Русская готика - Артем Тихомиров 10 стр.


Олег увидел отца, поднимающего кувалду, а потом услышал звук треснувшей лобной кости. Кувалда соприкасается с черепом коровы, это профессиональный удар. Животное дергается и падает всем весом вперед, подгибаются сначала передние ноги, потом задние. Отец отставляет кувалду. У него нет напарника, поэтому за нож приходится браться ему; надо торопиться – коровы ждут. Олег встает, пошатываясь, чувствуя, что пиво ударяет ему в голову. Они уже идут.

Из коровы потоком льется кровь, по желобам, в сток, откуда доносится отрыжка, когда из трубы выходит воздух. Словно под полом сидит распахнувшее пасть чудовище. Ненасытная тварь, смысл жизни которой состоит в поглощении крови. Олег почувствовал тошноту и пошел в туалет. Пиво было для него достаточно крепким, алкоголь ударил в голову, желудок сжался. Но тошноты не было. Олег постоял над унитазом, понимая, что приступ прошел.

Умывшись, он вернулся в комнату. Там уже были гости. Тетя Ирина и эта женщина.

Нас увидят, а потом начнут судачить о том, что я сразу завел отношения с женой банкира, подумал Олег. Он шел, опустив голову и сунув руки в карманы. Только бы побыстрее выйти из поселка. Ни ему, ни Барышевой не нужны лишние проблемы.

– А куда так спешить? – спросила Наталья. Она уже не поспевала за ним.

Олег обернулся. Поселок позади, тропинка, одна из многих, уходила в лес, прошитый тонкими солнечными лучами. Олег порадовался зеленому теплому сумраку.

Тем не менее он чувствовал себя скованным. Рядом с Натальей он чувствовал себя беспомощным.

– Извините, – сказал Олег, остановившись.

Они очутились под лапами огромной ели. Комары тут как тут – набросились, учуяв свежую кровь.

Когда десять минут назад Наталья предложила прогуляться и поговорить о деле, Олег испугался. У него не было реальным причин для страха, но страх не всегда имеет под собой основание. Кости отреагировали на это предложение молчанием, предоставив Олегу решать самому. Он не слышал их шороха (и хорошо – иначе можно сойти с ума), и был этому рад. Хотя утешение небольшое.

Наталья остановилась рядом с ним, заметив, что он сознательно не смотрит на нее. У Олега не очень получалось делать вид, что его интересует лес.

– Куда пойдем? – спросила Наталья.

Правда: Олег странный. Не хотелось думать, что он сумасшедший. Впрочем, кроме излишней стеснительности, вполне понятной даже для тридцатилетнего мужчины, ничего такого не было… Наталья решила понаблюдать. Он ей понравился, что-то в нем было, необъяснимо-притягательное. Такой человек мог стать героем ее романа. Почему нет? Типаж интересный.

Но я не могу думать о нем, словно он просто картонный силуэт. Я же ни чего о нем не знаю.

Наталья сунула руки в задние карманы джинсов.

– Можно к озеру, – сказал Олег. – Там хорошо.

– Ладно, давайте к озеру. Утиное? Да?

– Да.

– Я все равно здесь ничего не знаю. Мне интересно, – сказала Наталья, и Олег кивнул. Они пошли по тропинке.

– Значит, у вас муж банкир? Так это называется? – спросил Олег. – Крупный?

– Совладелец и член совета директоров банка.

Он подумал, что именно такие люди должны владеть особняком. Почему? Из-за статуса? У него не было ответа.

– Вы не похожи на жену банкира, – заметил Олег, удивляясь тому, что вдруг стал таким разговорчивым. Он бросил на свою спутницу короткий взгляд. Наталья его не заметила, потому что шла глядя под ноги, на опавшую хвою и выступающие из земли корни.

– Знаю, что не похожа. Для меня все эти официальные вечеринки и необходимость соответствовать положению просто кошмар. Каждый раз я на неделю после них впадала в депрессию. Гнусно. Разговоры ни о чем, комплименты, пошлые анекдоты для одноклеточных. Жены мужниных коллег – так те, вообще, будто девять классов с трудом закончили. Впрочем, так оно и есть в большинстве случаев. Может быть, я просто не подхожу для такой роли.

Олег подумал о мире, которого не знает. И не хочет знать.

– Мы однажды с Виктором из-за этого поругались, а я просто сказала, что думаю. Та жизнь не для меня. Я просила его больше брать меня на вечеринки и приемы, если без этого можно обойтись. Он согласился, хотя с большими усилиями. Очень был недоволен… Он властный, хочет, чтобы всегда было по его. Но остались приемы у нас дома. Виктор хочет соответствовать. Я сама не умею готовить то, что им приятно было бы есть. Я приглашаю людей, которые специально готовят под моим руководством по заранее составленным меню. А потом мы делаем ответные визиты… Извините, что плачусь на жизнь. Обстановка располагает.

– Почему? – спросил Олег.

– Ну. – Наталья посмотрела вокруг. – Лес, природа освобождают.

– Ага.

Я слишком много говорю, подумала она, доставая сигареты. Ему не интересно.

Говоря о своей жизни, Наталья ощутила, какой фальшью жила многие годы. Интересы мужа – одно время они господствовали над всем. Тот разговор по поводу "светских раутов" действительно имел место: они жутко поругались. У нее началась депрессия, Виктор ушел в себя, и примерно месяц никто из них не произносил в адрес другого ни слова. Наталья отказывалась посещать эти мероприятия. Когда-то она ни в чем ему не отказывала. Но пришло время остановиться. У нее нет больше сил строить из себя невесть что, носить немыслимые по своему безобразию вечерние платья, которые он выбирал, общаться с людьми его среды. Когда-то она сделала все, что могла. "Заведи себе любовницу, я не буду возражать, если тебе будет скучно и ты почувствуешь, что надо напомнить себе, что ты еще молод… Заведи, только оставь меня в покое", – сказала Наталья. "А чем ты будешь заниматься?" – спросил Виктор. "Самой собой!" Таков был ее ответ. Виктор стал кричать, что с ним случалось редко, но Наталья и бровью не повела. Иногда она тоже умела быть непоколебимой. Несмотря на отвоеванное право не участвовать больше в приемах и вечеринках, иногда ей приходилось заниматься домашними деловыми обедами и ужинами. Свою роль в них Наталья ограничила до минимума. Виктор понял, что жена будет стоять на своем, и отстал. Со временем все пришло к какому-то новому состоянию. Наталья, по мнению Виктора, стала замкнутой, более, чем всегда, и у нее появились странности. Например, писательство, с которым он мирился как с неизбежным злом. Виктор не завел любовницу. Насколько Наталья было известно, он ни разу не связывался с другими женщинами. По натуре он однолюб, но кто знает. Во всяком случае, муж ни разу не давал ей повода усомниться в своей верности.

Да, она слишком много наболтала для трехминутного разговора. Олег молчал. Наталья шла чуть позади него и курила.

– Так вы согласны поработать на Виктора?

– Согласен.

– И что вы об этом думаете?

– Не знаю.

– А особняк?

– Что?

– Знаете что-нибудь о нем?

– Нет. – Олег шел не оборачиваясь. Наталья могла лишь осматривать его голову, плечи, спину, ноги. Фигура хорошая, красивый череп, длинная шея, подумала она. Глаза голубые, насколько она успела заметить. Олег представлялся ей другим, но Наталья была рада, что он оказался лучше первоначальных представлений. С таким, пожалуй, можно было… Впервые за много лет Наталья задумалась (не удивившись) об измене мужу. Возможно, к этому располагала обстановка, та, что освобождала… Кругом лес…

О чем я думаю? Надо совершенно свихнуться, чтобы рассматривать эту возможность серьезно. Да и потом: откуда мне знать, что Олег захотел бы…

– Вы тут пять лет живете?

– Да, – подтвердил Олег.

– А в доме, в особняке, вы бывали? Внутри?

Наталья прибавила шагу, чтобы идти вровень с ним. Он ответил ей хмурым взглядом.

– Не был.

– Ну постойте…

– Что?

Олег остановился, хотя ему совсем не хотелось. Своими расспросами Барышева выводила его из равновесия. Хотя он знал, что обязан подчиняться (так велели кости), но его донимал страх. Было и другое. Он чувствовал к ней какую-то животную тягу. Его ноздри улавливали идущий от женщины запах.

Их взгляды столкнулись. Олег сглотнул, жалея, что согласился на эту прогулку. Он вспомнил, как мастурбировал, глядя на ее голые бедра и живот, на мокрые волосы на лобке. Жар бросился ему в лицо.

– Я не был внутри особняка. Да и зачем? – сказал Олег.

– Ну не знаю. Любопытство, наверное, – ответила Наталья.

Какой силой от него веет! А какие глаза, прозрачные, голубые… Наталья отметила, что Олег не отрывает взгляда, его щеки стали малиновыми, румянец дошел до висков. Тонкие ноздри дрожат.

Точно у жеребца, подумалось ей.

Наталье захотелось раздеть его до пояса и посмотреть, какой он там. А потом и там – ниже.

– Это просто заброшенный дом, – ответил Олег. – Если там ходить одному, можно заработать неприятности. Полы ненадежные, потолки провисают. В любой момент могут упасть.

– А вы разбираетесь?

– Немного. Чтобы привести его в порядок, нужно много знающих людей.

– А вы бы не хотели поучаствовать?

В его голове гремел гром, он почти не слышал ее. Воображение заполнило его сознание сюжетами на одну и ту же тему. В одном из них Олег бросает Наталью на землю и насилует прямо на дорожке.

– Нет, я не специалист, – сказал он и пошел дальше. Ноги были точно из дерева. Может, она перестанет говорить об этом проклятом доме? Ведь ей же самой не очень и приятно!

– Ну хорошо. Но вы поняли, что от вас требуется?

– Конечно, понял, не дурак, – сказал Олег.

"Дурак! Куда ты все бежишь! Лес скоро кончится!" – подумала Наталья, не зная, как можно остановить его движение. Она была раздражена и возбуждена. Ее мысли все убыстрялись, Наталья не могла удержать их в узде.

Олег остановился.

– Завтра приедет ваш муж?

– Да, – сказала она.

– Вот тогда мы с ним и поговорим о моей работе.

– Значит, вы мне не доверяете? – спросила Наталья.

– Доверяю. Только… Вы сказали все, что от вас требуется.

– Ну и что?

Она не могла выносить этот пронизывающий взгляд, в котором было намешано слишком много всего – будто из этих глазниц смотрели на нее какие-то другие люди, в толпе которых Олег иногда терялся. Немного жутко. Шведовой он как сын, сирота, странный молодой человек, на которого можно положиться… Живет без женского внимания… и понятия не имеет, что она сейчас чувствует. Или ему известно? Что значит эта краска на лице и дрожащие ноздри?

От него шел запах пива. Он сказал, что выпил бутылку перед их приходом. Наталье этот запах не казался неприятным.

– Так что о доме мы будем говорить с вашим мужем…

– С твоим… Давай на "ты".

– Зачем?

– Я так хочу, – сказала Наталья, подступив ближе к нему. – Подчинись!

– Хорошо. Буду говорить с твоим мужем, – сказал Олег сквозь зубы.

Наталья поцеловала его в левую щеку, покрытую микроскопической щетиной; Олег схватил ее за плечи, потом прижал к себе. Наталья вздохнула. Их двоих просто швырнуло навстречу друг другу. Это было опасно. Они понимали.

Олег держал ее у своего тела. Подчинись, сказала ему Наталья. Он не обманул ее ожиданий, и подчинился. Кости замолчали, удовлетворенные развитием событий. Олег не думал о них, ему было наплевать на все. В том числе и на обстоятельство, что поселок совсем рядом и кто-нибудь может их увидеть. Для Олега все смазалось в нечто единое, в какую-то массу фактов, обрывочных впечатлений, желаний, прикосновений, запахов, и этот тяжелый ком буквально расплющил его под собой. Подчинись! Наталья уперлась руками в ствол сосны, ее джинсы, под которыми ничего не было, спали, и она вышла из них. Олег вошел с одного толчка, воскрешая в памяти ее тело, облитое водой; вот оно, под руками, на нем, он внутри… Смотри и напитывайся им. Олег ощутил, как его охватывает какая-то черная сила, обнимает широкими крыльями, призывая быть жестоким. Наталья застонала, просунула руку между ног, массируя себя. Олег навалился всем телом, она вскрикнула, когда влепилась плечом в ствол дерева. В этот момент ее настиг первый оргазм, ослепительный ядерный взрыв, ударная волна от которого пронеслась по всему телу. Под ухом у нее пищали комары, но она не замечала их. Пальцы Олега вцепились ей в ягодицы, было больно; это ощущение почему-то оказалось приятным. Он кончил во время ее второго оргазма. Наталья чуть не упала от изнеможения. Прошло не более пяти-семи минут, но в ее сознании время растянулось на долгие часы. Олег помог ей распрямиться и обнял. Наталья почти обвисла на нем.

– Я не могу нести тебя обратно. Что подумают? – сказала он.

Наталья поцеловала его в шею, не глядя в глаза. Он ответил поцелуем в лоб. Ни разу в губы.

Она сообразила только сейчас, что они до сих пор стоят на дорожке, где в любой момент могут появиться люди. Наталья влезла в джинсы, застегнулась, Олег помог ей. Она ему. Пряжка его ремня позвякивала. Оба учащенно дышали. Обоим было не совсем ясно, что здесь произошло. Сожаления не было – только изумленная констатация. Наталья почувствовала влагу и подумала, что уже долго не принимала таблетки и что это может кончиться плохо. Ей тридцать шесть, но кто знает. В этом возрасте случаются сюрпризы. "Что теперь делать? Бежать в дом и принимать меры?.. – подумала она. Ее сотрясала мелкая дрожь. – Но я не могу уйти, я хочу быть с ним". Она поняла, что может сейчас поставить на карту все… Но ради чего?

6. Череп

Его опять занесло на берег озера, на его любимое место, где на берегу торчали серые, покрытые зеленым мхом валуны. Ему казалось, что он гуляет в одиночестве, но, обернувшись, увидел рядом с собой Наталью. Она взирала на него едва ли не с осуждением, ветер трепал ее волосы, забрасывая их на лицо. Женщина не обращала на это внимания.

– Почему ты мне ничего не сказал? – спросила она.

– О чем? – Олег все еще держал в руке несколько камешков, которые собирался бросить в воду.

– Об особняке. О нашем с Виктором доме. Я ведь тебя спрашивала.

Олег ощутил накатывающий, словно приливная волна, ужас. Он понял, что это сон и прогулка эта давно кончилась – Наталья вернулась в дом к тете Ирине и сейчас находится там.

Это сон. Сон? Сон… Олег застонал. Он испытывал боль, но не знал, где ее источник. Не хватало воздуха, несмотря на то, что он чувствовал дующий с озера прохладный ветерок.

Он помнил разговор, который состоялся у него с Натальей позже… Во сне все смешалось.

– Я ничего не знаю о вашем доме, – сказал Олег.

– Ты врешь. Я знаю.

– Почему тогда не спросишь у тети Ирины? Иди, она не откажет.

– Мне нужно знать от тебя, – настаивала Наталья.

Олег посмотрел на камешки в своей руке, только теперь они не походили на обточенные водой кусочки гранита. Это были кости, маленькие белые косточки, скорее, даже обломки какой-то из них. Олег сжал кулак, и острые края обломков уперлись в его ладонь и пальцы.

кости приходят в движение, что-то их разбудило, они совсем рядом

Они молча шли по дорожке, и Олег думал, не повернуть ли им к особняку. Они не смотрели друг на друга. Желание уже отпустило Олега, он шел, глядя перед собой, с тем же невозмутимым видом. Наталья, скрестив руки на груди, разглядывала землю, засыпанную хвоей. Она бы повторила все еще раз. Она хотела. Минут десять не могла думать ни о чем другом, прокручивая в уме все, что случилось. Жалела? Нет. Даже если учесть, что она изменила Виктору в первый раз в жизни… Немыслимо! Но почему-то эта мысль не казалась ей катастрофической. Стоило ей сменить обстановку и войти в другой ритм жизни, как подобные идеи стали восприниматься как само собой разумеющееся. В этом, конечно, не было ничего хорошего. Но разве кто-нибудь узнает? (Она надеялась, что все обойдется без последствий.) Существовало множества разных "но". Сейчас, когда угар рассеивался, они становились очевидными. С этой минуты надо быть более осторожной. Им надо быть более осторожными. Может ли Олег проболтаться Шведовой, женщине, которой он близок? Наталье это казалось маловероятным. Она посмотрела на него, заметив то же озабоченно-сосредоточенное выражение, будто Олег к чему-то прислушивался.

Наталья спросила, куда они идут. Олег ответил, что к озеру. Ей хотелось взять его за руку (на ее ягодицах остались следы от его пальцев, метки).

– Так не расскажешь мне об особняке? Ты ведь живешь тут пять лет.

– Пять лет, – отозвался Олег.

– Ну? Разве ты не залезал в детстве в брошенные дома? Не лазил по чердакам и подвалам.

Он обратил на нее свой пронизывающий взгляд, но тут же отвернулся.

Я могла бы принадлежать ему всегда. Я ненормальная.

– Я родился и рос в деревне, – сказала Олег. – Там не очень-то много таких домов.

– А… Но все-таки были?

– Один или два. За рекой. Мы там играли, пока не подожгли нечаянно – костер разводили. Ох нам и попало. Но там ничего особенного не было. Ни привидений, ничего…

Он замолк, сжав руки, засунутые в карманы, в кулаки.

– Привидений? – Наталья попыталась придать этому слову шутливый тон. – Ну-ка что там насчет привидений?

– Ничего. – Ни намека на юмор.

– То есть, ты их никогда не видел?

– Нет, конечно. Привидений не бывает, – сказал Олег.

Он раздумал идти к особняку и взял направление к озеру. По обеим сторонам тропинки потянулись высокие кусты. Наталья оторвала веточку. Олег обернулся на нее, но ничего не сказал. Ему не нравилось, когда так поступают.

– А в особняке? Значит, не был внутри?

– Я уже говорил, что не был.

Похоже, я ничего от него не добьюсь. Жаль. Но он что-то знает и молчит. Возможно, Олег что-то видел внутри дома… Например, тех повешенных.

– А ты не знаешь, что произошло с семьей прежнего покупателя? В девяносто пятом?

– Несчастный случай. Просто они умерли. Его жена и две девочки, одна из которых даже не его дочь, а подруга дочери… Нас ведь не водили на экскурсии в особняк, – сказал Олег. – Так что я не в курсе. – Говоря, он не поворачивался. Его реакция удивляла, но в то же время убеждал Наталью в том, что Олег скрывает правду.

"Но зачем мне это надо? Чтобы не спать по ночам и думать о призраках? Мне снились трое повешенных… Но я откуда мне знать, что это они?"

– Их повесили? – спросила Наталья.

– Кого?

Рассказать ему про сон?

– Те женщины?

Олег обернулся. Ну это уж совсем глупости, откуда мне знать? – говорил его взгляд.

– Я не знаю.

Несколько минут молчания отдалили их друг от друга. Наталья шла помахивая веточкой. Близость, которая была между ними, возможно больше не повторится. Если бы только знать, о чем Олег думает! Ей было обидно. Но разве она вправе была рассчитывать на откровенность незнакомого человека, странного человека, по определению Шведовой, пусть даже и между ними произошло это? Наверное, нет. Наталью подвело стремление найти родственную душу. Может быть.

– Значит, ничего, – сказала она.

– В каком смысле? – спросил Олег.

– Ничего странного.

– Ничего.

Он врет, он не мог не быть внутри. Наталья взмахнула рукой и хлестнула веткой по кустам.

Она не могла рассказать ему о том, что испытала вчера в доме. Внутренне не была готова. Следовательно, не может требовать от Олега того же. Если у них завяжутся какие-нибудь отношения, то, может быть, ситуация изменится.

Назад Дальше