- Никто тебя не винит, приятель. - От звука этого голоса вздрогнули все. До сих пор никто не замечал среди толпы этого человека: хрупкого сложения, с белой бородой, в потертом кожаном балахоне. - Дорогие горожане! С первого момента до последнего это было трагическое недоразумение. Не менее трагично и то, что пострадали улица и ваша одежда. Мой гражданский долг - компенсировать ущерб.
На пару секунд показалось, что день сделался темнее. Солнце из золотистого стало густо-медовым, предвечерний свет залил улицу, как будто бы уже настала пора зажигать фонари. Маляр, все еще стоявший на лесах над бочкой, заморгал, затем потряс головой.
А в следующий миг снова засиял полдень, толпа рассеивалась, негромкий гул многочисленных разговоров звучал так, словно никогда и не прерывался. Маляр не увидел ни единого пятна цвета мов на одежде сограждан и ни капли - на мостовой. Чужестранец улыбнулся ему:
- Ты не спустишься? Как тебя зовут? Я старейшина Кадастер из Каркман-Ра, и я полностью к твоим услугам.
- Я Пестроруб, мастер-колорист, к твоим услугам. Прошу, называй меня просто Руб.
Маляр спрыгнул на мостовую. Не слишком крупный, он производил впечатление человека выносливого и гибкого. На его лице читались обходительность и воспитанность. Кожа вокруг голубых глаз была обожжена солнцем и испещрена морщинками, как будто бы он все время щурился, рассматривая широкие фасады и представляя, какими новыми красками они засверкают.
- Руб, если ты мне поможешь, то я вытащу этого неудачливого господина. Дело в том, что я был с ним знаком, а здесь его больше никто не знает. Он был по-своему человек достойный, просто подверженный влиянию страстей.
- Ты поразительно великодушен, господин! Мне так жаль, что я невольно…
Новый приятель Руба развернулся и вежливо придержал возницу проезжавшей мимо пустой телеги, которая звучно громыхала окованными железом колесами. Старик о чем-то проникновенно заговорил с возницей, здоровенным детиной с соломенными волосами. По лицу парня медленно расползлось изумление. Приняв от мага увесистый кошель, он слез с телеги, выпряг небольшого титаноплода и погнал прочь. Кадастер поманил маляра рукой:
- Итак, Руб, может быть, мы с помощью твоей лебедки поместим эту бочку, а вместе с ней и несчастного Бронта на телегу? - Покончив с делом, Кадастер протянул руку, с чувством погладил Бронта по торчащей из бочки лодыжке и произнес нечто вроде надгробной речи: - Он был по-своему достойный человек. В конце концов, кто из нас без греха? Ну а теперь давай отвезем его ко мне в дом. - И маг махнул рукой на вход в то самое здание, верхний этаж которого красил Руб.
Мастер-колорист замер, ошеломленный. Он знал - и весь Геликс знал, - что этот дом, "Поместье", является роскошнейшей резиденцией, клубным домом для рантье, сделавших состояние еще при Старых Деньгах, и для удалившихся от дел аристократов. И еще он знал, что двери, на которые указал Кадастер, ведут в элегантный, застланный коврами холл, пусть и просторный, но все-таки не способный вместить широченную телегу, поскольку двери слишком узкие.
- Закатить телегу внутрь, господин?
- Ну, начнем с того, что перетащим оглобли через порог и посмотрим, можно ли проехать. Прошу!
Они перетащили оглобли через порог - едва потянули, и колеса как будто покатились сами - и вошли, но не в хорошо знакомое Рубу фойе клубного дома "Поместье", а в широкий коридор, вырубленный в скальной породе, темный наверху, но подсвеченный желтоватым светом снизу, как будто бы светились сами плиты, по которым они шагали. Телега мягко катилась за ними, трагически воздетые ноги в сандалиях раскачивались в такт движению, словно две кладбищенские лилии, воткнутые в вазу цвета мов.
- Должен признаться тебе, Руб, - сказал Кадастер, пока они шли, - что это я послал Бронта в город за человеком твоей профессии. Свести вас вместе я предоставил случаю. И мне жаль, что нежданное знакомство оказалось… болезненным для вас обоих. Однако теперь, когда мы все-таки встретились, мне хотелось бы нанять вас, тебя и Бронта, для одного дельца, вознаграждение за которое, я полагаю, покажется вам достойным: по пятьдесят тысяч полновесных золотых ликторов каждому.
Руб разинул рот, но поначалу не сумел выдавить ни звука. Затем он произнес:
- Я искренне польщен, что ты оцениваешь мои услуги в такую сумму, и я, конечно же, сгораю от желания узнать, в чем состоит задание. И хотя я скорее погибну, чем посмею тебя оскорбить, - прибавил маляр, - я все-таки должен уточнить, не является ли тот факт, что мастер Бронт… э-э-э… мертв, помехой для твоих планов.
- Ага! - воскликнул Кадастер. - Вот уже и терраса, где нас ждут освежающие напитки!
И действительно, впереди, в конце туннеля, засиял солнечный свет. Они вышли на просторную террасу дома, притулившегося к могучему серому плечу горы. Руб замер, глядя в бескрайнее голубое пространство. И понял, оказавшись так далеко от места, где стоял всего несколько минут назад, что он уже нанят.
- Неужели мы так далеко ушли? Это ведь Геликс, вон там, едва заметный в долине? А мы в Сидерионских горах?
- Да, да и еще раз да.
Руб смотрел на Геликс, маленький яркий конус на далекой равнине, раскинувшейся у подножия бескрайних гор.
- Что ж, великий Кадастер, я поражен такой… честью.
- Это ты оказал мне честь. Но сначала помоги с Бронтом.
Маг откинул задний борт телеги. Они задрали вверх оглобли, и бочка с краской опрокинулась, выплюнув мертвеца цвета мов. Тело Бронта было скользким, словно у бобра, за исключением лодыжек и ступней.
Кадастер сделал какой-то жест: телега спрыгнула с террасы и канула в пропасть. Маг выхватил откуда-то ведро, махнул рукой на лужу краски: и все капельки пигмента с террасы и мертвого тела стеклись в ведро, которое маг, в свою очередь, отправил в пропасть.
Он взял из пустоты второе ведро, усадил совершенно чистого теперь Бронта, поддерживая за шею сзади, и сунул ведро ему под нос.
- Бронт, - сказал он, - вернись!
Дрожь прошла по могучему телу. Воин вскинул голову, и его начало сильно рвать. Процесс очищения казался бесконечным, но, когда все-таки завершился, ведро было почти до краев наполнено краской, причем ни капли не упало на пол. Руб схватил одну из бутылок с вином, принадлежавших хозяину дома, и протянул воину, взгляд которого вроде бы прояснялся.
- Наверное, тебе не повредит глоточек укрепляющего? - произнес маляр.
Сначала недоверие, а затем гнев отразились в пока еще мутных глазах Бронта, когда он узнал физиономии двух озабоченных личностей, глазеющих на него. Протянутая бутылка была единственным предметом, за который можно было схватиться, и воин схватился, после чего осушил сосуд. Неуверенно поднялся и замер, покачиваясь, непонимающим взглядом обводя горные вершины, которые тянулись со всех сторон, насколько хватало глаз.
- Будь добр, Бронт, выброси это за перила, - вежливо попросил чародей, указывая на ведро, наполненное воином.
Тот неловко поднял ведро и понес к перилам террасы, как будто оно весило тысячу тонн. В следующий миг он поставил ведро и замер, цепляясь за перила и диким взглядом окидывая пропасть:
- Я же умер! - Сиплый крик протеста был адресован всей вселенной.
Руб осторожно приблизился к воину:
- Не могу высказать, как я рад твоему… выздоровлению.
- Ты меня убил!
- Нет! Я лишь помешал тебе убить меня, и в результате ты погиб! Надеюсь, ты понимаешь, в чем состоит важная разница?
Но ошалелый взгляд Бронта не мог оторваться от пропасти. Он явно был не в состоянии вникать в причины и следствия. И снова сообщил прозрачному горному воздуху:
- Я был мертв! - И теперь кроме протеста в голосе звучало еще и изумление.
- Ну, давай же, мой драгоценный многоуважаемый Бронт, - поторопил его маг, - выброси ведро, и мы вместе выпьем вина.
Когда воин уже держал ведро над пропастью, собираясь выпустить из рук, он спросил у мастера-колориста:
- Как называется цвет краски, в которой я утонул?
- Мов.
Бронт отшвырнул от себя ведро, словно готовую ужалить змею, и содрогнулся, наблюдая, как его смерть уносится в пустоту…
Сидя в удобных креслах с видом на пропасть, все трое пили вино. Бронт между глотками время от времени изумлялся и кубку, и собственной руке, сжимавшей его, но скоро допил кубок и наполнил его снова.
- Господа, - начал Кадастер, - ваше дело величайшей важности. Чтобы понять, куда я собираюсь вас отправить, вы прежде всего должны принять к сведению, что никакой свет никогда не исчезает и не исчезнет. Во-вторых, вы должны понять, что время тоже свет. Никакой свет никогда не исчезает, и каждая искра сияния, любой самый мелкий сполох до сих пор плывут через вселенную, испуская свет с момента своего зарождения. И пункт вашего назначения будет лежать внутри этой раздутой сферы света.
- Будет лежать, - осторожно уточнил Руб, - внутрь этой сферы времени?
- Именно так. И понесете вы именно каплю света. Ты, высокочтимый Руб, вскоре будешь посвящен во все подробности поручения, исполнить которое выпало тебе на долю.
Мудрец замолк и, кажется, задумался. Бронт кашлянул:
- То, что тебе нужно, сделает он, эта обезьяна, которая ловко бегает по лесам. Однако ты взял на себя труд выкрасить меня в розово-лиловый цвет на глазах у всего города, утопить в бочке, а затем воскресить, потому что я тоже должен сыграть какую-то роль в стеномарании?
- Твоя догадка совершенно справедлива, мой добрый Бронт, и я искренне огорчен вполне объяснимой язвительностью, заключенной в твоих словах. Мы были вынуждены волей-неволей полагаться на случай, и случай оказался к тебе суров. И боюсь, все тот же элемент случайности будет управлять вами на пути к цели, к которой я уже скоро направлю вас. По крайней мере, можно порадоваться, что место вашего подвига совсем недалеко. - Маг поднялся и подозвал их к парапету. - На самом деле это место в каких-то тридцати лигах строго на юг отсюда. Вы окажетесь там всего через три дня пути.
Руб с Бронтом смотрели на Сидерионские горы, среди которых находились сейчас. От зрелища острых, покрытых снегами вершин захватывало дух, и оба они знали, что эти вершины простираются на юг на сотни лиг.
- Тридцать лиг напрямик? - изумился Руб. - И всего три дня? Ты, наверное, хотел сказать, месяц пути?
Мысли у Бронта явно путались.
- Воскрешение… - бормотал он. - Какое странное чувство оно вызывает… новая встреча с этим миром.
Чародей сочувственно улыбнулся воину. На вопрос Руба он ответил:
- Ты заблуждаешься в своей оценке. Примерно через час, когда вы пуститесь в путь, горы просто-напросто исчезнут. Гладкое, ровное высокогорное плато - вот что останется от них, по нему-то вы и пойдете. А пока что прошу в мои кладовые, где вы сможете одеться и вооружиться.
Вернувшись в одиночестве на террасу, Бронт не стал пренебрегать вином, точно так же как в кладовых Кадастера не стал отказываться от длинного плаща и толстых новых ботинок на шнурках. Если золотые монеты, выданные магом в качестве аванса, и не совсем стерли из памяти страдания, какие он пережил в бочке с краской, то все-таки несколько их заглушили.
Воина вдруг осенило, что маляр до сих пор о чем-то разговаривает наедине с магом… Он сгорал от любопытства - ведь они отправляются в далекое будущее.
Когда чародей с Рубом вернулись, на груди мастера-колориста было подобие кожаного патронташа, из которого торчали несколько цилиндров. Во всех цилиндрах с крышками было по миниатюрной баночке краски, из каждой баночки торчала ручка поразительно маленькой кисточки.
- Друзья мои… - Чародей наполнил их бокалы. - Простите если мои напутственные слова покажутся вам скуповатыми. Самое сложное для мага - выбрать направление, когда главной движущей силой является случай. Поэтому я волей-неволей вынужден описать вашу задачу весьма приблизительно.
На некотором расстоянии, как я уже сказал, к югу отсюда находится Минион. Это суетный город, беспокойный улей, в котором царит вечный праздник. Ваша цель - Хрустальные Соты, которые расположены в нескольких лигах восточнее, однако начать вы должны с Миниона. Именно там вы сумеете раздобыть все материалы, необходимые славному Рубу. Наймите таскальщика посообразительнее, такого, который умеет не только носить тяжести, но еще и бегать, и драться, - он потащит все, что вам нужно, прямо в Соты.
Незадолго до отъезда из Миниона вам повстречается третий ваш компаньон, но как и где именно, я не могу сказать. Вы сами его узнаете, поскольку он тоже будет держать путь к Сотам. Туда попадают через туннели, проложенные под ними, и внизу вам не избежать стычек с людьми, которые рубят и гранят хрусталь. Ваш третий спутник знает, как пройти через туннели.
Вот тут, Бронт, пригодятся боевые навыки, какими ты обладаешь. Но прошу тебя, запомни: от тебя требуется прежде всего сострадание. Там, где достаточно удара дубиной, не надо проливать кровь. Когда же вы окажетесь непосредственно в Сотах, тебе придется проявлять особую осмотрительность, чтобы не навредить местным жителям, слаймерам, хотя, боюсь, когда их много, они могут быть чрезвычайно агрессивными.
Когда вы доберетесь до доисторического Архива слаймеров - их рунического грота, - вас ждет последнее и самое важное задание. Рубу потребуется помощь в сооружении лесов, без которых он не сможет подняться по колоссальным стенам и совершить последнее, жизненно важное действо.
- И мне придется помогать ему строить… леса?
- Именно.
Бронта охватила сильная дрожь. Кажется, он всем телом помнил свою недавнюю встречу со строительными лесами. Воин коснулся кошеля с золотыми монетами, спрятанного под кирасой, - авансом Кадастера. Несколько утешенный этим прикосновением, он снова задрожал, но уже не так сильно.
- Итак, господа, - улыбнулся маг, - прошу вас, подойдите вплотную к парапету и упритесь в него носками башмаков. Желаю вам удачи. А теперь сделайте шаг вперед.
- Но стенка не даст нам шагнуть, - возразил Бронт, однако рефлекторно переставил правую ногу, несмотря на преграду.
Он ощутил, как нога без всяких затруднений прошла сквозь камень и опустилась на ровную поверхность, и воин оказался на широком гладком плато, залитом розоватым светом краснеющего в вышине полуденного солнца…
Утром третьего дня пути утомленный Бронт немного отстал, наблюдая, как впереди вышагивает Руб. Обезьяна, привычная к беготне по лесам, хотя и была некрупной и угловатой, оказалась жилистой и выносливой. Руб двигался ровной, чуть пританцовывающей походкой, как раз подходящей для пересеченной местности, и, хотя Бронт изначально счел ее недостойной, ему в итоге пришлось подстроиться - хотя и с куда меньшей грацией - под этот танец.
На бескрайнее плато обрушивались - это они быстро уяснили - частые ливни, и слабого света местного красного солнца все же хватало, чтобы из гранитных разломов поднималась сочная поросль лишайников и водорослей. Эта зеленовато-бордовая растительность расстилалась бескрайним цепким ковром, который мягко пружинил под ногами, однако при этом постоянно хватал за подметки.
Бронту не нравился этот мир и этот красноватый сумрак, который здесь считался дневным светом. Что случилось с солнцем? Где его яростный накал и золотистое сияние? Судя по всему, местность не страдает от перенаселения. Они видели вдалеке караваны - вроде бы люди ехали верхом на высоких длинноногих животных, - встречали одиноких путников, иногда по двое, по трое. С виду почти все встречные походили на людей. Время от времени по густой траве проходили стада скалистых жаб: земноводные размером с лошадь паслись на лишайниках, затем, покачиваясь и извиваясь, уходили дальше, на следующее пастбище. Никто из встречных существ не выказывал желания помешать двум путникам. Все здесь, на Земле будущих времен, были озабочены своими делами, и Бронт признавал, что даже представить себе не может, в чем заключаются эти дела. Чем они занимаются? И упорное молчание Руба тоже раздражало. Разумеется, еще в начале пути он сам сказал Рубу, что не собирается с ним разговаривать. Однако же маляр мог хотя бы разок-другой попытаться вовлечь его в беседу! А вместо того он уже третий день вышагивает в полном молчании, если не считать нескольких вежливых слов, когда они по вечерам разбивали лагерь.
- Отлично! - взорвался наконец Бронт.
Руб обернулся к нему. Преодолевая последнюю четверть подъема, чтобы занять свое место над бесконечным плато, красное солнце приобрело пурпурный оттенок, а весь восток залился свекольной краской. Двигаться в атмосфере, настолько насыщенной оттенками, было все равно что перемещаться под водой.
- Я хочу знать, - натянуто сказал воин Рубу, - все, что знаешь ты о порученном нам деле. Ты, как мне кажется, хотя бы из простой вежливости мог бы уже поделиться этим со мной!
- Позволь уточнить, - отозвался Руб. - Ты правда хочешь, чтобы мы снова разговаривали друг с другом?
- Разве я не это только что сказал?
- И после того мы тоже будем разговаривать?
- Да.
- Я в восторге! И сейчас же объясню, конечно как смогу, в чем состоит наше задание. Многое неизвестно, а многое лично мне не понятно, поэтому… нам необходимо проявить терпение.
- Разумеется, необходимо! Ты что, принимаешь меня за полного олуха?
- Вовсе нет! Однако ты мгновенно пришел в ярость и хотел убить меня из-за маленькой оплошности! Поэтому не удивляйся моим словам.
- Ладно, дальше.
- Так вот, дальше. Наша миссия состоит в том, чтобы я кое-что доставил слаймерам. Доставил им свет. Он облечен в определенные оттенки красок, которые необходимо нанести в одном укромном месте, на большой высоте, внутри их поселения в Хрустальных Сотах. Отсюда и мой патронташ с красками.
С этими словами Руб указал на кожаную сбрую, которую, как заметил Бронт, он снимал только на ночь, да и тогда заворачивал в плащ и укладывал рядом с собой.
- И что это за краски?
- Я пока еще не знаю, какие цвета придется использовать. Я пойму только тогда, когда увижу, к чему они подходят. Полотно всегда подсказывает, какие оттенки нужны.
- Значит, в некоем подземелье и при этом, насколько я понимаю, на головокружительной высоте мы должны построить леса, отбивая чьи-то атаки, чтобы ты мог нанести несколько мазков красок, но каких - ты не знаешь и сам?
- Совершенно верно.
- Можно один вопрос?… - Бронту пришлось сделать над собой усилие, чтобы сохранить вежливый тон. - Это нелепейшее и труднейшее предприятие имеет какую-то цель, кроме как заставить нас выложиться на полную катушку?
- Кадастер сказал, хотя я плохо его понял, что целью этой работы, по его словам, является спасение мира.
- Спасение этого мира? Спасение будущего нашего мира?
- Ну да, вроде бы так.
Бронт поправил кирасу и заново замотался в плащ. Похоже, грядущее дело все-таки можно считать достойным человека вроде него.
- Что еще ты можешь мне рассказать о нашем предприятии?
- Я знаю о нем не больше тебя. Взгляни на юго-восток. Тебе не кажется, что там что-то блестит?