Тьяльви и Хуги
Тогда слуга Тора, славный малый по имени Тьяльви, решил показать свою удаль. Заявил, что он, мол, в беге может состязаться. Опять Утгард – Локи смеется в свою бороду, рад он такому обороту дела. Они сообща выбрали нужную дистанцию, чтобы было видно всю дорожку, и приготовились. А со сторону великанов вышел Хуги, невысокий такой етун с малоприметным лицом. Пустились бежать, и проигрывает Тьяльви, он не успел пробежать и половины, как Хуги сбегал туда и вернулся обратно. Не понял Тьяльви, просит повторить забег, может, сейчас отыграется. Но опять проигрывает он Хуги на расстояние полета стрелы. Третий раз хочет бежать, от отчаянья чуть не плачет. Очень расстроился Тьяльви, ведь впервые в жизни сумели его обогнать.
Тор и его испытания
Тут встаёт Тор, решил показать, на что он способен, сказал, что будет состязаться силами в питье. Все сразу весело зашумели.
"Да это наш самый интересный период состязания! Мы выпить все не дураки".
Но только прячет усмешку в глазах хозяин замка. Велит собраться в шатре. Зашли, а там длинный такой белый рог торчит, и его конец куда – то под стол уходит.
"Пей!"
Тор глотнет так, что дыхание перехватывает, а рог по-прежнему полный, ещё раз тянет воду, но не получается выпить всё! С сомнением делает третью попытку, воды поубавилось, а дна не видать. Понимает, что нет сил, чтобы выпить всё, а самое главное, некуда, мочи нет, Тор бросает состязание.
"Не понимаю! Асы такие глотки не назвали бы маленькими!"
Так они проигрывают и третье состязание. Смеются остальные великаны, и мало им этой победы.
"Есть задание попроще. Подними кошку с земли, Тор! Тут у нас молодые великаны поднимают, и кто выше, тот и выиграл! Давай, что тебе стоит?"
И точно, напротив серая кошка, но не маленькая, чуть больше обыкновенной коровы. Тор обошёл её подозрительно так, осмотрел, но ничего странного не обнаружил, нагнулся и под брюхо полез. Стал пытаться поднимать. Но чем выше он тянул, тем меньше у него получалось. Кошка выгибалась как пружина, вытягивалась и становилась длиннее! Ничего у него не выходило. А все вокруг смеются, даже свои приятели не могут удержаться от смеха. Заразителен он в толпе. Понимают, что нельзя, а не могут. Сделал Тор ещё попытку, и кошка оторвала одну лапу от земли, но по-прежнему стоит на всех остальных.
"Ну, Тор! Кошка для тебя очень большая, она же для великанов кошка, а ты у нас не ётун! И всё равно удивительно, что она одну лапу отняла от земли!"
Видит Утгард-Локи, что Тор обиделся, решил его следующей забавой развлечь.
"Давай, Тор, состязаться в борьбе. Но только етуны выше вас ростом. Это будет нечестно, Сразись с моей нянькой Элли. Пусть и она молодость вспомнит".
Вошла в палату старуха. Помялся-помялся Тор, вроде в шутку начал с ней бороться. И чем больше силился, тем крепче старуха стояла, будто в землю врастала. Потом вообще пошла в атаку, и трудно стало Тору, еле держится он на ногах своих и ничего сделать не может. Жестокий это был поединок. Силен был Тор, но вывернулась старуха, и упал богатырь на одно колено. И тогда Утгард – Локи велел остановить этот поединок, исчезла старуха.
Пошли все к столу. Пока ели – пили, наступило утро, забыли они про все обиды. А это было очень важно. Опять накрывают столы для гостей, мол, перед дорогой следует подкрепиться. Ели – пили, потом прощались. Вдруг туман стал обступать долину, одни ворота видны. И пошли все вместе они за эти ворота.
Глянул он на хмурого Тора, улыбнулся, затем вполне серьезно и уважительно произнес:
"Знал бы я наперед, что ты столь силен, не пустил бы тебя в мой город. Слушай правду. Обманул я твои глаза".
Изумился прямодушный Тор:
"Спасибо тебе за правду, но ведь в твоем городе соревнования шли на глазах у всех, никто никого не обманывал, и мы все же позорно проиграли! Может, молот мой и силен, но сам я, видно, не очень".
Развеселился великан-хозяин, чуть не упал со смеху.
"Да ведь в еде с твоим Локи соревновался Логи-Пламя, и сжег он не только мясо, но и корыто. С Тьяльви взапуски бежал Хуги-Мысль. А кто же в быстроте поспорит с мыслью? А конец рога, из которого ты пил, был соединен с морем. Вот выйдете к берегу, увидишь, насколько оно обмелело. Теперь это будет называться отливом".
Но Тору опять невдомёк:
"А как же соревнования с кошкой, борьба со старухой?"
Опять признался Утгард-Локи:
"Напугались мы, Тор, когда кошка оторвала лапу. Обманули мы твои глаза: это была вовсе не кошка, а Мировой Змей Ермунгард. А ты его чуть не до неба поднял и чуть пополам не перервал. Великое чудо произошло и тогда, когда ты бился с Элли-Старостью. Не бывало еще человека, которого старость не уложила бы на обе лопатки, а ты лишь припал на одно колено, и ничего тебе не было".
Услышал такое Тор и хотел разрушить всё вокруг, но ничего не нашел позади себя кроме пустого поля. Опять обманул его Утгард – Локи, спрятал он свою страну от сына бога, и спрятал, как думал – навечно. Все было продумано етунами от начала до конца. Вернулся Тор с друзьями в Асгард. Знал он, что не раз еще придется ему встретиться с великанами и в открытом бою, и в мирное время. С тех пор стали звать Тора "Устрашителем великанов".
Глава пятая, в которой мы знакомимся с Ади
1895 год. Впереди начало новой эпохи. Вот-вот наступит начало нового века. Мелкий австрийский городок под названием Линц, именно туда переехала семья чиновника, получившего долгожданное повышение, из города Браунау-на-Инне, что находился близ границы с Германией; в семье этого чиновника было четверо детей от разных браков: Эдмунд (1894–1900), единокровные сыновья Ади, Алоиз и дочь Ангела.
Итак, в апреле 1895 года семья собирается в Линце. 1 мая Ади в возрасте шести лет поступил в одногодичную народную школу в Фишльгаме под Ламбахом. В этой начальной школе Ади хорошо учился и получал только отличные отметки. Этот мальчик ничем не отличался от остальных сверстников, ребят со своей улицы или из всего города. Его имя осталось бы неизвестным всему миру, если бы с ним не произошла одна удивительная история. Происходило это в канун летнего религиозного праздника. Мэр города господин Штраус готовил приветственную речь – обращение к горожанам. Праздничное шествие, танцы в национальной одежде. Состязания пивоваров и реставраторов.
И самым интересным было появление в черте города отряда "ряженых" тяжелых рыцарей на конях. Числом их было всего четверо всадников с небольшим пешим эскортом. Они прошли торжественным строем по центральной улице города, неся на древках своих копий штандарты древних городов, отсалютовали господину бургомистру и горожанам и выехали за черту города. Тогда к их появлению отнеслись с восторгом, очень редко в городе появляются такие зрелищные представления. Пронёсся слух, что группа спешит на ежегодное представление в Пассау.
Между тем праздник в городке продолжался, а ватага мальчишек устремилась за удаляющимся отрядом. Их не прогоняли, поощряя тем самым интерес к истории и древним культам. Через пару километров на огромной поляне они устроили бивак. Оруженосцы помогли рыцарям спуститься с коней. Сняли лишние доспехи. Не было ничего бутафорского! Всё выглядело таким натуральным, будто бы дети попали в средние века. Все мечи сложили в одном, общем месте, тут же повесили на шесты свои щиты, прислонили длинные копья и стали обживать поляну. Принесли воду из ручья. Развели огонь из собранного хвороста. Тут вернулся один лёгкий всадник, который куда – то отлучался, он приволок тушу молодого оленя.
По сути это было браконьерство, располагающийся кругом лес был государственной собственностью и охранялся местными законами. Более того, отец Ади был чиновником, который по роду деятельности был связан с охраной лесопосадок.
Но эти люди выглядели очень необычными. Они много и громко смеялись, их шутки были детям совсем непонятны. Сам язык был им не понятен, вроде знакомое наречие, а слова коверкают так, что и не ясно, о чем идет речь. Вот запахло паленым мясом, сладковатый дым вызывает приступ слюновыделения. Тут детей никто не гонит, им дают попробовать куски оленины с боков разделанной туши над костром. Мужчины едят сами, пьют пиво, которое закупили в пивоварне по пути. Местные ребята ещё озираются, вероятно, что сейчас появится лесничий и выгонит их. С этих взрослых возьмет штраф и прогонит с этого места. Но как это можно прогнать таких людей, если они в клубах дыма выглядят просто настоящими великанами? Четыре рыцаря и четыре их оруженосца. Вероятно, что если смотреть на мир детскими глазами, то всё выглядит несколько иначе.
Пиво ещё лилось в резные кубки, когда настроение собравшихся людей резко изменилось. Сначала пряталось солнце, лес стал намного гуще и тревожней, чем обычно. А ведь был, по-видимому, ещё день, когда приезжие закончили трапезу. Те мальчишки, что были помладше, струсили, собрались и ушли домой, остались трое, самых храбрых и любопытных. Ади тоже был в том числе. Его короткие шорты и рубашка с закатанными рукавами не спасали от комаров, если бы не дым от костра. Им всем было ещё интересно, редко когда можно увидеть зашитых в кольчуги людей, вооруженных длинными мечами и красивыми кинжалами.
Вдруг потянуло сыростью. И один, вероятно самый главный из пришельцев, что – то тревожно выкрикнул. Все мигом встали, вооружились. Пацанам крикнули, чтобы убирались отсюда, да поскорей. Впрочем, он прокричал, а смысл стал понятен и так. Дети испуганно заторопились, когда они вышли на дорогу, то позади что – то случилось. Ади оглянулся.
"Что же он увидел краем глаза, пока не убежал?"
Несколько человек уже лежали, уткнувшись в сырую землю, одни были пронзены длинными, необычного размера стрелами, другие – убиты каким-то тяжелым предметом. Этот свист от стрел дети слышали, но не поняли, что же именно за этим стоит. Ади тянули за руку, но он остался, чтобы увидеть это ужасное, завораживающее зрелище. На поляне вёлся бой, настоящее кровопролитие. И уже два рыцаря и три оруженосца противостояли одному высокому молодому господину. Тот был одет в широкие металлические доспехи, на голове стальной шлем с длинным пером, в руках его быстро и равномерно вращался длинный меч. Его чудовищно длинный лук был воткнут в одного оруженосца.
"И как это можно проткнуть палкой тело человека?"
Казалось, что первых пришельцев было больше, и шансов у этого богатыря совершенно нет, но что – то подсказывало юному зрителю, что эти люди его очень боятся, и уже только поэтому они проиграли сражение. Так и случилось. Произошло несколько грубых сшибок, вольтажей, хитрые приёмы, подсечки, и вот их осталось двое!
И теперь где – то за городской чертой, на лесной поляне два человека в тяжелых рыцарских доспехах мутузят друг друга настоящими тяжелыми мечами. И один явно устал, силы покидают его, вместе с этим он теряет свою кровь. Тяжелое ранение в грудь, пробита кольчуга. А другой, более молодой и, следовательно, сильный соперник, не торопясь отбивает удары первого, наносит очередной смертельный удар, потом колет противника в плохо защищенное горло. Он наклонился и шепчет ему что – то "о будущей встрече в Ваалгаве". Сверху и вокруг образовалось непонятное свечение, больше напоминающее северное сияние.
И тот, получив такой смертельный удар, просто захлебнулся кровью. Рыцарь вытер меч о полу чужого плаща. Потом выгреб несколько свитков из кожаного подсумка, поправил за спиной огромного размера молот, повернулся и пошёл в лес. Там, где должна по сути дела находиться его лошадь. Но вместо лошади стоял тарантас, запряженный двумя огромными козлами. Он сел в него, буквально плюхнулся на дно этого деревянного тарантаса. И всё на поляне оставил, как было.
Это ужасное зрелище ещё стояло кровавым пятном перед глазами, Ади сделал несколько шагов вперед. Так он перешагнул границу этого северного сияния и нагнулся к кожаному подсумку. Там был только один свиток, его он и успел схватить. Он сделал это прежде, чем его ноги сами унесли с того самого места. Так лесной пир обернулся чудовищной трагедией.
Поздно вечером жители городка Линце прочёсывали всю эту лесистую местность до самых гор. Они безрезультатно искали ту поляну, где, по словам местных мальчишек, произошла эта невиданная бойня. Следов пребывания этого отряда никто не обнаружил, вот только нашли кровь и остатки от животного, которое подстрелил и разделал неизвестный браконьер. Старики слушали рассказ мальчишек и только усмехались. Поговаривали, что не иначе сам Тор покарал своих врагов, великанов.
Мальчишек строго наказали, запретив им выходить без взрослых из города в лес. Ади в ту ночь немного приболел, у него поднялась температура, появился жар. Вызвали лекаря, тот пощупал пульс, потрогал лоб, покачал своей курчавой седой головой и сказал, чтобы всё будет в порядке, но ему следует постелить отдельно от всех детей.
"Скорей всего, это что – то психопатическое! Сами посудите, откуда все эти бредни про рыцарей? Просто, это расстройство перед жаром, не иначе. Его нужно лечить".
Так и сделали. Напоили ребёнка жаропонижающим и оставили в покое. К утру болезнь отступила, поэтому к его вечернему невероятному бреду отнеслись спокойно, мало ли что в лесу случается.
Потом, когда он окончательно выздоровел, то его рассказ вызывал у сверстников только смех. Это было обидно вынести, потому что доказать свою правоту он не смог. Ещё такие разговоры перерастали в конфликты, в обыкновенное мордобитие противника. Сверстники перестали водиться с ним, более того, взрослыми было запрещено говорить о лесном приключении. Те дети, которые были с ним, они не верили в других богов, кроме своего! И поэтому появление в мире Тора исключили как само собой разумеющееся. Ади столкнулся с явным заговором против себя, по крайней мере, ему так казалось. Другие дети почему – то отвернулись от него, много шептались за его спиной. Что – то такое неясное происходило.
Так он вдруг понял, что до сих пор ему только позволяли дружить с теми детьми. Больше ничего общего у него с ними не было.
* * *
Так прошло время, и он сам надолго постарался забыть эту историю. Тот свиток оказался непонятным кожаным предметом. Очевидно, очень древним документом, и тайно хранился в семье этого мальчишки долгие годы. Пока не наступило время раскрыть секрет этого странного события.
Уже 25 июня отец неожиданно досрочно выходит на пенсию по состоянию здоровья. В июле 1895 года семья переехала в городок Гафельд, который находился близи Ламбаха – на-Трауне, где отцу удалось купить дом с участком земли в 38 тысяч квадратных метров. 21 января 1896 года родилась сестра Ади Паула. К ней он был особенно привязан всю оставшуюся жизнь и всегда заботился о ней.
В 1896 году Ади поступил во второй класс Ламбахской школы старого католического монастыря бенедиктинцев, которую посещал до весны 1898 года. Здесь он тоже хорошо учился. Пел в хоре мальчиков и был помощником священника во время мессы. И здесь он впервые увидел на гербе аббата Хагене знак свастики. Такой же знак, как этот, позднее он приказал вырезать из дерева у себя в канцелярии. Чуть позже, в ноябре 1897 года отец приобрёл в деревне Леондинг под Линцем дом, куда в феврале 1898 года переехала вся семья. Дом находился около кладбища.
Так Ади в третий раз сменил школу и здесь пошёл в четвёртый класс. Народную школу в Леондинге он посещал до сентября 1900 года.
Юность
В тринадцать лет Ади потерял отца, которого очень любил. На тот момент он был уже единственным сыном в семье, братья его умерли. Сами понимаете, в то время семьи были большие, и смертность тоже не маленькая.
22 мая 1904 года в Линце состоялась его конфирмация. Это такой религиозный обряд молодого человека, очень важная часть житейских обычаев. Парень хотел быть художником, хорошо учился, его даже хвалили педагоги. Он писал стихи и новеллы. Потом он сочинил либретто для оперы Вагнера по легенде Виланда и увертюру. Именно походы в оперный театр помогли ему вспомнить тот образ, который, как он думал многие годы, ему померещился в период болезни. Он смог выразить себя также в живописи, особенно ему хорошо удавались нагие натурщицы. И несколько таких рисунков нынче стоят огромных денег.
Сестра Ангела 14 сентября 1903 года вышла замуж и стала жить отдельно. Теперь в доме с матерью остались только Ади, его сестра Паула, и сестра матери Иоганна Пёльцл. Они жили по-прежнему в относительном достатке. Это было время, когда Ади много пишет. Он сочиняет стихи, пробует написать новеллы, а потом сочиняет либретто для оперы Вагнера по легенде Виланда и увертюру. Из-за французского языка, который Ади никогда не нравился, ему пришлось перейти в другую школу. Иначе бы ему не поставили отметку на экзамене. Уже тогда учителя замечали его упрямый, немного вздорный, если не вспыльчивый характер. Даже говорили, что он никогда не был прилежным учеником.
Глава шестая, в которой только началась ещё одна увлекательная история
Это вновь наше время, и чуть позже дорогому читателю станет понятно, когда именно всё это происходит. Пусть он только наберется терпения.