5
К тому времени, когда Чава вернулся, таща за собой свою мать и нескольких людей из близлежащих трущоб, создание вновь изменилось. Мокрые серые мешки на спине теперь увеличились, становились размером почти с человека, когда они полностью надувались. Его руки и ноги как бы объединились, слились одно в другое. Вид ободранности шеи не изменилось, мясо теперь выглядело, будто бы в нем кишели муравьи.
Воздух вокруг него принял едкое желтое сияние. Его окружало густое облако, и когда они подходили слишком близко, они обнаруживали, что трудно дышать. Один мужчина, мелкий, но достойно выглядящий старый алкаш, прошел среди облака и, после пронзительного кашля, рухнул. Двое других сельчанина подняли его и начали бить по мордасам.
Чава наблюдал, пока пьяница был снова в сознании и нащупал свою бутылку, потом повернул назад снова к существу.
- Что это? - спросил Чава свою маму.
Его мать шепотом советовалась с соседями, наблюдая нечто. Чаве было трудно услышать, что они все говорили, но одно слово он слышал снова и снова: Икстаб. Икстаб. В конце-концов, его мама вернулась к нему.
- Кто это Икстаб? - Чава нервно спросил.
- Пойди приведи старую ведьму. - сказала она ему. - Она знает, что делать.
Ведьма уже направлялась к пляжу, когда он наткнулся на неё. Она двигалась медленно, опираясь на посох. Она была старая и хрупкая, большую часть её волос выпало, и на её лице много морщин. Его мать утверждала, что она была жива тогда, когда испанцы убили майа, тысячу лет назад.
- Она словно потерянная книга, - сказала его мама однажды. - Она знает всё, что все остальные уже забыли.
Она несла сумочку, перекинутый через плечо. Он стал объяснять про существо, но она утихомирила его жестом.
- Я уже знаю, - сказала она. - Я ожидала тебя раньше.
Он взял её руку и помог ей дальше. Другие из трущоб тоже собрались на пляже, некоторые из них шли словно загипнотизированные. Некоторые рыдали; некоторые бежали.
- Кто это Икстаб? - спросил неожиданно Чава.
- А, Икстаб, - сказала ведьма. Она остановилась и повернулась лицом к нему. - Она богиня. Она повешенная женщина. Она висит на дереве, веревка вокруг ее шеи, и ее глаза закрыты, и ее тело начало гнить. Но она все ещё богиня.
- Но она мертва?
- Богиня суицида, - задумалась ведьма. - Она повешенная богиня, богиня конца. Она собирает с собой тех, кто умер сомнительными способами. - Она посмотрела на мальчика пристально. - Она очень суровая хозяйка. - сказала она.
Чава кивнул.
- Скажи мне, - обратилась ведьма к нему, - имелись ли у тебя сны прошлой ночью?
Чава кивнул.
- Расскажи мне свой сон, - сказала ведьма, и затем внимательно слушала, как он рассказывал его сбивчиво, по частям.
Она указала вперед, на людей, бегущих перед ними, толпа людей около странного существа поднятого впереди.
- Эти тоже, - она сказала, - они тоже делятся своими видениями.
- Что это значит? - спросил Чава.
- Что это значит? - Она указала дрожащим пальцем на существо впереди, его серые мешки сейчас почти в два раза больше человека, облако вредного газа растет. - Ты видишь, что это значит.
- Наши сны создали это существо? - спросил удивленный Чава.
Она ему беззубно улыбнулась.
- Ты думаешь, мы так могущественны? - спросила она и начала снова шаркать вперед. - Нет, - сказала она. Мы не способны. Наш сон - это предупреждение.
- Предупреждение?
- Сон говорит нам - здесь что-то не так, - сказала она. - Мы должны узнать что именно.
Какое-то время они шли по песку без разговоров, старуха тяжко дышала. Чава уже слышал шипение существа, громче, чем шелест прибоя.
- У тебя были сны наяву? - спросила ведьма.
- Что ты имеешь в виду? - спросил он, испугавшись.
- А, да. - сказала она. - Слышу по твоему голосу, что были. Ты должен быть осторожным. Ты нашел это первым. Это значит тебе принимать решения. Чиксулуб: ты знаешь, что значит это слово? - Мальчик покачал головой.
- Ты же в этом городе жил всю свою жизнь, - ругала она его. - Ты живешь с этим словом на устах, и не знаешь его значения?
Он помолчал немного, спросил: - Разве это плохо?.
Она пошевелила своими губами, но ничего не ответила. Наверное, на этот вопрос не стоит отвечать.
- Что значит Чиксулуб? - спросил он через минуту.
Она остановилась и концом посоха начертила фигуру на песке. Это были переплетающиеся линии.
Он скрестил свои пальцы и сымитировал это, делая знак защиты, он знал это с детства.
Она кивнула.
- Что это? - он спросил.
Она ничего не сказала. Она широко раскрыла свой беззубый рот, который выглядел через минуту странно, как бесчелюстная пасть существа на пляже.
- Хвост дьявола, - сказала она. - Дьявол просыпается и трясет своим хвостом. Если мы не сможем его снова усыпить, то нам всем конец.
6
Нет никакой причины идти туда, думал Альтман. Это было глупо, вероятно чья - то шутка. Ты задаёшь слишком много вопросов, и то, что кто - то провернёт это с тобой просто неизбежно.
Последняя вещь, которая нужна была ему - это мысль о шпионаже и заговоре. Он должен был понять это рационально и с научной точки зрения.
Но вместо того, чтобы пойти к месту встречи, он просто пошел домой. Когда он прибыл, Ада была уже там. Она сидела за столом, и спала. Её длинные темные волосы, были заправлены за уши и аккуратно спускались по её плечам. Альтман поцеловал её шею и разбудил её.
Она улыбнулась, и в её тёмных глазах вспыхнул огонёк.
- Ты позже чем обычно, - сказала она. - Ты ведь изменял мне, не так ли? - сьязвила она.
- По крайней мере, я в лучшей форме, - сказал он.
- Я плохо спала прошлой ночью, - сказала она. - Снились кошмары.
- Мне тоже, - сказал он.
Он сел рядом и сделал глубокий вдох.
- Происходит что-то странное, - сказал он.
Он рассказал ей о том, что он и Филд обнаружили, о звонках, которые он сделал, общий смысл, который чувствовал, и что другие, казалось, принимали участие, что кое-что упущено.
- Это забавно, - сказала Ада. - И не правильно. То же самое было со мной сегодня.
- Ты обнаружила гравитационную аномалию?
- Отчасти, - сказала она. - Или по крайней мере антропологический эквивалент. Предания изменились.
- Какие предания?
- Народные сказки, они начинают изменяться, и очень быстро. Этого раньше не было, Майкл. Никогда.
Альтман был неожиданно серьезен.
- Никогда?
- Никогда.
- Проклятье.
- Они продолжают говорить о хвосте дьявола, - сказала она, - своего рода искривленная аспектная вещь. Когда они упоминают это, они скрещивают их пальцы, похожие на это. - Она подняла средний и указательный пальцы, и скрестила их. - Но когда я пытаюсь разговорить их, они затихают. Они никогда не вели себя со мной так прежде. Они больше не доверяют мне. - Она провела по столешнице рукой. - Знаешь, что является самым странным?
- Что?
- Ты знаешь, как они называют, хвост дьявола на языке Юкатанском Майя? Точно также как кратер: Чиксулуб.
Альтман чувствовал, что его горло пересохло. Он посмотрел на часы. Пятнадцать минут восьмого. Ещё не поздно, чтобы успеть на встречу.
7
Какое-то время никто не говорил.
Они просто стояли, наблюдая за ведьмой, которая, в свою очередь, придерживалась за плечо Чавы, просто смотрела на существо.
- Ты видишь, сказала она шепотом, который был почти заглушен хрипением существа. - Оно становится все больше.
Она покопалась глубоко в своей сумке и достала оттуда горсть чего-то. Она начала танцевать, медленно чертя круг вокруг существа, только на краю облака, что существо было создало для себя. Она потащила Чаву вместе с собой, опрыскивая что-то в песок перед собой. Это был странный танец, эксцентричный, почти пьянящий. Сначала другие просто смотрели, потом медленно один или два начали повторять, затем еще несколько. Некоторые качали головами, как будто попадали в транс.
Когда она стояла прямо напротив головы существа, она остановилась и начала поворачиваться на месте. Вскоре все стали делать тоже самое, наблюдая за ведьмой, стало понятно - медленно образуется целый круг. Они встали вокруг существа, некоторые из них стояли по колено в воде.
Она раскачала толпу перед нею, отступила, и вышла вперед снова Остальные последовали. Чава зашел слишком далеко и стал кашлять, дыхнув чутка газа, что выделяло существо. Его глаза покалывало, его горло чесалось.
Ведьма подняла свои руки, скрестив свой указательный и средний пальцы. Чиксулуб, прошептала она, и повернулась снова. Слово пошло искаженным из других уст, как стон.
Ведьма медленно превращалась и исчезала, ее спина и нога увеличились. Она отошла на несколько ярдов назад от существа и начала копать песок, пока не раскопала часть сплавного леса, затем снова подошла к существу. Она кивнула головой и указывала Чаве пока он тоже покидал круг и возвращался с корягой. Одни следовали за другими, блуждали по кругу и медленно возвращались.
Кожа, что образовывала серые мешки на спине существа, все утончалась и утончалась, по мере роста мешков. Теперь оно было почти прозрачным. Мешки медленно раздувались, пока они были натянуты, а затем спускались, делаясь примерно ослабленными, пока не набухались снова. За этим было страшно наблюдать. Чава ждал, когда они лопнут.
Ведьма затанцевала вновь. Она подняла кусок бревна повыше, беззубо улыбнулась, и бросила это в существо.
Оно ударило легонько существо в лицо и упало вниз на песок. Существо вообще не среагировало.
- Сейчас ты, - обратилась ведьма к Чаве. - Выше. И сильнее.
Он бросил кусок дерева выше и сильнее, к крайней левой кисте. Он ударил кисту снизу и чутка порвал её. Воздух начал шипеть. Ведьма подняла свои руки и опустила их вниз, а также бросила свои другие куски дерева. Один или два пролетели мимо, один или два отскочили, но больше, чем несколько прокололи мешки, некоторые довольно глубоко. Воздух выскочил из них; ядовитое облако стало медленно развеиваться.
- Теперь иди, - сказала ведьма Чаве, её голос был хриплым. - Ты видишь человека там, обычно вдрызг пьяного. Беги к нему и возьми его бутылку и принеси её ко мне.
Он быстро бежал около круга и к маленькому, но достойному темноволосому пьянице, который слишком близко подходил к облаку и чуть не умер. Человек повернулся и улыбнулся ему. Прежде чем он успел среагировать, Чава схватил бутылку у его ног и побежал обратно к ведьме.
Она взяла это от него и откупорила её. Сзади их протестовал пьяница, некоторые из остальных удержали его.
- Задержи свое дыхание, сказала она Чаве, как только она дала ему бутылку. - Ты должен положить это на дерево и само существо.
Его сердце заколотилось, Чава сделал глубокий вдох и бросился вперед. Рваная кожа на мешках уже начала переплетаться воедино. Мешки всё ещё были спущены, но уже начинали надуваться. Он перевернул бутылку, брызгая существо и дрова вокруг него, а затем бросился обратно к ведьме, его глаза опухли и жгло.
Ведьма подожгла верхнюю часть своей клюки и осторожно подошла вперед и прикоснулась ей к голове существа.
И существо и бревна сразу загорелись. Она выронила свой посох, тоже давая ему сгореть. Сущесто шипело и билось в агонии, но не пыталось сбежать из огня. Серые мешки на его спине превратились в пепел и развеялись. В конце концов оно перестало дергаться.
Ведьма, покачиваясь, убедила всех потихоньку снова с заиканием танцевать. Чава вдруг заметил что его ноги как будто не слушались его, словно кто-то другой двигал его ногами. Он интересовался, как много односельчан чувствовали тоже самое. Деревенский пьяница, который был недалеко от толпы, слегка покачиваясь, глядя в огонь, морщил свой лоб.
Они продолжали наблюдать медленные движения в воздухе, пока от существа не остался один обугленный скелет. Лишенный своей плоти и сожженный дотла, оно выглядело почти как человек.
8
Он заказал бутылочное пиво и убедился, что бутылка запечатана.
Пока он ждал незнакомца, он осматривал бар, пытаясь определить, кто из этих людей мог бы позвонить ему.
Единственными посетителями маленького бара были полдюжина ученых из североамериканского сектора - незнакомец мог был любым из них.
Он сел за стол.
Как только он открыл пиво и сделал глоток, какой-то человек приблизился к нему. Человек был бледный, костлявый и тонкий, носил обмундирование парашютиста, стрижка была короткая. Альтман предположил, что он может быть техником.
- Ты, Альтман, - сказал мужчина.
Это был не вопрос.
- Верно - сазаль Альтман. - А ты?…
- Я говорю своё имя только друзьям, - сказал он. - Ты - друг?
Альтман уставился на него.
- Хорошо, - сказал мужчина. - Может быть мы подружимся не сразу. Окей, независимо от того, что Вы думаете о том, что я Вам скажу, если кто-нибудь спросит, Я вам ничего не говорил.
Альтман колебался только момент.
- Хорошо, - сказал он.
- Может выпьем? - предложил человек.
Человек протянул руку. Альтман пожал её.
- Хэммонд, - сказал мужчина, - Чарльз Хэммонд. - Он стряхнул мусор стола и сел.
- Рад знакомству, - сказал Альтман. - Вы должны рассказать мне, что происходит.
Хэммонд наклонился к оппоненту.
- Вы заметили кое-что, - сказал он. - И не вы один.
- Нет? - сказал Альтман прохладно.
- Я нахожусь в средствах связи. Внештатный работник, специализируюсь на промышленных сооружениях. - Он слегка ткнул в грудь Альтмана пальцем. - Я тоже заметил это.
- Хорошо.
- Существует импульс, - сказал Хэммонд. - Медленный и нерегулярный, и очень слабый, но достаточно сильный, чтобы слегка ослаблять другие сигналы.
Я перфекционист. Когда я что-то делаю, я хочу, чтоб это было идеально. Вещи, безразличные другим людям, важны для меня. Потому я отметил это.
Он остановился. Алтман ждал пока он продолжит.
Альтман не вытерпел, отпил пива и спросил.
- Отметил что?
Хэммонд кивнул.
- Точно, - сказал он. Сначала я решил, что это была проблема с коммуникационным терминалом, который я устанавливал для корпорации Дреджер.
- Я не знал, что Корпорация Дреджер находилась здесь, - вмешался Альтман.
Это, как и все остальное, было для него признаком, что происходит что-то странное.
Корпорация Дреджер была одной из темнейших среди ресурсодобывающих корпораций, готовых стремительно налетать на территорию под прикрытием местного правительства, бурить шахты и брать столько, сколько могут пока это не будет замечено, после чего снова исчезают.
- Официально они этим не занимаются. Просто находятся здесь. - Очень скрытно, - сказал Хаммонд. - Я не должен знать, кто они такие. Как бы то ни было, сначала я решил, что потеряно соединение, небольшая потеря электрического заряда, давшая случайное шипение в линии. Я разобрал терминал. С ним все было в порядке. Поэтому я собрал его. Шипение по-прежнему присутствовало. Иногда раз или два в минуту, длясь несколько секунд, а иногда чаще. Может ты что-то упустил, - сказал я себе. Я был близок к тому, чтобы разобрать эту штуковину опять, когда подумал, что будет лучше проверить другой терминал в той же системе. Та же проблема. Я уже собирался разобрать всю систему Корпорации Дреджер, когда мне пришла в голову мысль: - может быть, это не только в этой системе, но и в других местах?
- И?
- Все замечали это, но никто не отмечал. Это не просто проблема с одной системой. Это слабый и непостоянный электромагнитный импульс, исходящий непонятно откуда.
- И что же это?
- Я провел небольшое расследование, - сказал Хэммонд, игнорируя вопрос Альтмана.
- Я установил несколько приемников и произвел триангуляцию импульса. Он нерегулярен настолько, что заставил меня попотеть, определяя откуда он исходит. Но когда я определил место, то решил что ошибся. Потому я переместил туда приемники, триангулировал снова, и на этот раз был уверен в верности своих расчетов.
- Где это место?
Хаммонд придвинулся еще ближе, схватив Альтмана за плечо и придвинув губы к его уху.
- Запомните! - прошептал он. - Я вам ничего не говорил.
Альтман кивнул.
- Из кратера, - прошептал Хаммонд. - Точно от входа в кратер Чиксулуб, на глубине одного-двух километров под грязью и скалами. Вот где вы можете найти вашу аномалию.
- Боже мой, - сказал Альтман.
Он рассказал Хэммонду о том, что слышала Ада.
- Три различных цепочки, сказал он. - И все они ведут к кратеру Чиксулуб.
Хаммонд откинулся на спинку кресла, тряся своей головой. - Это просто мое мнение, - сказал он. - Может быть, импульс существовал там все время и никто не заметил этого до настоящего момента. Может быть, мы можем услышать это только сейчас, когда наше оборудование стало более совершенным. Но я считаю, что я мог заметить это и раньше. Это не те вещи, которые я пропускаю. Но вот вам мой вопрос: - это импульс, или сигнал?
- Сигнал?
- Он немного непостоянен, но все еще имеет некую последовательность. Я не могу утверждать наверняка, но считаю, что это что-то, что делается намеренно. Здесь внизу, под миллионами тонн воды и камней.
- Это не имеет никакого смысла, сказал Альтман.
- Нет, - согласился Хэммонд. - И это становится все более странным.
Хэммонд опять наклонился ближе, и в этот раз Альтман увидел что-то в его глазах - затравленный взгляд.
- Я сказал Корпорации Дреджер об этом импульсе, это ведь моя работа. Я не хочу чтобы они обвиняли меня, хочу чтобы было ясно, что есть что-то, что чувствует каждый, но не замечает. И что вы думаете они ответили?
- Что?
- Рассказывали ли вы кому-нибудь еще? - это точная цитата. Прежде чем я услышал это, они заставили меня подписать бумагу о неразглашении. В обмен на некоторые денежные компенсации, я не могу говорить об импульсе. Я и не рассказывал никому до вас.
- Как ты думаешь, что это значит? - спросил Альтман.
- Как ты думаешь, что это значит? Позволь мне спросить у тебя кое-что. Есть ли кто-нибудь, кто имеет доступ к системе коммуникаций в обход системы защиты?
- Кто?
- Парень, который ее обслуживает. То-есть я. Если ты проникнешь в систему, ты затянешь себе на шее петлю десятками различных способов, если рядом не будет кого-нибудь помудрее. Я делаю это время от времени, просто чтобы держать мои запястья гибкими. Так, хобби. - Его голос становился неразборчивее. - Я делал это с Корпорацией Дреджер.
- И?
- Это продолжалось недолго - сказал он. - Десять дней спустя после моего проникновения в систему, они закрыли мне доступ.
Кто-то из северо-американского сектора попытался сделать это, но кто-то - был дома - в этот момент.
- Они наверняка знали, что система не защищена.
- Ничего им не рассказывай, сказал Хэммонд. - Они не могли быть точно уверены. Они что-то затевают. Что-то есть на дне кратера, что-то важное, может быть даже нечто уникальное. Я смог перехватить множество разговоров об этом из коммуникаций. Но после трех дней, сообщения стали закодированными, они начали шифровать все подряд.
Он полез в карман и достал оттуда свой голопод.