– Да все я понял… мне просто безумно интересно: неужели ты абсолютно не представляешь, в какой ситуации оказалась?
– Так, Кеша, тормози, – скомандовала Варька, которой наконец надоели эти препирательства.
– Чего? – не сразу понял дракон.
– Тормози, я тебе сказала. И пока ты подробно, логично и внятно не поведаешь мне о том, что я опять натворила, никуда я дальше не полечу.
– Хорошо, – согласился Кеша. – Раз ты сама понять не в состоянии… – И дракон начал объяснять графине сложившуюся ситуацию на пальцах. – Рюрик – твой потенциальный враг. Куда опаснее и влиятельнее, чем Болдани и уж тем более девицы де Крус. Это ты понимаешь? – Варька кивнула головой. – Прекрасно. А теперь представь себе такую картинку. Какой-нибудь Хай-Ри… или Дмитрий… или даже Нарк… приглашает к себе в гости, допустим… Сабрину. И начинает объявлять ее хозяйкой замка, общаться с ней и наряжать ее в свои фамильные драгоценности.
– Бр-р-р! Ты что несешь-то, Кеша, окстись! – возмутилась Варька.
– Пересказываю тебе твою же историю, – спокойно ответил дракон.
– Жуть! – представила себе подобное положение дел графиня.
– Вот именно, – поддакнул Кеша. – А лэрд Рюрик, между прочим, гораздо знатнее и богаче, чем Руальд с Дмитрием вместе взятые. Ты что, думаешь, некоторым приятно видеть, как правая рука Охрима берет врагов под свое покровительство, да еще и так открыто?
– А Охрим – это кто? – поинтересовалась Варька.
– Здрасте! Столько лет живешь и все не знаешь!
– Не знаю.
– Это абсолютное воплощение нечисти. Субстанция конечного зла.
– Вот это ничего себе! – присвистнула Варька, обнаружив на свою шею еще одного потенциального врага. – А абсолютное добро где же?
– А абсолютного добра не бывает. Поэтому зло и непобедимо, – спокойно ответил ей дракон.
– Странно, что я не слышала ничего об этом Охриме ни от кого от окружающих, – удивилась Варька.
– Разговора не заходило. А просто так его имя люди трепать побаиваются, – объяснил ей ситуацию Кеша.
– Ты же не побаиваешься, – логично возразила Варька.
– Так я тебе что – люди? – фыркнул Кеша. – Драконы вообще ничего не боятся. Почти.
– Это радует. Слушай, Кеша, – вспомнила Варька, – а что у меня в замке творилось после того, как я пропала? Хай-Ри сильно икру метал? – поинтересовалась она, поняв, что искренне соскучилась по пирату.
– Еще бы! Его настолько убивала возможность того, что Болдани воспользуется своими супружескими правами, что он вместе с Руальдом, Дмитрием и Вулиметром собрал войско и собирается начать войну против гоблинов сегодня ближе к вечеру.
– А как же торжественная встреча меня, любимой?
– Вообще-то никто еще не знает, что ты жива, здорова и уже возвращаешься.
– Ничего себе! А ты-то почему им не сказал?
– А когда? Ты думаешь, мне кто-нибудь опомниться дал? Да я вообще летел на разведку в лагерь гоблинов. И буквально на минутку позавтракать присел.
– Да что ж тебя, дома, что ли, не кормят?
– Какое там кормят! – возмутился разобиженный дракон. – Меня Хай-Ри на диету посадил!
– Зачем? – искренне удивилась Варька.
– Нарк посоветовал ему переквалифицировать меня в легкую авиацию.
– Значит, кушаешь ты теперь втихую от него?
– Ага.
– И из чего же состоит твоя "диета"? – рассмеялась Варька. – Четыре быка и восемь плюшек с повидлом? Вот дает генерал! Ты знаешь, мне даже нравится, что я свалюсь на его голову неожиданно. Хотя ладно. Не об этом сейчас. Извини, я тебя перебила. Ты остановился на трогательной картине собственного завтрака.
– Знаешь как есть хотелось? – возмутился Кеша.
– Верю, верю… – прекратила хихикать Варька. – Дальше-то что произошло?
– Завтракаю я себе, никого не трогаю, и тут передо мной появляется лэрд Рюрик. Прямо буквально на стол ко мне вламывается.
– И что?
– Говорит мне: "Собирайся, ящер. Если поторопишься, успеешь спасти свою графиню от злобного меня".
– Ты видел перед собой моего похитителя и даже не плюнул в него огненной струей? – возмутилась Варька.
– Ага, чтобы он мне голову снес? Ну на фиг. И потом… Тебя очень спасти хотелось.
– Нет, жалко, что ты с ним не сразился, – загорелась Варька новой идеей. – Прикинь, во была бы сага для менестрелей – дракон спасает девушку от злобного рыцаря.
– Какого рыцаря? – возмутился Кеша. – Черт – он и есть черт. Хоть и лэрд.
– Так менестрелям же не обязательно об этом знать, правда? – примиряюще улыбнулась Варька и нежно прижалась к Кешиной шее. Дракон ласково заурчал и оттаял. В конце концов, он просто не мог долго сердиться на Варьку, даже если она совершала совершенно сумасшедшие поступки.
Кеша приземлил Варьку около ее замка, но графине окружающий пейзаж показался абсолютно незнакомым. Вся замковая территория представляла собой самый настоящий военный лагерь. И первым, кого Варька увидела, был принц Вулиметр.
– Графиня де Сент-Труа Тьен! – завопил он и полез обниматься. Да уж. Чего-чего, а обниматься Вулиметр умел, как никто другой. Нарк еле вырвал Варьку из его объятий, чтобы пообнимать тоже. Правда, Руальд с Дмитрием выразили свою радость более сдержанно, но уж Хай-Ри оторвался один за всех.
– Варька, Варенька, где ж тебя черти носили, любимая ты моя… Я же чуть с ума из-за тебя не сошел!
– По-моему, сошел, – заподозрила неладное Варька, которая никогда не видела, чтобы ее генерал настолько явно выражал свои чувства. Хай-Ри осыпал ее при всех поцелуями, при всех же называл любимой и вообще вел себя так, что Варька замерла, ожидая самого страшного. И самое страшное случилось. Ошалевший от радости по поводу благополучного возвращения Варьки Хай-Ри, перебрав для графини все ласкательные эпитеты, которые только знал, добрался наконец до главного.
– Я раз и навсегда покончу с гоблинами! – решительно пообещал пират. – Да, я не могу сам поднять руку на Болдани. Но Руальд Залесский, мой побратим, сделает это для меня! – Варька озадаченно подняла бровь. Пират и рыцарь еще и побратимами стали? Может, это не Хай-Ри, а она с ума сошла? Пират тем временем продолжал: – Я освобожу тебя от этих ненавистных брачных пут! И как только ты станешь свободна перед Богом и людьми, я буду иметь честь предложить тебе руку и сердце.
Варька тяжко вздохнула и, тихо застонав, прикрыла глаза. Вот и все. Приехали. И как теперь объяснять Хай-Ри, что замуж она за него не хочет? Сослаться на какие-нибудь стародавние традиции и изобразить траур по безвременно скончавшемуся супругу года на три? Хай-Ри не переживет. Варька зло выругалась про себя, но деваться было некуда. Сказать Хай-Ри, чтобы он пошел вон, у нее не было сил. И желания не было. Поэтому с данным положением дел оставалось только смириться.
– Сегодня мы одержим победу! – продолжал разоряться воодушевленный Варькиным возвращением Хай-Ри. – Сегодня наш день!
– А может, ты отложишь сражение на завтра, и мы отметим возвращение любимой меня? – попыталась остановить разбушевавшегося героя Варька. Однако Хай-Ри был непоколебим.
– Мы одержим победу в честь тебя! – начал убеждать Варьку пират в правильности и неизбежности своего решения. – Я сам поведу войско в бой!
– Кто бы сомневался… – разочарованно пробормотала Варька.
– Графиня… – прошелестел за ее спиной голос Кеши.
– Чего тебе? – обернулась к нему недовольная Варька.
– Хочу дать совет.
– Слушаю.
– Хай-Ри считает, что ты была в плену у гоблинов. Пусть. Не стоит говорить ему, что ты три дня гостила в замке лэрда Рюрика.
– Это почему? – искренне удивилась Варька.
– Хай-Ри этого не поймет. У Рюрика такая… репутация… что лучше не дразнить гусей. – В любое другое время Варька (может быть) к мудрому совету дракона и прислушалась бы. Но в данный момент у нее было просто не то настроение. Точнее говоря, у нее вообще никакого настроения не было, и ей срочно хотелось что-нибудь по этому поводу сделать.
– Хай-Ри меня, между прочим, все равно к каждому фонарному столбу ревнует! – встала в позу Варька.
– А что, у него нет повода? – попробовал воздействовать на ее совесть дракон.
– Есть, – созналась Варька. – Но Хай-Ри-то об этом не знает!
– Он догадывается. Это еще хуже, – вздохнул дракон, поняв, что с совестью у графини проблемы.
– Ой, Кеша, да ладно тебе! – отмахнулась от дракона Варька. – Хай-Ри Болдани пережил. Пусть уж и Рюрика переживет. Как-нибудь. Тем более что я собираюсь поддерживать с чертом самые дружеские отношения.
– Этому миру и так от тебя досталось, графиня, – сурово осадил ее Кеша. – Не переворачивай его вверх дном.
Однако на Варьку подобная отповедь подействовала примерно так же, как красная тряпка на быка.
– Да что ты говоришь? Правда? – вскипела она. – А что же тот, кто меня отправил в ваш мир, об этом мире не думал? Что же он не представил себе, чем все это закончиться может? Ты что же, думаешь, я сама, что ли, хотела сюда попасть? Или ты думаешь, что хоть кто-нибудь спросил моего согласия, прежде чем меня сюда закинуть? Да меня просто поставили перед фактом! Как мебель. Так что я тут никому ничего не должна. И если я захочу дружить с Рюриком, я буду это делать.
Кеша махнул на вздорную графиню лапой и полетел готовиться к сражению с гоблинами. Это по крайней мере было более предсказуемым занятием, чем выяснение с Варькой отношений.
Пока Варька и Кеша спорили о мировых проблемах, войско уже построилось и двинулось к намеченной цели. Русичей, рыцарей и Варькиных подданных сверху прикрывали вэрлоки и Кеша, а Варька опять стояла и смотрела им вслед. Вот скажите ей, люди, почему все так глупо получается? Она тебе и любимая, она тебе и желанная, и жениться-то на ней все хотят, аж не могут, а как ночь на дворе – так она опять остается без мужика в постели. А все почему? Потому что этот двинутый на рыцарстве одним местом Хай-Ри вместо того, чтобы остаться выполнять свои прямые мужские обязанности, пошел бить морду Варькиному мужу. И кто он после этого, если не морк? Что, неужели мужу днем нельзя было физиономию начистить? Или вообще оставить его в покое? Да с какой стати Хай-Ри жениться-то так расквадратило?! Он что, не знает, что прежде, чем искать радость в жизни, надо подумать, где ее хранить? Или он надеется, что Варька после клятв перед алтарем сразу станет приличной заженной мужницей? Так это он зря. Это он погорячился. Варька к повальному захоронению себя еще не готова. Насмотрелась она на Руальдову Изольду. Спасибо, не надо. Ты, значит, должна на себя пояс целомудрия надеть и ждать его, как дура, бог знает сколько времени, пока он по крестовым походам шляться будет и гоблинам морды бить, а потом его какая-нибудь первая же встречная девица де Крус еще и уведет у тебя? Да кому это надо вообще?
Господи, ну почему все мужики думают, что стирать их носки, готовить им жрачку и слушать, как они болеют во время мирового первенства по футболу, – это самое большое женское счастье? Кто им сказал, что женщина с ребенком в левой руке и половником в правой счастлива? От чего она счастлива может быть? От созерцания валяющегося на диване любимого супруга? Да на фиг надо такое счастье! Хотя… Может, все-таки пусть лучше на диване валяется, чем воевать лезет? Потому что стоит только представить, чем грозит семейная жизнь с таким типом, как Хай-Ри, как замуж расхочется окончательно. Варька знала это определенно. Да этот ревнючий тип на нее сразу после свадьбы паранджу оденет! И ее друзей разгонит! А вся Варькина жизнь превратится в сплошное ожидание драгоценного пирата с очередного подвига. Оно ей надо? Всю жизнь смотреть из окошка, как законный супруг вновь и вновь отправляется искать приключений… Нет, пора тут в корне все менять. И начинать это делать надо не после свадьбы. И даже не с завтрашнего дня. А прямо сейчас. Может быть, хотя бы тогда Хай-Ри на ней жениться раздумает. Варька насупила брови, приказала подать карету и кинулась догонять недалеко еще ушедшее войско.
– Что ты тут делаешь?! – ужаснулся увидевший ее Хай-Ри. – Возвращайся в замок! Немедленно!
– Щас! – возмутилась Варька. – Только через мой труп! Я еду на войну с вами. И буду делать это до тех пор, пока тебе не расхочется воевать окончательно. Я не буду сидеть дома и страдать от того, что тебя могут убить!
– Варя, золотце, что ты тут делаешь? – подъехал к спорящей парочке Нарк.
– Воевать ей захотелось! – пояснил раздраженный до крайности Хай-Ри.
– Да-а-а? – протянул Нарк. – Ну… Это святое. И чем же ты, Варвара, махать вместо меча будешь? Бальной туфелькой?
– Я сейчас как засажу тебе этой туфелькой промеж глаз, будешь знать, как выставляться! – клятвенно пообещала Варька. – Если я решила, что я еду, значит, я еду. И вы, ребята, можете из кожи не лезть. Я все равно тут останусь.
– Да… – почесал за ухом Нарк. – На твоем месте, Хай-Ри, я бы уступил. Потому что пусть уж она лучше воюет под нашим с тобой присмотром. А то вдруг сейчас графине, в связи с нашим общим ей противостоянием, вожжа под хвост попадет, и она одна гоблинов бить отправится? Я не пугаю, я тебя предупреждаю. Ты вспомни, прецедент уже был.
– Ну и чем это закончилось? – взорвался Хай-Ри. – Она что, всех победила? Или, может, спасла кого-нибудь? Она сама в гоблинской тюрьме оказалась!
– Мне кажется, ее это не остановит, – вздохнул Нарк, глядя на решительно настроенную Варьку.
Тем временем к спорщикам подтянулись и остальные герои, удивленные внезапной остановкой войска.
– Что случилось? – нахмурился Руальд.
– Графиня де Сент-Труа Тьен хочет воевать в наших рядах, – хмуро пояснил Хай-Ри, которому Варькина инициативность абсолютно не нравилась.
– Мы должны уговорить ее вернуться, – предложил Дмитрий.
– Попробуй! – хмыкнул Нарк.
Варька уже готова была в очередной раз провозгласить всеобщую феминизацию и искренне возмутиться махровым мужским шовинизмом, но спустившиеся к спорщикам с высоты своего полета Кеша и Вулиметр неожиданно ее поддержали.
– Пусть воюет! Это ее право! История знает немало женщин-воительниц! – Хай-Ри нахмурился, Дмитрий с Руальдом выступили горячо против, и спор был готов разгореться с новой силой, но тут вмешался Ухрин. Мудрый монах нашел выход из положения довольно быстро. И просто. Может быть, как священник он был не самым замечательным типом, и из-за шарообразных объемов его тела нужные части доспехов друг с другом встречались не всегда, но священное рвение Ухрина к набитию гоблинских морд внушало уважение, а большой опыт в этом деле заставлял прислушиваться к его мнению.
– Графиня хочет воевать? Ее можно понять. Хай-Ри боится за безопасность графини? Его тоже можно понять. Почему бы в таком случае нам не найти для графини оптимальное поле боя? Я имею в виду – почему бы Варьке не воевать в воздухе? По крайней мере, если она устроится у Кеши на шее, вероятность того, что ее куда-нибудь выкрадут, будет весьма невелика.
Хай-Ри с Нарком переглянулись и радостно закивали. Руальд с Дмитрием тоже согласились. А Кеша с Вулиметром издали восторженный вопль и, подхватив Варьку, взмыли в синее небо.
– Неужели и после замужества она останется столь же своевольной и строптивой? – впервые задумался о перспективах совместной жизни с Варькой Хай-Ри.
– Останется… – "утешил" его Наркот. – Так что привыкай. Теперь вся твоя жизнь будет посвящена благородному делу – постоянному спасению графини де Сент-Труа Тьен из разных ситуаций.
– За что?! – застонал отчаявшийся Хай-Ри и схватился за голову. Однако ни утешать его, ни советовать ему плюнуть на Варьку никто не кинулся. Поняв, что сочувствия и мужского сострадания он все равно не дождется, Хай-Ри тяжко вздохнул и дал войску знак двигаться дальше.
Конечно, Варька прекрасно раскусила замысел Ухрина. Она получила все, что хотела, и в то же время на шее у Кеши ей абсолютно ничего не грозило. Конечно, нельзя сказать, что дракон не усердствовал в истреблении гоблинов, но для Варьки все это приключение напоминало скорее не войну, а русские горки. Графиня с шеи дракона подавала вниз команды типа "Бей их, ребята!", гоблины в ответ вопили, что они в воде не тонут и в огне не горят, Варька советовала жечь гоблинов на фиг, потому что если они в огне не горят, то отделаются пустяковыми ожогами третьей степени, гоблины проклинали ее в ответ, и развлекаловка продолжалась. Действовало все это захватывающе и даже возбуждающе, а потому в павший гоблинский город Варька ворвалась с восторженным воплем "Ура!". Князь Дмитрий и рыцарь Руальд Залесский с недоумением оглядели чумазую от дыма и копоти графиню, а Варька, съехав с Кешиного крыла и поглядев на оставшиеся от гоблинского прибежища пепел и руины, широко улыбнулась.
– Как говаривал Чингисхан, города надо брать обаянием! – возвестила Варька. Поскольку ни Дмитрий, ни Руальд с миролюбивым парнем Чингисханом знакомы не были, им ничего не оставалось делать, как согласно кивнуть в ответ.
Как и следовало ожидать, на Варьке не было ни одной царапины. Собственно, на Кеше с Вулиметром тоже. Князь с рыцарем были слегка помяты, Ухрин растерял половину доспехов, а вот Нарк, похоже, был ранен. Во всяком случае, он с трудом передвигал ноги, держась за плечо Хай-Ри.
– Нарк, что случилось? – впала в панику Варька.
– Да… – отмахнулся Наркот. – Не весь я увернулся от меча.
– Ему нужно обеспечить покой, – мудро порекомендовал Руальд, сам не раз выходивший из боев с разными ранениями.
– И уход врача, – добавил Дмитрий.
– Ага! И чем дальше этот врач уйдет, тем будет лучше для Нарка, – отмахнулась Варька от средневековых костоправов. Чтоб она отдала в их руки последнего Нарка? Щас! Еще не устроили они любимому герою полное кровопускание. – Покой я ему в своем замке обеспечу, – решила Варька. – А лечить мы его будем своими силами.
– Как я болеть ненавижу! – сморщился Нарк.
– А кто любит? – утешила Варька. – Подумаешь, отдохнешь немного от своих подвигов. Это даже полезно, между прочим. Сможешь заняться чем-нибудь интересным. Песни посочиняешь. Или в науку ударишься.
– Ага! Реферат напишу… Влияние панк-рока на продуктивность коров мясо-молочного направления, – съязвил слабо верящий в свой непревзойденный научный гений Наркот.
Варька хохотнула:
– Ладно, комик. Скажи лучше, как это тебя угораздило ранение получить? Что, по сторонам смотрел плохо? Как ты умудрился под гоблинский меч подвернуться?
– Спросила, как у Дмитрия кусок сала… Откуда я знаю? Бой был все-таки. Гоблинов много. А мне как раз стоялось где-то не там.
– Ты смотри у меня… Не там. Если мы с тобой и дальше будем таким ура-патриотизмом заниматься во славу местного рыцарства, то вполне можем помереть раньше положенного срока. А нам оно надо с тобой? Ну подумаешь, менестрели пару песенок сбацают… или на площади поставят памятник погибшим нам.
– Погибшим нам где?
– Какая разница? Все равно ни от спетых песен, ни от поставленного над нами мрамора нам с тобой легче не станет, – пожурила любимого Нарка Варвара, но ее душеспасительную речь прервали на полуслове.
– Графиня, расскажи мне сказку! – начал канючить ни к селу ни к городу Кеша.