От ворот по центральному коридору к нам шло четверо полицейских в желто-коричневой униформе, на ходу расстегивая лицевые маски. А за ними, возвышаясь над низкорослыми аборигенами почти на метр, размеренно шествовала Зайда. Полицейские рядом с ней смотрелись как дети. Никогда не привыкну к этому контрасту бикаэлок с нормальными людьми. И будь я проклят, если не был рад ее появлению больше всего на свете. От радости даже рука со станнером задрожала, а внутри словно ослабла невидимая, предельно натянутая струна. Как я мог забыть, что она обещала меня подстраховать?
– Кажется, эти люди мешают забрать собственность моего клиента? – ровным тоном осведомилась бикаэлка, остановившись рядом со мной и вперив свои золотисто-зеленые глазищи в людей Змеелова. – Или мне все-таки показалось?
– Ничего подобного, – буркнул Мендел. – Просто маленькие разногласия.
Впечатляющая комплекция бикаэлки кого хочешь заставит почувствовать себя неуютно. А зловещая слава свирепых и хладнокровных воительниц с феноменальной реакцией, буквально преследующая бикаэлок, заставит задуматься даже головорезов с сорванной "крышей", прежде чем решиться на ссору.
Ктрасс сплюнул на пол, но качать права на своего бывшего робота уже не рискнул. Ограничился малым:
– Теперь я могу получить свой игольник обратно?
Зайда молча забрала у меня игольник и кинула пистолет владельцу, черт бы его побрал.
– Мы еще встретимся, мозгляк, и ты крупно пожалеешь о том дне, когда появился на свет, – пообещал Ктрасс, одарив меня весьма красноречивым взглядом. – Я найду тебя. Понял?!
После чего развернулся и, гремя каблуками по железному полу, убрался восвояси, оставив нас с Менделом и техниками.
Все. Пронесло.
Однако, фразочка. "Мы еще встретимся, ты крупно пожалеешь…" Точно – сенс-боевиков насмотрелся. И чего он с этим "мозгляком" прицепился? Любимое словечко, что ли? Найдет он меня, видишь ли. Это вряд ли. Но все равно звучит как-то неутешительно. Грубый тип. Совсем не умеет вести себя в общественных местах, скотина. Никаких манер… да пошел он! Слишком много чести даже думать о нем.
– Так мы можем начать погрузку? – так же бесстрастно уточнила бикаэлка.
– Грузите, – вздохнул Мендел. А что еще он мог поделать?
Глава 8
Прощай, Сокта
Через пять минут грузовоз был загнан в механгар. С помощью кран-балки, перемещавшейся под потолком на специальных рельсах, "Костолом" был вынут из монтажного бокса и уложен на платформу. Предоставив техникам и полиции заниматься своим делом – техникам крепить робота к платформе, а полиции – присматривать за ними, чтобы чего не учудили, мы отошли в сторонку и перешли к общению по лоцману, чтобы скрыть разговор от чужих ушей:
"Поздравляю, малыш, ты стал мужчиной", – сообщила мне Зайда.
"Это почему же? Потому что мне еще раз набили морду? Невелика заслуга".
"Потому что ты завел себе настоящего врага, – вполне серьезно пояснила она. – В жизни любого человека должен быть хоть один настоящий враг. Помни о нем и старайся не расслабляться, когда остаешься один".
Я невольно потрогал губы. Кровь уже не сочилась, а ныло несильно. Похоже, ничего серьезного. Легко отделался.
"Так рад, что ты мне это сказала. А то я уже начал было волноваться, что так и не заведу себе на Сокте подходящего врага".
"Вместо того чтобы паясничать, лучше прислушайся к моему совету".
"Да, конечно, – рассеянно кивнул я, думая уже о другом. – А что ты сказала полиции, заставив их притащиться сюда с тобой?"
"Услуги полиции купить нетрудно. Главное – сделать это заблаговременно и появиться в нужный момент".
"Так ты специально послала меня впереди себя?" – дошло до меня.
"Конечно. Нам нужна эта конфронтация, засвидетельствованная полицией. Теперь Змеелов не рискнет предпринимать чересчур активных действий, чтобы оставить робота за собой".
"А обязательно было ждать, пока этот бешеный Ктрасс меня ударит?" – Я нахмурился.
"Что-то я не поняла".
"Ах да. Зачем тебе появляться, пока ничего не произошло. А если бы он меня убил, то и вовсе появляться уже не обязательно…"
Зайда поддела мой подбородок указательным пальцем, заглянув мне в глаза своим расплавленным золотом.
– Хочешь от меня добавки? – спросила она вслух.
Палец показался мне железным, а ее ласковый голос почему-то вогнал в дрожь, пугая еще больше, чем неприкрытая ярость Ктрасса. Даже разбитые губы заныли сильнее. Я моментально остыл, вспомнив, с кем имею дело и где нахожусь. Это на Полтергейсте она для меня – добрая тетя, а здесь ее работа – ломать кости и сворачивать головы тем, кто перешел ей дорогу.
– Нет.
Она снова перешла на лоцман:
"Учись владеть своими эмоциями, малыш, проживешь дольше. Как твой Дед. А небольшая встряска пойдет тебе только на пользу, переживания закаляют".
И говорит прямо как мой Дед, не удержался я, чтобы слегка не съязвить.
"А Змеелов, случайно, не сможет перекупить услуги полиции для себя? Он ведь тоже не из бедных мальчиков, раз содержит команду роботов".
"Не беспокойся, здесь закон на твоей стороне. У местной полиции негласное Правило чести – больше одного раза за день не продаваться".
Своеобразное понятие о законности и чести.
Через десять минут погрузка была закончена. Мы с Зайдой без труда разместились в кабине грузовоза и отправились обратно в космопорт. Никаких осложнений больше не возникло, а Змеелов так и не появился – то ли посчитал, что делать ему в ангаре нечего, раз ситуация вышла из-под контроля, то ли задержали какие-то дела. Меня ничуть не огорчило, что я так и не увидел пресловутого капитана "Шипящих Гадов". Больно надо. Если он такой же бешеный, как его братец Ктрасс, то из такой встречи ничего хорошего не выйдет.
Буря все никак не желала успокаиваться, видимость за окнами кабины была нулевая – ни дороги, ни зданий, ничего не разглядишь в рыже-коричневой круговерти, в которую, казалось, погрузился весь окружающий мир. Даже инфракрасный режим лоцмана не справлялся. Мы словно плыли в густом и мутном океане, преодолевая его отчаянное сопротивление, даже массивный грузовоз с его немалым грузом слегка подрагивал, когда на него обрушивались сильные порывы насыщенного пылью и песком ветра. Но автоматика машины без проблем следовала заданному курсу, а в самой кабине было тихо и почти уютно, звукоизоляция здесь была на высоте. К тому же можно было расслабиться без изрядно надоевшей маски пыльника, поговорить нормально. Я уже давно не общался с Зайдой по душам, и не мог не воспользоваться подвернувшимся случаем.
На лоцман поступил вызов от Ухана. Черт. Не вовремя.
"Вождь? Мы уже доставили "Мстителя" в космопорт, сейчас грузим в челнок Кассида, а как там дела у тебя? Зайда сказала, что ты где-то откопал еще одного "меха", это правда?"
Полноценного сюрприза не получилось, потому что кое у кого болтливый язык, но не буду показывать пальцем на свою соседку. Впрочем, я ее не предупреждал о том, что готовлю сюрприз, так что сам виноват.
"Правда. А также правда то, что кое-кто не умеет торговаться".
"Ты это о чем?"
"О том, что ты беззастенчиво разбазариваешь деньги Деда".
Тут поступил вызов от Мараны, и я был вынужден организовать "стол переговоров".
"И что же ты против нас имеешь?" – в своей привычной воинственной манере кинулась на защиту своего парня Марана.
"Я приобрел "Костолома" за меньшую цену, чем вы заплатили за хлам, по ошибке именуемый "Мстителем"".
"Напрасно ворчишь. Степень целостности наших роботов особой роли не играет, и ты сам это прекрасно знаешь", – напомнил Ухан.
"Но отчитываться перед Дедом придется мне".
"Да ладно тебе, замяли. Где ты его взял, этого "меха"?"
Пришлось рассказать.
"Обалдеть, – прокомментировал Ухан. – Выходит, чтобы получить робота, нужно просто съездить тебе по физиономии? Знать бы заранее, сам бы постарался. A Map бы мне помогла. Сейчас бы "мехов" лопатами гребли".
"О, это запросто. С превеликим удовольствием", – охотно поддержала БэЗэ.
"Только не надо передергивать, – огрызнулся я. – Мне и так тут без вас досталось. Радуйтесь, что вообще цел остался, а то могло так получиться, что возвращались бы вы и без робота, и без меня".
"А что случилось?"
"А то, что меня едва не пристрелил Ктрасс, когда я забирал "Костолома"".
Они немного помолчали, осмысливая сказанное.
"Ага. Компенсация за покупку", – глубокомысленно заключил Ухан.
"Закон равновесия – что-то получаешь, а что-то отдаешь", – согласно хмыкнула БэЗэ.
Тут уж я обиделся всерьез. Они решили, что я шучу, набиваю себе цену. За все это время их-то и пальцем никто не тронул, а у меня и сейчас ныли разбитые кулаком Ктрасса губы.
"Да пошли вы в задницу, шуты доморощенные…"
Я отключился от Сети, но Ухан тут же перезвонил:
"Вождь?"
"Отвали".
"Извини, Вождь. Ты в самом деле пострадал? Как ты себя чувствуешь?"
Не могу долго злиться. Особенно на Ухана, когда тот проявляет сочувствие. В этом он никогда не притворяется.
"Нормально".
"Уверен?"
"Да уверен, уверен. До дома точно не помру".
"Это хорошо. Зайда еще с тобой?"
А она тут при чем? Я машинально покосился на бикаэлку, с задумчивым видом разглядывающую пыль за окнами грузовоза, и изображение с моих глаз, естественно, тут же попало на лоцман Ухана.
"Ага, вижу. Слушай, мы с Map давно хотели спросить ее о новой татуировке, но все как-то случай не подворачивался. По-моему, сейчас самое время".
"Вот сам и спрашивай".
Я сразу понял, к чему он клонит.
"Мы, конечно, все очень хорошо относимся к Зайде, но в любимчиках у нее числишься ты".
Честно говоря, я и сам едва сдерживал любопытство на этот счет, поэтому сдался. Сейчас, понятное дело, ее татуировок не видать, пыльник скрывал тело по самый подбородок, лишь на обращенной ко мне правой щеке с шеи выползал краешек золотистого рисунка, напоминающего мелколиственную веточку какого-то растения.
"Ладно, я попробую".
"Только не подключай ее к общему каналу, не надо ей знать, что мы тоже слушаем".
"Шпионы-любители", – проворчал я.
– Что говорят твои приятели? – вдруг поинтересовалась Зайда.
Все-таки засекла, что я веду переговоры по лоцману. Я не нашел ничего лучшего, как признаться.
– Говорят, что я твой любимчик.
Зайда задумчиво посмотрела на меня:
– В тебе действительно есть нечто, что притягивает к тебе людей и события.
– Обаяние? – Я невольно улыбнулся собственному предположению.
– Если способность притягивать неприятности называется обаянием…
И она туда же. Тьфу. А я – то хотел с ней по душам поговорить, как в старые добрые времена своего детства. Все против меня ополчились. Но ее слова напомнили об утреннем происшествии:
– Ты что-нибудь выяснила про того типа, которого я подстрелил в гостинице?
– Один из прихвостней Змеелова, – безразлично сообщила Зайда.
Оперативно. Все-то она успевает. Уважаю.
"Когда это ты успел? – удивленно встрял Ухан. – Черт возьми, Сомаха, ну до чего же у тебя интересная жизнь – то тебя кто-нибудь бьет, то ты в кого-нибудь стреляешь. Раскрой секрет, как у тебя так получается?"
Я невольно ухмыльнулся и пригрозил:
"Отвали или отключу".
Заминка вышла почти незаметной, и я продолжил разговор с Зайдой:
– Что-то я не понимаю. Почему Змеелов так заинтересовался нами? Почему именно он? Капитанов команд здесь как грязи, но почему-то…
– Принадлежность к командам тут ни при чем, малыш. Здесь что-то другое. Где-то произошла серьезная утечка информации, и я обязательно разберусь, где именно. Ладно, не бери в голову, это моя забота. Что ты на самом деле хотел спросить?
Я смутился. Видимо, права Марана, все мои мысли и в самом деле написаны на физиономии, не умею скрывать. А Зайда все подмечает, это у нее профессиональное.
– Вообще-то я хотел спросить про твою татуировку, – нерешительно признался я. – У тебя определенно прибавление, вот я и…
Зайда чуть сдвинула брови к переносице. Кажется, эта тема не относится к ее любимым.
– Вряд ли тебе понравится мой ответ, Сомаха.
– Да ладно, я уже не маленький. Точно, кого-то пришила, решил я.
– Малыш, а что ты вообще знаешь о бикаэлках?
– Ну, только то, что есть в Сети. Что у вас там, на Бикаэлле, махровый матриархат и…
– Стоп. Ясно. Во-первых, должна тебе признаться, что я выросла на Гэгвэе, в семье таких же простых людей, как твои родители. Поэтому культура Бикаэллы отчасти мне так же чужда, как и тебе.
Ничего себе новости. А я – то гадаю, с чего это она так хорошо ко мне относится.
– Но чужда лишь отчасти? – догадливо улыбнулся я. – Иначе бы ты не носила эту татуировку в соответствии с культурными традициями Бикаэллы.
– Все верно. С самого детства я знаю, что являюсь бикаэлкой – цвет кожи, необычайно высокий рост по сравнению со сверстниками от обычных людей… Приемные родители этого и не скрывали. От этого никуда не деться. Поэтому и жить мне приходится в соответствии с тем, что я собой представляю.
– А как это произошло? Ну, что ты выросла не среди своих?
– У моей настоящей матери на Гэгвэе был долгосрочный контракт, она работала начальником службы безопасности на одном из заводов, производящих "мехов", и зачала меня от одного из местных.
– Я думал, это невозможно.
– Почему же? У наших рас общая генетическая линия.
– Я не об этом. Я думал, в вашей культуре не приняты близкие связи с иноплеменниками.
– Некоторые воительницы нарушают их… По разным причинам. Ты собираешься меня перебивать и дальше?
– Нет-нет, прости.
– Так вот, когда мне было семь лет, я переболела одной местной гадостью… Постой, у меня срочный вызов.
С минуту я терпеливо ждал, пока Зайда переговорит с кем-то по лоцману, но когда она закончила, выяснилось, что продолжения истории не последует.
– Мне нужно отлучиться, малыш. – Зайда принялась быстро зачехлять пыльник, явно собираясь наружу.
– А что случилось?
– Потом, все потом. Не вздумай выходить из кабины до самого космопорта и прекрати всякие переговоры по лоцману, немедленно. Ухана с БэЗэ это тоже касается, понял?
Черт, она знала. Следовало предполагать, что с ней такие номера не пройдут.
– Да, Зайда, – кротко ответил я.
Ответ повис в воздухе – хлопок дверью, и бикаэлка уже исчезла. Клубок пыли, радостно ворвавшийся в кабину сквозь открытую на миг дверцу, без подпитки обреченно обмяк и тут же был всосан фильтрами кондиционера. Скорость реакции Зайды меня всегда поражала. При ее внушительных габаритах это казалось просто нереальным.
Не обращая внимания на "радиопротесты" друзей, я выключил связь и остаток пути до космопорта предпочел подремать. Раз необходимо прекратить переговоры, значит, на то есть причины, Зайда зря слов на ветер не бросает. А я слишком устал, чтобы строить предположения на этот счет – очень уж нервное выдалось утро.
Мощные электромагнитные поля, задействованные для защиты космопорта во время бури, не позволяли ветру и пыли проникнуть внутрь. Невидимый купол накрывал всю территорию космопорта целиком, в том числе и стартовые терминалы частных судов – специальные площадки размером в двадцать квадратных метров, оборудованные генераторами Транспортных Колодцев. Здесь уже можно безбоязненно гулять без пыльника – воздух чистый и видимость отличная. Я стоял возле "Макси" – второго челнока Кассида грузоподъемностью в четыреста тонн. От "Мини" он отличался только размерами и внутренним оборудованием, а так, с виду – все та же беременная бабочка. Только побольше.
Стоял и наблюдал за загрузкой "Костолома" в трюм сквозь распахнутый зев гигантского грузового люка. После путешествия на транспортере, продиравшемся по улицам Сокты сквозь непроглядные пыльные сумерки, стоять вот так и смотреть без напряжения, не щурясь и не подключая всевозможные режимы видеокоррекции, казалось неожиданным кайфом. Уже упакованный в специальный транспортный кокон из металлопластика, "Костолом" теперь напоминал куколку неведомого чудовищного насекомого. Механические "жуки" – трехтонные роботизированные кары, с помощью своих манипуляторов и антигравитационных двигателей удерживали кокон на весу, в полуметре от бетона стартовой площадки, медленно и аккуратно заводя его в трюм и стараясь по пути ничего не свернуть столь массивной тушей. Беднягам приходилось порядочно надрываться, движки отчаянно гудели, возвещая на весь сектор о своей непосильной ноше – вес-то немаленький, но сверхурочные им никто выписывать не собирался. Напротив, мысленно я их поторапливал.
– Хорошая машинка, – поделился своим впечатлением о "Костоломе" таможенник, наблюдавший за процессом погрузки рядом со мной. – Но на ней осталась масса никому не нужных деталей.
– Не нужных?
– Ну да. За небольшую плату наши техники могли бы демонтировать то, что восстановить уже невозможно. Вряд ли стоит платить за лишний вес при перевозке на другую планету, а? Ведь эти проныры-перевозчики дерут бешеные деньги за каждую лишнюю тонну.
Я невольно покосился на зев трюма. Скрытый от глаз, там сейчас находился Кассид Кассиониец, он руководил погрузкой изнутри. Для такого ответственного дела Кассид не поленился прибыть с орбитальной станции, где сейчас парковался его "Забулдыга", лично. Слышал бы он, как сейчас о нем отзывается таможенник – рыку было бы на весь космопорт. Кассид в долгу никогда не остается, мужик суровый. Он и Ухана с Мараной загнал в противоперегрузочные коконы еще до моего прибытия – лишь для того, чтобы под ногами не мешались. Потом и меня загонит, как только закончится погрузка. "Макси", по сути, вполне самостоятельный кораблик, при необходимости, если с "Забулдыгой" случится что-нибудь нехорошее, он может послужить в качестве спасательного. Потому и оборудован коконами-анабиозаторами. На орбите нам даже не придется переселяться в пассажирскую каюту корабля-батьки, так и поедем домой в грузовом челноке. И очухаемся уже на домашнем космодроме Полтергейста.
Зайда с Лайнусом все еще отсутствовали, и я предпочитал пока не гадать о том, что там могло произойти, но от смутной тревоги избавиться не мог. Бикаэлка, конечно, всегда сможет за себя постоять, но на любую силу всегда найдется еще большая.
– Еще, кстати, не поздно, – добавил таможенник, заставив вернуться от раздумий к реальности.
– Нет, моим хозяевам робот нужен именно таким, – отмахнулся я, подхватив ранее высказанную идею Ухана. – Чем сильнее признаки сражений, через которые он прошел, тем больше им нравится.
– Вы что, даже не собираетесь его восстанавливать? – Таможенник, молодой дружелюбный абориген, от изумления даже глаза выкатил. – А тогда зачем он вам нужен?
– Чтобы установить возле центральных ворот особняка. – Я невольно улыбнулся, вполне понимая его реакцию, ведь такую чушь приходилось нести, что у самого уши вяли. – Для солидности.
– Ты меня, конечно, извини за откровенность, парень, но ты в курсе, что твои господа с Вантесента полные придурки, которым просто некуда девать деньги?
– Я этого не говорил, – сказал я, подмигнув аборигену.