- Не совсем. Еще я скажу, что за два с лишним десятка лет своей службы в полиции впервые вижу нечто подобное. Перед нами, коллега, не заказное убийство, не разбойное нападение, и, уж точно, не "бытовуха". Для каждого из этих четырех вариантов затраченные усилия, так или иначе, сообразны результату. Здесь же мы имеем жестокость в чистом виде. Жестокость как самоцель. Столько кровищи могло бы быть в фильме Тарантино, но уж никак не в реальном преступлении.
- Фильме… кого, инспектор? - заинтересовался последним высказыванием полицейский.
- Квентина Тарантино. Не слышали о таком?
- Какой-то "макаронник", судя по фамилии…
- Нет, вроде как американец… был. Полуподпольный американский режиссер начала века, - вспомнил Макгрей, - позднее иммигрировал в Европу, откуда и радовал весь мир своими "шедеврами".
- Не слышал, - помотал головой полицейский, - говорите, полуподпольный… А сами-то откуда его знаете?
- Это не я, - пояснил инспектор, - это брат моей жены. Помешан на искусстве.
- Ладно, проехали, - отмахнулся офицер с блокнотом, - пойдем дальше? Следующими у нас идут супруги Роджер и Джанет Роквелл, белые, обоим по двадцать девять лет. Роджер убит в подвале, Джанет - в спальне.
- Погодите, - перебил Макгрей, - вы уверены, что с Нейсбаумами - все? Вы обратили внимание, что у их дома стоял лоток с лимонадом? Неужели Джордж и Пэт сами зарабатывали таким образом?
- Нет, этим занимался их семилетний сын Тимми. Единственный свидетель, кстати говоря. Это он вызвал полицию.
- Свидетель, значит, - хмыкнул инспектор, - странно, что убийца до него не добрался. И что рассказал этот… свидетель?
- Увы, ничего путного. Сами понимаете - ребенок только что потерявший родителей. Либо ревет, либо говорит о каком-то Маленьком Убивце.
- Чего-чего?
- Маленький Убивец. Человечек маленького роста, примерно четыре фута, с ножом и в маске клоуна. Если верить Тимми, именно так выглядел убийца его родителей.
- Понятно, - вздохнул Алан Макгрей, - хорошо, хоть не инопланетянин. Психологи с ним работают?
- Разумеется.
- Ладно, что там у нас дальше?
Дальше, помимо супругов Роквелл, следовали: Марта Симпсон (белая, двадцать пять лет, не замужем), Маргарет Хендерсон (белая, тридцать три года, опять же не замужем), Билл Фостер (садовник, черный, пятьдесят два года) и Элеонора Дизерс (белая, пятьдесят четыре года, разведена).
Подобно Джанет Роквелл и Пэт Нейсбаум, Марта Симпсон была убита в собственной спальне, что не только не удивило инспектора Макгрея, но и навело его на мысли о какой-то странной закономерности. Места убийства других жертв на подобные размышления не наводили, ввиду их случайного характера. Так, Билл Фостер лежал на тротуаре, Элеонору Дизерс убийца, судя по всему, застукал в туалете; что до Маргарет Хендерсон, то она умерла на лестнице, а перед этим забрызгала кровью весь первый этаж своего дома.
Собственно, ничего нового благодаря этим осмотрам Макгрей не узнал. Везде был один и тот же почерк, если вообще можно называть почерком подчеркнутую неряшливость и демонстративно-бессмысленную жестокость.
При этом, как ни парадоксально, горе-убийца не оставил ни одной улики, и вообще ничего, что помогло бы следствию. В полиции существовал вполне устойчивый стереотип, согласно которому люди, совершающие подчеркнуто жестокие и серийные убийства, стремятся к самоутверждению, и, следовательно, должны хоть чем-то обозначить свою индивидуальность.
Кто-то расписывался кровью на стенах, кто-то вырезал на трупах своих жертв геометрические фигуры, кто-то оставлял на месте преступления мелкие, но легко узнаваемые предметы. Цветы, например, или плюшевые игрушки. По этим знакам психологам-криминалистам не составляло труда выяснить и мотивацию преступника, и патологии, коими он страдает.
Далее оценивался круг будущих жертв, а остальное было делом техники. Ни с первой, так с второй-третьей попытки убийцу удавалось накрыть, да в такой обстановке, что отвертеться трудно. Либо преступление уже совершено, а преступник не успел удрать, либо очередной потрошитель-удушитель-расчленитель был готов нанести новый удар, но его вовремя остановили.
А вот человек, вырезавший жителей Транквилити-Лейн, судя по всему, не стремился к мирской славе. По этой причине Алан Макгрей мог проглядеть все глаза за осмотром мест преступления, и все равно не найти ни одной нормальной улики.
Лишь один раз в душе инспектора затеплилась надежда - когда в подвале дома Роквеллов, на старом письменном столе обнаружилась женская ночная рубашка. Правда, эта находка, при всей своей нелогичности, едва ли могла быть, что называется, "подшита к делу". Джанет Роквелл узнала об изменах своего супруга? И из ревности убила и его, и любовницу - ну, скажем, молоденькую, но незамужнюю Марту Симпсон? А потом покончила с собой? А "ночнушку" оставила как свидетельство своего мотива?
Конечно, расследование только началось, на этом этапе нельзя пренебрегать ни одной версией, но… не многовато ли логических нестыковок получается? Зачем, к примеру, резать всех остальных соседей, да еще с такой жестокостью? Непонятно. Убираем свидетелей? А не все ли равно для самоубийцы?
Когда место гибели последней жертвы, старухи Дизерс, было осмотрено, Макгрей обратил внимание, что в Транквилити-Лейн остался один, не посещенный им, дом.
- По крайней мере, там никого не убили, - уверено заявил офицер с блокнотом, отвечая на закономерный вопрос.
- Да ну! И кто, собственно, там проживает? - Макгрей почувствовал зацепку и готов был впиться в нее мертвой хваткой.
- Никто, - последовал короткий ответ, - дом числится брошенным.
- Вы сами-то верите в то, что говорите? - хмыкнул Алан, - кто мог его бросить? Кому в голову могло придти уехать из этого замечательного места?
- Извините, инспектор, если вас действительно интересует, кто последний проживал в этом доме…
- Это-то как раз меня волнует в последнюю очередь. А заинтересовал меня этот дом лишь как нехилая брешь в системе безопасности Транквилити-Лейн.
- Что, простите?..
- Объясняю для новичков и недоумков, - ни тон, ни манеры инспектора Макгрея не отличались изысканностью, когда он терял терпение, - под этим якобы брошенным домом может быть прорыт подкоп. Небольшой такой туннельчик, через который наш убийца и проник на территорию Транквилити-Лейн. Забор, охрана - все нипочем при таком раскладе. Убийца мог использовать этот дом в качестве временной базы, а мог просто пролезть, сделать свое грязное дело и убраться восвояси.
- Логично, - кивнул офицер.
- Да это я и сам знаю! - рявкнул Макгрей, да так, что его собеседник вздрогнул, - вы лучше объясните, какого хрена этот дом стоит тут никем не востребованный? Как дорогая, но уродливая шлюха - на обочине? Почему никто не удосужился хотя бы проникнуть внутрь?
- Ордера нет! - поспешно, как участник викторины, ответил офицер с блокнотом, - это же частная собственность.
- Чья?
- Как это? Последнего жильца. То, что здесь никто не живет, не значит, что дом ничей.
- Так-то оно так, - произнес более-менее успокоившийся Макгрей, - черт бы побрал вашу Академию с ее заморочками. Ну да ладно. Хотя бы установить круглосуточное наблюдение за этим домом мы можем?
- Пожалуй, - офицер кивнул.
- И вот еще что, - сказал инспектор, осененный внезапно пришедшей мыслью, - задержите охранника, дежурившего в то время, когда произошла резня. Ордер постараюсь пробить уже сегодня.
- На арест? - поинтересовался офицер с блокнотом, - или на обыск?
- Либо тот, либо другой, - ответил Алан Макргей, - меня устроит любой из этих вариантов.
* * *
Начальник отдела насильственных преступлений пробежался по казенной бумаге глазами, сокрытыми за толстыми стеклами очков, и положил отчет на стол, перед собой. Затем, сняв очки и положив рядом, уставился на сидящего напротив инспектора Макгрея.
- А теперь, Алан, я хотел бы услышать твое личное мнение. Своими словами, так сказать, без протокола.
Всех своих подчиненных он называл по имени и обращался на "ты". И, не без оснований, кстати - потому как был старше любого из них минимум на десять лет.
- Отрабатываются две версии, - начал Макргей, - во-первых, убийца мог попасть на охраняемую территорию через подкоп, ведущий в заброшенный дом. В этой связи я распорядился следить за домом, но этого мало. Нужен ордер на обыск… видите ли, наверняка этот дом кому-то принадлежит, по крайней мере, юридически. Не хотелось бы осложнений. Обыск помог бы установить, насколько идея с подкопом соответствует действительности.
Начальник закашлялся. Все-таки курение до добра не доводит, особенно в его возрасте. Затем буркнул "извиняюсь" и "говори дальше".
- Согласно второй версии, - продолжал Алан, - к этим убийствам причастен охранник. Он либо пропустил убийцу на вверенную ему территорию, либо сам прирезал жителей Транквилити-Лейн. Потому что, если исключить версию с подкопом, у убийцы остается только один способ попасть внутрь - через ворота и охранный пост.
- Вот как. А охранник вооружен?
- До зубов. Карабин, пистолет, "тревожная кнопка" для сигнала на ближайший полицейский пост. Да и сам по себе не выглядит хлюпиком. Так что мне кажется весьма сомнительным, чтобы убийца запугал его или силой заставил себя пропустить.
- Понятно. Его не допрашивали?
- Обижаете, шеф. Дважды. Первый раз на месте, второй - в моем кабинете. Оба раза он делал удивленные глаза и искренне не понимал, почему его подозревают. Думаю, ордер на арест…
- Эко ты разошелся, - нахмурился начальник, - ордер на то, ордер на сё… А как я понимаю, ни улик, ни свидетельских показаний по этому делу нет. Одни догадки.
- Не совсем так. Формально у нас есть один свидетель - Тимми Нейсбаум, единственный уцелевший житель Транквилити-Лейн. Но насколько можно верить словам ребенка семи лет…
- Давно законы не читал, Алан? - хриплый голос начальника выражал явное недовольство, - это я тебе должен напоминать, с какого возраста можно быть свидетелем?
- Дело не в том, шеф. Уж больно бредовыми мне кажутся его показания. Какой-то Маленький Паршивец…
- Не "Паршивец", а "Убивец", - строго поправил начальник Макгрея и, наклонившись, достал из выдвижного ящика стола детскую футболку. На футболке был изображен ребенок в коротеньких штанишках с подтяжками и маске клоуна. В руках он держал огромный нож, с которого вот-вот готовы были сорваться капли темной крови. Над картинкой располагалась надпись "Маленький", а под картинкой - "Убивец".
- Что это, шеф? - не понял Алан.
- В этом мой внук сегодня собирался пойти в школу. У них, знаете ли целый фан-клуб этого Убивца.
- Это что, городская легенда? - недоуменно спросил Макгрей, - типа "снежного человека" или Элвиса, которого видели живым?
- Вроде того. Слухи, сплетни… Я с внуком поговорил, так в пригородах Вашингтона, оказывается чуть ли не каждое второе преступление списывают на этого Убивца.
- А почему Департамент не в курсе?
- В курсе чего? Нет, ты не думай, расследования ведутся своим чередом, преступления раскрываются, преступники… настоящие оказываются за решеткой. Но слухам это не мешает, они живут своей жизнью, не слишком нуждаясь в фактических подтверждениях. Это первое. Второе: согласно твоему рапорту, в Транквилити-Лейн было столько крови, что хватило бы на всех комаров в мире, - начальник то ли захихикал, то ли опять закашлялся, - до сих пор Маленький Убивец не совершал таких кровавых преступлений даже по легендам.
- То есть…
- Погоди, дай договорить! - рассердился начальник, - и третье: охранник бы то же не пролил столько крови, вздумай он укокошить своих клиентов. Карабин, пистолет… Пиф-паф - и труп готов. С аккуратненькой дырочкой на нужном месте.
- Не хотите ли вы сказать, что Маленький Убивец существует на самом деле, и на этот раз он нанес удар по-настоящему?
- Я ничего такого сказать не хотел. Это твоя задача - установить виновника этой мясорубки. Установить не отмахиваясь от тех немногих доказательств, что у тебя есть.
- И все-таки… вы сами-то поверили бы этим россказням? Вопрос риторический, но подумайте. Тимми Нейсбаум мог услышать о Маленьком Убивце по телевизору, радио, или от одноклассников. А может этим Убивцем ребенка пугали родители, когда он капризничал. Дети, они ведь очень впечатлительные в таком возрасте. А уж как врать умеют - аж сами верят.
И потом, неужели ребенок, даже с ножом, мог бы справиться с несколькими взрослыми людьми? Ладно старуха Дизерс или садовник Фостер… Но Роджер Роквелл и Джордж Нейсбаум - вполне молодые и физически крепкие мужчины. Неужели они не могли дать отпор какому-то ребенку?
- Я ж ведь не спорю, Алан, - начальник вздохнул, положил футболку обратно в ящик стола, затем достал пачку "Мальборо" и закурил, - я просто не советую чем-либо пренебрегать в этом деле.
- Кстати, вы обратили внимание, что убийца вырезал только взрослых, а ребенка не тронул?
- Я другое заметил, - начальник выдохнул струю дыма, - в Транквилити-Лейн всего один ребенок. На восемь взрослых людей. Ну или, по крайней мере, на две семейные пары. И вот это действительно волнующий меня факт. Ладно европейцы - у них, наверное, разнополые браки почти уже не заключаются. Не модно. Но у нас-то все делается, чтобы американцы плодились и размножались. Так нет же…
- Как я понимаю, ордера мне не видать, - подытожил Макгрей, поняв, что разговор окончен, - ни того, ни другого.
- Будут доказательства - будет ордер, - подвел черту начальник.
* * *
Остаток рабочего дня (вернее, его официальной части) прошел для Алана Макгрея не слишком продуктивно. Во-первых, пришлось отпустить беднягу охранника, возмущенного бездоказательными обвинениями и позвонившего своему адвокату. Во-вторых, работа психологов с Тимми Нейсбаумом прошла впустую. Ребенок, конечно, перестал плакать, успокоился, мог более-менее связано выражаться, но показания свои и не думал менять.
Более того, история о Маленьком Убивце обросла новыми подробностями. Оказывается, Тимми остался в живых лишь потому, что вовремя спрятался в шкафу, а когда вылез, его папа и мама были уже мертвы. Еще он смог поподробнее описать убийцу своих родителей и соседей. Маленький Убивец был примерно одного с ним роста и телосложения, носил джинсы, полосатую кофту и неизменную маску клоуна, а также, что немаловажно, подходил со стороны заброшенного дома.
Психологи, недолго думая, интерпретировали рассказ Тимми следующим образом. Он якобы испытывал перед своими родителями чувство вины, в силу чего наделил убийцу кое-какими одинаковыми с собой чертами - например, ростом. Плюс, при формировании образа убийцы была использована популярная в пригородах Вашингтона легенда. По всей видимости родители пугали чадо Маленьким Убивцем, призывая его к послушанию, Тимми же, хоть и боялся, но продолжал вести себя плохо… но запоздало раскаивался. Когда же началась резня, чувство вины ребенка и его главный страх перемешались и оказались наложенными на реальную картину событий.
Инспектор Макгрей слушал эти рассуждения и вздыхал.
В-третьих, судебно-медицинская экспертиза запаздывала и новых подробностей убийств в Транквилити-Лейн выяснить не удалось. То есть, почти не удалось. В случае с мисс Хендерсон помогли техники, поковырявшиеся в терминале, через который осуществлялось управление домашним роботом "Мистер Помощник".
Оказалось, что в день убийства была ни с того ни с сего (правда, временно) отключена программа подчинения хозяину. Поскольку питание робота оставалось включенным, он, со своими пилами, ножиками, ножницами и сверлами превращался в настоящую машину для убийства. Говорят, эти роботы были изначально разработаны для военных целей. Однако в дальнейшем им было найдено и мирное предназначение - например, работы по дому или охрана жилища от нежелательных гостей.
В других домах Транквилити-Лейн "Мистеров Помощников" не было, что, кстати не слишком удивило инспектора Макгрея. Он и сам не горел желанием заводить это многорукое металлическое чудовище; случай же в Транквилити-Лейн еще больше укрепил его в этом нежелании.
Впрочем, то обстоятельство, что некто умудрился беспрепятственно пройти в дом мисс Хендерсон, да еще добраться до управляющего терминала "Мистера Помощника", навело Алана Макгрея на интересные мысли. По всей видимости, злоумышленник не воспринимался жителями Транквилити-Лейн как "нежелательный посетитель". Мог ли это быть охранник? Да запросто. А еще - курьер, ну или, скажем, друг, приехавший в гости.
Еще, что примечательно, мисс Хендерсон была первой жертвой в этой резне. Ее смерть наступила примерно на час раньше, чем у других жертв. Скорее всего, изначально преступник не хотел мараться и попытался совершить все убийства руками (вернее, манипуляторами) ни в чем не повинного робота. Но получилось только с Хендерсон, поскольку "Мистер Помощник", даже с отключенной программой подчинения, не может далеко отходить от управляющего терминала. Убийца вздохнул и решил действовать сам.
Примерно так думал инспектор Макгрей, возвращаясь домой. Подобно несчастным жителям Транквилити-Лейн, он обитал в пригороде, в чем-то похожем двухэтажном коттедже, но на противоположном конце города.
Тихо, удобно, умеренно-благополучно…