- Я бы сказала, что тут мы еще поглядим, - откликнулась она с тенью улыбки на лице. - Мне прежде всего нужно поглядеть на эти машины.
Она обернулась, оглядывая ближайшую, и на мгновение будто глубоко задумалась. У этого конкретного грузовика на борту был нарисован желтый череп.
- У этого что-то не в порядке с трансмиссией.
- Вы можете это определить прямо отсюда? - спросил я, раздумывая, не были ли ее глаза аугметикой, хотя выглядели они вполне настоящими.
Те немногие техножрецы, которых я встречал тогда (и большинство тех, которые мне попадались потом, если уж на то пошло), предпочитали, чтобы их улучшения были очевидны, а не похожи на те настоящие органы, которые замещали; очевидно, они испытывали ощущение, что чем менее человечно выглядели, тем ближе оказывались к своему Богу-Машине.
Фелиция покачала головой:
- Я на нем ехала. И моя задница до сих пор не отошла. - Из-под складок ее одеяния появился механодендрит и выудил из моего кармана запасную плитку сухпайка (о которой сам я к тому времени совершенно забыл). Она ухмыльнулась, разворачивая угощение своими настоящими руками, и принялась со смаком его уплетать. - Сколько у нас времени, прежде чем нужно будет отправляться?
Я пожал плечами, захваченный врасплох этой маленькой пантомимой:
- Полагаю, до рассвета, - и бросил взгляд на Тайбера.
Он согласно кивнул и пояснил:
- Это около шести часов.
- Ну, тогда лучше бы мне начинать. - Фелиция радостно помахала нам рукой и припустила вниз по склону бархана в каскадах отблескивающего красным песка. - Где-то там должны быть инструменты.
- Спросите у Юргена, - лишь оставалось посоветовать мне ей вслед. Если кто-то и мог найти все, что ей было необходимо, так это он. Затем я снова обернулся к Тайберу. - Ваша сестра - она не совсем типичный техножрец, не так ли? - медленно спросил я.
Сержант слегка смутился:
- Она любит возиться с разными штуковинами. И всегда любила - так мы поняли, что у нее такое призвание. Она обычно проводила все свободное время в храме Механикус, медитируя на части машин. - Выражение его лица смягчилось, когда он вспомнил более счастливые времена, и мне пришлось напомнить себе, что они, вероятно, были единственными выжившими из всей семьи. - Мы очень гордились ею, когда она дала священные обеты. Но в семинарии у нее не все шло гладко.
- Сложно в это поверить, - выразил я удивление.
Обычно мне не приходилось жаловаться на неспособность определить тип личности человека, возможно, потому, что постоянное сокрытие своего собственного сделало меня неплохим знатоком характеров вообще, и мне определенно показалось, что Фелиция за любое дело, которое брала на себя, принималась со всей душой. Это, как оказалось, и было ее проблемой.
Тайбер покачал головой:
- Она так и не смогла толком разобраться в теологической части, а это весьма серьезный недостаток, если хочешь преуспеть среди Механикус. Так что они просто сказали ей остановиться на том, чтобы всю жизнь оставаться технопровидцем.
- Есть занятия и похуже, чем быть хорошим технопровидцем, - произнес я. - Гвардия без них не прожила бы.
- Знаю. - Тайбер с сожалением покачал головой. - Да и она, кажется, была довольна. Просто немного жаль, вот и все.
- Мы все служим Императору в меру своих возможностей, - процитировал я так, будто это было какое-то глубокое откровение, а не фраза, которую я однажды обнаружил в печенье с сюрпризом, но Тайбер кивнул.
- Ну, тогда мне пора, пожалуй, организовать пару отрядов ополчения, - заключил он.
К моему смутному удивлению, я сумел после этого разговора даже перехватить несколько часов сна, а проснувшись, обнаружить, что орки еще не вырезали всех до единого под покровом ночи, да и в целом все выглядело несколько более организованным, чем вчера. Юрген впихнул мне кружку рекафа и подогретый бутерброд с солониной из мяса грокса, и я с благодарностью умял эту горячую закуску. Солнце едва поднималось над горизонтом, и в пустынном воздухе все еще чувствовалась свежесть ночи.
- Они вас ждут, сэр, - проинформировал мой помощник, как будто я должен был иметь хоть малейшее понятие, о чем он говорит, так что я просто кивнул, потягивая горький напиток и согревая руки о кружку, и отозвался:
- Отлично. Кто и зачем?
К счастью, это было не первое утро, когда мой помощник наблюдал меня в совершеннейшей дезориентации, иногда усиленной похмельем, так что он воспринял мою очевидную непонятливость в привычном ключе. Я принял из его рук вторую чашку рекафа и попытался смахнуть паутину, застилающую все уголки моего сознания.
- Сержант Тайбер, - уточнил Юрген. - С отчетом об организации обороны. Леди-техножрец. Хочет поговорить относительно машин. Одна, похоже, доездилась, и она хочет разобрать ее на детали. И еще пара гражданских - полагают, что могут быть полезны, и вызвались помочь.
- Ясно, - произнес я, на самом деле понимая не многим больше, чем до того. - И кто-нибудь из этих посвятил тебя, в отношении чего они собираются выразить добрую волю?
Зная Юргена, конечно, нетрудно было догадаться, что он разыгрывал из себя вежливую стену до тех пор, пока они ему это не выложили, и тот факт, что он их все-таки решил допустить до моей персоны, был практически гарантией, что они могли нам пригодиться.
- Один, по имени Эриотт, полагает, что может помочь с позиции медицины. - (Настроение мое тут же повысилось - это, несомненно, было хорошей новостью.) - А еще дорожный рабочий Колфакс провел много времени в пустыне, прежде чем появились зеленокожие, и говорит, что кое-что знает о здешних местах.
- Да, это может быть весьма полезно, - признал я. Затем поправил фуражку, смахнул, насколько смог, с шинели песок и куски орков. - Идем послушаем, что они могут сообщить.
В общем и целом разговор вышел удивительно конструктивным, но мне пришлось долго добираться до них - это оказалось тяжелее, чем я полагал. Я пробирался через колготящуюся толпу беженцев, в умах которых, очевидно, уже началось некоторое брожение. Когда я проходил мимо, они, почти без исключения, оборачивались, чтобы проводить меня взглядом, перешептываясь между собой, с выражением, которое я могу описать лишь как благоговейный трепет на исхудалых и грязных лицах. О стоявшем вокруг запахе умолчу, заметив только, что впервые со времени нашей первой встречи мне приходилось оборачиваться, дабы проверить, не отстал ли от меня Юрген.
- Комиссар! - Женщина неопределенного возраста, но, вероятно, достаточно молодая, потому как она должна была быть в добром здравии, чтобы вообще пережить недели заключения у орков, бросилась мне в ноги, едва не повалив меня, будто бы проводила - едва ли не идеальную - подсечку в скрамбольном матче. - Император храни вас всегда!
- Благословенно будь Имя Императора! - хором подхватила добрая половина оказавшихся поблизости идиотов.
Я постарался отлепить ее от себя так нежно, как только мог.
- Благодарю вас, - произнес я, в то время как у меня скулы сводило от смущения. - Это очень мило. Благословение и с вами.
Мне наконец-то удалось ее стряхнуть, и женщина осталась сидеть на песке с отвисшей в экстазе челюстью.
- Благословение, - прошептала она.
Несколько беженцев, немного менее одурманенных всем случившимся с ними, подошли, чтобы позаботиться о ней, и мне оставалось лишь покачать головой.
- Я простой солдат, - произнес я. - Если хотите благословения, вам нужно найти жреца.
К счастью и удивлению, среди них не оказалось этих утомляющих самого Императора личностей, что было едва ли не первым положительным моментом из тех, которые я мог отметить во всей этой печальной заварухе. К сожалению, очевидное проявление скромности с моей стороны оказалось достаточным, чтобы вызвать новый хор похвал и славословий, который, кажется, привлек внимание всех до единого мужчин и женщин, у которых не было никакого другого дела, что, конечно же, относилось к большей их части. В конце концов, дабы спасти остатки своей психики, я поднял руки, призывая к тишине, больше в надежде, чем реально рассчитывая, что это сработает. К моему удивлению, весь этот вонючий сброд мгновенно затих.
- Вы оказываете мне слишком большую честь, - произнес я, ничего так не желая, как убраться отсюда куда-нибудь, где можно спокойно прикончить свой рекаф и постараться придумать, что делать дальше. - Если кого и должно славить, так это солдат вашего родного СПО.
Пускай лучше идут и достают Тайбера. В любом случае он-то сам виноват.
К сожалению, как и всегда, чем больше я старался преуменьшить свою роль в событиях предыдущей ночи, тем прочнее укреплял ее в сознании своей аудитории (чего должен был, казалось бы, ожидать, поскольку часто сознательно прибегал к этому приему; могу только предположить, что сознание мое в тот момент было слишком затуманено усталостью). В ответ мне поднялся новый шквал одобрительных возгласов и затих только тогда, когда я снова поднял ладони:
- Теперь мне нужно вас покинуть, чтобы заняться… гм… военными обязанностями. - Завершение речи в моем исполнении вышло особенно жалко. - Приятного завтрака.
Как я и надеялся, перспективы получить еду было достаточно, чтобы отвести от меня всеобщее внимание, и все-таки без дальнейших инцидентов мне удалось добраться до того места, где ждали Тайбер и остальные, расположившиеся в тени одного из грузовиков.
- Комиссар, - поприветствовал меня, отдав честь, Тайбер, полагаю, больше для присутствующих гражданских, чем потому, что этого требовал протокол, но все равно я ответил столь же четким приветствием.
Произвести впечатление и внушить серьезность происходящего окружающим не мешало, как и сделать вид, будто мы знаем, как справиться с нашей ситуацией.
- Сержант, - произнес я с точно рассчитанным кивком и присел на подвернувшийся ящик.
Здесь их было несколько, стащенных в подобие круга и в большинстве занятых собравшимися. Либо Юрген, как всегда, оказался столь любезен, что приволок для меня лишний заранее, либо те, кто собрался в этой маленькой группке, принесли один ради находящихся в нем продуктов. И верно, Тайбер сидел на коробке с пайками (которые, судя по тому, как работали челюсти гражданских, уже были открыты, что заставило меня твердо решить поставить этот вопрос под личный надзор; конечно же, еще недавно эти люди голодали, поэтому нельзя было винить их за то, что им постоянно хотелось перекусить, но на пищевом фронте дела и так уже обстояли критически, и нам вовсе не следовало усложнять их еще больше). Единственной, кто оставался стоять, была Фелиция, хотя при этом выглядела она весьма расслабленно. Только спустя некоторое время я понял, что она опиралась на механодендрит, используя его подобно импровизированному сиденью, - это, как мне довелось узнать за время нашего знакомства, было ее привычкой. Поскольку эта штуковина крепилась к основанию позвоночника, являя собой нечто вроде цепкого хвоста, то для подобного использования подходила идеально.
Я кивнул, приветствуя ее, и она ухмыльнулась в ответ, очевидно совсем не выбитая из колеи целой ночью, проведенной за ковырянием во внутренностях орочьей машинерии, а скорее даже наоборот.
- Хорошо, - начал я. - Времени у нас не много. Рано или поздно выжившие зеленокожие оправятся достаточно, чтобы выйти за пределы города, либо какая-нибудь другая группа будет проходить по направлению к ним. В любом случае тогда нам настанет полный фраг.
- Если, конечно, там есть выжившие… - вставил лысеющий человек в рваных одеждах Администратума, и остальные гражданские кивнули.
- Выжившие есть всегда, - сообщил я ему. - И даже если их нет, то предполагать надо, что есть. Самоуверенность сейчас для всех нас смертельна.
Это заставило собравшихся должным образом подтянуться, а трутень из Администратума снова кивнул.
- Весьма рассудительно, - произнес он.
Я бросил взгляд на других гражданских в группе. Один из них был одет как ремесленник и, соответственно, должен был оказаться Колфаксом, в то время как другой носил побитые временем остатки вязаного свитера с протертыми кожаными заплатками на локтях. Очевидно, на гардероб этого субъекта орочий плен не оказал столь катастрофического воздействия, как у остальных, в силу изначальной поношенности. Несмотря на это, он излучал вид надежности и в целом заботы об окружающих, так что я про себя его отметил как медика Эриотта. Что, конечно, оставляло открытым вопрос о том, что же это за администратор, с которым я говорю. Взглянув на Юргена, я вопросительно поднял бровь, но мой помощник только пожал плечами, очевидно столь же не сведущий в этом вопросе.
- Не знал, что с нами оказались представители Администратума, - гладко заметил я.
Тайбер глянул на меня с некоторым смущением.
- Прошу прощения, сэр, - произнес он, - нужно было поставить вас в известность. Однако мне показалось, что лучше позволить вам выспаться.
- Благодарю за заботу, - отозвался я. Затем снова повернулся к лысеющему маленькому человечку в рванье. - Как вы уже, вероятно, догадались, я комиссар Каин.
К его чести, он вовремя улыбнулся и откликнулся:
- Не думаю, что остался хоть один человек, который не был бы в курсе. А я нотариус Норберт. Ваш сержант, кажется, полагал, что я могу оказаться полезен.
- Вот как? - сказал я, позволяя закрасться в свой голос самой малости скептицизма.
Впрочем, Норберт, казалось, не был этим смущен и лишь улыбнулся еще шире - чем заработал от меня еще один плюс.
- Конечно, мы еще не выяснили чем, так что вопрос о моей полезности остается открытым.
- Согласен, - кивнул я, откладывая это на потом. - Сначала самое главное. - Я обернулся к Тайберу. - Наша оборона.
- Мы набрали восемнадцать человек, которые знают, с какой стороны стреляет ружье. Трое солдат СПО, пятеро трибунов, остальные просто развлекались с оружием в качестве хобби. - Он нахмурился, глядя с некоторым сомнением. - По крайней мере, они так утверждают. Если хотите знать мое мнение, то как минимум пара из них бандиты.
- Ну и хорошо, если так, - откликнулся я, к его очевидному удивлению. - Тогда они хотя бы знают, как драться без правил. Как вы распределили силы?
- Три команды.
Я слегка наклонил голову, признавая правильность избранной им формулировки - в нынешних обстоятельствах называть их отрядами было бы до дикости оптимистично. Да и понятие "команда" подразумевало все же нечто более организованное. Если они смогут схватиться с врагом, не перестреляв по ошибке друг друга, это уже будет чудом.
- Во главе я поставил Хаскома, Гренбоу и Тарвила, придав каждому одного из освобожденных из плена солдат, по крайней мере пока что.
Я снова кивнул. Тренированные солдаты будут естественными лидерами для новообразованного ополчения, и, когда мы немного натаскаем их, члены тайберовского отряда Браво смогут снова собраться в старом составе (в котором они будут сражаться намного эффективнее). Подбодренный мною, Тайбер продолжал:
- Мы распределили лазерные винтовки между командами так равномерно, как было возможно. Те, кто остался без них, как мы надеемся, могут взять на себя тяжелое вооружение на грузовиках.
- Хорошая идея, - произнес я. - Они неплохо все крушили прошлой ночью.
Если нам предстояло встретиться с патрулями врага, дополнительная убойная мощь могла оказать решающее влияние.
Я обернулся к Фелиции:
- Эти орудия еще работают?
- Большинство. - Она откинулась под неправдоподобным, казалось бы, углом и пожала плечами. - Я гляну получше, прежде чем мы отправимся.
- Юрген сказал, что вы собираетесь разобрать один из багги на куски, - добавил я.
Она кивнула:
- Это и так уже металлолом. Почти половина деталей совершенно изношена. Остальные, впрочем, сойдут в качестве запасных. Не то чтобы у зеленокожих было хоть какое-то подобие стандартных конструкций, конечно, но я, вероятно, смогу как-нибудь все залатать и подогнать.
Впрочем, она определенно выглядела предвкушающей подобную работу.
- Как долго займет разборка? - спросил я.
Фелиция снова пожала плечами, казалось нарушая законы гравитации все больше и больше.
- Я заарканила себе пару ремесленников. Они не знают должных молитв, сопутствующих разборке машины, но выкрутить гайку без того, чтобы я над ними стояла, могут, да и не думаю, что орочье барахло соответствующим образом благословлено. Я просто проведу краткий молебен, прежде чем использовать что-либо, и буду надеяться на лучшее.
- Так они уже разбирают его для вас? - уточнил я.
В первый раз за время нашего знакомства Фелиция глянула немного неуверенно.
- Мне это показалось наиболее разумным, - ответила она, словно защищаясь. - А вас не было под рукой, чтобы спросить.
- Вы эксперт в этих делах, - оставалось только ободрить ее мне. - Я в любом случае сказал бы вам поступать по собственному усмотрению.
Она кивнула с очевидным облегчением, и я окинул взглядом нашу группку.
- То же самое относится и ко всем остальным, - пришло в голову добавить мне. - Если вам придется принимать решение, имеющее отношение к безопасности всех нас, просто действуйте самостоятельно.
Ответом были кивки, неуместно напомнившие мне движения механических фигур на карнавальных платформах. Я снова обратился к нашей технопровидице:
- Сколько времени это займет?
- Будем готовы выдвигаться, как только будете готовы вы, - заверила меня Фелиция.
- Отлично. - Я и сам кивнул, будто болванчик. Черт, похоже, эта манера была заразной. - Это что касается защиты и передвижения. Как с припасами?
- Едва хватает, - поспешно вступил Норберт и протянул мне инфопланшет. - Я провел большую часть ночи, инвентаризуя то, что у нас есть. Если не считать некоторых находящихся в частной собственности вещей, полагаю, здесь перечислено все.
Я быстро пролистал список на крохотном экране.
- При текущем уровне потребления запас еды на три дня, воды на два дня. Я взял на себя смелость прикинуть некоторые меры по введению рационов, которые с легкостью позволят увеличить этот срок вдвое или - с некоторой натяжкой - втрое.
Пролистал я и его заключения. Похоже, если он что-то и упустил из виду, то немногое.