферму, но никакой тебе путаницы труб, датчиков и прочих установок, которые заполняют корпус рядового корабля. Ну и что? Какая разница? Лишь бы баржа была добротно построена и шла, куда нужно. "Куда нужно" в данном случае означало пояс астероидов, так как пассажирские корабли, идущие на Европу, были нам не по карману.
Саша - находчивая, как всегда, - обшарила несколько кабачков похуже, пока не отыскала забитого судового агента, готового устроить нам поездку на барже за половину стоимости. Поездку, которая, хоть нелегальная и без удобств, была бы тихой и спокойной.
Саша нарисовала радужную картину. Вместо работы, как на "Красном Торговце", и низкопоклонства перед подобными Убивцу, мы всю дорогу будем только есть и спать, там поймаем новую попутку и прибудем на Европу в отличной форме. Я не мог быть таким наивным.
Мы сидели все в ряд: пилот, Саша на откидном сиденье и я. У нашего пилота, невысокого роста мужчины, было рябое, землистого цвета лицо. В оспинах лежала темнота, а от разноцветных огоньков пульта его болезненный вид казался еще болезненнее. Считывая информацию, пилот щелкал то одним, то другим рычажком управления.
- Готовьтесь… Я остановлюсь на две, от силы на три минуты. Не больше, а то экипаж буксира что-нибудь заподозрит.
Я понимал, что могут возникнуть проблемы из-за того, что экипаж буксира о нас не знает. Но мне не хватило ума догадаться, какие это будут проблемы. А они еще раз доказали, что неведение далеко не блаженство.
Пилот пробежал пальцами по клавишам, и челнок сбросил скорость. Буксиры тягача захватили меньшее судно, придвинули к шлюзу. Лязгнул металл, завыл мотор. Пилот вместе с креслом повернулся к Саше и потер пальцы. Девочка кивнула, вытащила из внутреннего кармана пачку денег и бросила ему. Сняв ленточку, пилот пересчитал их вслух и довольно кивнул.
- Одна тысяча восемьсот, одна тысяча девятьсот, два К бумажечка в бумажечку. Хватайте свои шмотки и двигайте отсюда.
Мы не стали медлить. Саша вышла первой. Следом за ней и я расстегнул ремни, выплыл с кресла и уже направился к корме, когда пилот поймал меня за лодыжку.
- Эй, хромоголовый.
Я оглянулся:
- Что?
- Баржа загружена всякой всячиной, в том числе установками для выращивания кристаллов.
- Ну и что?
- А то, установки не работают при невесомости. Кристаллы из-за нее выходят какие-то не такие. Поэтому как только вы покинете орбиту, экипаж включит вращение баржи. Так что, смотри, не разбей копчик.
- Спасибо, что предупредил.
Пилот ухмыльнулся:
- Сам однажды так летал. И никто не сказал мне. Все, выметайся теперь с моего челнока.
Я кивнул и вышел в короткий проход. Там стояли стеллажи для снаряжения - все углы были обиты резиной - и шкафчики с металлическим блеском там, где стандартная оливково-серая краска облезла.
Саша уже перенесла в челнок большую часть наших вещей, и я удивился, какие они объемистые. Еду мы взяли концентрированную, но все равно она занимала много места, так же как аптечка, чтец куба и одежда. Я беспокоился о воде, но Саша заверила, что на барже ее полно.
Итак, мы закрыли внутренний люк, дождались, когда выровняется давление, и еще секунд пятнадцать наблюдали, как открываются наружные герметичные двери. Смежный шлюз, обитый резиной для защиты от повреждений, был больше. Толкнув вперед рюкзаки, мы последовали за ними. Я только-только прошел люк, как моторы завыли и отверстие закрылось. Через несколько секунд раздался глухой удар и корпус вздрогнул - это челнок оттолкнулся от баржи. Мы остались одни. По крайней мере так предполагалось.
Рюкзак ударил меня по носу. Я оттолкнул его, и на его место затянуло какую-то бумажку. Я понял, что это, раньше, чем поймал ее. Обертка от "Марсианских концентратов". Я протянул ее Саше.
- Как это понимать?
Саша поджала губы.
- Экипаж буксира проверял вчера посудину. Вот кто-то из них и оставил.
Космиты - народ аккуратный, должны быть таковыми, поэтому объяснение меня не убедило. Но Сашу не переспоришь. Она будет стоять на своем, пока что-нибудь не заставит ее изменить мнение. Девочка напомнила мне этим кого-то, но вот кого, я не смог вспомнить.
Джой согласилась не показываться на челноке, но на баржу обещание не распространялось. Она выплыла из моего кармана и забросала нас вопросами.
- Где мы? Что происходит? Зачем Саша держит эту обертку? - ну точь-в-точь шестилетний ребенок, только с четким произношением.
Я, как сумел, ответил на вопросы Джой, пытаясь при этом захватить рюкзак под обе лямки и удержать равновесие. Сейчас я справлялся с невесомостью лучше, чем в начале путешествия, но до Саши мне было далеко. Сжалившись надо мной, девочка взяла второй рюкзак в придачу к своему.
Остались аварийные скафандры, которые мы прихватили у "Марсокорпа". Смотанные лентой, они плавали под самым потолком. Я потянулся за ними, но тут Джой слетела с моего плеча.
- Не беспокойся о костюмах! Я с ними справлюсь.
И справилась, сочетая сообразительность с мастерством гимнастки.