- Да, мэора. Он не упомянул, где и как, пообещал потом… Но сказал зато, что накопитель очень мощный, просто невиданной ёмкости. Отец собирался вернуться за ним в Дилианию через какое-то время.
- А почему сразу не привёз, не знаете?
Парнишка помотал головой, отчего чёлка опять упала ему на лоб, а кончики волос прикрыли глаза:
- Нет, мэора, отец не говорил. Только добавил, что сразу никак не получится, надо подождать… Больше я ничего не знаю!
- Ну что ж, в таком случае, позвольте откланяться. - Драконна выбралась из уютных объятий мягкого кресла и вежливо наклонила голову, прощаясь: - Благодарю, что ответили на мои вопросы, брайя, юный брай. Вы мне очень помогли.
Сказав так, чтобы не разочаровывать семью покойного Бунджира, Айриэ с сопровождающими удалилась. На самом деле ничего особо ценного узнать не удалось. Неизвестно где, неизвестно у кого покойный маг раздобыл мощный накопитель магии, стоивший ему жизни. Никакой конкретики. Жаль, что отец не сообщил сыну подробностей. Правда, не исключено, что в этом случае подростка уже не было бы в живых, так что оно и к лучшему, наверное.
- Кстати, капитан, вы не знаете, накопители при Бунджире были? - поинтересовалась Айриэ у своего сопровождающего.
- Нет, мэора, ничего: ни колец, ни браслетов.
- А письмо, которое он получил?
- Не было, мэора, - ответил капитан, отрицательно качнув головой. - Ни в доме, ни при нём. Там только одежда окровавленная и осталась… точнее, её обрывки. Их тщательно осмотрели, я присутствовал.
- Ясно, спасибо.
Жаль. Может быть, если бы уцелело письмо, Айриэ удалось почувствовать магический след, а так эта ниточка оборвалась, никуда не приведя. Значит, надо искать новые следы в дилианском посольстве.
Не нравилось ей это мутное дело. Чутьё подсказывало, что с ним нужно разобраться, и желательно поскорее. Чёрная магия - не для этого мира. Хватает и того, что вторжение монстров сильно поколебало хрупкое Равновесие. Впрочем, присутствие дракона это компенсировало. Айриэ усмехнулась про себя: выходит, не так уж плохо, что она застряла здесь на целый век.
Вечером к дилианскому посольству подкатил экипаж, из которого, опёршись на руку слуги, величественно выплыла фигуристая женщина в тёмно-рубиновом платье с низким квадратным вырезом. Она, в сущности, ничем, кроме чересчур открытого платья, не отличалась от знатной дамы, хотя именно эта маленькая деталь - пусть и слегка замаскированная полупрозрачной сверкающей пелериной на тон темнее платья - говорила о многом. Согласно нынешней моде, столь открытые платья аристократка никогда бы себе не позволила, это почиталось моветоном и могло быть уместно лишь в одежде куртизанок, каковой нынешняя гостья посольства, похоже, и являлась. Да и драгоценности, украшавшие женщину, были чуть слишком крупными и даже, пожалуй, аляповатыми, чтобы рубины на шее и в ушах могли считаться подлинными. Вот для искусной и вполне доступной подделки - в самый раз. Почти знатная дама - холёная, красивая, но гораздо более снисходительная к маленьким мужским слабостям, нежели придворная красавица благородных кровей. Провести ночь с такой женщиной и веселее, и приятнее, и, что греха таить, намного дешевле, чем с аристократкой. С последними хорошо, если удастся отделаться дорогими, не поддельными, драгоценностями от лучших ювелиров, а то ведь и в брачные сети могут поймать, что для иных кавалеров совершенно нежелательно.
Впрочем, его высочеству Мэйгину женитьба уже не грозила, супругой он обзавёлся давно, и этот союз был политически выгодным, помогшим королю заручиться поддержкой восточных провинций Дилиании. Супругу, холодную и сдержанную, принц не любил, зато обожал весёлых, беззаботных красавиц, равно даря своё внимание придворным дамам и очаровательным куртизанкам. Впрочем, особой разницы между ними и не имелось, вопрос, как уже упоминалось, был в цене благосклонности. От наивных, бескорыстных девушек и женщин Мэйгин, по его собственному признанию, старался держаться подальше: сильные страсти и серьёзные чувства ему были совершенно ни к чему. Принц был человеком благоразумным. И слишком политиком, чтобы Айриэ верила в эту маску дамского угодника. Впрочем, находясь рядом с таким подозрительным и не слишком добрым человеком, как король Шингар, поневоле озаботишься защитной маскировкой, хотя бы из чувства самосохранения.
Мэйгина король Эстиссы принимал как почётного гостя и поселил в королевском дворце, выделив принцу и его свите целое отдельное крыло. Однако никто не мог помешать Мэйгину в любое время посещать дилианское посольство, тем более если Мэйгин желал развлечься. Куртизанку в королевский дворец не пригласишь, зато в посольстве провести вечерок с дамой полусвета вполне уместно. Айриэ была почти уверена, что широко известная любовь принца к, скажем так, не совсем знатным дамам - не более чем удобнейшее прикрытие для встреч с нужными людьми. Ведь на вечерах, устраиваемых Мэйгином в своём городском, "холостяцком" (где супруга никогда не показывалась) особняке присутствовали не только куртизанки, но и их покровители. А среди последних встречались не только беззаботные придворные, пришедшие весело скоротать вечерок, но и люди гораздо более серьёзные.
На входе её ожидали два безупречно вежливых мага и быстро проверили "куртизанку" на наличие амулетов, могущих нанести вред драгоценному здоровью принца, но ничего не обнаружили, разумеется, кроме слабенькой бытовой магии, помогающей поддерживать великолепное состояние кожи и волос красавицы.
Айриэ всё так же величественно плыла по особняку, милостиво и самую чуточку заинтересованно поглядывая на встречных мужчин и с нарочитым безразличием - на женщин. Чёрные кудри красавицы, перевитые золотыми цепочками, шелковистым надушенным покровом падали на безупречно ровную спину, бёдра чуть покачивались при ходьбе, а полупрозрачная пелерина почти соскользнула с плеч, заставляя мужчин сбиваться с шага и заглядываться на восхитительные прелести, открываемые низким вырезом. Драконна мимоходом лениво подумала, что, пожалуй, у той девочки, чей облик она приняла на сегодняшний вечер, после отъезда принца прибавится покровителей-дилианцев.
Айриэ уже ждали и сразу провели к принцу. Войдя, она присела в глубоком реверансе. Получилось чуть скованно и не так безупречно, как у человеческих аристократок, натренированных с детства. Драконне подобные упражнения были, мягко говоря, непривычны, но это и к лучшему: она не выбивалась из роли, от простолюдинки не ожидали грации и изящества благородной дамы.
- Встаньте, моя милая, и дайте-ка вас рассмотреть. - Голос принца был вкрадчивым, обволакивающим и прямо-таки завораживающим. - Вы ослепительно хороши. Как вас зовут?
- Уэлла, ваше высочество.
Голос куртизанки был тоже красивым, богатым на модуляции, сочным и бархатистым. Айриэ стоило некоторых усилий скопировать его, когда она творила свою иллюзию прямо в "Цветнике жизни", имея перед глазами оригинал. Но дело того стоило, этот мурлыкающий, томный голос прекрасно дополнял образ. Драконна бросила на принца зазывный взгляд из-под длинных стрельчатых ресниц и нарочито скромно потупилась. Судя по взглядам присутствующих в комнате мужчин, зрелище им весьма понравилось. Мэйгину, кажется, и притворяться не пришлось, он явно был впечатлён.
- Уэлла… прелестное имя, - галантно, хотя и совсем не оригинально сказал принц и взял куртизанку за руку, поднося к губам её тонкие пальчики.
Мэйгин верен себе. Говорили, он со всеми своими любовницами обращался так, что они чувствовали себя королевами - неважно, была перед ним знатная дама или простолюдинка. Впрочем, и с крестьяночками на сене его высочество не кувыркался даже в ранней юности - не тот уровень. Мэйгину нравилась некоторая доля изысканности в дамах, которых он приглашал в свою постель.
Мэйгин ласково заворковал и увлёк куртизанку к столу, усадив рядом с собой. Принц знал толк в хорошей кухне и поесть любил, что заметно отражалось на его фигуре. Впрочем, пухленькое брюшко Мэйгина ничуть не портило, скрадываемое костюмами от умелого портного, а круглое добродушное лицо и свежий румянец на щеках невольно заставляли поверить в его полную безобидность и даже некоторую наивность. Недруги Мэйгина, обманутые этой безобидной внешностью, не раз жалели, что связались с этим румяным полненьким жизнелюбом, внутри которого скрывался стальной стержень.
Ужин шёл своим чередом. Принц одаривал свою даму комплиментами, "Уэлла" исправно кушала рекомендуемые кавалером деликатесы, намеренно допуская некоторые лёгкие погрешности против этикета, но в целом действуя столовыми приборами не без изящества. Менестрель, совсем юный золотоволосый мальчик, томно перебирал струны своей лютни, наигрывая что-то лёгкое и романтическое. За столом разговор вёлся ни о чём, четверо других сотрапезников, из числа приближённых Мэйгина, обсуждали последние придворные новости и предвкушали предстоящий бал-маскарад, что король Эстиссы устраивал в честь высокого гостя. Ужин закончился достаточно быстро, деликатные и понятливые приближённые поспешили оставить принца наедине с его гостьей, а вскоре Мэйгин выслал из комнаты менестреля и слуг.
- Моя милая, вот мы наконец и одни, - всё так же ласково проворковал принц, но взгляд его в одно мгновение совершенно изменился, став жёстким и сосредоточенным. - Мой маг заранее установил на эти комнаты "полог тишины", так что можем шалить совершенно свободно.
Он вопросительно обвёл глазами комнату, прося магессу проверить, но она уже действовала, не дожидаясь просьбы.
- Всё в порядке, Мэйгин, "полог" на месте, - подтвердила Айриэ, тоже оставив поднадоевшие ей ужимки Уэллы и свободно откидываясь на спинку дивана.
- Нидайра, это действительно вы? - с лёгким смешком пожелал удостовериться принц. - Ваша маскировка безупречна. Я бы никогда не сумел вас узнать, не предупреди вы заранее.
- Магия, всего лишь магия, ваше высочество, - чуть развела руками драконна, улыбнувшись.
- Восхитительно! - заверил брат дилианского короля, посматривая на её декольте чуть затуманившимся взором. - Вам необычайно идёт это платье!
- Благодарю вас, Мэйгин. Правда, я в брюках и рубашке. Платье - иллюзия, как и всё остальное, - с некоторой ехидцей поведала Айриэ, потому что принц явно собрался приударить уже за "Нидайрой". А ей не хотелось терять время на эти человеческие глупости.
- Не может быть!..
На лице Мэйгина читалось почти мальчишеское разочарование, так что Айриэ не выдержала и рассмеялась, хотя и прекрасно понимала, что это, скорее всего, просто игра. Мэйгин умел выглядеть комичным, не переходя тонкую грань, за которой начиналось балаганное шутовство.
Драконна позволила своей личине слегка "поплыть", открывая привычный Мэйгину облик Нидайры. "Чувствую себя этаким многослойным кочаном капусты. Определённо, надо избавляться от большей части моих масок", - мрачновато сказала себе Айриэ, но на лице её сохранялось приветливое выражение. В конце концов, Мэйгин не виноват, что он человек. Возможно, когда-нибудь, если они сойдутся поближе и подружатся, она познакомит его с бескрылой ипостасью Айриэннис. Пока же… принц - слишком политик, да вдобавок сильно зависит от прихотей своего брата. А короля Шингара сложно назвать разумным правителем, уж слишком часто тот шёл на поводу у собственной подозрительности и карал всех без разбора, правых и виноватых. Разбирался - после.
- Ах, Нидайра!.. - укоряюще вздохнул Мэйгин. - Поверьте человеку, искренне любящему женщин: это платье делало вас особенной, неповторимой, потрясающей! Я ранен в самое сердце, такое разочарование!..
- Мой дорогой принц, если вам так понравились этот облик и платье, вы всегда можете пообщаться с оригиналом.
- Вы хотите сказать, у этой иллюзии существует реальный прототип? - оживился Мэйгин. Глаза его загорелись охотничьим азартом.
- Ну конечно! Не могла же я допустить подобную небрежность. Если вам будет угодно, обратитесь в "Цветник жизни" и попросите снова прислать Уэллу. Вы получите то, что желаете. Кстати, девочка вам подыграет, если что, и подтвердит, что в прошлый раз вы были просто великолепны.
Судя по огоньку, мелькнувшему в глазах Мэйгина, за девочкой он непременно пошлёт. Надо же, видимо, Уэлла очень даже в его вкусе. Маскировка маскировкой, а женщин принц, похоже, любил и ценил, хотя и не слишком обольщался на их счёт. Ну и на здоровье, пусть развлекается.
- Нидайра, вы не представляете, как я сожалею, что нам приходится прибегать к подобным уловкам, чтобы просто встретиться. Но мой брат, увы, питает поистине необъяснимую неприязнь к вашему Ордену.
В сущности, неприязнь короля Шингара вполне объяснима. Он был слишком подозрителен, ревниво относился к унаследованной им короне и крайне болезненно - к тому, что он почитал угрозой собственной власти. Мэйгин, по его собственному признанию, был на подозрении с колыбели. Впрочем, ему достаточно рано хватило ума понять, как лучше вести себя с братом, чтобы не потерять свободу, а то и жизнь.
Круглое лицо Мэйгина выражало огорчение - кажется, не наигранное. Он принялся расхаживать взад-вперёд, безжалостно топча сапогами пушистый бежевый ворс дорогого "пустынного" ковра.
- Я люблю моего брата, несмотря ни на что, - твёрдо заявил Мэйгин. - Шингар - хороший человек и сильный правитель. Но эта его подозрительность и упорное нежелание позволить Ордену защищать наших людей… Нидайра, простые маги плохо справляются. Мы попали в крайне сложное положение. Север страны опустел, казна истощается, королевство обезлюдело, экономика подорвана. Нам даже сборщиков налогов приходится отправлять с сильным отрядом, а привозят они крохи. У наших подданных нет денег, нет уверенности в будущем… Они боятся за свои жизни, и у них имеются все основания для этого! Я знаю, что Драконий Орден сумел бы помочь, позволь вам Шингар действовать свободно. Но он упорно верит, что вы - угроза его власти. Богини Лунные, что я только ни делал, чтобы убедить его переменить точку зрения!.. В итоге меня чуть не записали в заговорщики и не сослали в отдалённую крепость, - криво улыбнулся принц и наконец опустился в кресло, крепко сжимая подлокотники. - В Эстиссу я приехал просить у короля Вэндора денег взаймы. Иначе нам не на что будет покупать хлеб и начнётся голод, последние подданные разбегутся или перемрут. Тогда, боюсь, нас приберёт к рукам Сайгара, они давно зарятся на наши земли.
Мэйгин верно описал положение дел. В Дилиании сейчас жилось несладко, люди действительно боялись. Кто мог, перебирался в соседние королевства, но Юнгирод мало кого принимал, а Эстисса, как уже говорилось, отправила беженцев назад, не взирая на их нежелание покидать безопасную сытую страну. Некоторым искусным мастеровым позволяли остаться, но лишь единицам, чтобы не обострять отношений с Шингаром и не нарваться на обвинение в сманивании талантливых людей и подрыве экономики Дилиании. Было бы что подрывать…
- Нидайра… то, что я сейчас скажу, может стоить мне жизни, узнай Шингар хоть слово из нашей беседы. Но я знаю, что вашему благородству можно доверять. Я имел удовольствие встречаться с Великим Магистром Гидиаром - тайно, разумеется, иначе брат уже покарал бы меня за измену. Иногда я думаю, не безумен ли Шингар… - вздохнул Мэйгин и продолжил: - Но простите, Нидайра, я немного отвлёкся. Так вот, мэор Гидиар ясно дал мне понять, что ваши полномочия столь широки, что, сколь ни невероятно это звучит, вы можете распоряжаться от имени главы Ордена. Я прошу вас сказать, правильно ли я понимаю, что Великий Магистр - фигура в некотором роде бутафорская? Пожалуйста, не сочтите это за оскорбление!
Поспешное добавление последней фразы и мягкая, почти виноватая улыбка принца не требовались - Айриэ, разумеется, ничуть не обиделась. Мэйгин был умён и сумел сделать верные выводы из брошенных ему намёков. Интересно, почему Гидиар решил уйти в тень? У Мэйгина имеется любопытное предложение, но Гидиар не хочет брать на себя ответственность за принятие спорного решения? Разумно, особенно с учётом того, что драконна сама не раз предлагала в спорных случаях обращаться к ней за помощью без церемоний. В конце концов, она - единственный представитель своей расы в Акротосе, вдобавок взяла на себя обязанности по присмотру за миром вообще и Драконьим Орденом в частности.
Что ж, надо послушать, что Мэйгин намеревается сказать ей. Поэтому она сказала:
- Отчасти вы правы, Мэйгин, хотя Гидиар - действительно глава нашего Ордена. У него имеется реальная власть и все полномочия для решения большинства дел. Однако существуют вопросы, решать которые единолично Гидиар не должен. Для этой цели имеется, скажем так, совет сильнейших драконьих магов - нечто вроде Магического Купола, которому подчиняются обычные маги.
- Понимаю… - задумчиво пробормотал Мэйгин и вдруг остро взглянул на драконну: - Тогда, получается, что вы - представитель этого… особого совета? Я прав, Нидайра?
- Да, - подтвердила Айриэ, не особенно погрешив против истины. Её персону можно рассматривать и так. Тем более, в её родном Драконниаре действительно существует нечто вроде совета наблюдателей, помогающих разрешать особо спорные вопросы и отвечающих на просьбу о помощи, полученную от обитателей мира. В своё время Айриэ потому и прибыла в Юнгирод, что люди, состоящие в Ордене, поступили весьма разумно и попросили помощи драконов в деле с чёрным магом.
Чуть улыбнувшись, принц сознался:
- Вот как… А знаете, мне ведь всегда казалось, что вы, мэора, намного сильнее, чем позволяете видеть другим. Вы держитесь чересчур уверенно, так что внимательному человеку становится ясно, что у вас имеются для этого все основания. Нидайра, в вас имеется особая внутренняя сила, вы держитесь просто, но… по-королевски. Поверьте, мне есть с чем сравнивать! - заверил он, когда Айриэ со смешком принялась разубеждать его.
- Ну хорошо, если вам так будет угодно, принц, - перестала спорить драконна и таинственно понизила голос: - Я обладаю некоторыми особыми способностями… древние заклинания, сохранившиеся с прежних времён книги… вы понимаете?
Мэйгин подтвердил, что понимает и восхищён до глубины души. В его светло-серых глазах вновь горел азарт, на сей раз по причине прикосновения к старинным тайнам, как признался принц. Они ещё немного поговорили о древних временах, а потом Мэйгин как-то очень плавно, но решительно вернулся к тому вопросу, который, похоже, волновал его сейчас больше всего.
- Нидайра, Великий Магистр предупредил, что я смогу встретить вас здесь, в Сигмале, и изложить вам мои… соображения по поводу будущего моей страны. Поверьте, я не ищу личной выгоды, я просто был рождён сыном и братом короля, а это налагает определённую ответственность. Я не могу и не хочу равнодушно смотреть, как гибнет моё королевство - гибнет потому, что мой несчастный брат, кажется, теряет если не рассудок, то уж чувство меры точно. Богини мои Лунные, я просто не знаю, как сказать это, но… - Принц снова вскочил и быстро зашагал по ковру, упорно глядя в пол. Потом резко остановился, рубанул ладонью воздух - как невидимым мечом, будто отсекая все сомнения - и продолжил: - Нидайра, если Драконий Орден поддержит меня, я поддержу его - во всём.
Мэйгин теперь смотрел ей в глаза - внимательно, настойчиво, хмуро. Он неосознанно теребил свой шёлковый шейный платок, стремясь ослабить узел, и шумно дышал. Пальцы его чуть подрагивали, со щёк сошёл жизнерадостный румянец, а лоб пересекли глубокие морщины.
- Что вы имеете в виду, принц?