- Ты… ты оруженосец? - недоверчиво переспросил Раммар, все еще держа на коленях секиру Бальбока, полировкой которой он занимался, без особой, впрочем, радости.
- Вот именно.
- Тогда милости просим, - пригласил его Раммар, подзывая к себе; все недоверие было позабыто. - Секиру моего брата нужно очистить от тролльих мозгов, причем до последней капли. Затем ее нужно отшлифовать и смазать, как положено для мастера арены, ты понял?
- Да, но…
- После этого ты займешься нашими копьями и позаботишься о том, чтобы я получил новый щит - мой последний не пережил атаку. А еще нам, черт побери, нужны новые шлемы и доспехи - это до тебя доходит?
- Конечно, - заверил Анклуас и преданно кивнул, принимая секиру, которую протянул ему Раммар. - Я исполню это к вашему удовольствию, друзья мои. Если это все, что я могу для вас сделать, то я немедленно покидаю вас.
Сжимая в руках секиру, он повернулся, чтобы уйти, и уже переступил порог, когда Бальбок крикнул ему вслед:
- Есть есе сто-то, сто ты мозесь для нас фделать?
Поскольку Анклуас стоял к братьям спиной, они не видели, как черты его покрытого шрамами лица озарила ухмылка.
- Что ж, - заявил он, и на лице его снова возникло то выражение, которое не понравилось Бальбоку; быть может, потому что оно пробудило в нем смутные воспоминания. - Я мог бы, к примеру, показать вам, как отсюда выбраться…
- Как… - Маленькие глазки Раммара сверкнули. Он недовольно огляделся, словно опасался, что в клетке кто-то может их подслушать. Затем он вышел вперед, схватил Анклуаса за плащ и подтащил к себе. - Повтори это еще раз, - шепотом потребовал он.
- Я мог бы показать вам, как отсюда выбраться, - последовал ответ, тоже шепотом.
- Чушь! - пролаял Раммар. - Отсюда так просто не выбраться. Все выходы зарешечены, не говоря уже о стражах, которые стоят повсюду. Я уже познакомился с головорезами Ганцвара и могу заверить, что с ними шутки не шутят.
- Я знаю, - нимало не смутившись, ответил Анклуас.
- И тем не менее ты утверждаешь, что знаешь путь наружу?
- У меня есть вот это, - ответил одноухий и опустил руку в правый карман плаща. Когда его лапа вынырнула оттуда, в ней лежал большой ключ с широкой, покрытой ржавчиной бородкой.
- Что, клянусь дурным настроением Курула, это еще такое?
- Это клюсь, - заметил Бальбок.
- Я тоже вижу, что это ключ, дурья твоя башка, - набросился на него Раммар. - Но от какого замка?
- От замка на боковой двери, которая ведет из катакомб на поверхность, - пояснил Анклуас с почти торжественным выражением на физиономии. - Я случайно обнаружил ее по пути в оружейную.
- И что, ключ просто лежал под ногами? - недоверчиво поинтересовался Раммар.
- Не то чтобы… Мне пришлось уговорить владельца отдать его мне.
- Уговорить?
- Ну, ты понимаешь…
- Ты что, убил стражника?
В ответ Анклуас только широко ухмыльнулся.
- Клянусь гневом Курула! Клянусь вонючими внутренностями Торги! Клянусь громовой палицей Лудара! - Черты лица Раммара омрачились, как и всегда, когда он начинал волноваться. - Неужели недостаточно того, что я наказан обществом одного идиота? Неужели к нему должен обязательно прибавиться еще один?
- Что такое? Что не так?
- Что не так? Я тебе скажу, что не так! Ты, умбал, отправил в темную яму Курула стражника. Как ты думаешь, долго это будет оставаться тайной? И как ты думаешь, кого заподозрят первым? Конечно нас, чудовищ, это же ясно, как темная ночь!
- Не беспокойся, - спокойно заверил его Анклуас.
- Тебе хорошо говорить. Разве ты не понимаешь, что мы и так по уши в шнорше?
- Ничего не будет, - убежденно ответил Анклуас.
- Почему не будет?
- Очень просто - потому что ничего не было до сих пор.
- Что это еще значит?
- Это значит, что этот ключ у меня уже очень давно.
- Сколько? - поинтересовался Бальбок.
- Дай подумать, - покрытая шрамами физиономия Анклуаса глубокомысленно сморщилась. - Ну, лун так пятьдесят - шестьдесят, наверное. Честно говоря, я не очень разбираюсь в счете…
- Пятьдесят - шестьдесят лун? - Удивлению Раммара не было предела. - Ты здесь уже так давно?
Анклуас кивнул.
- И все это время ты таскаешь ключ с собой? Почему ты давно не бежал сам?
- Потому что я всегда ждал возможности воспользоваться им, а ее все не было. А теперь здесь появились вы, соотечественники из Гнилых земель, и впервые у меня такое чувство, что мне действительно удастся бежать, если я отважусь на это с вами.
- Ну что ж… - Раммар смущенно почесал бугристую шею.
Слова Анклуаса льстили ему, а еще больше ему нравилась возможность уйти от существования аренного бойца, перспективы которого были не самые радужные - рано или поздно появится кто-нибудь, кто надерет асар так, что останутся рожки да ножки. И Раммар не собирался ждать этого дня.
Бальбок же, казалось, был не так воодушевлен предложением незнакомого орка.
- Посему? - недовольно поинтересовался он.
- Что почему? - переспросил Анклуас.
- Посему ты хосесь нам помось? Ты нас софсем не знаесь.
- Вы же орки. Или нет? - Анклуас слабо улыбнулся. - Среди молочнолицых этого уже более чем достаточно. И делаю я это не из чистого дружелюбия, можете мне поверить. Я уже давно ждал такой возможности, потому что, как и вы, мечтаю выбраться из этой вонючей гномьей дыры.
- Гномьей дылы? - принюхался Бальбок. - Здесь осень уютно. Кломе того, я - мастел арены…
- Ты его не слушай, - быстро перебил брата Раммар. - Он всегда был туповатым псом, а во время последней битвы на арене он слишком сильно получил по черепу.
- Так вы со мной? - спросил Анклуас, и его желтые глаза засветились надеждой.
- Можешь быть в этом уверен, - заверил его Раммар, потирая лапы. - Там, снаружи, у нас остался один неоплаченный счет, который надо бы покрыть.
- Неоплаченный счет?
- Вот именно. Карлик, который предал и продал нас этому оркорезу Ганцвару. Из-за него мы здесь, и он поплатится, даже если мне придется гнаться за ним до самого края мира.
- Бородатый сморчок, значит, - по физиономии Анклуаса ничего нельзя было прочесть. - А как его звать?
- Фон Бут, - казалось, Раммара вот-вот стошнит. - Ортмар фон Бут.
Анклуас задумчиво кивнул.
- Смотри-ка…
От удивления у Раммара распахнулись глаза.
- Ты знаешь этого типа?
- Очень поверхностно. Мне тоже доводилось иметь с ним дело, и у меня он тоже оставил по себе недобрую память. Знаете что? Если вы позволите, я буду сопровождать вас в этом походе мести. Как там говорится? Чем больше клинков, тем больше крови.
- Этой поговорки я еще никогда не слышал, - с ухмылкой признал Раммар, - но она мне нравится. Итак, договорились. Ты помогаешь нам выбраться отсюда, а взамен мы позволим тебе принять участие в охоте на бородатого сморчка.
- Корр, - согласился Анклуас, издавая жуткое рычание, к которому присоединился и Бальбок, - хоть это и означало, что его существование в качестве превозносимого всеми чемпиона арены подошло к концу. Однако перспектива свернуть маленькую шейку Ортмара фон Бута была на редкость заманчивой.
Обычаи орков требовали, чтобы клятва мести была скреплена кровью, но Раммар решил перенести это на потом. Толстенький орк ничего не имел против того, чтобы проливалась кровь, кроме тех случаев, когда кровь была его собственная…
- Когда выступаем? - быстро спросил он Анклуаса, чтобы тому не пришла в голову мысль о кровопускании.
- Сегодня ночью, - заявил одноухий. - Поручения, которые вы мне дали ранее, я выполню. Кроме того, позабочусь о том, чтобы ваше оружие было к тому времени наточено и находилось в безупречном состоянии.
- Корр, - согласился Бальбок.
- Хорошая идея, - прозвучал ответ Раммара.
- Я приду к вам вскоре после полуночи. А до тех пор ведите себя как можно незаметнее, понятно?
- Без плоблем, - простодушно ухмыльнулся Бальбок. - Я плосто буду сидеть здесь и плитволяться, будто я нисего не знаю.
- Это не будет для тебя слишком трудно, - прошипел Раммар.
- Итак, договорились? - спросил Анклуас.
- Договорились. Мы встретимся после полуночи.
- Ахгош доук, карал'хай.
- Ахгош доук.
Анклуас оставил их одних, не забыв, впрочем, запереть дверь, чтобы стражники ничего не заподозрили. Бальбок, сидя на своем ложе, задумчиво смотрел ему вслед.
- Ну что? - спросил Раммар. - Что ты о нем думаешь?
- Не жнаю, - выпятил подбородок Бальбок. - Сто-то с ним не так.
- Глупости, - покачал головой Раммар. - Я хорошо знаю подобных Анклуасу типов. Храбрый воин, для которого понятия чести и совести не пустой звук.
- Но Раммар! - Бальбок бросил на него удивленный взгляд. - Эти веси никогда нисего не жначили в Гнилых жемлях.
- Дурья башка! - зарычал на него брат. - Ты же прекрасно понял, что я имею в виду. Анклуас не обманет нас, в этом можешь мне поверить - в противном случае можешь еще раз стукнуть меня секирой, корр?
- Корр, - кивнув, согласился Бальбок.
14. Комхорра ур'суль'хай-коул
Это место Корвину не особенно нравилось.
Тиргас Дун был портовым городом эльфов, построенным в давние времена, еще до начала Первой войны. Гордо вздымались его стены на южных берегах Землемирья, высились башни на северных стенах, чтобы можно было далеко окинуть взглядом страну, в то время как со стороны моря сверкали купола.
Хотя город планировали мастера, возводившие Тиргас Лан, отличия, тем не менее, были. Объяснялось это особенностями истории обоих городов: в отличие от королевской твердыни в сердце леса Тровны, во время обеих войн Тиргас Дун никогда не осаждали, никогда не захватывали враги. Тысячелетиями, когда эльфы бродили по Землемирью, Тиргас Дун был их оплотом, центром эльфийской мысли и знания. В Тиргас Дуне встречались поэты и певцы, чтобы сразиться в честном состязании, собирались ученые для обмена мыслями и опытом, предводители обращались к народу с пламенными речами, и заседал Высокий Совет, из-за которого Корвин и предпринял путешествие на юг, потому что совет этот все еще собирался в Тиргас Дуне.
Однажды Корвин уже побывал в городе Тиргас Дун, ровно год назад, после того как эльфийская корона выбрала королем и собирателем Землемирья именно его.
Во время торжественной церемонии Высокий Совет эльфов подтвердил выбор и, таким образом, назвал Корвина преемником великих эльфийских королей, некогда правивших Землемирьем. Впрочем, Корвину показалось тогда, что церемония для эльфов была всего лишь нудной обязанностью - многие из членов Совета откровенно скучали, украдкой посматривая на дверь и с нетерпением дожидаясь завершения.
Ни для кого не было секретом, что эльфы перестали интересоваться происходящим в Землемирье. После того как на протяжении многих поколений они обеспечивали мир и единство, защищали страну в двух кровопролитных войнах, они отошли от проблем королевства и постепенно возвращались туда, откуда некогда пришли. Большинство кораблей, стоявших на якоре в гавани Тиргас Дуна, уже отправились в путь - стройные парусники и тяжелые триремы, продвигающиеся по морю благодаря размеренным взмахам весел, по направлению к Дальним Берегам.
Во время прошлого визита Корвина в Тиргас Дун стало ясно, что эльфийский город скоро будет совсем заброшен. Давно уже не над всеми башнями развевались флаги, многие ворота были заперты и уже не охранялись; колоннады, среди которых некогда живо обсуждали различные вопросы, были пустынны, а на площадях, где когда-то читали стихотворения поэты и пели песни певцы, единственной мелодией стало завывание ветра.
Многие дома были брошены, некоторые выглядели так, словно хозяева отлучились только на минутку. Искусно обработанные, украшенные витражами окна были распахнуты, внутри виднелась украшенная богатой резьбой мебель, стеклянные графины и глиняные кружки, еще стоявшие на столах филигранной работы… Все мирское стало эльфам безразлично; как только их слуха достигал зов Дальних Берегов, они бросали все и следовали за ним к тем сокрытым островам, которые обещали исполнение всех желаний и вечное счастье и где были не нужны материальные ценности.
Корвин почти что завидовал эльфам и, может быть, именно эта зависть и вызывала в нем неприятие этого места. Может быть, дело было также и в том, что Тиргас Дун был средоточием упадка и разложения. Эльфы прощались с миром и покидали его.
Ну и пусть, думал Корвин, следуя по широкой главной улице вместе со своими спутниками. Однако не все они еще уплыли, и я пришел, чтобы напомнить им об их обязанностях…
Прибрежный город был спланирован, как Тиргас Лан: вокруг центрального здания, к которому вела главная улица, по кругу формировался город. С той лишь разницей, что в центре Тиргас Дуна возвышалась не цитадель, а гигантское здание из белого мрамора, мощный купол которого сверкал и переливался под голубым небом. Вход в здание был украшен роскошными колоннами. На языке эльфов цитадель называлась теллумагур - здание, где заседает совет старейшин.
Во времена эльфийских королей сенат имел лишь совещательный голос, позднее на него перешли законодательные функции. Под огромным куполом обсуждались вопросы войны и мира, долгое время отсюда управляли судьбами Землемирья. Впрочем, большинство людей из восточных империй об этом ничего не знали и даже не подозревали. На протяжении столетий этой расе было свойственно отгораживаться от мира и думать только о себе - причина, по которой люди стали легкой добычей сил зла во времена Второй войны.
С тех пор многое изменилось.
Королевская корона покоилась на голове человека, и теперь не смертные отворачивались от ответственности за мир, а эльфы. Однако Корвин был уверен, что новости, которые он принес, изменят существующее положение дел.
Неспроста он не отправил послов, а пришел лично для того, чтобы поставить Высокий Совет в известность о недавних событиях. Корвин взял с собой только двух лейб-гвардейцев и нескольких воинов королевской стражи, в то время как его советники и доверенные лица остались в Тиргас Лане, чтобы вместо него осуществлять правление.
Не было эскорта, сопровождавшего короля и его свиту в здание Совета. Да и горожан на улицах стало заметно меньше, чем было всего год назад. Над городом повисла давящая тишина, пустынны и молчаливы были дороги и дворы. По странной прихоти судьбы всего за один год сокрытый город Тиргас Лан стал оплотом жизни и надежды, в то время как Тиргас Дун на глазах превращался в город-призрак.
Эта мысль печалила Корвина, но он отогнал ее прочь. Он пришел не затем, чтобы рассуждать о прошлом, а затем, чтобы попросить у сената помощи. Он был уверен, что эльфы не останутся глухи к его просьбе.
На ступеньках, ведущих ко входу под купол совета, посетители наконец повстречали представителя народа эльфов, на первый взгляд, молодого человека, который, тем не менее, повидал уже много зим. Он был одет в широкую тогу, в руке сжимал искусно украшенный деревянный жезл, который вытянул, словно оружие, навстречу людям. И Корвин ни на миг не усомнился в том, что эта штука на самом деле опаснее, чем может показаться на первый взгляд.
- Стой! - крикнул им эльф так громко, что эхо отразилось от каменных стен. - Кто вы и что вам нужно?
- Я Корвин, король Тиргас Лана, - представился бывший охотник за головами - постепенно эти слова стали слетать с его языка легко, и он уже не чувствовал себя обманщиком. - Я желаю говорить с Высоким Советом.
- Говорить с Высоким Советом нельзя, - ответил эльф, не обратив внимания на титул, названный Корвином.
- Даже королю?
- Никому, - последовал простой ответ.
Но у Корвина не было желания менять свои планы.
- Проклятье! - вырвалось у него, и, не обращая внимания на протокол, который, вероятно, мог действовать в подобных случаях, он соскочил с коня и поднялся по ступенькам к кастеляну. - Получается… Это означает, что я со своими людьми напрасно взвалил на себя тяготы долгой дороги? Что я напрасно оставил трон и империю без защиты?
- Мы не звали тебя, Корвин, король Тиргас Лана, - ответил эльф, отчужденное выражение лица которого заставляло предположить, что он и его интересы давно уже были на Дальних Берегах.
Как же это было ненавистно Корвину…
- Нет, не звали, - засопев, согласился он, - но Улиан, председатель Верховного Совета, некогда заверил меня в поддержке на тот случай, если корона Тиргас Лана окажется в опасности.
- И это случилось? - Кастелян глубоко вздохнул и зевнул, за что Корвин готов был схватить его за шиворот и как следует встряхнуть.
- Вот именно, - подтвердил король, с трудом призывая себя к спокойствию. Он знал, что это неразумно - терять самообладание перед эльфами. С их точки зрения он унижал свою душу и терял лицо. Любой, кто повышал голос, для эльфов был несерьезным собеседником.
Казалось, кастелян на миг призадумался (не обязательно над вопросом Корвина, он мог задуматься над чем угодно). Наконец он согласился, но с таким выражением лица, которое свидетельствовало о том, что он не придает земным делам большого значения.
- Хорошо, - заявил эльф. - Не то чтобы это сыграло большую роль, но тебе дозволено говорить перед лицом Высокого Совета эльфов. Входи, король Тиргас Лана, и тебя выслушают.
Эльфы любили использовать цветастые формулировки и театральные жесты - поэтому он постучал жезлом об пол, после чего обернулся и поднялся ко входу с колоннами.
Корвин велел своим лейб-гвардейцам Бриону и Крэгу, а также двум капитанам королевской гвардии следовать за ним. Остальные солдаты должны были остаться с лошадьми и ждать его возвращения. Не то чтобы он не доверял эльфам, которым он вообще-то был обязан короной, но равнодушие, с которым наследники Фаравина относились к делам людей, настолько сильно нервировало Корвина, что он почти ощущал угрозу.
Пока Корвин поднимался по широким ступеням и проходил под тяжелыми колоннами, на которых покоился навес здания совета, он спрашивал себя, разумно ли он поступил, приехав в Тиргас Дун. Способны ли еще эльфы помочь ему? Конечно, когда-то они были влиятельны и сильны, но это было… довольно давно - сыновья Фаравина пришли в упадок.
С другой стороны, у Корвина не было другого выбора. Не было - если он собирался исполнить обещание, некогда данное Аланне.
- Если когда-либо враг причинит мне зло, - прошептала она ему на ухо тем голосом, противостоять которому был не в состоянии ни Корвин, ни кто-либо другой из смертных, - попроси мой народ о помощи.
- Не будь такой суеверной, - ответил Корвин. - Ты - супруга короля Тиргас Лана. Какой же враг отважится причинить тебе зло?
- Пообещай мне, - упрямо потребовала она, и Корвин, скорее ради того, чтобы доставить ей удовольствие, чем будучи по-настоящему убежден, дал слово.