- Дурень, я о бурях. Он же атмосферу баламутит…
- А-а-а… Верно.
- Он снижаться не перестал?
- Нет. Если не будет маневрировать, снизится к самому океану, за Фалагостами.
Юлька, сдвинув брови, прислушивалась. Снаружи нетерпеливо покрикивали заждавшиеся парашютисты. Вдруг в гул переговоров вплелся близкий и отчетливый голос пилотов "Шмеля".
- Ир, ну чего там? Чего тянешь?
Ирина очнулась, потянулась к переговорнику местной связи и посоветовала:
- Ребята, послушайте-ка волну наблюдателей космодрома.
В тот же миг кто-то на космодроме истошно завопил:
- Вот! Глядите! Он уже виден!
- Где? Где?
- На западе, где же еще?
Ирина обернулась и поглядела на запад. Юлька тоже. Далеко-далеко, у самого горизонта, на фоне умопомрачительной голубизны волжского неба чернела продолговатая черта; черту обнимал светлый расползающийся шлейф. Похоже, к Манифесту спешила буря. Торнадо, смерч или еще какая напасть.
Давно на Волге не случалось бурь.
- Да что это такое, мама дорогая? - растерянно спросила Ирина и невпопад поздоровалась: - Здравствуй, Юля.
- Привет, - отозвалась Юлька, не отрывая от горизонта заинтригованного взгляда.
Буря с запада накатывалась так стремительно, что вскоре стала заметна не только с башни - парашютисты на старте поутихли, перестали орать и выбежали метров на сто в поле, чтоб удобнее было смотреть. Чтоб строения обзор не закрывали.
А небо на западе исходило вихрями. Бурлил воздух. Взбешенная атмосфера расцветилась всеми красками, от фиолетовой до густо вишневой, текучие клубы, похожие на концертный дым, вырывались из эпицентра и отвоевывали у ровной голубизны кусочек за кусочком.
И это пугающее великолепие распространялось по небу с ошеломляющей скоростью. Только что было безобидной черточкой на горизонте - и вот уже заняло полнеба.
А потом в самой гуще вихрей вдруг наметился просвет, и там мелькнуло что-то темное, осязаемо плотное; постепенно просветов становилось все больше, вихри и клубы оттеснились к горизонтам, а в небе над Манифестом распласталось что-то огромное, что-то застившее солнце и бросившее на окрестности аэродрома необъятную тень. Оно походило на гигантский летающий город, только вместо миллионов огней оно было испещрено миллионами темных точек. Более темных, чем основное тело вторгшейся в небо Волги неизвестности. И оно летело на восток, быстро-быстро.
Юлька поглядела на летное поле - трава волновалась и кипела на ветру, парашютисты разбежались, кого-то сбило ног. Легкий "Шмель" развернуло и влекло вдоль дорожки, тащило по растрескавшемуся покрытию; винт вертолета вращался натужно судорожно, дергал лопастями. Заросли вокруг домиков, обиталище соловьев и пересмешников, кто-то словно причесал невидимыми граблями и безжалостно придавил к грунту.
А башня Манифеста стояла как ни в чем не бывало. "Крепко же ее возвели! - подумала Юлька растерянно. - А что сейчас с "Ценителем"?"
Гигант проносился над аэродромом добрых три минуты. А потом в небе остался только белесый инверсионный след, совершенно необъятный и выглядящий как разлохмаченный шарф местного атланта. Беспорядочные порывы ветра утрачивали былую свирепость. Застрявший в кустах "Шмель-омега" перестал бешено раскачиваться и скрипеть. Винт его намертво заклинило, двигатель заглох, а из кабины осторожно выбирались очумелые пилоты.
- Hoi’s der Teufel! - пробормотала Юлька. - Что это было, Ирина?
Тивелькова наконец оторвала взор от неба за стеклом своего гнезда.
- Что? Я думаю, это корабль чужих.
Юлька хлопала глазами. Господи, да что понадобилось чужим на Волге? Или опять свайги за бериллием пожаловали?
Рация продолжала транслировать разговоры на космодромном посту и голоса пилотов патруля.
- Пятый, что гость?
- Снижается. Он уже над океаном. Да и скорость его стремительно падает.
- Как океан? - поинтересовался кто-то.
- Штормит, - коротко ответил патрульный. - Потрясающее зрелище. Жаль, Фломастер не видит, он бы оценил.
- Крейсер свайгов не снизился?
- Нет, висит в ближнем космосе. Кажется, он просто наблюдает.
- Наше счастье… - проворчал тот, кто только что интересовался состоянием океана.
- Свайги! - встрепенулась Ирина. - Ну точно, опять бериллию желают!
Юлька с сомнением покачала головой.
- Я знаю, у них огромные корабли. Но не такие же! Этот больше некоторых астероидов из внешнего пояса, ей-ей! Да и слышала, что они говорят? Свайги на орбите остались.
- А это тогда кто?
- Ты у меня спрашиваешь? - вздохнула Юлька. - Откуда мне знать, а, Ир?
Тивелькова потянулась к радиомикрофону; по Манифесту разнесся ее голос, усиленный электроникой:
- Народ, я думаю, самое время расползаться по домам. Заваривается каша, и тут явно замешаны чужие. Костя Зябликов, подойди же в конце концов на Манифест!
Юлька спохватилась:
- Пойду-ка я к своему кораблю…
- Погоди. - Ирина встала и защелкала чем-то на пульте. Светящие глазки гасли целыми секциями. - Я тебя подброшу. Мне все равно мимо космодрома.
- Я подожду у твоего вездика, - сказала Юлька. Ей почему-то очень захотелось наружу, под открытое небо.
Внизу она чуть не столкнулась со спешащим и озабоченным Зябликовым. Зябликов был упакован в ядовито-желтый комбинезон воздушного акробата.
- Привет, - бросил Костя впечатленно. - Видала, а?
И помчался вверх, к Ирине.
- Видала, - вздохнула Юлька ему вслед. - Все видала.
Ирина и Зябликов спустились минут через пять. На космодроме они оказались еще через пять. Юлькин "Der Kenner", похожий на двадцатиметровый бумеранг, крепко и надежно стоял на опорах. Но Юлька заметила: под крылом, обращенным к востоку, опоры на добрую пядь ушли в слежавшуюся, а значит, очень плотную землю.
"Ветер", - поняла Юлька и внутренне содрогнулась, прикинув его силу.
До ее заимки было двадцать минут лету. Предстартовый тестинг и разгон занял вдвое меньше.
Еще сверху она заметила на посадочном пятачке знакомый овал савельевского "Саргасса".
5. Роман Савельев, старатель. Homo, планета Волга
Юлькин "бумеранг" ни с чем не спутаешь. Я выскочил из корабля и, заслонившись ладонью от назойливого света, глядел, как она снижается. Снижалась Юлька отчаянно и лихо - не зря прилипло к ней прозвище. Торможение начала километра за полтора до площадки, но ее "бумеранг" строили с учетом атмосферной аэродинамики, так что косые полосатые крылья работали в полную силу. Села она мастерски, погасив горизонтальную скорость коротким маневром - задрала нос "бумеранга", одновременно касаясь площадки задними опорами.
Я вышел из шлюза. В крыле "бумеранга" открылся овальный люк, и я увидел Юльку Юргенсон, старателя и пилота, владелицу одного из семи частных звездолетов Волги.
- Ты видал? - без всякого приветствия начала Юлька. - Видал эту штуковину?
Почему-то я сразу понял, о чем она, и мрачно кивнул.
Отчего мрачно? Да оттого что это именно я, а не кто-нибудь другой позавчера нажал на красную кнопку. Кнопку, единственную на загадочном инопланетном приборе. Увидеть связь между нажатием этой кнопки и визитом звездного корабля чужих нетрудно. Когда я перехватил космодромные переговоры и убедился, что громадина идет точно на мою заимку, я тотчас прыгнул в "Саргасс" и дал деру. Я уже представлял гигантский кратер у подножия Каспийских гор - не то от оружия призванного демона, не то от падения его же. Впрочем, зачем ему падать и разбиваться, демону?
Но я ошибся - корабль чужих прошел над моей заимкой, ничего не повредив. Над заимкой, над горами, над побережьем. И тогда я догадался, что он летит на мой островок. И связался со Швеллером.
А теперь эта громадина зависла над моим островком и ни с места. Уже минут десять. А то и больше, я наблюдал за ней через сателлита, пока не заметил снижающуюся Юльку.
- Боюсь, Юля, это из-за меня, - скорбно сказал я и поморщился, до того по-дурацки это прозвучало.
Юлька с сомнением уставилась на меня. Она явно решала - не повредился ли я умом от излишних треволнений? Понять, что эта штука пройдет как раз над моей заимкой, было нетрудно, если она точно отследила полет корабля чужих.
- Из-за тебя? - переспросила она. И видимо, решив, что я еще не окончательно сбрендил, потребовала: - Объяснись.
Я вздохнул. Слава Богу. Она не стала крутить пальцем у виска или ласково спрашивать у меня, как я себя чувствую. Она поверила - если я произнес эти невозможные с точки зрения любого волжанина слова, значит, за ними что-то стоит.
- Позавчера вечером я откопал… не сам, конечно, откопал, орлы мои откопали, запаянную в пластик шкатулку. Я так думаю, мейд ин чужие. И очень, думаю, старую. Я ее открыл.
- Псих, - прокомментировала Юлька. - Но ты продолжай, продолжай…
- Там был пульт. Вроде дистанционки к "кротам" и "гномам". Только кнопка всего одна. И, ясен пень, красная.
- И ты, ясен пень, ее нажал, - без тени сомнения сказала Отчаянная. - Ты точно псих, Рома.
- А что мне оставалось? - огрызнулся я без всякой злобы. - Ты бы не нажала?
- Нажала бы, - спокойно уверила меня Юлька. - Я же отчаянная.
Я нервно поскреб подбородок.
- Ну и что думаешь? Сегодняшний визит и моя находка связаны? Или нет?
- Скажи-ка, - поинтересовалась Юлька. - А шкатулку ты откопал на большой заимке? Или на островке?
Я изумленно уставился на нее.
- Ты знаешь?
Юлька фыркнула:
- Что я - полная дура по-твоему, что ли? Думаешь, у меня нет левых заимок?
- А есть? - дурак-дураком спросил я.
- Две.
Ну Юлька! Ну дает! Но осторожность моя, всем известная, тут же подвигла на уточняющий вопрос:
- А кроме тебя, кто-нибудь знает?
- О чем? - Юлька хитро глядела мне в глаза, и взгляд ее тем не менее оставался невинным-невинным. - О моих заимках или о твоей?
Я помялся.
- Ну и о твоих тоже.
- Думаю, знает. Ты не проводил сравнительный анализ породы на Каспии и на островке?
- Проводил, конечно…
- И думаешь, в фактории не заметили, что ты таскаешь руду вовсе не с Каспия?
Я даже рот раскрыл. Господи, ну и балбес же я. Кстати, и патрульник я, строго говоря, не в первый раз увидел со своего островка. Так что, выходит, моя тайна - вовсе не тайна? Но почему же тогда директорат молчит?
Хотя, постойте… Директорат ведь тоже платит налоги. С каждого рудника на планете. И довольно высокие. Значит… левые заимки выгодны и директорату. Руду они продают, а налогов не платят. Тля, умник! Мечтатель, тля!
Я тоскливо вздохнул. Выходит, с Луной моя задумка накрылась. Точнее, в том виде, в каком я ее просчитывал, - накрылась.
- Судя но твоему несчастному виду и по тому, что эта штуковина зависла над… ну, в общем, зависла в известной нам точке над Фалагостами, шкатулку ты откопал именно там, - констатировала Юлька. - Что ж. Картинка стройная, хотя я бы не взялась утверждать на все сто, что это ты призвал в гости чужой звездолет.
Я промолчал.
- Пошли в купол, - проворчала Юлька. - Торчим тут, как три тополя…
- Два, - поправил я.
- Какая разница…
Мы подошли к шлюзу, и тут я заметил на сером спектроли-те колпака темно-рыжее расплывчатое пятно. Знаем мы эти пятна… И знаем, отчего они возникают.
От выстрела из бласта навылет. Кровь толчком выплескивается из прожженного канала. Наверное, у меня сделался очень красноречивый взгляд. Юлька на меня покосилась, набирая входной код.
- Чего уставился? К тебе гости, что ли, не ходят?
- Ходят, - пробормотал я. - А с сегодняшнего дня еще и летают…
Шлюз с шипением отодвинул бронеплиту и убрал перепонку.
- Входи… Рома, - со вздохом пригласила Юлька.
Я вошел. Все еще под впечатлением внезапно открывшихся вещей. Ну Юлька, ну проныра! Ничего от нее не скроешь.
Внутри я сразу же повалился на диван, а Юлька принесла бутылку сухого.
- Ого! - удивился я. - А по какому поводу?
Вино, понятно, стоило на Волге приличных денег. Куда дороже пива. Но Юлька любила вино, и некоторый запасец у нее всегда имелся. Иногда она и меня угощала, чаще всего после бурной ночи в этом самом куполе. Во-он там, за занавесочкой, на просторном Юлькином ложе, куда можно друг подле друга втиснуть человек двадцать нормальной комплекции. Правда, последние пару месяцев таких ночей не случалось, а Юлька подозрительно много времени проводит с Куртом Риг-гельдом.
- Повод простой, - объяснила Юлька с леденящим душу спокойствием. - Что-то подсказывает мне, что нам вскоре придется улепетывать с Волги во все лопатки и ускорители.
- Чужие? - догадался я.
- Конечно! Ты слышал переговоры? Там еще крейсер свайгов на орбите торчит. Мне кажется, он там не в одиночестве.
М-да. Логично. Если вслед за необъятным гостем притащился крейсер свайгов, значит, жди целый флот. Знаем, читали хроники. Сожжение Рутании, бой в системе Хромой Черепахи… Теперь там только пыль клубится. Много-много лет подряд. И звездные корабли - человеческие по крайней мере - обходят эти районы космоса далеко стороной, предпочитая дать солидный крюк, но не влезть в зону какого-нибудь неведомого излучения.
Юлька разлила вино по высоким бокалам и вдруг спохватилась:
- Кстати! А не послушать ли нам космодром?
Она опрометью метнулась в рабочий отсек и завела трансляцию со своего "бумеранга" на акустику купола.
Я чуть не оглох. Сразу же.
- …цать пять кораблей! Двадцать пять! Это же целый флот, ядри вас всех направо и налево!!!
- Успокойся, Стив, двадцать пять - это еще не флот. У Рутании воевали без малого четыре тысячи.
- Спасибо, успокоил! - не унимался Стив (кстати, я узнал его: американер Стивен Бэкхем, служащий космодрома, редкий, надо сказать, зануда). - Чтоб распылить Волгу, хватит и трех крейсеров!
- Кто это тебе сказал? - насмешливо осведомился незнакомый голос.
- Суваев сказал, - проворчал Стив. - Он у нас спец по свайгам.
- Надо же! - хмыкнул собеседник с неприкрытой иронией. - Спец! Оказывается, у нас есть спецы по чужим?
Тут вклинился кто-то явно из директората:
- Прекратите болтовню на канале!
Голос был брюзгливый и показушно озабоченный.
- С нами пробовал кто-нибудь связаться? Я имею в виду… э-э-э… гостей.
- Нет, - коротко и, кажется, неприязненно ответил Бэкхем. - Кстати, звездолеты директората готовы к старту.
- Отлично. Если будет попытка связаться, немедленно переключать на закрытый канал! По приоритету "экстра".
- Понял, - так же коротко отозвался Бэкхем. - Что нибудь еще, сэр?
- Сэр! Какой я тебе сэр? Дежурь давай и не задавай идиотских вопросов.
Юлька, слушавшая все это с бокалом в руке, тихонько присела на диван.
- Все ясно. Директорат готовится смотаться с Волги. Звездолеты-то их уже под парами, - заявила она убежденно.
- Твой, между прочим, тоже под парами, - заметил я, пригубив вино. Несмотря на ситуацию, я еще был в состоянии получать удовольствие от вина. Прекрасного, надо сказать, вина. "Траминер Офелии", двенадцать спирта, полтора сахара, в меру приглушенный букет полевых трав с легкой примесью тонов меда и подсолнечника.
- Как и твой. - Юлька по обыкновению не осталась в долгу. - На их месте любой бы разводил пары. Любой, у кого имеются мозги, а у директората мозги имеются, можешь не сомневаться. С совестью - да, туго, но не с мозгами.
Тут она права. На все сто. Я вздохнул. И мы стали слушать дальше.
В общем, у Волги, как это водится у чужих, вроде бы из ниоткуда вынырнул небольшой флот. Двадцать четыре крейсера, похожих на исполинские бублики, и еще один бублик, малость вытянутый, эдакий гигантский эллипс. Флагман, превышающий размерами обычные крейсера почти вдвое. Все они рассредоточились вблизи Волги по сложной системе взаимопе-рекрывающихся орбит.
А суперкорабль, появившийся первым, неподвижно висел над моим островком. Кажется, флот свайгов пас именно этого пришельца. Пока пас без единого выстрела - или чем там обмениваются звездолеты чужих в бою?
А потом кто-то вызвал меня по внутреннему каналу. Вызвал терминал "Саргасса". А сделать это возможно было только из моего купола.
Изумление мое переросло всякие пределы, а вместе с изумлением во мне медленно стала закипать злость. Опять гости, ё-мое! Ей-право, надо ставить охранку, да не простую, а с само-наводящимися бластами, чтоб любого чужака сжигали в пепел к чертям собачьим. Без предупреждения. Нечего соваться на частную территорию!
Я настучал на Юлькиной клавиатуре пароль, и на экране возникла хорошо знакомая мне рожа. Некто Плотный, в миру - Феликс Юдин. Бандит и убийца, не заработавший за всю жизнь ни копейки. Он умел только отнимать и убивать. И дружки его - тоже. Меня его банда до сих пор не трогала. Везло, наверное.
- Ты удрал, Сава, - с угрозой сказал Плотный.
Терпеть не могу, когда меня называют Савой.
- От кого?
- Ты удрал, скотина! - Плотный грохнул по пульту рукоятью бласта. - Вместе со своей скорлупкой удрал. Кто тебя предупредил?
Я не успел ответить - Юлька прервала связь. Я вопросительно взглянул на нее.
- Наши корабли, - сказала она с неприкрытой тревогой. - Представь, сколько людей сейчас мечтают убраться с планеты?
Черт возьми! Быстро Юлька соображает. Действительно, сколько? Да сколько есть на Волге - столько и мечтают. А кораблей, как известно, - раз, два, и обчелся.
- Взлетаем, Рома. - Юлька вскочила и заметалась по куполу, что-то собирая. - Помоги мне и бери только жратву.
Она швырнула мне пластиковый пакет-заплечник.
- У тебя как с горючим?
- Почти под завязку, - угрюмо ответил я, приседая у холодильника. - В четверг заправлялся.
- Это хорошо, - сказала Юлька. - А у меня только полдозы.
Я покосился на нее. На что она, черт возьми, намекает? Что придется уходить отсюда своим ходом, на наших скорлупках? А впрочем, что нам останется, если чужие действительно разнесут Волгу на атомы и при этом не тронут нас?
- Снимем контейнеры с твоего, - предложил я. - Мой быстрее и вообще понадежнее.
- Наверное, - согласилась Юлька. - Только не сейчас. Сначала облетим заимки, сколько успеем. И братцев-летунов нужно предупредить, причем всех. Да что ты копаешься, Ром, выгребай все подряд, кроме уже откупоренных!
Банки как попало рушились в пакет.
Облететь заимки. Черт, сам бы ни в жизнь не догадался. Может, наш мир и помойка, но хорошие ребята есть и здесь. Хотя и мало их. И - увы - не у всех хороших ребят есть собственные звездные корабли. Чистякова надо обязательно вывезти, Семецкого, Мишку Зислиса с космодрома. Хотя, нет, Зислис и сам справится - старый космодромный волк, неужели он не проникнет на борт звездолетов директората?
Бегом, забросив на плечо тяжелые пакеты с провизией, мы выскочили из купола. Юлька даже шлюз закрывать не стала.
Вдали, у самого горизонта, к заимке неслось множество вездеходов. Штук пятьдесят, не меньше.
- Быстрее! - рявкнула Юлька. - Ты стартовую не гасил?
- Гасил, - растерянно выдохнул я, открыл внешний люк и швырнул пакет в тамбур.
- Ну и дурак, - крикнула моя отчаянная спутница, взбегая по крылу "бумеранга". - Шевелись, еще успеешь.