Витрина была сломана, дверь вынесена, и, судя по всему, здесь можно было ожидать такой же картины, как и в "Клубничной радости". Осторожно ступая, Федор Михайлович зашел внутрь. Ничего. Ни вещей, ни хозяина. Одни голые стены, и ничего более. Унесли все, включая казалось бы намертво прибитую вешалку для шляп и даже потайной сейф, вмурованный глубоко в кирпичную стену.
-- Три магнитофона, три замшевых пальто, - бормотал Борисов, продвигаясь по помещениям. - Книги... тоже три.
Горбин нашелся в подвале, мертвым и без признаков повреждений. В рот ему засунули табличку, которую Борисов, морщась, вытащил и прочитал вслух.
-- Хер тебе, а не контракт на убийство. Пошел вон из магазина. Так будет со всеми твоими вещами. Мистер Ф.
Примерно с минуту Федор Михайлович сдерживался, кривя лицо и жуя губами, а потом заорал.
-- Данунахуй!!!
Подбросил табличку и прострелил ее из Лобзика. Сразу полегчало. Подумав, Борисов отправился в магазин близнецов Уизли, предупредить о несчастье, поболтать, выпить коньяка и посмотреть, что есть из зелий. В конце концов, немного денег на кармане звенело, и можно было ожидать поступлений, не говоря уже о заказе гоблинов. Так что Борисов решил, что имеет моральное право чутка потратить на себя и оставшихся жен.
Опять же, близнецы ему еще должны остались, с прошлого раза.
Поговорив с близнецами и набрав с собой сладостей женам, Борисов также решил вопрос с помещением Горбина. Так как он формально являлся владельцем магазина, то так и предложил Уизли, сделать филиал магазина или еще чего. Предупредил о мистере Ф, но Фред и Джордж только отмахнулись, сообщив, что этот таинственный товарищ и на них наезжал, но обломился.
Немного успокоенный, Борисов отбыл в Хогвартс, чтобы там обнаружить очередную неприятность.
В Выручай-Комнате, куда он зашел, чтобы переложить подарки, обнаружились две девушки. Старшая жена Грейнджер, с брезгливым выражением на лице рассматривала висящую на стене и закованную в цепи, Джинни Уизли. Рыжая была без сознания и без одежды.
-- Развлекаешься? - спросил Борисов.
-- Эта... рыжая дура решила опоить Гарри любовным зельем!
-- И поэтому она теперь висит голая на стене, понимаю, - кивнул Федор.
-- Ничего ты не понимаешь! - рявкнула Гермиона.
-- И ты тоже! - рыкнул в ответ Борисов. - Мало мне проблем в Лондоне, еще ты тут рожаешь проблемы! Лучше бы подумала, где огненных саламандр достать и фениксиху.
-- В пустыне в Саудовской Аравии и на Огненной Земле, - сразу ответила Грейнджер, даже не задумавшись.
Борисов озадаченно почесал в затылке.
-- А лекарство для акромантула?
-- Старый? - Грейнджер пощупала Джинни за грудь.
-- Лет пятьдесят будет.
-- Значит, старый... уууу, что же выбрать, что же выбрать.
-- Алё! - крикнул Борисов. - Я тут с тобой разговариваю, повернись!
-- Разве можно оторваться от зрелища прекрасного девичьего тела? - рассеяно отозвалась Грейнджер.
Федор Михайлович крякнул и понял, что быстро поговорить не получится. Поэтому он прибег к верному, хотя и рискованному средству. Подошел к Гермионе сзади и в обхвате сильно стиснул сиськи. Те и вправду оказались мелковаты, что не помешало Грейнджер подпрыгнуть, зашипеть, развернуться и заорать, наставив палочку.
-- Ты че творишь, старый хрен?!
-- О, пришла в себя, ну надо же. Трави давай, что случилось, будем думать.
Грейнджер с вызовом во взгляде поправила лифчик, но все же взялась рассказывать, периодически бросая взгляды на бесчувственную Джинни. После того, как Лаванда Браун усилиями Борисова исчезла с горизонта, Грейнджер мысленно прибрала к рукам, как Рона Уизли, так и Гарри Поттера. Рон, пребывающий в глубокой депрессии после гибели Лаванды, пока что оставался в стороне, но план обработки был уже составлен.
Но Гермиона, продолжая следовать плану, как-то забыла об изменениях в организме после ритуала омоложения.
Поэтому Джинни, пытавшая подлить Амортенцию Поттеру, была схвачена, заточена в Выручай - Комнате, и только после этого Грейнджер осознала масштаб проблемы. Ни Гарри Поттер, ни Рон Уизли ее больше не интересовали, зато голая Джинни в цепях очень даже. Младшая Уизли ругалась и требовала ее освободить, и не соглашалась на уговоры, и поэтому Грейнджер лишила ее сознания, встав перед дилеммой.
Просто так отпустить Джинни было нельзя, могла все рассказать.
Затереть память можно, но после этого человек ведет себя неадекватно, и Грейнджер опасалась, что Снейп, заподозрив поиски врагов, начнет работать с Джинни и обнаружит, кто подтер ей память.
Подлить ей любовного зелья не поднималась рука. Грейнджер хотелось большой и чистой любви, а не рабских подлизываний.
Убрать из Хогвартса - значит опять же возбудить подозрения и запустить расследование.
И потом, Грейнджер искренне хотелось завести свой гарем, по примеру Филча.
-- Одни проблемы с вами, извращенцами, - вздохнул Борисов.
-- Хочу напомнить, что наше соглашение - обоюдно, и магическая клятва не та вещь, которую стоит нарушать, - надулась Гермиона. - Вы поможете мне, я помогу вам.
-- Да уж надо полагать, - усмехнулся Борисов. - Ну что, давай прибегнем к испытанному народному средству.
-- А?
-- Шантаж. Тащи видеокамеру.
-- В Хогвартсе не работает электроника!
-- Аааа, блин, да что ж все так сложно то? Тащи фотоаппарат, который движущиеся картинки делает.
После того, как фотоаппарат был доставлен, Борисов начал объяснять задачу.
-- Значит, твоя задача сделать фотографию так, чтобы было видно ее лицо и не видно моего.
-- Почему? А, поняла! И что вы будете с ней делать?
-- Насиловать, конечно, - пожал плечами Борисов. - Какой же шантаж без насилия?
-- Нам не поверят.
-- Значит напои ее чем-нибудь, чтобы она сама на нас кидалась! - вышел из себя завхоз. - Какого хрена? Между ног свербело у тебя, а решать проблему должен я?!
-- Ладно, ладно, - пошла на попятный Грейнджер. - Но мне не хотелось поить ее зельями.
-- Потом подойдешь к ней с фотками и потребуешь большой и чистой любви.
-- А вдруг она не согласится?
-- Тогда и будем думать! Ну!
Грейнджер наколдовала помост, с цепями, и перетащила Джинни на него. Намазала ее чем-то, пахнущим бананом, особое внимание уделив области ниже живота и младшая Уизли резко пришла в себя. Забилась в цепях и застонала, глядя на окружающих. Кляп надежно глушил крики, и Федор Михайлович расстегнул штаны и шагнул вперед, примеряясь, а Грейнджер вскинула фотоаппарат.
Сердце ее пылало страстью и болью, и она не выдержала вида голого Борисова.
-- Стойте!
-- Ну что еще?!
-- Я сама!
-- Чего?
-- Возьмите фотоаппарат, я сама все сделаю! - и Грейнджер покраснела с ног до головы.
-- Да пожалуйста, - Борисов подтянул штаны.
Пока он разбирался, куда в фотоаппарате жать и как наводить, Грейнджер быстро меняла на себе одежду. Вначале она нацепила на себя костюм медсестры, а на Джинни больничный халат. Потом стюардесса и пилот. Потом сантехник и домохозяйка.
-- Цепляй на нее костюм горничной, - подсказал Борисов.
-- А мне?
-- А тебе костюм госпожи, будет эпичное садо-мазо, - заржал Федор Михайлович. - Давай, давай, видишь девушка уже изнывает! Откуда, кстати, такие познания в сексуальных игрищах?
-- Среди ваших книг был каталог "Все о сексе 1995", - тяжело задышала Грейнджер. - Отвернитесь, я стесняюсь.
Борисов заржал еще громче, и Грейнджер, надув губки, приступила к процессу.
Лежащая на спине прикованная Джинни, с красными от ярости щеками, дышала, раздувая нос и пыталась сдвинуть ноги. Костюм горничной на ней страдал недостатком ткани и разрезами в самых выпуклых местах. Себе Грейнджер сделала какую-то вычурную смесь, с призывно торчащим магическим страпоном.
-- Виагра отдыхает, - прокомментировал Борисов. - Давай, не стесняйся, засади ей по самые помидоры!
-- Фу, какой вы грубый, - Грейнджер взмахнула палочкой и ноги Джинни раздвинулись. - Давайте, делайте уже фотографии!
-- Только не говори, что тебе не нравится, - раздался щелчок и вспышка.
-- Да, это возбуждает, - согласилась девушка.
-- Ты же даже еще не начала?
-- Все равно возбуждает!!
Призывно рыча, она резко вошла в Уизли, глаза которой полезли на лоб. С размерами Гермиона не рассчитала, но сказать об этом рыжая никак не могла. Грейнджер, приняв выпученные глаза за признак страсти, как у Лавгуд, наклонилась и стала посасывать грудь Джинни.
-- Как вы это делаете? - спросила она через пару минут. - Поясница уже болит так двигаться!
-- Так двигайся медленнее, а то скоро тут паленой резиной завоняет, - посоветовал Борисов. - Так, выпрямись, ага, грудь вперед, и чтобы торчала.
Еще вспышка. Джинни пучит глаза и пытается вырваться.
-- Вот умничка, вот молодец, - сообщает ей Грейнджер, - видишь, тебе уже нравится, будем жить вместе, построим себе огромный дом, заведем детей.
-- Дети вообще-то от мужчин заводятся.
Вспышка и щелчок.
-- Вы отстали от жизни, мистер Фиииилч! Аааа, хорошо-то как!! - не контролируя себя, Грейнджер со всей силы укусила Джинни за плечо. - Уже! Давно! Придумано! Искусственное! О! Пло! До! Тво! Ре! Ни! Е! АА!!
Щелчок и вспышка.
-- Молодец. Только после окончания процесса рабочий орган падает и становится меньше.
-- Вечно у вас мужиков все одноразовое, - презрительно заметила Грейнджер. - Мой будет стоять столько, сколько нужно.
-- Аа, ну отлично. Тогда давай серию поз, видишь твоя подружка только разогрелась, - подначил Борисов.
Грейнджер вошла в раж, и Борисову пришлось фотографировать еще час, за который Джинни оттрахали во все три дыры, заставили отлизать, а также сменили десяток костюмов. Борисов, никогда не понимавший пристратия баб к смене одежды, только дивился про себя, и ворчал, мол, он уже не юнец, столько с тяжелой техникой скакать.
-- Все, устала, - и Гермиона распласталась на полу.
Цепи, кляп, одежда - все исчезло, и голая Джинни, замерев на секунду, метнулась в угол комнаты за своей родной одеждой. Попробовала метнуться, ибо вначале упала, а потом заковыляла нараскоряку. По щекам ее текли слезы, а по телу ароматные смеси, которыми ее начиняла Грейнджер в процессе.
-- Ты все поняла? - осведомился Борисов и похлопал по фотоаппарату. - Молчи и удовлетворяй Грейнджер и никто ничего не узнает.
Джинни, с выражением страдания на лице, кивнула и с трудом, медленно начала одеваться. Как ни крути, а похищение, шантаж и соучастие в изнасиловании, подумал Борисов. Если вскроется, то все плохо закончится. Теперь он уже жалел, что не заставил просто стереть рыжей память. Подумаешь, Дамблдор, все равно скоро умрет! Тут он вспомнил о том, что с заказом на убийство директора его прокатили и опять расстроился.
Одевшись, Джинни вышла, заливаясь слезами.
-- Какая женщина! - выдохнула Грейнджер, глядя ей вслед.
-- Да, теперь уже пожалуй женщина! - съязвил Борисов.
-- Хозяин! Сэр! Хозяин! - среди комнаты появился Хоби. - Беда, сэр!
-- Да что такое?!!
-- Обвал в Гринготтсе! Наших завалило! Гоблины в ярости! Беда, сэр!
-- Ебать-копать, - сплюнул Борисов на пол. - Ладно, погнали. Лови!
Он кинул фотоаппарат Грейнджер, и та неловко поймала. Хлопок и Борисов с домовиком исчезли.
-- Джинни Грейнджер, а что, отлично звучит! - расплылась в улыбке Гермиона, баюкая фотоаппарат.
Глава 21
В которой Борисов разбирается с гоблинами, пьет пиво и снова ищет мистера эФ
Прибыв на место, Борисов обнаружил, что завал уже немного разобрали и вытаскивают первого полузадохшегося домовика. Гоблин Передерг, стремительно влетевший в подземелья, в одной туфле, ночном колпаке и с грозно-заспанным выражением лица, с ходу принялся обвинять Борисова.
-- Во всем виноваты ваши сотрудники!
-- Также, как и ваши, - ринулся в ответную атаку Федор Михайлович.
-- Это наш банк! - не к месту ляпнул гоблин.
-- Ведь это наши горы - они помогут нам, ага. Ваш банк - ваша вина!
-- Вот уж хрена! Вы подряжались отремонтировать!
-- А вы подряжались предоставить карту слабых мест! Что, геологоразведку не провели, эхолокацией не озаботились, горизонты не прочищены, аллювиаль на кептокале повсюду, сталактиты свисают, а отдуваться приходится моим сотрудникам? - усилил нажим Борисов, тыча пальцев почти в лицо Передергу.
Гоблин зеленел и отодвигался, но потом взял себя в руки.
-- Думаю, все случившееся надо обсудить отдельно. Пройдемте в комнату переговоров?
-- Конечно, только после вас, - сделал жест Борисов.
После этого, дождавшись когда гоблин пройдет, шепнул Хоби.
-- Как наших спасете, тащите все из сейфов, а то с этими коротышками каши не сваришь.
-- Есть, сэр!
-- Ох, зажмут наши денежки, и на медицину тоже, - ворчал Борисов. - Знаем мы этих коротышек, чем короче, тем говнистее, как будто мало мне проблем со всем остальным было!
Переговоры затянулись. В конце концов сошлись на том, что никто ни в чем не виноват, и пусть домовики лабают ремонт дальше. Рапорт решили не составлять, высокому начальству не докладывать, и вообще замять дело, ибо получалось, что от него одни неприятности при огласке. Хитрый Борисов все равно выцыганил немного денег своим домовикам за моральный ущерб, после чего разговор перешел в иную плоскость.
Закуривая вонючую гоблинскую сигару, Передерг поинтересовался, будет ли ему скидка в "Клубничной Радости".
-- Дык, нет больше "Радости", - отозвался Борисов, выпуская клуб дыма. - Персонал похитили, денег требуют.
-- Ужас!! - искренне вскричал гоблин. - Что, никого не осталось?
-- Только мадам Лили.
Подумав, гоблин отчаянно завертел головой.
-- Нет, такого счастья мне не надо. А кто похитил?
-- Какой-то мистер Эф, ух, и попадется же он мне, я его на дробовик насажу.
-- И что потом?
-- А потом спущу курок. Достал, мафиозо недоделанный! - Борисов взмахнул рукой с сигарой, едва не попав гоблину в глаз, но тот даже не подумал жаловаться.
-- До меня доходили слухи, - медленно начал Передерг, - что мистер Эф любит посещать ночное заведение... в маггловском мире. Знаете, где женщины обнажаются за деньги.
-- Стриптиз-клуб, что ли? Знаю, - кивнул Борисов. - И как называется заведение?
-- "Клуб 99", - наморщив лоб, припомнил гоблин. - Но если что, я вам ничего не говорил!
-- Да, да, - рассеяно отмахнулся Борисов и затушил сигару. - Так, что-то меня в стриптиз-клуб потянуло.
Щелчок пальцами.
-- Хоби здесь, сэр! Все наши целы, только Флоби покалечил ногу, а Динки руку!
-- Отправляй на лечение, потом подашь список. Адьес, гоблинос!
Телепортировавшись на башню Биг-Бена, Борисов первым делом спросил.
-- Ну что, как там с сейфами?
-- Вынесено двадцать тысяч галлеонов и некоторое количество артефактов и редкостей, сэр! Сложены в вашей каморке, сэр! Хочу заметить, что ваша каморка переполнена, сэр!
-- И не говори, хотел же ремонт сделать, - согласился Борисов. - Разберемся с этой жопой зебры, обязательно займусь, ты только мне напомни.
-- Хоби напомнит, сэр! Да, сэр!
-- Молодец. Значит так, сейчас транспортируешь меня к клубу 99, так, чтобы никто не видел. Потом исчезаешь, не хватало еще, чтобы тебя заметили. Все остальное по привычной схеме.
-- Да, сэр! Пригласить ваших жен, сэр?
-- Не надо, и сам справлюсь, - Борисов еще раз проверил Лобзик. - За заботу о командире, повышаю тебя, Хоботов до сержанта!
-- Есть, сэр! Хоби счастлив, сэр!
Клуб 99, что означало всего лишь, что таковой работает с 9 вечера до 9 утра, прятался в неказистом двухэтажном здании на окраине Лондона. Борисов, знакомый с подобными делами, сообразил, что скорее всего под зданием огромный подвал, где все и происходит, а в верхних этажах офисно-бюрократические дела творятся.
Так как уже шел десятый час вечера, Борисов приблизился к входу.
Два огромных негра - вышибалы, и проверяющий, в чьи обязанности входил фейс-контроль, на предмет благонадежности посетителей. Наметанным взглядом он окинул Борисова с ног до головы и махнул рукой.
-- Вали отсюда, дедуля.
-- Почему?
-- Не нравишься ты мне.
-- Понятно.
Отойдя в сторону, Борисов вызвал домовика и приказал тащить сюда старшую жену.
Грейнджер, с книгой в руках, едва не огрела Борисова по лысине.
-- Достал старый хрен! Хватит меня дергать!
-- Хочешь поглядеть на красивых женщин, которые будут раздеваться для тебя? - усмехнулся Федор.
-- Хочу!
-- Тогда колдани че-нить на этих дубов у входа, - показал он головой в сторону негров. - Нужно попасть внутрь.
-- Твое счастье, Аргус, что я уже совершеннолетняя, - осклабилась Грейнджер, - а то тут уже кишмя кишели бы министерские ищейки.
-- Колдуй давай, дело важное!
Грейнджер легко и непринужденно свалила с ног охрану, проверяющего, поставила штампы клуба на руку себе и Борисову, стерла память валяющимся на полу и слегка изменила себе одежду. Потом натрансфигурировала себе денег из воздуха, так как Борисов предупредил, что внутри все непомерно дорого.
-- Для красивых девушек мне ничего не жалко! - отрезала Грейнджер и устремилась внутрь клуба.
В полночь, когда Гермиона заказывала себе уже четвертый приватный танец, а Борисов не спеша потягивал пиво и оглядывался, появилось некое Очень Важное Лицо, с охраной, свитой, расшаркиваниями персонала Клуба и прочими политесами. Рассудив, что это вполне может мистер Эф, Борисов внимательно следил взглядом, и увидел, что тот направился в часть клуба, отданную под "номера".
Допив пиво, Борисов смачно рыгнул и сказал Грейнджер.
-- Давай, заказывай девку на ночь и пойдем.
-- Эээ?? - раскрасневшаяся девушка обратила на него непонимающий взгляд.
-- Говорю, хорош приватные танцы заказывать, давай уже закажи себе девушку на ночь, - показал рукой Федор Михайлович.
И вправду, неподалеку уже начали кучковаться стриптизерши, прослышавшие, что тут суют офигительные деньги за танцы. Грейнджер, завороженная изгибами и извивами танцовщиц, совала деньги не глядя, а учитывая, что она трансфигурила крупные купюры, внезапно всем стриптизершам захотелось исполнить ей танец.
-- А они... согласятся?
-- Конечно, это часть бизнеса, - пожал плечами завхоз и поманил ближайшую.
-- Господин желает танец?
-- Господин желает девушку для своей девушки, - скабрезно усмехнулся Борисов.
-- Двух! - пискнула Грейнджер.
-- Что?
-- А двух можно?
-- А как же рыжая? - не удержался от подколки Борисов.
-- Не путайте любовь и еблю, - неожиданно грубо отозвалась девушка. - Короче, хочу двух! Это компенсирует мне потерянный по вашей милости вечер!