Магнус посмотрел на него, запрокинув голову, вздохнул и сел. Демонстрировать свои поражения и искать сочувствия у кого бы то ни было он не привык, но выглядел скверно: лицо осунулось, под глазами тени… В остальном он выглядел безупречно, как всегда: чистая одежда и волосы, умыт и выбрит - просто идеальный образец благородной изможденности, если не заглядывать в глаза, пугавшие странным застывшим выражением и вызывавшие в памяти слово "зомби", словно все, что он делал или говорил, он делал или говорил по привычке…
- Можешь забрать машину, - сказал он простуженным голосом. - Извини, я сжег почти весь бензин, а нового не залил.
- Что с тобой? Ты простыл?
- Господи… Лучше бы я простыл…
Суне подошел и сел рядом… Он подумал, что друг его напился в дым, что было бы не удивительно, но пустых бутылок не увидел, и алкоголем тоже не пахло:
- Она улетела в Минск.
- Куда?
- М-И-Н-С-К. Столица Беларуссии, одного из этих их новых государств.
- Она не оттуда.
- Ты не можешь знать этого наверняка, - мягко сказал Суне. - Но я знаю. Знаю, что не оттуда и что там живут какие-то ее родственники, но не в самой столице. Но не знаю, за каким чертом она может потащиться туда с двумя ночными пересадками, сорвавшись так вдруг и к тому же бросив тебя. Я мог бы позвонить ей домой, но на каком языке я поговорю с ее родными?
Он не сразу увидел, что лицо Магнуса несколько оживилось и голос, когда он заговорил, прозвучал уже не столь больным:
- Ее дочь хорошо говорит по-английски. У меня тут отключен телефон.
Они переглянулись и встали одновременно. Магнус прошел куда-то в глубину большого салона и вернулся с дорожной сумкой в руках. Отвечая на вопросительное выражение в глазах друга, сказал:
- Вечером я улетаю в Милан. Отпуск кончился.
- Слушай, может, плюнешь на нее?.. Извини. Поехали.
Дома Суне достал пива, чипсов, копченого лосося и еще что-то, показывая тем самым, что заседать они, возможно, будут долго. Но все оказалось не столь сложно, по крайней мере для того, чтобы проникнуть в компьютер издательства "Айрис Бридж" и набрать номер домашнего телефона Маргариты. После трех или четырех гудков в трубке раздался детский голос, сказавший по-русски:
- Да? - а поскольку никто ему не отвечал, голос спросил снова: - Кто это?
Стараясь контролировать дыхание и сердцебиение, Магнус заговорил по-английски:
- Фрекен Алессандра? Это Магнус, если вы помните наши каникулы в Париже…
Несколько секунд в трубке потрескивала легкими помехами тишина и он хотел было уже повторить вопрос или заподозрить дефект связи, но тут его чуть не оглушил восторженный вопль:
- А-а-а-а!!! Наконец-то! Столько времени! Почему вы не звонили?!
- Э… - он не знал, что соврать. - Так получилось… Отчасти, есть и моя вина…
- Ладно, ничего, - великодушно прощала его фрекен Алессандра, что-то объясняя торопливо в сторону. - Извините, это я бабушке говорю, что это вы… Но мамы-то нету дома, она же в Швеции! Она полетела туда на свадьбу к своей подруге! Ищите ее там, хотите, я скажу адрес и телефон? А вы скажите мне свой, а то мама его, кажется, потеряла…
Магнус зажмурился, но пришлось согласиться и сделать вид, что он записывает телефон и адрес, а потом еще поболтать немного с Санькой и прийти к окончательному выводу, что точная дата возвращения Маргариты домой неизвестна.
Прощаясь в аэропорту, они пожали друг другу руки:
- Никто не сделал для меня столько, сколько сделал ты, - сказал он Суне.
- Да брось ты, - ответил тот. - Как только она полетит куда-либо самолетом или остановится в каком-нибудь отеле, я ее вычислю, и сразу тебе сообщу.
- Смотри, не рискуй напрасно.
- Я буду осторожен.
* * *
Маргарита проснулась, как от толчка, как всегда она просыпалась в скорых поездах, когда те останавливались на станциях, и опять захотелось посмотреть в окно. За ситцевой занавесочкой сгущался пасмурный вечер короткого осеннего дня. Ведьма сидела напротив в той же позе. Чашек не было, свеча оплывала, моргая за церковной парчой, готовая вот-вот погаснуть, словно прощалась. И погасла. Хозяйка встала, Маргарита тоже поднялась, чувствуя себя так, словно проснулась после тяжелой болезни. Кошки нигде не было видно.
- Приехали. Дальше сама дойдешь, недалеко. Холодновато, правда, ну да ничего, если и простынешь, то теперь-то любую простуду лечат.
Маргарита взялась за сумку и вспомнила про карамели и трубочный табак.
- Вот… - прошептала она, вытаскивая шуршащий пакет и осторожно кладя его на стол. - Из поездок всегда привозят гостинцы… Табак должен быть хорошим. Насчет карамелек не знаю… Это не выкуп… - она вскинула на Ведьму испуганные глаза. - Этим не откупаются, я понимаю…
- Понимаешь? - лукаво улыбнулась та. - Это хорошо.
- Можно последний вопрос?
- Спрашивай.
- Можно ли рассказывать о вас? Я… я хочу написать про вас книгу. Или это запрещено?
Ведьма смотрела на нее со странным выражением в молодых печальных глазах - то ли задумалась над вопросом, то ли оценивала свою гостью и ее способности:
- Да нет, - выдохнула наконец не очень уверенно. - Запрета нет… А только кто тебе поверит? А написать… Ну, напиши, коли охота. - и после этих слов выпрямилась и посуровела: - А теперь скажи мне: "Прощай". Потому как встречаться нам более не следует.
Маргарита закинула сумку за плечи:
- Прощайте.
- Прощай. Ступай! - и махнула рукой.
Маргарита обернулась, увидела, что между стволами сосен просматривается шоссе, мост через Днепр и троллейбусы на противоположном, "городском" берегу и сделала несколько шагов вперед. Тут вспомнила, что так и не спросила, как же зовут лесную отшельницу, засомневалась, можно ли оборачиваться, решила, что не запрещено, и оглянулась, собираясь задать самый последний вопрос, но ничего не увидела: ни избушки, ни Ведьмы на пороге.
- Так, - прошептала она себе. - Значит, не надо мне этого знать…
Когда она добралась до квартиры родсвенниц, снег уже не таял на ее голове и плечах. Тетушка и кузина не сразу открыли дверь, несколько раз переспросив: "Кто там?", пока узнали голос.
- Что случилось? - прошептала Светлана Алексеевна, открывая дверь и прижимая руку к сердцу, готовая бежать за каплями для себя и для племянницы.
- Можно?..
- Ой, ну!…
Через два или три часа, после долгих и сбивчивых рассказов, охов, ахов и хватаний за голову, в квартире стоял крик. Светлана Алексеевна и Лена кричали дуэтом в один голос и почти одними и теми же словами, расходясь лишь во мнении, кому именно следует звонить в первую очередь:
- Звони этой своей подруге! - кричала тетушка.
- Нафиг подругу! - кричала Лена. - Звони ему!
- Маме звони!
- Мама, при чем тут тетя Тамара? Она вообще не о чем не знает! Дома все спокойны, чего их тревожить! - и обращаясь к Маргарите: - Звони ему, балда! У него есть мобила?
- Есть…
- Ну так звони!!
- Я не помню номер… И что я ему скажу?!
- Вот блин! А моя мама считает тебя умной! Кто еще может иметь его номер?
- Не знаю. Записная книжка осталась у Татьяны.
- Но ее-то номер ты помнишь?
- Я помню ее и-мэйл.
- Пошли! - и Лена потащила ее за руку в другую комнату. - Как знали, позавчера подключились к Интернету. Прямо как знали, что ты припрешься…
- Подожди… - Маргарита оттерла кузину и сама устроилась на стуле перед комьютером. - Я в свой ящик загляну, вдруг там что-то есть…
В почтовом ящике ее электронного адреса оказалось послание от издательства "Айрис Бридж" с сообщением о том, что через две недели в Венеции состоится литературный форум писателей стиля "фэнтэзи" и Маргарита, кандидатура которой была представлена в последний момент, приглашена туда в категории "автор-открытие года". Приглашение, по причине недостаточного для почтовых пересылок времени, ждет ее в офисе Организационного комитета форума по адресу такому-то, оплаченный авиабилет на Милан и билет на автобус Милан-Венеция забронирован и может быть получен кассах "Алиталия", отель заказан. Оргкомитет убедительно просит автора подтвердить свое участие…
- Ну!.. - Маргарита оказалась потрясена настолько, что встала и пошла в кухню жаловаться тетушке, как опять все решают все без нее.
Лена придвинула к себе клавиатуру, отпечатала подтверждение и отправила его на указанный адрес Организационного Комитета, подписавшись именем своей кузины. После этого взяла свой мобильник, прикрыла дверь и позвонила на домашний телефон Маргариты, попросив Тамару Алексеевну позвать ее любимую племянницу. На вопрос, не искал ли кто-нибудь ее маму, любимая племянница с готовностью доложила, что искал, да еще и кто, и не отказала любимой тете в просьбе номер этого кого-то сообщить… После этого разговора Лена вернулась в кухню, где Маргарита и Светлана Алексеевна заваривали свежий чай и вздыхали на прихотями судьбы.
- Слушай, сестра, а у этого твоего певца случайно друга не найдется, чтобы тоже неординарная личность и тоже швед?
- Не знаю. Я не понимаю вообще, как он меня вычислил!
- Значит, ему кто-то помог. Друган какой-нибудь есть, точно говорю. Интересно…
* * *
Едва он перешагнул порог миланской квартиры, затенькал мобильник. Первый звонок был от Суне и, в общем, не само сообщение оказалось неожиданным, а то, что пришло оно так быстро:
- Музыкант? Запоминай или записывай: Венеция, двадцать второе - двадцать пятое ноября, форум писателей-фантастов, подтверждение только что получено, но билет еще не выкуплен. Отель "Гран Канал", только номер комнаты еще неизвестен. Готовься. Как только она вылетит, я тебе сообщу…
Пока он приходил в себя и собирался с мыслями, телефон зазвонил снова. На это раз незнакомый женский голос на неплохом английском, хотя и с сильным акцентом, представился родственницей Маргариты и сообщил, что та будет находиться в Венеции в конце ноября, в отеле "Гран-Канал" как участник литературного форума…
Решив, что все, кто хотел ему помочь найти Колдунью, уже исполнили свою благородную миссию, он включил телевизор, чтобы прогнать из квартиры неприятную тишину, и принялся разбирать вещи…
Телефон зазвонил снова около полуночи.
"Фрекен Александра" заговорщицким шепотом поведала, что Маргарита вернулась домой на днях, разбитая и больная, ничего толком не рассказывает, разговаривать с ней невозможно, большую часть дня лежит на кровати и рассматривает парижские фотографии, а на все вопросы отвечает, что она думает и чтоб ей не мешали, но белорусские родственники уже всем сообщили о приглашении для нее на писательский форум в Венецию и она туда, конечно же поедет, и даже название отеля уже известно, хотя отель могут поменять в последний момент…
Александра была его самым преданным союзником, если не считать Суне, и она же поставила наиболее обнадеживающую информацию, но после разговора с ней он посматривал на телефон с опаской. Однако больше звонков не последовало. Он подумал, что если бы попросил всех этих людей помочь ему обложить Маргариту флажками, как волка, они не отказали бы ему в просьбе…
* * *
Ведьма же, махнув рукой и сделавшись невидимой, как только Маргарита повернулась к ней спиной, долго смотрела ей вслед. Наконец, вошла в избушку и щелчком пальцев зажгла свечу, вспыхнувшую ровным и ярким пламенем.
- И без того много знаешь. - заговорила она, глядя в огонь. - Не говори никому. А написать обо мне ты ничего не напишешь. Немного осталось. Поедешь в полуденную страну, в город на воде, там встретишь своего ярла. Как только вы останетесь одни и заключите друг друга в объятия, ты забудешь обо мне. И все, кому рассказать успела, тоже пусть забудут. Не надо меня помнить. Живите спокойно…