– Я видел и хуже – однажды. У посыльного Легиона, у которого было достаточно фурий металла, чтобы не обращать внимания на боль, и недостаточно здравого смысла, чтобы понять, что пора остановиться. Он подхватил инфекцию, настолько серьёзную, что даже моя сестра не могла ему помочь. Он потерял ногу, и от горячки лишился большей части рассудка.
Амара закусила губу и откинула волосы со лба.
– Так ужасно?
Бернард поморщился.
– Мы занялись Первым Лордом гораздо быстрее, хотя лишь великие фурии знают, что бы произошло, если бы ты не заметила его хромоты.
– Достаточно ли быстро?
– Амара… – вздохнул он. – Я не знаю.
Амара сделала глубокий вдох и кивнула.
– Что мы можем сделать?
– Мы можем довериться его способности залечивать раны, – сказал Бернард.
Амара покачала головой.
– Нет. Он не может. Любая из его способностей тут же выдаст наше местонахождение, и миссия провалится.
Бернард посмотрел ей в глаза.
– Тогда его ждёт увечье или смерть, любимая.
Амара посмотрела на него, потом отвела взгляд и покачала головой.
– Он в какой-нибудь непосредственной опасности?
Бернард выпрямился с полным котелком.
– Он пока не стоит одной ногой в могиле. Если у него начнётся горячка, ей потребуется некоторое время, чтобы убить его. Возможно, дни, может, больше.
– Тогда у нас есть некоторое время, – сказала Амара.
– Может быть, – сказал Бернард, – но опять-таки, возможно, и нет. Инфекция могла развиться, пока мы стоим здесь и говорим. – Бернард скрестил руки на груди. – Это незначительное повреждение. Но ему не важно, кто он такой. Оно способно убить его, если он не получит должной медицинской помощи.
Амара скрестила руки на груди и гневно уставилась на ручей.
– Позволь мне пояснить, – медленно сказал Бернард. Он полностью повернулся лицом к Амаре, расставив ноги на ширине плеч. – Безумие рисковать жизнью Первого Лорда в таком тривиальном вопросе. Я этого не допущу.
На миг Амара уставилась на своего мужа.
– Прости, что?
– Я этого не допущу, – повторил он мягким и бесстрастным тоном. – Если понадобится, я сам выдам наше присутствие.
Амара еле сдержала колкий ответ, чуть не слетевший с ее губ.
– Бернард, – тихо сказала она, – это предательство.
– Не в моем понимании, – сказал он. – Я поклялся защищать Корону. В присяге ничего не говорилось о том, чтобы защищать Корону от всех, кроме него. Я уверен, что ты давала такую же присягу.
– Ты не можешь принимать такое решение, – фыркунула Амара.
– Уже принял, – ответил он. – Прошло немало времени с тех пор, как Гай в последний раз принимал участие в кампании, а ты не была ни разу. Ты никогда не видела, как люди умирают от инфекции, – он опустил взгляд в сторону, – Она отнимает у них все, Амара. Их достоинство. Их силу. Они так быстро чахнут, это фактически происходит на твоих глазах, – он содрогнулся, – Империя едва держится. Должно ли что-нибудь произойти с Гаем, должен ли он умереть подобным образом…
Она закусила губу и коснулась его плеча:
– Он знает об этих рисках, любимый. Он решил рисковать.
– Он отвечает за большее количество жизней, нежели только его собственная, – возразил Бернард, – Что может быть настолько важным, что он готов рисковать своей жизнью?
– Я не знаю, – тихо ответила Амара, – он не говорил мне.
Бернард выдал недоверчивый взгляд:
– Ты даже не знаешь, зачем мы делаем это?
Она покачала головой.
– Тогда, кровавые вороны, Амара, почему ты против моего решения?
– Потому что я доверяю его решению, – тихо сказала Амара, – Потому что я давала присягу, – она сделала небольшую паузу и добавила, – Как и ты.
Бернард хмыкнул, признавая ответный укол.
Амара прижалась к нему, и он приобнял ее. Она положила голову ему на грудь.
– Если он не сказал тебе тоже, почему ты здесь?
Голос Бернарда рокотал в груди, отдаваясь приятной вибрацией в её ухе.
– Он сказал, что ему нужен опытный лесничий и разведчик, которому он может доверять, – он фыркнул, а потом рассмеялся. – И он сказал, что ты тоже будешь здесь. Я думаю, он знал, что для меня это достаточная причина.
Амара вдруг вскинула голову, чтобы пристально посмотреть в лицо мужа.
– Так же, как он знал, что однажды мы снова будем вместе, а я буду совершенно сбита с толку тем, что ты задаешь слишком много вопросов, – она почувствовала, как её рот кривится в усмешке. – Пока не будет слишком поздно менять наши взгляды, я полагаю.
Бернард нахмурился, и, прищурившись, посмотрел назад, туда, где сидел Гай, и сказал:
– Мы не сделаем и шагу, пока я не узнаю точно, что нам предстоит.
Амара нахмурилась и сказала с расстановкой:
– Я полагаю, моим долгом будет помешать тебе положить конец этой миссии. Строго говоря.
– Ты уже так сделала однажды, – ответил Бернард, его глаза ненадолго заблестели весельем. – Ты помнишь, что получилось. – Выражение его лица стало более серьёзным. – Ты не можешь остановить меня, не подвергая нас риску, Амара. И я сомневаюсь, что он смог бы справиться со мной без заклинания фурий. Даже если бы он мог ходить прямо сейчас.
Амара медленно кивнула.
– Ну что ж, может быть.
– О-о?
– Это даёт нам рычаг для давления на него, – она глянула на Первого Лорда. – Он теперь хранит секреты чисто рефлекторно. Я не могу служить и защищать его, будучи слепой и бродя в темноте. Но…
Бернард взял ее руку в свою и нежно сжал:
– Но что?
Она почувствовала, как ее губы сжимаются:
– Просто чувствую, что это не совсем правильно. Столько всего обернулось против него. Фиделиас…
К глазам подобрались слезы с нарастающей волной гнева, когда она подумала о предательстве своего наставника, и говорить стало невозможно.
– Это не то же самое, любимая,- тихо произнес он. – Ты пытаешься его защитить и предложить лучшее решение. Это совершенно не то же самое.
– Надеюсь ты прав, – так же тихо ответила она.
Она наклонила голову, проморгалась, прежде, чем слезы могли показаться на ее лице. Потом еще раз кивнула, успокоилась и зашагала обратно к Гаю. Бернард не отставал от нее.
Первый Лорд посмотрел на выражения их лиц, затем произнес:
– Ага.
Амара остановилась перед ним, опустилась на колени, чтобы их глаза были на одном уровне.
– Сир, Граф Кальдерон…
Он поднял руку в нетерпеливом жесте, взглянул на Бернарда.
– Мы не пройдем больше ни мили, пока вы не узнаете, зачем и куда мы направляемся? Что-то вроде этого?
Бернард фыркнул.
– Если уж на то пошло, мы не сделаем ни шагу.
Гай вздрогнул, подвинув одну ногу.
– Настолько плохо?
Бернард подошел, встал на колени и смахнул одной рукой слой мелкого лесного мусора, открыв несколько маленьких бело-розовых кристаллов. Он бросил их в кастрюлю и, начав мешать воду, проговорил:
– Не используя фурий воды? Вполне возможно, что это превратится в очень плохо, сир.
Гай издал брезгливый звук:
– Я полагаю, что был бы глупцом, игнорируя советы опытного лесничего, ради которых его брал?
Уголок рта Бернарда дернулся в усмешке:
– Я бы никогда так не сказал, сир.
Белые зубы Гая сверкнули на мгновение.
– Просто потому, что ты не особо разговорчив, да?
Он посмотрел на свои раненые и кровоточащие ноги.
– Я так понимаю твой совет – использовать моих фурий, чтобы залечить раны?
– Или долететь до того, кто их залечит, – сказал Бернард.
– Каковы мои шансы, если я этого не сделаю?
– Если мы успели предотвратить инфекцию своевременно, возможно, я смогу справиться самостоятельно. Если же уже было поздно, – он пожал плечами, – Вы начнете слабеть, начнется лихорадка, и в конце концов вы умрете. Остается надеяться на то, что вы сохраните способность устранить проблему до той поры, пока лихорадка не зайдет слишком далеко и уже не будет лечиться с помощью фурий.
– Что может поставить под угрозу нашу миссию, – тихо закончил Гай. – Я не могу этого допустить.
– Сир, – сказала Амара. – Ваша несвоевременная гибель так же недопустима.
– Несвоевременная? Да. Но и неизбежной я бы ее не назвал.
Он пошевелил пальцами одной ноги и вздрогнул: – На мой взгляд всё обошлось без заражения. Думаю, лучший вариант для нас сейчас – не терять присутствие духа и продолжать путь.
– Это очень серьезный риск, сир, – сказал Бернард без намека на подчинение в голосе. – Что может быть настолько важным, что вы готовы подвергнуть такому риску себя и всю Империю.
Гай хмуро взглянул на Бернарда, склонил голову и свел брови.
– Это выглядит как повторение расклада на доске для Людуса. Стедгольдер обладает большей силой, чем Первый Лорд и его курсор вместе взятые. Я не смогу воспрепятствовать вам, не раскрыв себя, впрочем как и Амара.
Бернард кивнул.
– Я держу вас за яйца, сир.
Гай, опиравшийся на локти, запрокинул голову и коротко рассмеялся.
– Похоже, что так. Ладно. Мы поговорим о моих мотивах, после чего будем двигаться так быстро, как только сможем.
Бернард нахмурился.
– Я не могу этого обещать.
– И, тем не менее, мы будем. – Сказал Гай, и глаза его холодно блеснули. – Это необходимо, граф. И мы это сделаем. – Он заговорил тише. – И, несмотря на то, что вы сейчас в более выигрышной позиции, я не советовал бы вам испытывать меня.
Руки Бернарада замерли на мгновение, когда он крошил какую-то траву над котелком. Это стало единственным признаком его беспокойства.
– Я могу обещать лишь то, что буду действовать на свое усмотрение.
– Этого достаточно, – ответил Гай.
С помощью Бернарда он вернулся на свое место на походном табурете и опустил ноги в котел. Он зашипел от боли и вздрогнул, но потом его дыхание выровнялось. Мгновением позже он открыл глаза, и Амара сунула ему в руки чашку горького ивового чая. Он кивнул в знак благодарности.
– Это связано с вашим последним визитом в Калар.
Амара удивленно изогнула бровь.
– Каким образом? Уверена, дело не в знакомстве с местностью. Мы всего лишь проделали последние несколько миль по земле.
– Те же мотивы. – Сказал Первый Лорд. – Помните о необходимости вернуть Леди Плациду в целости и сохранности?
Амара кивнула.
– У нее на родине есть несколько опасных фурий, которые находятся под ее контролем. Если бы она погибла, ее люди были бы отданы им на растерзание.
– Именно, – сказал Гай. – И Калар, которого я никогда не смогу обвинить в отсутствии амбиций, проделал что-то настолько же блестящее, насколько и безумное – он намеренно раздразнил фурий страшной силы и подчинил их своей воле точно таким же образом.
Амара сделала глубокий вдох.
– Он надеется на то, что это сохранит его жизнь?
– Вовсе нет, – горько сказал Гай. – Он слишком горд, чтобы томиться в заключении, и знает, что мы смогли бы перехватить контроль над этими фуриями, если бы он был обезврежен и у нас было бы достаточно времени. Его цель намного проще, графиня. Он надеется утащить с собой на тот свет как можно больше жизней, включая и мою собственную.
Бернард нахмурился и почесал подбородок.
– Сир… Каких фурий вы имеете в виду?
Гай медленно вдохнул и сказал:
– Тех, которых причисляют к Великим Фуриям, граф.
Амара нахмурилась.
– Великие фурии… что… В смысле, на самом деле…
Гай усмехнулся.
– А ты думала, что мы поминаем их только для красного словца? Нет. Великие Фурии существуют. Дюжина или около того, насколько я знаю. Эти существа настолько древние и могущественные, что вся наша тысячелетняя история развития и раздоров для них – всего лишь мгновение ока.
Бернард нахмурился еще сильнее, взял чистую ткань и начал обтирать ноги Первого Лорда так осторожно, как только мог.
– И Калар может их контролировать?
– Едва ли, – ответил Гай. – Но он может раздражать их, вызывать их гнев и оттягивать момент их реакции. Как только он перестанет это делать, Калус сорвет гнев на первом встречном.
– Калус? – спросила Амара. – Как гора Калус?
– Имя которой носит и Калар. – ответил Гай, кивая. – Речь не просто о горе, а о древнем вулкане. Об этом не говорится в летописях Алеры, но Калар его пробудил. Когда он умрет, Калус освободится от оков горы и зальет землю огнем. – Он подался вперед, заглядывая в глаза Бернарду и Амаре по очереди. – Если я позволю легионам взять Калар в осаду, это повлечет за собой множество смертельных схваток. Это значит, что все силы Калара будут стянуты обратно в город. Что, в свою очередь, вызовет приток беженцев.
– Кровавые вороны, – выдохнул Бернард. – Он собирается сотворить себе гроб из союзников, врагов и им подобных. Из самого города.
– Я могу этому помешать, – продолжил Гай,- но только в том случае, если смогу подобраться на расстояние нескольких миль от горы Калус и беспрепятственно на нее смотреть. – Он сделал глубокий вдох. – Если я не вмешаюсь, это повлечет бессмысленную гибель множества людей в угоду злому умыслу Калара. – Его глаза сверкали холодно и ясно. – Я не допущу этого. Не в моей стране.
– Итак, – тихо сказала Амара. – План в том, чтобы подобраться достаточно близко, чтобы лишить Калара его погребального костра.
Первый Лорд кивнул:
– Я по-настоящему никогда не понимал, насколько ужасна жизнь в Каларе, где он превратил свои земли в кошмар из рабов и страха. Я подвел его людей. Теперь он угрожает сжечь их заживо. Я не позволю им умереть по воле этого психа.
Бернард смотрел на Первого Лорда, его взгляд был тверд.
– Граф Кальдерон, – спокойно произнес Гай, – Пожалуйста, поверьте мне, когда я говорю, что я продолжу начатое. С вами или без вас.
Бернард смотрел на него, не мигая. Затем произнес:
– Ваши ноги опухли, и сапоги не получится надеть. Нам нужно, чтобы вы отдохнули день-другой, а я сделаю вашу обувь более удобной, прежде чем мы двинемся далее в путь, – он повернулся к Амаре. – Можешь разбить лагерь, чтобы нас не было видно с тропинки? Нет смысла оставаться здесь, пока на нас кто-нибудь не наткнулся.
Амара встала и подошла к Бернарду. Она коснулась его плеча и сказала:
– Спасибо.
Гай медленно выдохнул и склонил голову в сторону Графа Кальдерона:
– Да, Бернард, спасибо.
Бернард, нахмурившись, посмотрел на Гая и Амару, но ничего не произнес.
Глава 14
– Это возмутительно! – прошипел Максимус, его слова звучали странно приглушенными из-за использования фурий, сохранявших их беседу частной. Его лошадь нервно затанцевала от ярости в его голосе. – Мы должны снести этому сукиному сыну голову, за то, что предлагает подобное.
– К сожалению, это не предложение, – пробормотал Крассус. Худощавый брат Макса подъехал к Тави с другой стороны и был куда меньше раздражен. – Это приказ.
Рука Макса подалась к эфесу меча.
– У меня прямо сейчас найдется достойный ответ этому приказу.
Крассус бросил на Макса безропотный взгляд и сказал:
– Так ты не поможешь.
– Крассус прав, Макс, – тихо сказал Тави. – Это не та проблема, которую мы можем разрубить на куски.
– Просто посмотри на меня, – прорычал Макс. Среагировав, его лошадь почти встала на дыбы и стала бить копытом, словно сокрушая невидимого врага. Актеон захрапел из-за этих выходок, но его темп даже не дрогнул, и Тави был рад, что его конь не склонен к таким же спонтанным проявлениям физической силы, как большинство военных лошадей.
Макс успокоил свою лошадь с непринужденным умением знатока и сказал:
– Я никому не позволю убить этих горожан.
Тави глянул через плечо. Как и было приказано, пленных, окруженных Первой Когортой Валиара Маркуса, выводили из Отоса. Тави специально приказал идти медленно, но у некоторых пожилых заключенных все равно возникли проблемы.
Он поймал взгляд Маркуса и послал сигнал Первому Копью. Маркус еще больше замедлил темп.
"Даже лучше", – подумал Тави. Это даст ему немного больше времени, чтобы придумать, как выпутаться из ситуации.
– Мы ведь не собираемся совершать это, – прорычал Макс. – Верно?
Тави медленно покачал головой, в большей степени это был раздраженный жест.
– По крайней мере, дети свободны.
Крассус задумчиво нахмурился, а затем взглянул на Тави.
– Неподсудный возраст?
– Именно, – сказал Тави.
Послышались приближающиеся звуки шагов. Арарис подбежал к выстроившимся лошадям и протянул Тави тонкую книгу.
– Что это? – спросил Макс.
Тави взял книгу, просто озаглавленную: Военный закон. Затем он раскрыл ее и начал искать нужную ссылку.
Крассус улыбнулся.
– Ты пришел подготовленным, да?
– Подарок Цирила, – ответил Тави.
– Какой возраст? – сказал Макс.
– Неподсудный, ты, безграмотный головорез, – сказал Крассус. Он одарил Макса улыбкой.
– С правовой точки зрения, ребенок, не достигший двенадцатилетнего возраста и проживающий на попечении родителей, не может считаться ответственным за большинство преступлений. За их поведение отвечает родитель или опекун.
– Так что, это оберегает детей от неприятностей, – сказал Макс.
– Этого недостаточно, – сказал Тави. – Это значит лишь то, что мы должны казнить их родителей дважды, – он поднял книгу. – Арнос должен был придерживаться буквы закона. Как у командира легиона в зоне боевых действий, у него есть все полномочия вынести быстрый приговор вражеским войскам и лицам, поддерживающим их.
– Без разбирательств? – спросил Макс.
– Без, если они не Граждане, – сказал Тави. – А Арнос подразумевает под понятием "поддерживающие лица" любого алеранца, как угодно сотрудничавшего с канимами. Он говорит – тот факт, что они позволили канимам войти в город, делает их предателями.
– Противиться армии Насага? У них не было выбора, – препирался Макс. – Взгляните на них.
Крассус покачал головой.
– С юридической точки зрения, у них был выбор. Они могли сразиться с канимами и умереть.
– Это самоубийство.
– Но законное, – Крассус нахмурился, глядя на Тави. – Капитан, думаете приговор Сенатора выносится раньше рассмотрения трибуналом?
– Он не приказывает казнить ни одного Гражданина, – сказал Тави, просматривая страницы книги. Он нашел нужную ссылку, и она подтвердила его опасения.
– Вороны. Технически, он действует в рамках закона. Таким образом, это сводится к политике.
Макс зарычал.
– Если он преуспеет против канимов, его приговор скорее всего поддержат.
– А если кампания провалится, – сказал Крассус, – его враги используют это, чтобы разрушить его карьеру.
Тави сжал челюсти.
– К тому времени это не будет иметь значения для людей Отоса.
– Должно быть что-то, что мы можем сделать, капитан, – запротестовал Макс.
Тави скривился.
– Если бы Арнос потратил на планирование атаки на Отос хотя бы половину времени, потребовавшегося на разработку этой аферы, он бы взял город без единой потери.
Он захлопнул книгу с излишним усилием и взглянул на Макса.
– С юридической точки зрения у меня только два варианта: исполнить приказ или подать в отставку.