Его привлекло движение позади, у входа в галерею. Он повернулся и увидел Барродаха, стоявшего в дверях с двумя другими мужчинами. Он жестом подозвал их к себе.
Когда бори приблизился, Эсабиан заметил, что тот держит в руках маленький серебристый предмет. Было что-то странное в том, как он его держит, и сердце Аватара подпрыгнуло в свирепой надежде. Сердце Хроноса!
Барродах остановился перед ним, и Эсабиан протянул руку за ключом от его царства.
* * *
Барродах в замешательстве смотрел на Эсабиана, пока его не осенила ужасная догадка.
"Он думает, что это Сердце Хроноса! – Не размышляя, он отдернул руку. – И ему известно о Сердце Хроноса не больше, чем мне. В самом деле, почему бы ему не заглотить мой палец? Он ведь не колеблясь прикажет отсечь мне палец!"
К счастью, поблизости не было видно ни одного тарканца; он почти ощущал, как зазубренный жу'летт, который полагалось носить каждому гвардейцу, по приказу Аватара врезается в его плоть.
Лицо Эсабиана потемнело, морщины в углах рта углубились.
– Дай его мне!
Рука Барродаха непроизвольно дернулась вперед – сработали двадцать лет повиновения. Эсабиан схватил шар и потянул, потом начал крутить. Барродах ахнул и едва не упал на колени.
– Господин, молю вас... – Он перекосился набок, глядя на Эсабиана, который едва не вывихнул его палец. – Это не Сердце Хроноса!
Аватар пристально посмотрел на шар, потом отпустил его.
– Тогда зачем ты явился ко мне с этим?
Барродах густо покраснел:
– Оно засосало мой палец, и никто не знает, как его снять.
Он услышал сбоку хихиканье, но не осмелился повернуться, чтобы унять Таллиса взглядом, Эсабиан посмотрел мимо него.
– Возможно, ты можешь объяснить это?
Таллис выступил вперед и низко поклонился.
– Милорд, это дизонианский мастурбатор. – Эсабиан непонимающе нахмурился, и Таллис пустился в дальнейшее объяснение: – Это такое приспособление для мужского самоудовлетворения с Дизона. Оно было среди артефактов, которые мы забрали в усадьбе гностора.
Аватар фыркнул и снова повернулся к Барродаху:
– И ты не знаешь, как снять его? – Барродах поднял взгляд на его лицо, и желудок его сжался от странного огонька в глазах Эсабиана. – Я надеюсь, это не мешает тебе в исполнении своих обязанностей?
"Он все равно намерен отсечь его!"
– Нет, Господин! – взмолился он. – От него нет никакого вреда! Я надеюсь, найдется кто-нибудь, кто сможет от... – Он осекся, проговорившись. – Кто знает, как снять его. – Он покрутил немного шар, как делал всю дорогу с борта "Когтя Дьявола".
– На вашем месте я бы этого не делал.
Все разом повернулись к Омилову – тот опустил взгляд, но лицо его оставалось мрачным.
– Вы можете включить его активный режим.
– Что ты хочешь этим сказать? – взвыл Барродах.
– Если вы включите активный режим, эта штука попытается вызвать у вас оргазм. Поскольку вы по собственной неосторожности надели его на палец, а не на что-то другое, боюсь, это будет невозможно.
В серьезном тоне гностора проглядывали искорки иронии, что почему-то было еще хуже, чем открытый смех.
Краем глаза Барродах заметил, как изогнулись губы Эсабиана.
"Он забавляется этим!"
– Как бы то ни было, – продолжал Омилов, – этот прибор спроектирован так, что будет продолжать попытки до тех пор, пока не добьется успеха. – Он сделал паузу. – Право, не знаю, что случится с вашим пальцем в этом случае.
– Ты должен знать, как он снимается! – в отчаянии произнес Барродах.
– Как я уже объяснил вам во время полета, боюсь, что леди Омилов не посвятила меня в подобные детали управления механизмом.
К изумлению Барродаха, Эсабиан захихикал.
– Великолепно, гностор! Мой бедный бори будет теперь жить в страхе до тех пор, пока мы не снимем с него эту штуку, хотя я не сомневаюсь: он, как и я, прекрасно понимает, что твоя маленькая речь была чистой импровизацией.
Лицо Омилова снова сделалось абсолютно бесстрастным.
– Возможно.
Голос Эсабиана тоже посерьезнел.
– Надеюсь, ты не будешь столь же изобретательным в том, что касается Сердца Хроноса?
Омилов не ответил, только продолжал спокойно смотреть на Властелина-Мстителя.
– Ну давай же, гностор, ты же не можешь не понимать, что все равно расскажешь мне, хочешь ты этого или не хочешь.
– Верно, но верность и честь велят мне молчать, пока у меня еще есть выбор.
– Геласаар хай-Аркад стоял предо мной совсем недавно и говорил что-то очень похожее. Это мало помогло ему, как не поможет тебе. Все его сыновья мертвы, и ему самому недолго ждать Геенны.
На мгновение лицо Омилова выдало охватившую его печаль, но он быстро скрыл ее.
– Но у тебя, гностор, времени еще меньше, чем у него. – Эсабиан помолчал, вглядываясь в его лицо. – Я вижу по твоим глазам, тебе кажется, что ты еще можешь удивить нас. Боюсь, не удивишь. Среди пленных, захваченных нами на Лао Цзы, была женщина с занятным прозвищем: "Паучиха".
Барродаху показалось, что он заметил в глазах Омилова что-то... Скорбь?
– Она тоже не была прежде знакома с умовыжималкой – уникальным должарианским устройством. Её знакомство с ним убило ее, но не прежде, чем мы выжали из нее шифры. Нам известно, что ты, Себастьян Омилов, один из Невидимых.
Барродах услышал, как Таллис ахнул и отступил на шаг, глядя на гностора. Действительно пререгат? На взгляд бори, невысокая фигура гностора плохо вязалась с представлениями о самых доверенных агентах Панарха.
Эсабиан улыбнулся:
– Впрочем, твоя усвоенная аллергия на веритонин тебе ни капельки не поможет. Умовыжималка действует на совершенно иных принципах, из которых главным является боль.
Он повернулся к Барродаху:
– Передай его Эводху. Убедись, что мой медик понимает, что это лишь ради информации, не в знак оказанной чести. – Аватар повернулся к Омилову: – Прощай, гностор. Твоя бесценная честь останется неприкосновенной даже тогда, когда мы разрушим кору твоего головного мозга. Надеюсь, это послужит тебе некоторым утешением.
Барродах ухватил Омилова за руку и толкнул к дверям, а Эсабиан повернулся к Таллису:
– Капитан, твой доклад о смерти Крисарха неполон. Поскольку твои действия лишили меня трети моего палиаха, которого я ждал двадцать лет, я хочу, чтобы ты объяснился прямо сейчас, не упуская ни малейшей подробности.
Барродаху хотелось бы посмотреть на то, как мучается Таллис на допросе у Эсабиана, но еще больше ему не терпелось посмотреть на Эводха за работой. Выталкивая Омилова из галереи, он гадал, останется ли Таллис в живых.
"Пожалуй, мне стоит переговорить с моим вторым агентом на "Когте Дьявола"".
* * *
"Телварна" медленно пятилась назад, скользя над землей на гравиподушке хвостом вперед в глубь леса, в тень. Наконец Вийя опустила корабль на землю так мягко, что Грейвинг не была уверена в том, что они приземлились до тех пор, пока двигатели не смолкли.
Некоторое время капитан не снимала рук с пульта, потом включила интерком.
– Жаим, новые повреждения есть?
– Нет, – послышался ответ. – Как только мы пошли в атмосфере, я отключил самые поврежденные системы. Но здесь и так хватает пакостей. Нам нужен серьезный ремонт на Дисе, и я боюсь, потребуется часов восемь работы со скачковыми прежде, чем я смогу на них положиться. И хуже всего, разумеется, то, что мы не можем как следует испытать их здесь.
Вийя посмотрела на экран – Марим подтвердила его слова, печально передернув плечами.
– Ладно, идите сюда, на мостик. – Она нажала другую клавишу интеркома. – Монтроз, иди сюда и захвати с собой Школяра. – Она повернулась к Брендону: – Вот то место, которое вы выбрали, Аркад. Надеюсь, вы не потребуете от нас идти дальше пешком.
Она чуть наклонила голову к монитору – на нем виднелся теперь коридор в лесу, по которому прошла "Телварна".
Локри тревожно вскинул голову.
– Идти? Мы что, действительно собираемся туда?
Грейвинг удивленно оглянулась на связиста: до сих пор он ни разу не выказывал страха. Чего он так испугался? Ей не верилось, что это просто физический страх.
– Блин! – презрительно фыркнула Марим. – Или ты хочешь сидеть здесь, пока за нами не придут? Тот линкор, например?
– Если "Кулак" или панархисты проследили нас, нам конец, – спокойно заметила Вийя, – но я в этом сомневаюсь. Наземные оборонительные системы, похоже, отключены, и "Телварна" достаточно хорошо укрыта. Жаим и Марим смогут отстреливаться, если будет такая необходимость. – Она подняла взгляд: на мостик вошел Жаим. – Остальные пойдут и посмотрят.
Локри побарабанил пальцами по пульту.
– Стоит нам ступить в Мандалу, и нам хана. – Он хмуро покосился на Брендона. – Если там что-то еще работает, они обратят это против нас.
Жаим пробормотал нечто вроде согласия; Ивард нервно хрустел пальцами. Брендон сидел в своем кресле, глядя на руки.
– Кто обратит, и с какого конца? До сих пор мы не видели и не слышали панархистов, – возразила Вийя, махнув на небо. – Или ты боишься, что Аркад сдаст нас должарианцам?
То, как она произнесла слово "должарианцы", заставило Крисарха пристально посмотреть на нее. Грейвинг увидела, как его взгляд скользнул с капитана на нее, и вспомнила, что сама говорила совсем недавно: "Они все любят рассказать о себе, так что спросите их самих". Это привело её к новой мысли: чего боится Локри – смерти или возможности быть узнанным? Из всей команды с Диса он меньше всех говорил о себе и своем прошлом.
Локри прикусил губу, потом пожал плечами.
– Мы воспользуемся тем, что известно Аркаду об оборонительных системах, и узнаем, что здесь происходит, или мы не сможем взлететь, даже отремонтировав двигатели, – продолжала Вийя.
Монтроз кивнул, одобряя план.
– Может, мы даже натырим там того добра, что он нам обещал, – весело заметила Марим.
Вийя посмотрела на экран. Сразу за опушкой леса виднелась небольшая беседка. Поле за ней постепенно переходило в невысокие холмы, утыканные деревцами, силуэты которых вырисовывались на фоне закатного неба. Других строений в поле зрения не было.
– Так мы пойдем? – спросила капитан у Брендона.
Он внимательно посмотрел на нее. Остальные начали переговариваться, словно реплика Марим насчет трофеев разрядила обстановку. Повинуясь импульсу, Грейвинг подошла к Брендону.
– Она должарианка, – шепнула она. – По рождению, не по воспитанию. Убежала оттуда много лет назад.
Крисарх улыбнулся ей, потом повернулся к остальным.
– До Большого Дворца отсюда приблизительно сорок километров. Но вся Мандала изрыта туннелями – часть из них используется для служебных целей, назначение остальных давно уже забыто. Эта беседка – вход в один из них; транспортная система доставит нас во дворец минут за десять.
– Дворец! – Марим, ухмыляясь, потирала руки. – Никогда не была во дворце.
– И не побываешь и на этот раз, – напомнил Жаим. – Ты будешь помогать мне чинить скачковые системы.
Марим посмотрела на капитана, уже открыв рот, чтобы возразить, но один-единственный короткий кивок Вийи заставил её ограничиться рядом крепких выражений, большинство которых трудно было бы ожидать от столь юной дамы.
Когда она выдохлась (вряд ли запас выражений её исчерпался), в разговор вмешался Брендон:
– Я мог бы использовать личный код, чтобы сделать нас невидимыми для тех оборонительных систем, которые еще включены.
Вийя посмотрела на Жаима.
– Сколько тебе еще нужно помощников?
– Ну, – задумчиво произнес Жаим, – мы с Марим могли бы...
– Еще один, – со вздохом произнесла Марим. – По меньшей мере один.
Вийя окинула экипаж взглядом. Как раз тут в люке появился Монтроз и замер, приятельски положив свою лапищу на плечо Осри. Капитан смерила Осри внимательным взглядом.
– С лучеметом в руке ты, Школяр, несомненно, будешь скорее обузой, чем помощником. Надеюсь, ты умеешь исполнять приказы?
– Да, – коротко ответил Осри со слегка озадаченным видом.
– Отлично. Жаим, Марим, он ваш. Монтроз, снаряди отряд из шести человек...
– Шести? Парень может поддерживать связь, – возразил Локри, указывая на Иварда.
– Связь подключена напрямую к машинному отделению, – сказала Вийя. Локри сощурился.
– Ивард хорошо стреляет, – заметила Грейвинг; ей показалось, что голос её звучит на мостике слишком громко. – Лучше, чем ты.
Она ощутила, как кровь приливает к её щекам, особенно когда она заметила укоризненный взгляд Иварда
Вийя внимательно посмотрела на Иварда.
– Справишься, если дело примет серьезный оборот?
– Я член экипажа, – громко сказал Ивард. – Я сделаю все, что от меня потребуется.
Вийя кивнула Монтрозу, подтверждая свой приказ.
– Дай Аркаду босуэлл, – прибавила она. Монтроз буркнул что-то в знак согласия и вышел.
– Пошли, Школяр, нас ждут великие дела. – Марим шутливо нахмурилась на Вийю. – И не забудьте оставить нам часть добычи, – добавила она, и все трое исчезли в коридоре.
Вернулся Монтроз с оружием, включая чудовищных размеров двуручный лучемет для себя самого. Грейвинг заметила, что Брендон внимательно смотрит, как Вийя ставит свой на минимальную ширину луча, жертвуя убойной силой в пользу дальности и точности стрельбы. Потом он поднял взгляд и надел босуэлл, поданный ему Монтрозом.
Грейвинг надела свой босуэлл. Тот холодил запястье, пока не адаптировался к её коже. Почему-то это напомнило ей о ждущей их опасности больше, чем оружие, к которому она привыкла за часы бесконечных тренировок.
(Ушки на макушке, Аркад?) – прозвучал в мозгу у Грейвинг голос Вийи.
(Нейронное воздействие – ничего похожего на нормальную связь), – послышался ответ Аркада. – (Это особые военные технологии?)
Лишь самые дорогие гражданские модели могли позволить себе прямое воздействие на нейроны. "Интересно, – подумала Грейвинг, – привык ли к такому Брендон... интересно, кстати, что случилось с его собственным босуэллом?"
– Пользоваться этим не будем, если только нас не разъединят, – вслух произнесла Вийя. – Они не направленного действия; нет смысла рисковать.
По дороге к выходному шлюзу мимо Грейвинг промелькнул белый пушистый шар, и Люцифер спрыгнул на пол прямо у ног Вийи. Капитан задержалась возле кота, нагнулась и чуть коснулась его тяжелой пушистой головы.
Люци оглушил всех своим раскатистым мурлыканьем и, задрав хвост, исчез в направлении камбуза.
Теперь слышны были только их шаги и поскрипывание ремней с навешанным снаряжением. Первым побуждением Грейвинг было идти рядом с братом, но она сдержала себя. Ивард спокойно занял место в строю, и – поскольку он не просил её о защите, она поняла, что не должна её навязывать. Она замыкала шествие, следя за остальными.
Монтроз все еще поправлял на ходу свою амуницию – огромная кобура мешалась на боку, но так он быстрее мог выхватить оружие. Вийя набрала код на панели, и люк отодвинулся, открыв взглядам лес в закатном освещении. Она ироничным жестом махнула Брендону:
– Ведите.
Пандус слегка пружинил под ногами, пока они спускались на землю. За спиной потрескивал, остывая, корпус "Телварны". Спускаясь, Грейвинг еще ощущала исходящий от него жар.
Сойдя с пандуса, Вийя остановилась и оглянулась. Спустя мгновение в люке показались и бесшумно скользнули на землю эйя. Они не вертели головами, но двигались в сумерках быстро и уверенно; их фасетчатые глаза, казалось, впитывают в себя остаток света, сияя, словно наполненные жидкостью хрустальные сосуды. Они догнали Вийю, и она повела отряд прочь от корабля.
Брендон почти не реагировал на присутствие чужих существ. Остальные просто игнорировали их, хотя явно избегали любого прикосновения.
Отряд шагал по широкой тропе к беседке. По обе стороны от них возвышались массивные стволы деревьев обхватов в двадцать, не меньше; стоявшему у основания ствола трудно было разглядеть верхушку, даже запрокинув голову. Первые футов сто стволы были лишены ветвей, так что тропа, казалось, шла меж двух величественных колоннад.
Ивард сбавил шаг и восхищенно оглядывался по сторонам.
– Я и не знал, что деревья могут быть такими большими, – прошептал он Грейвинг, когда та поравнялась с ним.
Грейвинг задрала голову посмотреть на далекие просветы неба в густой листве.
– Мы никогда не будем чувствовать себя здесь как дома, правда?
– Дома? – Ивард скривил рот. – Дом на Дисе...
"А если кто-нибудь вдруг застрелит этого капитана, и главным станет Локри? Или кто-то еще хуже?"
Вслух Грейвинг не сказала ничего. Для нее домом было то место, где она родилась. И ничего больше. Дом в том смысле, в каком имел в виду Ивард... что ж, для нее этого больше просто не было. Просто слово вроде, например, "правосудия", которое можно к месту употребить.
Возможно, Ивард каким-то образом догадался, о чем она думает, или ему просто надоело идти рядом с ней. Он ринулся вперед, крутя головой во все стороны так, что едва не споткнулся на неровной тропе.
Монтроз тоже оглядывался по сторонам с интересом и немножко со страхом. В противоположность ему Локри шагал впереди так, словно окружающее его ни капельки не интересовало. Перед ним шли отдельной от остальных группой капитан и оба эйя.
– Эти деревья посажены здесь первыми поселенцами. Говорят, некоторые из них привезены саженцами с Утерянной Земли.
– Если у деревьев есть память, – подал голос Монтроз, – эти – единственные живые существа в Тысяче Солнц, которые помнят еще свет солнца колыбели человечества.
Локри, нахмурившись, посмотрел на Брендона, но промолчал. Вийя не оглядывалась.
Дальше они шли молча. Правильные ряды деревьев по сторонам с разбросанными под ними кустами и редкими яркими пятнами цветов производили мирное впечатление. После пяти дней, проведенных в искусственной, тщательно сбалансированной атмосфере корабля, лесные запахи казались особенно острыми, возбуждающими.
Монтроз вдруг чихнул и улыбнулся в ответ на смех Иварда.
– Такое уж везение, – сказал он. – Вот мы приземлились на самой похожей на Землю планете, и у меня сразу насморк.
У Грейвинг тоже начинало закладывать нос, но она еще ощущала, как пахнут упругий мох под ногами и цветы по сторонам от тропы. Интересно, на что это похоже: всегда жить среди таких запахов?
"Если на утерянной Земле пахло вот так, зачем же они с нее бежали?"
Она посмотрела на Крисарха. Он не смотрел по сторонам; напротив, взгляд его был прикован к лучемету, который выдал ему Монтроз. Грейвинг нашла это странным: такой же лучемет, как и у нее – старый, исцарапанный, но во всех остальных отношениях вполне исправный "Догстар LVI", самое, пожалуй, распространенное в Тысяче Солнц плазменное оружие для ближнего боя.
Она опустила взгляд на собственный лучемет. Рукоятки его покрыты были неровным, чешуйчатым составом, в паре мест протершимся до металла. Курок, отполированный от долгого использования, блестел серебром, зато матовое покрытие ребристого кожуха излучателя было без единого пятнышка. "Идеальное рифтерское оружие, – подумала она. – Все жизненно важные детали работают безотказно, а внешность... Интересно, заметил ли он это".