* * *
Я вошла в квартиру, дверь захлопнулась с глухим щелчком. Ее снял мой парень… нет, квартиру сняла я, а потом он переехал ко мне.
Сквозь открытое окно в кухню доносился шепот ветра, блуждающего в листьях высокого тополя, и тихое чириканье птиц. Беспокойно поежившись, я бросила связку ключей с сумкой на барную стойку и, тщательно вымыв руки, включила чайник. Выключила. Как можно пить горячий кофе в такую жару! Налила стакан холодной воды и подошла к окну.
У подъезда, на лавке оживленно переговаривались две старушки о необычайно жарком лете, о горячей картошке, выкопанной накануне на даче. Над их головами пронесся черный ворон. Рассекая воздух крыльями, он набирал высоту, оставляя за собой серые призрачные струи. Как в замедленном кино эти струи тянулись, дрожали, извиваясь.
Одна из старушек подняв голову, поймала мой взгляд, и уголки ее губ напряженно поползли вниз, морщинистое лицо вытянулось, а потом потекло, как кисель.
Я испуганно шарахнулась, крепко зажмурив глаза; стакан выскользнул из рук и разбился о кафельный пол. В ушах зашумело. Мысли, как стая испуганных воробьев, вылетели из головы. Время замерло. Гул нарастал. Сердце прыгало, словно в груди ему стало невыносимо тесно, пока решалась открыть глаза. А когда это сделала, то, не глядя на старушку, сразу закрыла окно.
Черт! Это все солнце. Палящее. На улице градусов тридцать семь. Не меньше. В окно, тревожа тонкие шторы, проник по-осеннему холодный ветер. И в комнату влетели коричневые палые листья. В середине лета… а разве сейчас лето? Не осень?
Потерев указательным пальцем правый висок, в котором начинала пульсировать боль, я села на высокий барный стул, а в голове яркими сигнальными лампочками мигало слово "иллюзия".
По сердцу полоснуло ощущение фальши всего, что окружает меня. Как во сне, когда умом ты понимаешь, что этого не может быть в действительности, но продолжаешь верить в реальность происходящего.
Схватив телефон, начала набирать номер, желая услышать голос своего парня. Он обладал действием сильного успокоительного. Я расскажу ему все. И о дырах в памяти, и о Стасе. Рядом с ним все тревоги отступят, и сейчас мне очень нужно…
- Не нужно, Лина…
Я пораженно застыла. В квартире я находилась одна - это совершенно точно. Она находится на пятом этаже, и чтобы проникнуть сюда через окно, загадочный гость должен быть альпинистом или ловко маскирующимся ниндзя.
Пришлось выдержать несколько секунд, прежде чем до меня дошло, кому принадлежит этот голос. И время понеслось под гулкий рокот сердца потому, что в дверном проеме стоял Стас!
- Черт! - завопила я, соскакивая со стула.
В висках застучало. Стас навис надо мной и, похоже, был не на шутку взбешен, на скулах заиграли желваки, а глаза сердито сверлили меня.
- Ты бежишь от себя! Но тебе придется меня выслушать!
- Отстань от меня! - заскулила я.
- Ты измотана, под глазами мешки! Это от счастливой жизни?! - взревел он. - Почему ночью ты не выключаешь свет?
- Я боюсь темноты! - сжавшись от ужаса, я оправдывалась, не перед ним, перед собой, отторгая непрошеные слова, которые так и рвались наружу.
- Правильно, потому что там прячется страх. А почему в квартире нет зеркал?
- Заткнись! - завопила я, тряся головой.
- Когда ты спала в последний раз? - он схватил меня за плечи и тряхнул. - Две ночи назад? Три? Десять?! Ты не спала десять ночей! А почему? Почему ты не спишь, Лина?!
От этих слов слезы хлынули из моих глаз, потому что ответ пришел сам собой.
- Я боюсь! - ревела я.
- Да! Ты боишься! А почему ты боишься?!
- Не знаю… не помню… - я врала, жестокая память выдавала картинки: зеркала, много зеркал; прозрачные силуэты… и я уже начала понимать, что именно они - единственная реальность в окружающей меня иллюзии.
- Вспоминай!
- Не хочу! - визжала я, закрывая руками уши, словно это могло помочь отгородиться от навязчивых воспоминаний.
- Но ты должна! Иначе не может быть!
- Не хочу ничего знать!
- Лина, Он лишил тебя всего, спрятал от жизни. Он причинил тебе столько зла! И после всего этого ты не хочешь вспоминать?!
Отчаянно выскребая остатки смелости, я с вызовом вздернула подбородок, хотя слезы продолжали литься по щекам, а колени дрожали от страха.
- Он спас меня! - я свято верила в то, что произнесла, ни секундочки не сомневаясь, хотя понятия не имела как Он меня спас, и самое главное - от чего!
- Спас тебя или себя?
- Нет, нет, нет…
Он медленно отпустил меня, его рука скользнула в карман рубашки и вытащила фото.
- Смотри.
Я отворачивалась, сопротивлялась, но как только взглядом зацепилась за фото, то оторваться уже не смогла. На ней были я и Стас…
И тогда я вспомнила его. Узнавание пришло внезапно, просто сознание вдруг взяло и выдало картинки: я в свадебном платье и Стас, бережно несущий меня на руках; фейерверки; крики "Горько!". Это было похоже на взрыв мыслей и эмоций, но все неожиданно стало просто и понятно. Я смотрела на мужа, широко раскрыв глаза. "Как я могла забыть о тебе?" - вопрос дрожал на моих губах, но озвучить его я не решилась.
- Прости, - его голос смягчился, он притянул меня к себе, прижав к груди. - Прости.
- Стас, - всхлипывала я, крепче прижимаясь к нему. - Но как же так случилось?
- Поплачь, поплачь, Веснушка. А потом я вытащу тебя отсюда. И мы пойдем домой.
Я напряглась, потому что вспомнила - вместе мы уже не живем, а жгучая обида тут же подсказала причину. Освободившись из его объятий, я вытерла мокрые щеки ладонью, замахнулась и отвесила ему пощечину:
- Ну и козел же ты!
- Лина, ты не все вспомнила, - Стас потупил взгляд.
- Это ты мне говоришь?! - странное дело, как только эта дыра в голове заполнилась, плакать совершенно расхотелось, теперь мне хотелось кричать и драться. - Лучше б ты это Кате сказал, вспомнив, что ты мой муж, а она моя лучшая подруга! - я ненадолго замолчала, пытаясь понять, почему он так странно на меня смотрит - сконфуженно, но терпеливо. - Хочешь сказать, что я поступила как последняя размазня и дала тебе еще один шанс?
- Нет, - со вздохом признался Стас.
- Отлично!
Я злилась, но потом пришло понимание, что именно с этого чувства - беспросветной обиды, началась моя история. Стараясь смотреть куда угодно, но только не на него, я пыталась скрыть, как совсем недавно ждала его извинений, хотела простить…
В голове все смешалось. Обрывки, эпизоды один страшнее другого раздирали мой мозг. Он кипел, заполнялся воспоминаниями. Страшными, жуткими, нереальными воспоминаниями реально прожитой жизни.
Глава вторая
За несколько дней "до"
- Как говорит одна моя клиентка - все мужики - куча…
- Мама! - выкрикнула я в трубку и осеклась, оглянувшись через плечо и встретив насмешливый взгляд Стаса.
Беззвучно шевельнув губами "мама", я пальцем указала на телефон и закатила глаза, давая понять, что мне это нравится не больше, чем ему. И шмыгнула в ванну.
- И тебе следовало найти себе кучку поменьше, - продолжала ворчать мама. - Но ты не слушаешь советы умудренной опытом женщины. Пока ты еще молода, красива, то легко сможешь найти себе достойную пару. Но, поверь мне, с каждой морщиной шансы убывают.
На самом деле, будь на месте Стаса хоть Орландо Блум, мужчина, вызывающий у мамы симпатию, она и его умудрилась бы обильно полить грязью. Ревность матери к избранникам единственной дочери - фактически диагноз. Я осторожно закрыла дверь, включила кран, чтобы шум воды перекрыл мой голос и, решив не сдаваться, начала терпеливо объяснять маме то же самое, что и вчера, только другими словами:
- Мам, я люблю его. А любовь - это ларец с драгоценностями…
- Только после свадьбы твой ларец оброс бытом и стал наполняться дешевыми побрякушками!
- Ты не права. Мой брак идеален.
И это было чистой правдой. Когда я вышла замуж за лучшего из мужчин, мой ларец заиграл бриллиантовыми сполохами. О какой обыденности можно говорить, если вся моя жизнь пропитана Стасом? Я жила мужем, растворялась в нем.
- Ты не любишь его! Ты болеешь им! А болезнь нужно лечить, а не усугублять. Он тебе еще покажет себя во всей красе, - полетели угрозы. - Если бросать этого кобеля ты наотрез отказываешься, тогда лучше следи за своей внешностью. Надеюсь, он не ограничивает тебя в средствах, затолкав в карман единственное свое достоинство. Посещай салоны, покупай красивую одежду, перестань ногти грызть, наконец! Не зря говорят: "Мужчина любит глазами".
- Но эту поговорку можно отправить в нокаут пословицей: "Путь к сердцу мужчины лежит через желудок", - парировала я.
И довольный вид мужа после сытного ужина всегда доказывал мою правоту. Я любила тихие вечера и, устроившись в уютных объятиях Стаса, считала эти мгновения непостижимо прекрасными. И пыталась удержать их в неизменности. Оказывается, и в постоянстве есть своя изюминка - уверенность в завтрашнем дне. Ну и что, если секс перестал быть частым гостем? После трех лет брака, это нормально.
- Лина! - встревожено воскликнула мама, словно прочла мои мысли. - Сколько раз в неделю у вас бывает секс?
- О, черт!
- Я все поняла. Женщина, у которой недавно был оргазм, обычно смущается, а не ругается.
Вот главная особенность моей мамы-сексопатолога! Она так и норовит сунуть свой нос в чью-то кровать.
- У. Нас. Все. В порядке.
- Однако ты нервничаешь, а это значит…
- Я нервничаю вовсе не потому, что у меня давно не было секса. И можешь мне не верить, но у Стаса есть достоинства помимо… того, на что натягивают презерватив.
- Секс - основа семейной жизни, к тому же он весьма важен в поддержании психологического и физического здоровья человека.
- Мама!
- Сколько раз в неделю у вас бывает секс? - настойчиво повторила она.
Меня очень смущала тема секса, но мама предпочитала этого не замечать. Решив, что лучше коротко и однозначно ответить на все вопросы вместо того чтобы спорить и продлевать это испытание, я выпалила:
- Два-три раза.
- Ты испытываешь оргазм?
- Да.
- Каждый раз?
- Мам! - не выдержала я, ожидая очередную порцию недовольства, но в маме уже проснулся спокойный и сдержанный профессионал. Ее голос стал мягче. Только меня он не расположил к доверительной беседе, я нахмурилась, желая одного - поскорее закончить эти адские расспросы.
- Когда у тебя в последний раз был оргазм?
- Ох… мам, ну почему ты не можешь смотреть на меня не как на потенциальную жертву, а как на дочь?!
- Лина, ты не должна стесняться говорить мне правду. Редко испытывать оргазм в твоем возрасте - не катастрофа. На четвертом десятке все непременно станет проще. Это аксиома. Мы еще год назад выяснили, что твой первый оргазм произошел в двадцать лет. Ты не "скороспелка", но это не причина замыкаться в себе…
Я закрыла глаза, присаживаясь на край ванной, и отвела телефон от уха. Однообразные разговоры с мамой хотя и протекали в разных словесных вариациях, но последовательность соблюдалась строго. После подробного отчета о важности секса она всегда приводила пример из собственной жизни.
- Мужчину невозможно удержать вязаными носками и вкусными борщами. А хороший секс может стать крепкой цепью, способной удержать мужа рядом с женой. Помнишь, я рассказывала, что мы с твоим отцом первый совместный опыт осуществили, когда нам едва стукнуло по четырнадцать лет? Находятся те, кто не одобряет раннюю половую жизнь, но я в их число не вхожу. Любая женщина, "скороспелка" или "поздняя" к пятидесяти годам теряет сексуальность, так стоит ли отказывать себе…
Что и следовало доказать. Мама своеобразный человек, хорошо, что она живет в соседнем городе. Не представляю, как отреагировал бы Стас на постоянные расспросы о моих оргазмах. У меня даже есть своя гипотеза: "Чем дальше теща, тем крепче нервы зятя". К счастью, в нашем случае она осталась недоказанной.
* * *
Стас мазнул губами по моей щеке, изображая поцелуй, и пошел к лифту.
- Ты разве не собиралась в салон? - напомнил муж и, видимо, заметив мое замешательство, улыбнулся. - Вспомнил, что ты хотела сменить прическу.
Любое замечание мужа я воспринимала очень серьезно, стараясь везде и всегда соответствовать его ожиданиям. Если он хочет, чтобы я сменила прическу, то так тому и быть.
- Вообще-то я собиралась завтра. Но если ты считаешь, что это нужно сделать сегодня, то я схожу, - тихо ответила я, надеясь, что успею записаться к своему парикмахеру.
Лифт подъехал, но, прежде чем войти в кабину, Стас предложил:
- Приготовишь мои любимые "Пальчики"?
- Конечно, - улыбнулась я, мыслями уже потроша морозильник и примерно взвешивая кусок мяса. На шесть человек должно хватить. Уж я постараюсь, чтобы мое блюдо съели быстрее шашлыков!
- Не забудь, в четыре часа. Встретимся там.
Как только створки лифта захлопнулись, я, посмотрев на часы, в уме прикинула, успею ли к двум часам дня приготовить "Фаршированные пальчики" и быстро сбегать в салон.
Пунктуальность - мой пунктик. На любое мероприятие, будь то экзамен или запланированная вечеринка, я выезжаю минимум за полтора часа. Но когда такие вот, казалось бы, незначительные привычки становятся причиной полного переворота жизни, волей неволей приходишь к выводу, что предотвратить некоторые события шансов нет изначально.
В половине третьего дня "пальчики" были разложены по пластиковым контейнерам, упаковка активированного угля лежала в сумочке (на случай, если у Стаса заболит живот), а такси ожидало меня у подъезда. Бросив последний взгляд в зеркало, я пригладила аккуратный "колосок", Стасу очень нравятся косы, и вышла из квартиры.
В три часа пополудни тихо звякнул колокольчик, подвешенный над входной дверью сауны "Роза ветров", и в ноздри ударил едкий запах хлорки.
За столом у стены сидела женщина с коротко остриженными рыжими волосами. Она оторвала взгляд от разложенных на столе карт и уставилась на меня из-под густо накрашенных зеленой тушью ресниц.
- Здравствуйте. На четыре у нас заказано.
- Здравствуйте, - улыбнулась она, подвигая к себе клавиатуру. - Ваше имя?
- Ветрова Ангелина, но заказ оформлял мой муж.
Девушка пощелкала пальцами по кнопкам и кивнула.
- Все верно. Но вы со временем ошиблись. Он заказал сауну на три часа. И он уже здесь. Идите прямо по коридору, ваша первая дверь справа.
- Спасибо.
Удерживая в руках разорванный пакет, я умудрилась зацепиться мизинцем за ручку двери и, навалившись на нее всем весом, влетела в комнату. И застыла.
Потому что на кожаном диване девушка извивалась под мужчиной.
Упс.
Замешательство любовников было недолгим, уже через доли секунды они резво отлепились друг от друга и вскочили на ноги. Тогда я рассмотрела их лица. Мой муж - Стас и моя лучшая подруга - Катя…
Стас начал сбивчиво объяснять, что я все не правильно поняла. Катя стыдливо прикрывала свой огромный бюст блузкой, испуганно хлопая наращенными ресницами.
Выпали из рук розовые контейнеры, вывалились на пол с любовью приготовленные "пальчики". А я стояла посреди просторной комнаты, даже не пытаясь подавить громкий истерический вопль, рожденный смесью боли и непонятного чувства бессмысленного отрицания.
Разумеется, через несколько секунд на мой крик сбежались все сотрудники сауны.
То, что произошло дальше, походило на плохо отрепетированный спектакль. Катька дрожащими руками стянула края блузки на груди, и тут же трусливо спряталась за спину Стаса, который продолжал мне что-то объяснять.
Кто-то осторожно тронул меня за плечи, разворачивая, пока я лицом не уткнулась в чью-то грудь и только тогда осознала, что продолжаю дико орать.
Не помню, как оказалась в такси и когда успела появиться Светка. Я смотрела, как за окнами проносятся дома, мелькают витрины магазинов. Мое состояние можно было описать, как отрешенное, и полностью осознать весь ужас ситуации я смогла только дома. Стоило только перешагнуть порог квартиры, как меня окатило чувство нереальности происходящего. Родные стены, тихие комнаты, диван, купленный на прошлой неделе, как сюрприз для вернувшегося из командировки мужа… запах Стаса…
Ненавижу слезы! Но, когда они покатились по щекам, я не пыталась их скрыть. Рыдая в три ручья, я опустилась в кресло.
Светка скинула кроссовки в коридоре и вошла в гостиную.
- Он не мог сам это… сделать.
Не зная, что ответить, Света сочувственно на меня посмотрела, присаживаясь на подлокотник.
- Ну почему я не выслушала его? Он ведь говорил, что я все неправильно поняла. Может, эта… подсыпала ему что-то… а, может, приворожила. Он сам не понимал, что делает!
Света откинула за спину светлые волосы и по-дружески сжала мою ладонь.
- Что ты хочешь, чтобы я тебе сказала? Что Стас надрался до чертиков и спутал Катю с тобой?
У нее есть одна особенность: Света не может говорить тихо и ласково, она говорит громко и правду, и это здорово приводит в чувство.
- Нет, - я громко шмыгнула носом.
Уже полчаса спустя большой дорожный чемодан прыгал по ступенькам подъезда.
- Спасибо, что согласилась меня приютить, Свет. Обещаю - это ненадолго.
Я знала наверняка, была уверена - муж захочет меня вернуть и сегодня вечером уже позвонит, а кучу вещей набрала, чтобы создать видимость серьезности моего решения. А оно далось нелегко. Но иначе поступить я не могла, муж должен осознать ошибку. Еще одну измену я уже перенести вряд ли смогу.
- Почему бы тебе самой не позвонить ему? - спросила Светка, спустя семь дней томительного ожидания, и, поймав мой яростный взгляд, тут же продолжила: - Вам нужно разобраться в этой истории. Может он просто боится сделать шаг навстречу. Мужики по сути своей - трусы. Позвони, под предлогом, что забрала не все вещи.
Но при всей своей бурной любви к мужу я оставалась очень гордой девушкой, и мысль о том, чтобы первой позвонить Стасу, казалась дикой и неправильной. Но вместе с тем глупой я никогда не была, и четко уловила в словах Светки тонкий намек на толстые обстоятельства. Загостилась я. Поселилась в ее комнате, спала с ней на одной кровати, а ведь обещала, что визит не затянется.
Светка скормила мне две таблетки валерьянки, заставила запить подслащенной водой и сунула в руку телефон. Секунду помявшись, я набрала номер Стаса. Длинные гудки сливались с учащенными ударами сердца. Светкино пойло мне совсем не помогло, я поднесла стакан к губам и сделала еще три глотка. Наконец, на другом конце провода сняли трубку. Я не знала с чего начать, но, как только открыла рот, слова полились, словно я зазубривала их накануне.
- Стас, это Лина.
Черт! Идиотка!
- Не могу найти свой новый свитер, ты не мог бы посмотреть в шкафу?
Тишина. Черт!
- Он не может сейчас подойти к телефону, - проворковал Катин голос. - Перезвони минут через двадцать. Мы как раз собираемся принять душ.
Я так и видела ее - чертовски красивую рыжую стерву с роскошной фигурой, в стильном и наверняка дорогущем платье, которое нетерпеливо срывает с нее мой муж!