* * *
К востоку от Кунгура. Окрестности деревни Филипповки
Колонна не дошла до Филипповки метров сто, когда с шедшим в арьергарде Фроловым телепатически связался "головной" адепт-эллезарец и сообщил:
– Впереди – засада, старший, я нутром чую! Они, конечно, магически замаскировались, но аура крови и смерти там словно в гекатомбе. Ее они зачистить не сумели.
– Плохо дело, – отозвался Фролов. – Сворачивайте к пещере!
– Проблемы, боец? – послышался сзади мелодичный женский голос.
Фролов резко развернулся, выхватывая меч, и едва не разрыдался от счастья и облегчения – перед ним стояло пять эдемитов, причем единственная женщина среди них явно была Высшей, о чем недвусмысленно говорил перстень на ее руке. Боец кунгурского КУ никогда не был поклонником поэзии, но тут он ощутил настоятельное желание цитировать Пушкина: "Я помню чудное мгновенье – передо мной явилась ты…". Впервые с момента начала этой чудовищной свистопляски он поверил, что все может закончиться благополучно. Фролов опустился на колено и ответил:
– Да, Высшая! Вы появились как нельзя кстати: нас преследует крупная армия низшей нежити и мертвых волков, а впереди, как мне только что сообщил адепт, идущий во главе колонны, – тоже засада. Мы собирались укрыться в местной пещере – она очень большая и разветвленная.
– Как резервный вариант – сойдет, – подумав, сказала Лианэль, – но думаю, что мы прорвемся. Вызывайте сюда вашего адепта из головной части колонны: он понадобится вам, чтобы прикрывать арьергард, если в этом возникнет необходимость: вашими преследователями занимаются трое моих соплеменников. Мы же отправимся вперед расчищать вам дорогу.
– Слушаюсь! – ответил Фролов и немедленно связался с эллезарцем по рации.
Тот появился спустя секунду, но эдемитов уже не застал – они отправились вперед делать свою работу.
* * *
Появившись в голове колонны беженцев, смотревших на нее как на мессию, Лианэль приказала им пока остановиться и до их сигнала не двигаться дальше. Беженцы с охотой подчинились – они теперь нисколько не сомневались в том, что спасутся.
Просканировав лежащую впереди деревню, Лианэль определила численность врага: довольно много низшей нежити, а также личи, вампиры и черные тени. Так вот они где! Странно, что она их раньше не обнаружила… Однако, это уже серьезно. Тут придется основательно подраться.
– Всем приготовиться! – шепотом приказала Высшая эдемитка. – Вы трое вскрываете Облачность световым копьем, а ты – со мной. Атакуем личей. Остальных сожжет солнце. Вперед!
План был хорош, но в военной тактике есть такой прием – упреждающий удар. В нем вроде бы нет ничего хитрого, но он обладает довольно мерзким (для тех, против кого применяется) свойством – нарушать продуманные до мелочей планы и замыслы. Главное в этом деле – угадать время, наиболее подходящее для его нанесения: не когда противник напряжен и готов в любую минуту отразить атаку, но в тот единственный момент, когда, начав подготовку к собственному удару, он ненадолго забывает об обороне. Момент этот длится, как правило, недолго, и чтобы угадать его, требуется немалый полководческий талант.
Пустотник Алькасар таковым талантом обладал в избытке. Его недаром сделали в свое время начальником зоны заточения Проклятых душ. На это место ставили тех, кто в жизни отличился чем-то выдающимся, ибо, фактически, тот, кто находился на этом посту, командовал всей Внутренней Стражей, где были собраны лучшие из лучших. Алькасар по праву заслужил этот пост. Когда-то его звали иначе. Когда-то давно, в 356 году до нашей эры по земному летоисчислению, его родители – правители страны, именуемой Македонией, нарекли его Александром. К сожалению для него то, что он сделал при жизни, привлекло к нему слишком большое внимание Высших Сил, из-за чего он лишился посмертия, то есть права на реинкарнацию, и остался навечно в облике рыцаря Тьмы, приняв имя Алькасар. Благодарить за это он должен был не кого иного, как самого Первосозданного. Ему, Первосозданному, жалость была абсолютно чужда, и выбирая тех, кто был ему нужен для какой-либо цели, он руководствовался исключительно целесообразностью и логикой, но никак не эмоциями.
За более чем два тысячелетия, проведенных Алькасаром в этом облике, он люто возненавидел свою новую сущность и того, благодаря кому он ее приобрел. Оба раза, как только в Серых Пределах появлялся монарх, который им, в общем-то, по штату не был положен, Алькасар вступал в ряды его армий, вовсю используя свой полководческий талант, чтобы как можно больше головной боли доставить если не самому Первосозданному, то, хотя бы его слугам, заботящимся о порядке и стабильности во Множестве Миров. Так было с Балендалом. Когда тот погиб, и его душу заточили, Алькасар ожидал, что его посадят в соседнюю "камеру", но Первосозданный решил иначе: наложив на Алькасара заклятие подчинения, он заставил его караулить своего бывшего повелителя. Когда появился Лонгар, его Корона разрушила заклятье Первосозданного, и история повторилась. Вновь пустотник Алькасар командовал армиями Тьмы. И на этот раз, если последует поражение, он дал себе слово, что скорее падет в Бездну, чем снова станет рабом Первосозданного. Лучшего кандидата на роль творца первого в этой войне разгрома эдемитов найти было невозможно.
Однако, мы отвлеклись. Момент для упреждающего удара был выбран самый подходящий. Как только отряд Лианэли сблизился с армией Серых Пределов на расстояние, достаточное для воплощения в жизнь ее плана, он был атакован. Тучи стрел и арбалетных болтов засвистели в воздухе, волны черной магии, посылаемые личами, обрушились на эдемитов, и в атаку пошла низшая нежить, принявшая на себя удар магии эдемитов, вынужденных вступить в этот хаотичный, незапланированный и абсолютно для них неудобный бой. А затем в наступление пошли вампиры и черные тени.
И все же у эдемитов были неплохие шансы устоять и даже победить в этом бою – магическая мощь их была вполне достаточной, чтобы справиться с атаковавшей их армией. Но Алькасар и не стремился победить их в этой лобовой атаке. Его упреждающий удар преследовал иные цели. Во-первых, дорогого стоило просто сорвать спланированную эдемитами организованную атаку, план которой, впрочем, читался достаточно легко. Воплоти эдемиты свою идею в жизнь, потери среди армии Тьмы были бы на порядок больше, чем в этом беспорядочном бою, в котором, кстати, значительную часть времени и сил посланцы Верхнего Мира тратили на оборону. Во-вторых, Алькасару нужно было выиграть время, продержаться до той поры, пока не подоспеют остальные личи и пустотники, необходимые ему для "отключения" и этих эдемитов от связи с Верхним Миром. А пока ему для этого элементарно не хватало магов. Низшую нежить Алькасар не жалел: каждый захваченный населенный пункт усилиями некромантов будет пополнять войска Серых Пределов новыми живыми мертвецами, а вот элите он дал указание избегать лишних потерь. Так что и вампиры, и черные тени чаще имитировали атаки, чем атаковали всерьез.
Неправильность этого боя удивляла, раздражала и тревожила Лианэль, причем чем дальше, тем больше. Ее план сокрушительного магического удара был сорван, и непрерывно атакующая нежить никак не позволяла его реанимировать. Отметила она и некоторую нелогичность в действиях вампиров и черных теней. Но одна из заповедей полководца, о которой Лианэль знала из книг, гласила: "Если тебе кажется, что противник действует нелогично, это, скорее всего, значит, что ты просто не можешь понять его логики". Сейчас эта фраза всплыла в мозгу Высшей эдемитки. Она действительно не могла понять, почему вампиры и черные тени скорее избегают их ударов, чем пытаются ударить сами. В то же время она нисколько не сомневалась, что если ее бойцы хоть на пару секунд ослабят защиту, чтобы подготовить световое копье или какую-либо другую мощную магию, враг этим немедленно воспользуется. Выходит, твари Тьмы просто тянут время, не давая им нанести серьезный магический удар. Но чего они ждут?
Она поняла, чего, когда вокруг стали возникать многочисленные личи и пустотники, но было уже поздно. Эдемиты развернулись в круг, чтобы держать в поле зрения новых противников, но тут Лианэль вдруг явственно ощутила, что напряженность магического поля в районе боя резко выросла и… словно струна лопнула. Заклинание, подготовленное ею, которое должно было стереть в порошок слишком близко подобравшегося к ней вампира, лишь слегка отбросило его. Лианэль не поверила своим глазам, но те же проблемы, похоже, возникли и у остальных членов ее отряда – их магия просто потеряла мощь. И самой магической энергии, необходимой для заклинаний, вдруг просто не стало! Она куда-то ушла, как вода из дырявого сосуда. Эдемиты неожиданно для себя оказались в этот момент в роли водолазов, у которых неизвестный злодей перерезал шланг снабжения воздухом. Зато интенсивность и агрессивность атак их врагов сразу же на порядок выросла, а следовательно, ожидали они именно этого.
"Так вот как они нейтрализуют нашу магию!" – поняла Лианэль и едва успела уклониться от атаки черной тени. Тут же ей пришла в голову мысль, что она имеет все шансы унести это свое новое знание с собой в могилу. Не все из ее команды оказались столь же быстры и сообразительны, как она. Двое эдемитов, не успев осознать, что их заклинания более не имеют своей обычной силы, пали жертвами внезапно остервеневших вампиров и черных теней. Таким образом, их осталось только трое. Они встали спина к спине и начали отчаянно размахивать мечами. Нежить действовала по отработанной схеме: энергетическая "отключка", "орлиный якорь" и физическое уничтожение. Атаки личей прекратились – они исчерпали себя. Дело должны были решить мечи, а не магия. И тогда вперед двинулись пустотники. С внезапной тоской Лианэль вспомнила, что так и не успела перезарядить облачный кристалл. Кристалл? Но ведь там еще что-то осталось! Немного, но на одну гадость для врага хватит…
– Пробиваемся к колонне! – крикнула она. – Готовы?
– Да!
Она выхватила из кармана кристалл, сжала два его ближайших друг к другу угла и швырнула на землю. Вообще-то, за потерю такого ценного артефакта Совет ее по головке не погладит, но когда речь идет о весьма возможной потере самой головки, реакция Совета отходит на второй план… При разрушении облачного кристалла кроме той энергии, которую в него накачали, выделяется еще и энергия связей кристаллической решетки, и выделение это происходит по принципу взрыва световой гранаты. Только, в отличие от гранаты, свет, выделяемый кристаллом – самый настоящий солнечный. Надо ли говорить, как "понравилась" нежити эта иллюминация? Даже личи и пустотники, которых солнечный свет убить не способен, на шаг отступили от этой новой звезды, а вампиры и черные тени, которые не сгорели, в ужасе метнулись прочь.
– Вперед!!! – крикнула Лианэль, и они рванули…
У Лианэли возникло чувство, что за последние сутки она набегалась на много веков вперед. Тренировка в Замке Судьбы пошла ей на пользу, правда, спринт по коридорам Замка здесь сменился кроссом по пересеченной местности. Слава Создателю – собственного магического резерва Лианэли хватило, чтобы отправить Фролову телепатический приказ вести беженцев к пещере.
* * *
Петр Фролов привык четко исполнять приказы, но на этот раз… Когда эдемиты ушли расчищать дорогу, следом за первой волной облегчения, эйфории и уверенности, что все будет хорошо, пришла одна тревожная мысль. Ведь неизвестно сколько продлится эта самая расчистка. А ну как за это время их настигнут преследующие полчища? Конечно, Высшая сказала, что другой отряд эдемитов разбирается с преследователями, но ведь не факт, что они успеют уничтожить всю нежить, которой, по представлениям усмирителя, там была чертова уйма. Естественно он не допускал и мысли, что эдемиты могут не справиться, но чем черт не шутит? Надо бы подстраховаться. Конечно, Высшая может оказаться недовольна его самоуправством, но, честно говоря, жизни людей, вверенных его попечению, волновали его куда сильнее, чем возможный гнев эдемитки. Да и предчувствия у него были какие-то нехорошие… В конце концов, береженого Бог бережет! Он повернулся к адептам:
– Ребята, что-то у меня на душе неспокойно! Постройте-ка коридор ко входу в пещеру и держите его с двух сторон. Поведем по нему народ.
– Но ведь Высшая приказала ждать здесь…
– Я знаю, но у меня есть опасения, что второй эдемитский отряд может не успеть перебить всю преследующую нас орду, и она прорвется сюда. Я очень сомневаюсь, что нам по силам справиться даже со средней группировкой нежити. И что тогда будет со всеми этими людьми?
Адепты заколебались. Странное дело, но у магов пиетет перед эдемитами выражался более явно, чем у тех, кто не имел магических способностей.
– Ну же, действуйте! Если что – ответственность за нарушение приказа беру на себя!
Эти слова оказались решающими. Адепты совместными усилиями построили широченную арку пространственного коридора, и один из них ушел в него, чтобы быть якорем с другой стороны для этой магической конструкции. Тем временем Павел Норкин, другой боец, двинулся вдоль колонны к ее голове, сообщая всем, что получено распоряжение переместиться к пещере "на всякий случай". Фролов сообщил то же самое тем, кто мог его слышать, и повернулся к полицейским.
– Значит так, парни, – начал он, – народ сейчас отправится через коридор к пещере. Вы останетесь со мной и пойдете последними. Если появится нежить, я думаю, ясно, что наша задача – костьми лечь, но не позволить проклятым тварям добраться до людей. И пожалуйста, не надо мне задавать вопросы про эдемитов. Как говорится, на бога надейся, а сам не плошай! Все ясно?
– Все, командир!
Колонна шла… Казалось, ей не будет конца. А когда показался ее хвост, ранее бывший головой, и Фролов уже хотел облегченно вздохнуть, из-за холма показались мертвые волки. На этот раз они были не одни – жутким потоком следом за ними с холма повалили живые мертвецы.
– Ну, мужики, – сказал Фролов. – Пришел наш час! Покажем, чего мы стуим! За нами женщины, дети и старики! Вы все знаете, что эти гады с ними сделают! Не бывать этому!
– Не бывать!! – услышал он в ответ.
В колонне уже увидели нежить, и там началась паника, однако адепту удалось, не ослабляя контроль над коридором, наложить на толпу успокаивающее заклятье. Надолго его сил, конечно, не хватит, но если все, обезумев, ринутся в коридор, потерь будет не меньше, чем если до них доберется небольшой отряд нежити.
Полицейские крепко сжали в руках мечи. Их лица были бледны, но полны решимости. Сбоку к Фролову подбежал Норкин:
– Кажется, намечается большая драка?
– Ты успел вовремя, – криво усмехнулся Фролов. – Намашешься мечом на всю оставшуюся жизнь!
– Класс! – восхитился тот и встал плечом к плечу с товарищем.
Нежить была в пятидесяти метрах, в сорока… На гребне холма показались скелеты-арбалетчики.
– Андрей! – обратился Фролов к адепту. – Я понимаю, что ты очень занят, но если ты сейчас не поставишь поле, защищающее от стрел, нас тут за несколько секунд в ежей превратят, а тогда – всем хана!
– Но как только я сниму контроль с толпы, они запаникуют…
– Снимай! Я лучше двух полицейских отправлю их успокаивать! – Фролов повернулся к полицейским и выбрал двух, выглядевших бледнее других. – Ты и ты – займитесь колонной!
Те начали, было, вяло возражать, но наткнувшись на стальной взгляд усмирителя, покорно двинулись к толпе, где уже вновь началось волнение.
Двадцать метров… Засвистели арбалетные болты, и бессильно упали, отраженные экраном адепта. Молодец, Андрей! Не подвел… Десять метров… В атаку ринулись мертвые волки. Знакомый противник… Закипела ожесточенная схватка. Через пару минут серая волна отхлынула, собрав урожай из двух жертв. Но для их маленького отряда и это много… Пришла очередь гниющих мертвецов и скелетов. Эти из-за их длинных мечей были более опасными противниками. Зазвенела сталь. Вот со стоном упал один из полицейских, зажимая раненое плечо. Второй упал молча – у него была разрублена голова. Мечи из арсеналов КУ хорошо рубили мертвую плоть, и полицейские, как и усмирители, дрались с отчаянием обреченных, слыша за спиной женские крики и плач. Умрем, но не пропустим! И они умирали, но не пропускали… Пока… Раненый в плечо полицейский вдруг схватил меч левой рукой и ринулся в гущу мертвецов. Два здоровенных скелета надели его на пики, но он успел снести голову ближайшему зомби. Еще один полицейский пал, еще… за каждую их жизнь мертвецы платят тремя-четырьмя, но они могут себе это позволить – вон их сколько! Закралась ужасная мысль: "С кем же тогда разбираются эдемиты? Или… для них уже разборки закончены?" У них с Норкиным было по нескольку легких, скользящих ранений. Ерунда, вроде, хотя черт знает какой дрянью смазывает свои клинки нежить?! Ладно, в данный момент это неактуально: если выкрутимся, то потом разберемся, а если нет, то какая, хрен, разница?!
Павел пропустил удар, но Фролов успел его парировать, а затем и обезглавить скелет, атаковавший друга. В следующий миг он сам едва успел уклониться от горизонтального рубящего удара бастарда зомби. Ага! Теперь очередь Норкина его спасать. Он разрубил голову скелета, потерявшего меч, но пытавшегося дотянуться до Фролова кинжалом. "Надо же – Петр и Павел! – не к месту пришла в голову Фролова глупая мысль. – Символично, однако!". Еще удар… Отбить! Уже руки гудят от парад – силища в ударах мертвецов жуткая! Черт! Сразу двое зомби! Краем глаза он заметил, что также сражавшийся с двумя противниками Норкин не успел остановить летящий ему в грудь наконечник алебарды… Нет!!! Товарищ упал, не издав ни звука. Ах вы твари! За Пашку я вам!!.. Его охватила ярость берсерка. Со стороны он, наверно, казался обезумевшим вихрем стали. Разрубленные на части, упали сразу три врага. Еще! Еще! За Пашку! За Кунгур! За весь этот долбаный мир! Черт! Как мало осталось полицейских! Еще чуть-чуть и нежить некому будет сдерживать. И тут…
– Все, ребята! Все ушли! Отходим!
Легко сказать… ЭТИ не отпустят. И тут, пронесшийся через их головы магический вихрь обрушился на мертвецов, отбрасывая их. Ненамного, но отбрасывая… Вот он, шанс! Схватить на руки Пашкино тело (не оставлять же ЭТИМ!) и к арке! С ним только трое. Неужели все остальные погибли?… Удар в спину. Там висит Пашка… Вернее, тело Пашки. Прости, друг, но ведь тебе уже не больно? Успеть бы нырнуть в коридор…