- Но тайна времени…
- Всему свой срок - для твоей Расы он ещё не пришёл. Оставьте пока путешествия в прошлое и будущее вашим наивным фантастам - пусть тешатся.
- Я должен… забыть всё это? А если я этого не сделаю, то вы…
- Мы легко можем уничтожить источник опасного - и не только для вас, людей, - Знания: в данном случае тебя. Однако по ряду причин такое нежелательно. Ты должен всё решить сам, а вовсе не по принуждению свыше. И самое главное: это в первую очередь нужно тебе самому.
- Мир со своей собственной совестью… - задумчиво произнёс человек.
- Пусть так, хотя это не совсем точно. Время для твоих откровений ещё не пришло - Юная Раса Носителей Разума твоего Мира к такому ещё не готова.
- А есть и другие миры? - в глазах учёного зажёгся пытливый огонёк.
- Вам там пока делать нечего - от такой высоты у вас может закружиться голова. Разберитесь сначала с тем, что творится в вашем родном доме, который вы так усердно захламляете. И займитесь собой - загляните в себя, в свои собственные души!
- Но я… Я не смогу уничтожить всё уже созданное мною! Да и наброски нового… За мной следят, меня контролируют: я, оказывается, жизненно важен для обороноспособности этой богатой и сильной страны!
- Твои основные наброски нового - не без нашей помощи - далеко ещё не обрели той законченности, при которой они станут понятны другим. И нет никакой необходимости жечь целую кипу бумаг - достаточно уничтожить ключевые выводы. Сложнейшая машина встанет, если из неё вытащить пару важнейших деталей. Что же касается твоей такой бдительной охраны, - тут вдруг учёному почудился лёгкий смешок, раздавшийся непонятно где, - то они ничего не заметят. А что заметят, то сочтут чудачеством эксцентричного высокоучёного мужа. Вокруг твоего имени создадут огромное количество мистификаций, которые будут будоражить умы годами и десятилетиями. На таком фоне зерно истины затеряется. Но, повторяем, всё это будет только в том случае, если ты решишь - сам.
- Значит, у меня нет выбора.
- Выбор есть всегда. И сейчас этот выбор - за тобой, человек.
Учёный с силой потёр пальцами виски. Две женщины-тени, возникшие на границе полумрака кабинета и света, рождённого настольной лампой, исчезли. Что это было? Бред какой-то… В старческий маразм он вроде бы ещё не впал, а заниматься подбором реального объяснения ирреальному - подобное занятие никогда не относилось к сфере его интересов. А если не бред? Уж очень услышанное (точнее, воспринятое) совпадает с его собственными мыслями, с теми мыслями, которые упорно не дают ему покоя…
"Идея космического порядка… - размышлял человек, положив на стол руки с чуткими музыкальными пальцами. - Бог Спинозы, являющий в себе гармонию всего Сущего… Космическое религиозное чувство… И Знание - знание всегда будет принадлежать всему человечеству, а не какой-то отдельной его части… Значит, Они существуют… А я - я действительно знаю непозволительно много, учитывая общий нравственный уровень развития людей. Контур теории уже сложились в моём сознании, ещё немного, и… А на основе такого Знания можно реализовать практически любое техническое устройство: и темпоральную супербомбу, и энергоразрядник непредставимой мощности, и даже вечный двигатель. И тогда очень может так случиться, что в результате не то что применения, а даже простого испытания экспериментального образчика какой-нибудь боевой машины времени - а такие испытания непременно состоятся, дай только волю жадным до любых военных новинок генералам! - не только Земля, но и вся Солнечная система мгновенно сколлапсирует до состояния, предшествующего первому мигу творения… Так о каком же ещё выборе здесь может идти речь!"
…После смерти учёного (он умер 18 апреля 1955 года в не столь уж и преклонном для такого мыслителя возрасте семидесяти шести лет) прах его был развеян вместе с пеплом сожжённых им самим неких заметок. Что именно было сожжено - этим вопросом почему-то никто особо не задавался. Да и вряд ли учёный смог бы уничтожить что-то действительно ценное - ну разве что дневниковые записи юности или любовные письма от Милевы Марич - под зорким оком соответствующих спецслужб: эти ребята свою зарплату отрабатывают добросовестно. Широкую публику куда больше интересовали подробности о загадочном РХ - Филадельфийском эксперименте, в котором учёный якобы принимал самое активное участие. Разве может история каких-то там личных бумажек сравниться с леденящими душу описаниями исчезновения неведомо куда и возвращения неизвестно откуда целого военного корабля вместе со всей его командой; явления, сопровождавшегося кошмарными побочными эффектами вроде самовозгорания людей и превращения человеческой плоти в сталь!
* * *
- Он сделал правильный выбор. И всё-таки теперь они будут танцевать на лезвии ножа, точнее, на лезвии Меча Демонов. Опасная пляска…
- Удержим - должны удержать. Хотя, признаться, меня тревожит одна несколько странная мысль…
- Какая?
- Я всегда любила театр - есть такой вид искусства у Юных. В нём присутствуют зачатки Магии Перевоплощения - недаром священнослужители, особенно вскормленные Серебряными, считают театр бесовским искушением. Так вот, есть одно театральное высказывание, что-то вроде: если на стене замка оставить заряженный самострел, то стрела неминуемо сорвётся с тетивы - когда-нибудь. Не хотелось бы…
* * *
На первый взгляд, во внешности Арчибальда Эссенса не было ничего особенного: одутловатое старческое лицо с морщинами и мелким узором кровеносных сосудов у крыльев носа, чуть отвисшие щёки, вялые бесцветные губы. Мистер Эссенс сохранил волосы, хотя почти наверняка красил их, скрывая седину. Но вот его глаза за стёклами очков… У всех без исключения окружающих, видевших взгляд этих глаз, складывалось впечатление, что люди, подобные господину Арчибальду Эссенсу, знают то, чего не знают другие; и поэтому для этой касты всё остальное - просто несущественные мелочи.
Доктор Люк Чойс, наткнувшись на эти водянистые глаза, поспешил отвести взгляд - у него вдруг появилось желание встать и вытянуться по стойке "смирно". Взглянув украдкой на своего шефа, профессора Джошуа Райта, Люк заметил, что тот, похоже, испытывает то же самое.
Все трое сидели за столом в кабинете Райта, одного из ведущих специалистов компании "Здоровье будущего" и руководителя сектора терапевтического клонирования. Двое дюжих молчаливых спутников мистера Эссенса, сопровождавших его во время ознакомительной экскурсии по лабораториям, остались за дверями кабинета, и все попытки симпатичной секретарши Райта обстрелять их глазками оказывались холостыми выстрелами - с таким же успехом она могла бы попытаться добиться ответного интереса у египетских сфинксов.
Мистер Арчибальд Эссенс молчал, и по его лицу невозможно было понять, доволен ли он результатами посещения лабораторных корпусов или же напротив, счёл, что персонал сектора просто швыряет на ветер отпускаемые средства. Молчание становилось тягостным, и Джошуа Райт, кашлянув, заговорил.
- Нами, мистер Эссенс, достигнуты серьёзные успехи. Терапевтическое клонирование - это будущее медицины. Из стволовых клеток можно выращивать любые органы, причём проблемы несовместимости не существует - ведь донором является сам пациент. Нужно только разработать и довести до соответствующего уровня технологию, и тогда…
- Не сомневаюсь, что вы много добились, профессор, - прервал его Эссенс, - однако нас, - он подчеркнул это слово, - интересует совсем другое. А именно - репродуктивное клонирование.
- Технически и в этом нет ничего сложного, - Райт пожал плечами, - хотя бы потому, что терапевтическое клонирование становится репродуктивным, если по прошествии двух недель рост эмбриона не прекращается, а…
- Вы знаете, мистер Райт, - шелестящим голосом произнёс Эссенс, - я знаком с общими принципами клонирования, поэтому не стоит тратить время на повторение азбучных истин. Нас, - повторил он, - интересует репродуктивное клонирование, от и до, причём в широких масштабах. Клонирование людей, а не овечек Долли или бычков Джефферсонов.
- Но… - руководитель сектора заметно стушевался. - А как же… Ведь подобные эксперименты… запрещены. Разве не так?
- Я готов ответить на любые вопросы по существу, - холодно сказал Эссенс, и глаза его сделались колючими, - но избавьте меня от нелепых, договорились?
Джошуа Райт обиженно замолчал, и тогда Эссенс положил на стол сцепленные пальцы рук и раздельно, словно объясняя детям простые и понятные взрослым вещи, изложил - по пунктам.
- Первое. Результатом вашей работы - практическим результатом! - должна стать доведённая до соответствующего уровня, - тонкие губы Арчибальда сложились в подобие усмешки, - технология клонирования людей в широких масштабах. Исходный материал будет поставляться бесперебойно - в мире полно женщин, готовых продать свои яйцеклетки.
Второе. Крайне важно, чтобы готовая продукция могла обладать заданными качествами - теми, которые мы, - он снова сделал ударение на местоимении, - сочтём нужными и полезными. Генная модификация - полагаю, ничего сверхъестественно трудного здесь не встретится.
Третье. Внутриутробное вынашивания клонов - использование женщин на конечной стадии - признано нецелесообразным. Поэтому нужно делать клонов in vitro - целиком.
- Вы имеете в виду, - подал голос Люк, - нечто подобное тому, чем занимались Томас Шаффер в Филадельфии и покойный Йосинори Кувабара в Токио?
- Именно так, - оценивающий взгляд Эссенса скользнул по доктору Чойсу, и Люку показалось, что этот жутковатый старичок подумал нечто вроде: "Хм, мальчик встревает в разговоры взрослых? Но говорит дело… Может быть, из этого мальчика будет толк…".
Джошуа хотел что-то сказать, но Эссенс остановил его лёгким движением руки.
- Догадываюсь, профессор, что вы хотите спросить. Такой грандиозный проект - это инициатива частного лица - или лиц - или же уровень заказчика несколько выше? Выше, уважаемый профессор, гораздо выше! Это не блажь богатого сумасброда, пожелавшего наклонировать себе гарем из топ-моделей, - он снова псевдоулыбнулся, хотя глаза его так и остались непроницаемо холодными. - Считайте, что это самое важное начинание после знаменитого Манхэттенского проекта. И значимость его в государственных масштабах такая же - если не выше. Я понятно говорю?
Райт и Чойс молча кивнули, и Эссенс продолжал.
- Финансирование будет неограниченное. Нам важен результат, а в средствах мы не стеснены. Возможно, работы будут проводиться не здесь, - он обвёл взглядом кабинет, - мы с почтением относимся к законам, - а где-нибудь в Австралии. На этой планете есть масса укромных уголков… И последнее: надеюсь, нет смысла акцентировать ваше внимание на том, что всё только что вами услышанное является строго конфиденциальной информацией. Вам никто не поверит, если вы попытаетесь, скажем, продать эту информацию какому-нибудь ушлому репортёру, а вот неприятности я вам гарантирую. - Эссенс внимательно посмотрел на обоих учёных и закончил. - Это проект государственной важности, и поэтому я не буду говорить "я не тороплю вас с ответом". Наоборот - я вас тороплю. Время не ждёт - я должен знать ваше решение не позднее завтрашнего дня. А теперь извините, господа, мне нужно идти - дела.
Несмотря на некоторую тучность, он легко, по-молодому, поднялся с кресла и пошёл к двери. Но у самых дверей вдруг обернулся и бросил:
- Соглашайтесь, джентльмены. У вас будет всё, что только можно пожелать, - и даже больше того. И потом, стоять у истоков великого начинания - разве не это заветная мечта любого настоящего учёного, а? - и с этими словами мистер Эссенс улыбнулся в третий раз. Хотя улыбкой это сокращение лицевых мышц можно было назвать лишь с очень большой натяжкой…
- Кто он вообще такой, этот тип? - неприязненно спросил Люк, наблюдая через оконное стекло, как их странный, мягко говоря, заказчик садится в машину. Один из его сопровождающих распахнул перед ним дверцу длиннотелого чёрного лимузина, второй в это время - очень напоминая движениями киборга из фантастического боевика - процеживал взглядом всё пространство между дверями главного корпуса компании "Здоровье будущего" и воротами. - Я знаю, что он бизнесмен, что он имеет отношение к финансовой базе нашей фирмы, но он вёл себя так, как будто выступал от лица правительства - по меньшей мере.
Профессор Джошуа Райт ответил не сразу. Он проводил глазами скользнувшую к воротам чёрную машину, чем-то напоминавшую ожившего сказочного дракона, подождал, пока створки сомкнулись за ней, и только потом коротко проронил:
- Он один из реальных правителей нашей планеты.
- Вы это серьёзно? - в голосе доктора Чойса удивление смешалось с тенью обиды - мол, что я вам, мальчишка, которого можно разыграть в День дураков?
- А вы, Люк, - Райт повернулся к собеседнику и внимательно посмотрел ему в глаза, - всерьёз думаете, что миром и его странами действительно управляют президенты, премьер-министры и всякие там короли? И что наша демократия - это действительно то, что люди привыкли понимать под этим словом?
- А вы верите детским сказкам о мировом заговоре? - вопросом на вопрос ответил Чойс, подстёгнутый ощущением незаслуженной обиды. - Вы, серьёзный человек, учёный с мировым именем!
- Не надо обижаться, - примирительно произнёс Джошуа, - я совсем не желал вас обидеть. Конечно, никакого мирового заговора пресловутых масонов - или кого-то в этом роде, - собирающихся по тёмным подвалам в нахлобученных на голову чёрных клобуках с прорезями для глаз, клянущихся на лезвии кинжала и под заунывные песнопения пьющих кровь из позолоченного черепа нерождённого младенца, в природе не существует. Все куда проще…
- Вы серьёзно? - повторил Люк, но уже без обиды.
- Вполне, - Райт кивнул. - Мир объединяется в единое целое, и все его части связаны между собой многочисленными нитями - прежде всего экономическими. А такая сложная структура просто не может не иметь единого управляющего и координирующего центра - это противоречит элементарной логике. И существуют люди, объединённые общностью интересов и общей целью. Какой именно целью - я могу только предполагать. Скорее всего, всё той же - абсолютной властью над миром. А реальной властью - настоящей властью - они и так уже обладают. Делом за малым…
- Извините, мистер Райт, но при всём моём уважении к вам… - начал было Чойс, однако Джошуа прервал его - мягко, не решительно.
- Вы очень зря не читаете ничего, кроме имеющего непосредственное отношение к вашей специализации. В истории человечества всё уже было, и всё имеет тенденцию повторяться - только на новом уровне и с новыми возможностями. Сто лет назад один-единственный человек по имени Парвус - не совсем один, конечно, - сыграл роковую роль в судьбе могущественной Российской империи. Чем всё кончилось - известно даже вам, - Райт насмешливо улыбнулся, - несмотря на отсутствие у вас интереса к нефункциональным знаниям. А наш милейший Арчибальд Эссенс - он из того же муравейника. И я подозреваю, что клоны, которых он намерен штамповать с нашей с вами помощью, будут использованы отнюдь не для защиты свободы и демократии.
- И вы… откажетесь от его предложения? - только и смог сказать изумлённый Люк.
- Нет, - покачал головой профессор, - я соглашусь.
- Но почему? Если вы уверены… или хотя бы подозреваете, что…
- А потому, дорогой мой, - Джошуа вздохнул, - что мне интересна эта работа. Эссенс хорошо разбирается в людях - он знал, чем меня можно взять. "Стоять у истоков великого начинания - разве не это заветная мечта любого настоящего учёного?" - это ведь его фраза. Творить новую расу - деяние, достойное Всевышнего! А вдруг эти "новые люди" будут совершеннее и счастливее нас? И мой труд, мои знания, опыт будут вложены в это великое дело! Так что я соглашусь, Люк.
"Чушь, - думал доктор Чойс, торопясь к своей припаркованной на служебной стоянке машине. - Даже в такие светлые головы, как у старика Джошуа, могут забредать совершенно бредовые мысли! Можно подумать, что у сильных мира сего нет других дел, как озадачиться штамповкой идеальных телохранителей и идеальных постельных прислужниц! И тех, и других у них и так в избытке. Так что не будем заморачиваться на заявлении старины Райта - специалист он, конечно, экстра-класса, но и своих тараканов, оказывается, не лишён".
А когда Люк сел за руль, последний неприятный осадок, оставшийся от разговора с руководителем сектора терапевтического клонирования, исчез бесследно. Доктор думал уже о куда более приятных вещах - о том, что его ждёт Мэрилин, и о том, что вечер обещает быть замечательным. А когда Чойс подумал о том, что будет ночью, его пробрал озноб от сладостного предвкушения.
* * *