Из небольшой светлой прихожей, с глубокими нишами в стене со шкафами для одежды, вели три двери. Налево - в нежно-зелёных тонах спальня, судя по виднеющейся в глубине через открытые двери кровати. Направо - комната для гостей: невысокий столик, низкие сиденья, диванчик у дальней стены. Больше ничего через раздвинутые створки двери заметить не удалось. Дверь прямо, очевидно, вела в кухню.
- Так, я приготовлю чай, - заявила Ника, едва проводив их в гостиную. - Вы тут пока осматривайтесь, вам в этой комнате ночевать. Рекомендую освоить раскладывание дивана, - она улыбнулась и кивнула в сторону дальней стены.
- Тебе помочь? - спросил Павел, но Ника только отрицательно покачала головой и скрылась в дверях.
Он осмотрелся. Комната в далеко не аскетичном стиле. Светлый ковёр на полу - длинный ворс напоминает шкуру какого-то древнего дикого зверя. Искусственный, конечно, но от натуральной шерсти отличить трудно. А может, и натуральный, хотя вряд ли такую дорогую вещь будут кидать под ноги. Занавески, скрывающие обычные для таких домов пластиковые жалюзи на окнах. Голограммы на стенах - пейзажи какие-то, цветы…
- Паш, смотри, - позвал Дмитрий.
Он стоял у небольшого письменного стола, глядя на пластиковую голографию в рамке. Павел подошёл ближе. Ника радостно улыбалась, прижимаясь к плечу высокого весёлого мужчины с небольшой каштановой бородой.
- Я его точно где-то видел, - задумчиво сказал Дмитрий. - Как думаешь, это её парень?
Павел с первого взгляда вспомнил наверняка, где он видел это лицо.
- На Каджеро. Врач, - коротко сказал он и отошёл к стене, где между двумя горными пейзажами втиснулась небольшая полка с десятком настоящих бумажных книг.
- Точно, - согласился Дмитрий и не стал повторять свой второй вопрос, который Павел только что старательно не заметил.
Врач из Солнечного. Тот, который был в эпицентре рокового захвата. Значит, Ника тоже из Солнечного? Где она была тогда? Как же не вовремя всплыло это название, Пашка только успокоился.
Из кухни показалась сама Ника, обрывая его мысли.
- Ребята, всё готово, прошу к столу. Не возражаете, если на кухне?
Они не возражали и прошли за ней в кухню, такую же зеленоватую, как и спальня. Едва войдя, Дмитрий остановился в дверях и присвистнул:
- Ого! Ну, ты даёшь.
Павел протолкнул застывшего на пороге друга внутрь и тоже притормозил. Возвышающаяся посреди стола пирамида из разнообразных бутербродов внушала восхищение.
- И когда ты успела? - изумился он вслух.
Ника загадочно улыбнулась и сказала:
- Садитесь. Чай остынет.
Первые минуты опять прошли в молчании, ребята оглядывались и попутно поглощали бутерброды, а Ника не мешала им делать и то, и другое.
Кухня на первый взгляд казалась обыкновенной - светлые стол и стулья, диванчик вдоль стены, широкое окно с пластиковыми жалюзи, как и в комнате, скрытыми занавеской, посудомоечная машина, микроволновая печь, холодильник, встроенные в стены шкафчики с посудой, спрятавшийся в нише небольшой кран водопровода. Белая дверь - очевидно, в ванную комнату. Чуть позже, в углу напротив окна, Павел обнаружил окошко линии доставки продуктов с панелью управления. Четыре года назад это была роскошь, доступная далеко не каждому человеку. А тут - съёмная квартира, одинокая девушка… Впрочем, мало ли, что могло измениться за четыре года. Хотя двери, заменённые с дешевых стандартных на петлях новыми автоматическими, раздвижными, тоже наводили на мысли, что не всё так просто с этой квартирой.
- А вы на Землю насовсем? - спросила Ника, отвлекая его от изучения обстановки. - Или улетите потом куда-нибудь?
- Думаю, насовсем, - медленно ответил он.
В самом деле, куда им лететь? У Димки тут родители, Рита, он учиться хотел. А он сам - ну, куда он от них денется. И какая разница, где работу искать, на Земле или в колониях, хрен редьки не слаще. Тут хоть ребята рядом.
- А я знаю, где в нашем районе есть офисы биржи труда, - сказала Ника. - Вы ведь ещё не определились с работой?
Следующие четверть часа прошли в разговоре. Говорили Павел с Никой, а Дмитрий полностью погрузился в свои мысли и молчал.
- …Вообще в космосе военный - это чисто мужская профессия, - закончил Павел ответ на очередной вопрос Ники.
Она нахмурилась. Словосочетание "чисто мужская профессия" показалось ей слишком категоричным.
- Ну, не скажи. Почему-то мне кажется, что женщины ничуть не хуже справляются и с профессией военного, и с работой в космосе. Так почему же нельзя совместить эти две сферы деятельности?
- Да ладно! Там такая нагрузка! - словно очнулся Дмитрий.
- Можно подумать, женщины все сплошь и рядом нежные былинки, - фыркнула Ника. - Мы разные!
- Да ни одна! - пылко отрезал Дмитрий.
Ника резко поднялась. Пора было сворачиваться - завтра пятница, вставать в университет. Она стремительным движением схватила опустевшую тарелку из-под бутербродов, но больше ничего не успела сделать.
Оба парня, как по команде, пригнулись к столу, а Дмитрий при этом ещё и со стула соскочил.
Ника ошеломлённо замерла, помотала головой, словно пыталась стряхнуть непонятное видение.
- Эй! - осторожно позвала она. - Вы чего?
Ответ последовал не сразу. Ребята так и не разогнулись. Только плечи у обоих вдруг одновременно затряслись, и до Ники донеслись непонятные сдавленные звуки, через секунду переросшие в гомерический хохот.
Ника поставила тарелку на стол и почувствовала, что такой же смех разбирает и её. Она фыркнула, на этот раз весело, и вскоре уже заливисто смеялась, глядя, как цепляется за стол Дмитрий, не в состоянии хотя бы поднять голову, и как вздрагивает от смеха широкая спина Павла. Наконец, он первым нашёл в себе силы выпрямиться.
Ника тоже медленно успокаивалась, глядя на его раскрасневшееся лицо со сверкающими синими глазами - сейчас он выглядел просто мальчишкой.
- Прости, - всё ещё широко улыбаясь, сказал он. - Рефлексы - дело серьёзное. Ты гляди, Дим, за четыре года с хвостом не выветрились.
- Угу, - выдавил тот, пытаясь вернуться с пола в сидячее положение.
- Понимаешь, некоторый опыт совместной жизни с Ритой… Ну, она у нас девушка эксцентричная, - начал Павел, но его перебил Дмитрий, уже поднявшийся на ноги:
- Да истеричка она, - заявил он.
- Они друг друга стоят, - улыбнулся Нике Павел, снова устраиваясь за столом.
…Они раньше всегда ужинали и завтракали на кухне. Рите чинные посиделки в столовой надоели за время, прожитое с родителями. Есть на кухне ей казалось более демократичным и удобным, как она говорила. На эти заявления Павел молча кивал, а Дмитрий заявлял: "Да тебе просто лень!". Судя по бурной реакции Риты, это было недалеко от истины - иначе отчего бы она так злилась. Но в этот раз причиной для её гнева стало нечто более существенное и заслуживающее такой реакции.
Как всегда в подобных ситуациях, Павел неожиданно остро почувствовал себя лишним в этом помещении.
- Я в комнате поужинаю, ребята, у меня там новости, - он быстро схватил свою тарелку, стакан с соком и вышел, аккуратно ногой прикрыв за собой дверь. Его никто и не подумал останавливать.
В комнате он включил новостной блок, прибавил громкость и, не успев проглотить первый кусок, услышал с кухни звук разбившегося стекла.
- Первый пошёл, - негромко сказал Павел головизору, довольный своей предусмотрительностью и своевременным отступлением.
Несмотря на звукоизоляцию и громко вещающего корреспондента на экране, шум на кухне делался всё ощутимее. Некоторое время Павел пытался вслушиваться в голос из головизора, потом махнул рукой и выключил звук, оставив картинку.
- Поставь тарелку! Я ещё не доел! Поставь, говорю!
Снова звук бьющейся посуды. На этот раз об дверь, которая от удара приоткрылась, улучшив слышимость.
- Я себя буквально похоронила в этой проклятой квартире! Вместо того, чтобы поехать с девочками на гастроли, я сижу тут и готовлю тебе эти чёртовы ужины! А ты приходишь с чужой помадой на рубашке!
- Это не помада, дура!
- Я, по-твоему, не в состоянии отличить помаду от посторонних пятен?!
…Кажется, это был стакан.
- Поставь на место! У тебя что, склады запасных тарелок?
- Кто в этом доме мужчина, ты или я? Ещё купишь!
… Хорошая была тарелка.
- А если бы в голову попала?!
- Ничего, у тебя замечательная реакция, и, вообще, этой голове уже ничто не повредило бы!
…Еще тарелка. Только бы Рита не вспомнила, что рядом в стенном шкафу ещё посуда есть, а там уже не лёгкие тарелки, а тяжёлая артиллерия. Павлу не было жалко, просто убираться потом будут все вместе, а собирать осколки по всей квартире - последняя тарелка вылетела уже в коридор - занятие не самое приятное. А потом как-нибудь всё равно Димка возьмет Риту под руку, и они, как счастливая семейная пара, совершат очередной поход в магазин, закупят новую партию посуды… Для следующего скандала. Кстати, надо будет посоветовать Димке потребовать скидку, как постоянному оптовому покупателю. Их консультанты в отделах продаж уже в лицо должны знать.
Наступившая тишина была сигналом к действию. Павел поспешно проглотил сок и последний кусок мяса, подхватил тарелку со стаканом и осторожно направился к кухне. Дверь была нараспашку, поэтому стучать, как вежливому человеку, пришлось в дверной косяк. Парочка посередине кухни не отреагировала. Павел демонстративно кашлянул и прошёл к столу, стараясь не наступать в остатки ужина среди осколков на полу. Поставил на стол свою посуду - кажется, единственные целые тарелку и стакан в доме - и непринуждённо сказал:
- Ребята, с вами очень весело, но мне сегодня надо в училище вернуться. Так что я вас покину, вы уж тут сами приберитесь.
- Паш, ты извини, - откуда-то от Димкиной груди виновато сказала Рита. - Ты-то хоть нормально поел?
- Нормально-нормально! Всё было очень вкусно. Заодно вот тарелку вам спас.
- Спасибо, друг, - растроганно отозвался Дмитрий, не выпуская девушку из объятий. - Когда ждать обратно?
- Я позвоню, - Павел направился к выходу.
Когда он уже открывал входную дверь, из кухни донеслось:
- Так. И всё-таки, это помада!
- Ну, мы же это уже обсудили! Ты всю посуду об мою голову перебила! Дважды за одно преступление не казнят!
- Ах ты!!! Ты! Ты… - Рита явно задохнулась от ярости, но следующий эпитет произнесла значительно тише и как-то совсем иначе. - Свооолочь…
Павел остановился, но продолжения не последовало. Вернее, звуки, которые донеслись с кухни, были совсем не похожи ни на драку, ни на битьё оставшейся тарелки.
Он усмехнулся, покачал головой, громко крикнул:
- Ребята! В спальне значительно удобнее! - и, не слушая реакции, вышел…
Ника улыбалась, слушая красочный рассказ Павла, который дополнялся яркими репликами Дмитрия.
- И так чуть ли не каждый день, - закончил Павел.
- Ну и выдержка, - всё ещё улыбаясь, произнесла Ника. - Это ж какие нервы надо иметь!
И тут же пожалела, что сказала. На весёлое лицо Дмитрия словно набежала тень. Он пожал плечами.
- Да нет. Какие там нервы… я сам такой же. Мне без этих её скандалов скучно становилось даже иногда. Ссоры, посуда битая… зато потом… - он не договорил, махнул рукой.
- Ребята, наверное, пора спать… Мне завтра в университет, так что встаем рано. Уж извините, но у меня только одни ключи, - чуть виновато сказала Ника. - Если вы выйдете отсюда, то обратно до моего возвращения не попадёте. А я приеду часов в семь. У меня с утра семинары, а вечером лекции. Вы подождите сегодня у дома, а я ещё парочку комплектов ключей сделаю. А сейчас, пожалуйста, диван разложите в гостиной. Я постелю.
Дмитрий с готовностью сорвался в комнаты, как будто только и ждал повода уйти, а Павел задержался. Он задумчиво понаблюдал, как Ника убирает со стола, и осторожно спросил:
- Ника, а тебе не кажется, что ты как-то слишком о нас заботишься? Ты совсем незнакомцев не боишься, что ли?
Ника поставила в шкафчик вымытые чашки и повернулась к нему.
- Нет, не кажется. А незнакомцев опасаюсь, конечно. Только мы уже знакомы, нет?
Она сама затруднялась объяснить, почему в ней вдруг проснулось такое доверие к этим ещё утром ей совершенно неизвестным парням. Вообще, ещё год назад она бы отвергла саму мысль о том, чтобы полдня прошляться с первыми встречными, а потом привезти их домой и ещё ключи пообещать. А сегодня это почему-то воспринималось абсолютно нормально. Загадка, которую Ника решить сейчас была не в состоянии, да и не очень стремилась. Пусть всё идёт так, как идёт.
- Ну, это как сказать, - протянул Павел, но вопросов больше не стал задавать.
С диваном Дмитрий справился в одиночку и уже занял ванную. Павел смотрел, как Ника гибкими чёткими движениями управляется с простынями, и вдруг подумал, что каждый её жест похож на танец. А ещё она забавно морщила нос, когда встряхивала простыню обеими руками.
Он не стал больше задавать ей дурацких вопросов, потому что точно такие же вопросы мог задать самому себе. Почему ты так открылся этой девушке, почему не дал Димке с ней привычно пофлиртовать и разбежаться, почему принял это приглашение и эту неожиданную помощь, где твоя гордость и желание самому принимать решения, и почему ты позволил Нике решить за вас, что делать дальше?
И тот главный вопрос, который не давал ему покоя с того момента, как он узнал бородатого Володю на голографии в гостиной, и ответа на который не хотел слышать. Где была Ника в момент захвата?
Вопросы эти в ответах, конечно, нуждались. Но как-нибудь потом.
* * *
Лекции профессора Князева переносились уже третий раз. Профессор был болен, но никому не смог доверить их проведение. Поэтому сегодня, когда он наконец, появился, он попросил студентов остаться ещё на пару часов, чтобы нагнать график.
- А теперь давайте это разберем с точки зрения…
Эдик Корлин не внял призыву профессора. Разбирать что-то с любой точки зрения ему сегодня не хотелось. А зачем? Всё равно положительные оценки у него в кармане. Поэтому на лекциях он предпочитал заниматься более интересными вещами. Например, наблюдать за Никой Рихтер.
Эдик слегка повернул голову влево. Ника сидела чуть впереди, старательно вслушиваясь в слова лектора. Точёный профиль, густые загнутые ресницы, отчётливо видные даже с такого расстояния, длинные русые волосы, забранные в тяжёлый высокий хвост, открывающий шею с гордой посадкой головы - королева. Взгляд скользнул ниже. Ниже тоже всё вполне по-королевски. В достаточном объёме. Ещё ниже рассмотреть мешали ряды сидений, но Эдик знал, что и там всё в порядке. На самом деле он обратил внимание на эту девушку давно. Удивительно притягательная. И фигура что надо. И держится так, что прямо подмывает её подмять под себя, заставить покориться. Эдик любил трудные задачки такого плана, они его заводили.
Это было раньше. А уж теперь… теперь он захотел большего, и задача перед ним встала потруднее. Завоевать. Влюбить в себя. Конечно, у него вряд ли получится заставить её бегать за собой, как этих институтских "кошечек". Тут надо по-другому. На равных. Это сложнее. Но тем интереснее.
Он уже начал первые атаки. Как и следовало ожидать, ушатами холодной воды её зелёные глаза окатывали его не один раз. Но сдаваться он не собирался. И сейчас, когда профессор на кафедре заканчивал свою болтовню, Эдик приготовился к новому штурму ледяной крепости.
- На этом сегодняшняя лекция закончена, все свободны. Приношу свои извинения за то, что задержал вас почти на полтора часа.
Профессор улыбался слегка виновато, но Эдик был ему даже благодарен. Потому что начинало темнеть, и из-за этой задержки у него появился благовидный повод подъехать к Нике. Однако та уже успела встать и дойти до двери, а его окружили "кошечки", как он их называл - десяток девчонок с потока, которые все, как одна, считали своим долгом крутиться вокруг него в надежде, что именно на неё Эдик обратит своё благосклонное внимание. Он понимал, что смазливое лицо и вообще его личность роль тут играют небольшую - тут главную роль играет его папа, но обычно это их внимание принималось им, как должное.
- Эдик, хочешь бутерброд? Ты проголодался!
- Ты устал, пусик?
- Эдинька, а у меня есть апельсиновый сок.
- Пусик, а если…
Потеряв надежду молча пробиться сквозь ласково, но туго сжатое кольцо поклонниц, Эдик не выдержал:
- Пошли на хрен все! Какой я вам "пусик"! Вы хоть немного мозги включайте, курицы гаремные! - зло бросил он, и, расталкивая застывших с открытыми ртами девушек, прорвался-таки на свободу.
Ника успела уже выйти из здания и пройти метров двадцать по направлению к остановке аэромобильного такси, когда он, наконец, смог её догнать.
- Ника!
Девушка остановилась и медленно повернулась. Лицо уставшее и выражение на нём читалось без труда - отстань, оставь меня в покое, - но Эдик не намерен был сдаваться.
- Слушай, уже поздно, позволь, я провожу тебя. Я могу тебя подвезти, меня водитель ждёт.
- Спасибо, я доберусь сама, - устало-вежливо, но решительно отрезала она. - Не стоит утруждать водителя.
- Ника! - Он ухватил её за локоть, но неожиданно яростный взгляд заставил его разжать пальцы. "Не спеши", - напомнил он себе. - Я ни на чём не настаиваю, кроме одного: ты едешь со мной, я не могу отпустить тебя одну в такое время.
- Я вполне в состоянии…
- Нет! - перебил он её. - Ничего слышать не хочу.
Она устало прикрыла глаза и вздохнула.
- Эдик, по-моему, мы уже начинали этот разговор. Мы только учимся вместе, только знакомы, и точка. Никаких других отношений между нами быть не может.
- Ника, - он снова взял её руку, но так бережно, что девушка не стала высвобождаться. На что он и рассчитывал. - Ну, как это - только знакомы… Посмотри на нас, мы же с тобой идеальная пара. Давай начистоту: такая девушка, как ты, достойна большего, чем тебе могут предложить студенты из общаги. А такой парень, как я, не может всерьёз смотреть на тех шалав, которые ошиваются вокруг меня.
- Ласково ты их, - презрительно усмехнулась Ника.
Эдик расценил её презрение, как относящееся к "кошечкам".
- Как они того заслуживают. Ника, мы должны быть вместе. У нас большое будущее!
- Что ты несёшь? - она резко выдернула руку.
- Ну, милая, - снисходительно улыбнулся Эдик, заметив, как она побледнела, - я ведь ничего плохого в виду не…
- Ника! - вдруг раздался незнакомый мужской голос.
Они оба одновременно развернулись.
Со стороны остановки к ним неторопливо приближался высокий широкоплечий парень. Когда свет уличного прожектора упал прямо на него, он остановился. Эдик смог разглядеть рыжие вихры и неприятно уверенный взгляд.
- Паша, - тихо сказала Ника, и перемена в её голосе заставила Эдика насторожиться. - Что ты тут делаешь?
- Поздно, - пожал тот плечами. - Мы ждали, ждали, и я решил тебя встретить. А Димка остался у подъезда караулить. Вас здорово задержали, кажется.
- Да, лектор неожиданно добавил ещё два часа, - Ника сделала шаг к нему, но тут Эдик решил, что пора вмешаться.
- Вы не беспокойтесь, - громко сказал он, - я довезу Нику. У меня есть машина.