Все-таки удача в лице Хатимана следует за мной. К примеру, я с легкостью теперь смогу убедить воинов выпить настойку перед битвой. Если вкратце, людям будет сказано, что Хатиман одобряет. А раз бог одобряет, то и сомнений не будет.
Новый отряд будет зваться демонами Акала. Чтобы вовремя оснастить доспехами и мечами этот отряд, мне даже пришлось выделить деньги из собственного кармана. Кузнецам было велено сделать самурайские маски, как можно страшнее, чтобы увидев их, воины врага не смогли забыть этой встречи...
Словом, все было готово, вопрос лишь стоял за набором нужных мне кадров. Услышав, что стратег собирает новый отряд, от самураев и отбоя нет. Но мне не нужны лучшие воины Каи, ведь наркотическая настойка все же негативно повлияет на них.
Поэтому, я собирался брать лишь всякое отребье, чья смерть не будет невосполнимой.
- Господин Канске, Такеда Харуна вернулась в это утро, - оповестил стражник, увидев меня.
На этот раз Нобуцуна решилась остаться и потренироваться с Нобукадой. Их тренировки все более напоминали обычные игры. Но я был не против, пускай резвятся, пока время позволяет.
Все же Харуна понимала, что Кагэтора будет посильнее Мураками. Как только мы приехали в Каи из Синано, девушка быстро собрала отряд и уехала на подготовку. Следом, через полтора недели, в Каи опять были собраны воины, и началась череда масштабных тренировок.
Но на этот раз, Харуна решила не брать в отряды всех желающих. Она теперь делала акцент на качестве войска, что не могло не радовать.
Кивнув стражнику, я зашел во внутренний двор резиденции. Люди в резиденции не обращали на меня внимание - в последнее время я навещал резиденцию множество раз. Для моих идей нужно было прямое одобрение руководства, то есть Харуны.
Пришлось изрядно повозиться, так как не сразу нашел комнату, где устроилась Харуна. Как только слуги закрыли за мной сёдзи, я с удивлением узнал эту комнатку. Именно в ней Харуна когда-то просила высказать правду относительно Йоришиге. Здесь же она дала задание умертвить тогда еще живого лорда Сувы...
- Гляжу, ты вся в делах...
Последнее время мы с Харуной не часто оставались наедине, так что было даже неловко.
- Мне тут докладывали, что ты тоже не по праздным вопросам искал меня. Будешь, - незаметно для меня достала кувшинчик с саке.
- Не откажусь...
Стоило мне подойти на близкое расстояние, как сразу же стало ясно, что девушка выпила не одну чашку саке.
Поняв, о чем я подумал, Харуна произнесла:
- Как ни странно, от саке я не пьянею...
- Ну, я тоже, - ухмыльнулся и выпил напиток.
Харуна спокойно выслушала задумку и дала согласие. Она сразу же поняла эффективность этого метода. Во время моего монолога, девушка четко фокусировала взгляд, что подтверждало слова Харуны, она и вправду не пьянела.
В этом плане японцы действительно уступают другим народностям. А самураи так вообще, на мой скромный взгляд. Чтобы вы поняли разницу, скажу что от одного стакана самогона японцы, как правило, болеют аж три дня. Вроде все дело в генах, у японцев слабо развит расщепитель алкоголя.
Видно на этой идее я прилично завис, так как Харуна улыбаясь, начала махать у меня перед глазами.
- Что ты делаешь?
- Это тебя надо спросить, о чем ты задумался?
Немного подумав, сказал совсем другое:
- Говорят, весна наступит рано...
Все народные признаки утверждали в этом. В этом году зима пришла рано, следовательно, и весна не должна была заставить себя ждать.
Тяжело вздохнув, Харуна ответила:
- Боюсь, что это так. Снова война...
Боялась ли Харуна поражений?
Определенно да. Ведь поражение могло повлечь за собой серьезные последствия.
- Не волнуйся, Харуна. Я уже наметил стратегию, которая позволить сохранить Синано за нами.
Эти слова не могли не повлиять на девушку. Она сразу же оживилась.
- Правда? И каким образом?
- Стратегия уже готова, и ты услышишь все в свое время...
- Но почему не сейчас?
- Если я расскажу тебя о стратегии, то будет не разумно готовиться именно по ней. Ведь обстоятельства могут пойти другим путем...
Нет, пару задумок у меня было. Да и зная натуру Кагэторы, я мог быть уверенным что моя стратегия действительно поможет сохранить провинцию Синано. Но как говориться, не говори гоп, пока не перепрыгнешь.
Видя, что мой ответ не удовлетворил девушку, я быстро добавил:
- Ты ведь можешь мне поверить?
- Да, - при этом Харуна как странно улыбнулась. Никогда еще не видел подобную улыбку на лице серьезной Харуны.
- Еще, я должен извиниться. В твое день рождения я пришел с пустыми руками...
- Не говори глупостей. То, что ты вернулся живым, это уже большой подарок.
В голове у меня пронеслись мысли, что надо будет выпросить у Харуны мушкетный отряд. Но в это же время, девушка держа кувшинчик с саке попыталась резко встать.
Видимо она намеревалась поставить ее на тумбочку, но Харуна переоценила свою способность к невосприимчивостью алкоголя. Нет, сказать, что Харуна была пьяна не совсем корректно.
Но у девушки нарушилась координация, и она упала прямо на меня. Видя, что девушка падает, а кувшин в другую сторону, я попытался поймать ее, а не кувшин.
Падение не было бы таким болезненным, если бы мы не стукнулись лбами. Первое что почувствовал было то, что моя голова находиться на чем-то мягком. Я, как истинный дурак, инстинктивно решил убедиться руками, что могло это быть.
- Канске, я тебя прибью, - зашипела Харуна.
Не знаю, как так получилось, но после столкновения, открыв глаза, осознал, что лежу над девушкой.
Лоб Харуны был красным, и, думаю, у меня был не лучше. Несмотря на то, что мы находились буквально в двусмысленной ситуации, глядя друг на друга, мы засмеялись.
Глядя на улыбающуюся девушку, я восхитился ее красотой. Видимо Харуна заметила мой взгляд, так как она спросила:
- Канске, скажи мне, за что ты воюешь?
Смотря в ее глаза, я не сразу понял суть вопроса. Как любой девушке, Харуне было приятно осознавать, что ее красота могла пленить представителей сильного пола, в данном случае меня.
- За... тебя...
Слова сорвались с моих губ быстрее, прежде чем мозг осознал это.
Видно, алкоголь все же замедлил мой мыслительный процесс, поскольку я запоздало понял, что надо убираться отсюда, подобру-поздорову.
Харуна, заметив это, ухватилась двумя руками за мое кимоно и потянула на себя. В итоге наши лица чуть ли не соприкоснулись.
Быстрое дыхание девушки и ее взгляд не оставили во мне сомнений, к чему именно мы шли.
- Не играйся со мной, Харуна. Ведь...
Договорить мне не дали, Харуна впилась губами.
От страстного поцелуя сдерживавшая меня до этого воля исчезла. Я поддался зову сердца.
Граница меду провинциями Синано и Этиго, март 1553 года.
Косака Масонобу и Найто Масатойо, оба были вассалами Канске. Получив распоряжение от госпожи Харуны, они с пятью тысячи воинами закрепились на холме, близ границы.
Коварный враг все не появлялся. Отправленные шиноби за донесениями не возвращались. И, видно, уже никогда не вернутся...
Всё Синано ждало нападения. Пожалуй, Канске был прав, говоря, что этого и добивался враг. Для людей стало нестерпимо жить под бесконечным напряжением. Что и говорить, даже самураи начали волноваться.
- Лучше бы Уэсуги все же объявились...
Хоть Косака был согласен со своим другом Найто, но лишь кивнул ему в ответ.
Обычно, на войне принято посылать передовую часть. Целью Косаки и Найто и был авангард врага. Разбить его, и тем самым показать, что враг тоже смертен.
Однако враг не появлялся.
Воины беспечно готовили лагерь ко сну. Но внезапно в лагере началось волнение.
- Смотри, смотри, - указал пораженный Найто в сторону гор.
Было довольно темно, и среди этой темноты оттуда, среди гор, начали появляться маленькие огни.
- Это воины врага, - радостно усмехнулся Найто.
- Дайте огненные сигналы, что Уэсуги наконец объявились, - дал команду Косака близ стоящему самураю.
Огоньки эти были факелами воинов Уэсуги. Вначале казалось численность врагов спускающих с гор была не большой. Как раз столько, сколько по численности бывали авангарды.
Но внезапно число огоньков резко увеличилось. Стало ясно, что Уэсуги Кагэтора перешла гору со всей армией сразу.
Картина с холма открывалась красочной. Самураям казалось, будто огненный Дракон, извиваясь, спускался с гор.
Был бы рядом с Косакой их стратег, то и он бы поразился увиденном у. Но, в отличие от воинов, Канске сразу понял бы, чего добивалась этим огненным Драконом Кагэтора. Ни Косаке, Ни Найто не было известно слово "психологическое воздействие".
Местный народ, будучи суеверным, увидел в этом знак.
Уэсуги Кагэтора пришла на земли Синано с двумя знаменами. На одном красовалась имя бога Бишамонтена, с иероглифом "Би', а на другом было написано "Дракон".
Вот так вступил войной в земли клана Такеды Дракон из Этиго.
Всей Поднебесной стало интересно, кто выйдет победителем из этой битвы. Такеду Харуну люди знали по причудливым доспехам. За красные волосы и необузданный нрав, ее величали Тигрицей из Каи. Воины Такеды, словно когти тигра не оставляли в живых своих врагов.
Всем было известно стремительный прыжок Тигрицы из Каи. Как в следствие, были покорены враги клана Такеды.
Знамя Харуны было хорошо известно и за пределами Каи. "Фу-рин-ка-зан" - "Ветер, лес, огонь, гора", был ни чем иным, как сокращением цитаты великого стратега Сунь Цзы: "Будь быстр, как ветер, тих, как лес, настойчив, как огонь, неподвижен, как гора". Эти слова были определяющими силами клана Такеды, ставшими символами могущество клана.
Но на поле битвы, враги клана трепетали как осенние листья, увидев совсем другое знамя. Появлению на поле битвы удалого самурая Канске со знаменем "Хатиман", ввергало врагов в ужас. Ведь этого человека окружали воины-демоны Акала, не знающие смерти.
Будущая война должна была показать, что стоит каждый из них, каждый из самураев...
Глава 13
Канске
Смотря на бурлящую реку, мои мысли проясняются. Чистая, прозрачная вода не вызывает сомнений, что река эта берёт начало в горах. Темный омут будто подсказывает, что шутить с этой рекой не стоит. Ибо стихия воды так же непредсказуема и опасна, как и стихия всепоглощающего огня.
Мне уже известно, что река не особа глубока, будет где-то выше груди. Но и это может сильно сказаться на самураях, посмей они перебраться на тот, другой берег. Не стоит обманываться, силы течения реки хватит, чтобы воины израсходовали понапрасну часть своих сил, борясь со стихией.
А в довесок, на том берегу их будут поджидать не с раскрытыми объятиями.
Как только начал таять снег, Харуна выдвинула войска из Каи. На мой взгляд мы поторопились, но ей не терпелось сразиться с Уэсуги Кагэторой. Я понимаю, Харуна не могла не волноваться, и ожидание лишь усугубляло тревогу.
Но, придя в Синано, наши воины удивились, не встретив врага. Уэсуги понимали, что таким образом играют на нервах наших самураев. Однако, я в отличие от остальных, приписывал это не Кагэторе, а ее изворотливому советнику Усами Садамицу. Умудренный опытом Усами не мог не знать, как скажется их маленькая хитрость на моральном состоянии наших воинов.
К тому же, простаивание армии сильно сказывается на казне клана. Все-таки бюджет не бездонный...
Нас удручало и понимание того, что, даже собрав десять тысяч воинов, мы сильно уступали в численности клану Уэсуги. А ведь в свите Кагэторы собрались весьма опытные самураи. В то время как клан Такеда все еще не мог оправиться от смертей генералов Итагаки и Амари.
Идя вдоль реки, я наконец-то нахожу то, что искал -- место, где устье реки сжималось. Сейчас конец апреля, самое время таянья снегов. Вода в реке ужасающе холодна, однако, вскоре нам придется встречать здесь врага...
Мои отношения с Харуной довольно странные. Наши чувства в клане скрыть просто нереально, однако все мы делаем вид, что между нами ничего нет. Ведь с этим поступком тень могла лечь не только на наши головы, но и на весь клан.
Мы с Харуной могли побыть наедине лишь в столице клана. Выйдя же за ее пределы, нам ничего не оставалось, как принять роль госпожи и вассала. Я понимаю, идет война все-таки. Но довольно непривычно держать расстояние после близости, хоть и почти наигранно.
Признаться, у меня даже в последнее время не выдавалось свободного времени, чтобы как-то разобраться в этих вопросах. И вот, находясь в одиночестве, я вдруг осознаю, что априори мы не могли все еще считаться равными. Да, за мной числятся достижения в службе клана. Однако, этого мало, чтобы быть рядом с ней...
И я говорю не о мнениях других людей, а о Харуне. Нет, девушка испытывает вполне искренние чувства, но порой в ее взгляде проскальзывает что-то такое, что смущает мою душу. Думаю, она и сама пока полностью не осознала того, что между нами лежит огромная пропасть. Пропасть, которая могла уничтожать наши отношения. Ведь это вопрос времени, когда она начнет помыкать мной. И, боюсь, чем больше клан поднимется среди остальных, тем больше отдалится от меня Харуна. В ней действительно жили две личности: хрупкая девушка и не прощающий ошибки лорд...
И самое фиговое было в том, что я не представлял, что должен был сделать такого, чтобы она стала моей...
-- Канске, ты в порядке?
Только сейчас заметив настороженное лицо Нобуфусы, отмечаю, что я стою на одном месте, сильно сжимая кулаки.
-- Да, вполне. Что-то случилось?
Нобуфуса ерзает на месте, отчего я понимаю, что ему просто стало скучно.
-- Канске, как долго мы будем стоять на месте?
Нобуфуса вовсе не имел в виду нас двоих.
Войско Кагэторы все же объявилось в Синано. Как велит канон войны, Харуна до этого уже определила, где мы примем сражение с врагом.
Местность под названием Каванакадзима вполне подходила. Эта равнина была идеальным местом для сражения, где даже огромные армии могли померятся силами. К тому же, равнину разделяли множество рек. Одна из них в данный момент отделяла нас от врагов.
Реши Кагэтора форсировать реку, мы бы приняли их тепленькими на своем берегу. Но Кагэтора была отнюдь не глупой, она прекрасно понимала, чем все могло обернуться.
Встретившись здесь, в Каванакадзиме, и разделенные рекой, оба войска простаивали. Уже прошло двадцать дней, но сражение так и не начиналось.
-- Меня до сих пор в гнев бросает! Как эта Кагэтора посмела унизить нашу госпожу?!
Да, на лице Нобуфусы и вправду играли желваки.
Всё дело было в том, что Уэсуги Кагэтора предложила Харуне решить все поединком, один на один. Никто не знает, каких усилий мне стоило убедить Харуну не принимать предложение Кагэторы.
Хоть я и красноречиво убеждал Харуну, но, полагаю, она все же решила, будто я склонялся к мнению, что ей не победить Кагэтору. Мои клятвы были напрасны, девушка не желала мне верить.
Холодный расчет подсказывал, что вероятность поражения Харуны имелась. В этом случае для нас все бы кончилось плачевно. И даже если Харуна обойдется лишь царапинами, моральный дух нашего войска мог упасть.
Чтобы не только враги, но и наши воины не увидели в этом трусость, мне пришлось подготовить достойный ответ. Под моей диктовкой было написано: "Неужели Кагэтора не уверена в своей победе, даже приведя столько воинов из Этиго? Неужели она настолько отчаялась...
И после этого некоторое время оба войска соревновались в словесности, пытаясь уязвить друг друга.
Нобуфуса, не найдя подходящей идеи, начал орать в сторону противоположного берега.
-- Да остынь уже ты. Лучше расскажи, они мост достроили?
-- Пока нет. Но им немного осталось. Ты это хорошо придумал, напрасная смерть воинов Уэсуги изрядно позабавила нас...
Лицо Нобуфусы озаряется улыбкой, ведь уж кого-кого, но Баба Нобуфусу нельзя назвать милосердным самураем в отношении к врагам клана.
-- А зачем ты тут тратишь время?
-- Пойдем. Услышишь ответ вместе с Харуной...
На первый взгляд ситуация кажется патовой. Вроде оба войска в одинаковых условиях. Однако на деле все было не так однозначно. Уэсуги в численности превышали нас вдвое, и это лишь навскидку...
Не было сомнений в том, что Кагэтора решится разделить часть своих воинов в попытке форсирования реки. В данный момент воины Уэсуги активно строили мост, прямо перед нашими основными силами.
Я подсказал Харуне, чтобы наши лучники как-то вяло поражали врага. Ведь, если вариант с мостом отпадет, то Кагэтора может поступить весьма не предсказуемо. А так мы знали, откуда начнут действовать основные силы Уэсуги.
Вероятность того, что в мною найденном месте могла произойти скрытая переправа была высока.
Наш лагерь был построен строго опираясь на теории войны. Занятый нами холм помогает обозревать местность, что играет немаловажную роль во время сражения. К тому же, располагать на холме лучников весьма эффективно. Да и в случаи прорыва врага, самураи наберут большую скорость, спускаясь вниз к врагам и смогут вихрем врываться в их строй.
Приятно осознавать, что Харуна тоже хорошо разбирается в военном деле. То место, где устье сжималось, хорошо подходило для быстрой переправы, реши Кагэтора отправить конный отряд для прорыва...
В лагере наши воины все так же наблюдают за строительством. Когда лучники попадают по людям Уэсуги, наши воины ободрительно кричат.
Направляясь в шатер Харуны, замечаю, что мост почти закончен. Построить одноразовый мост не трудно. Уэсуги быстро поставили концевую опору со своей стороны и уже заканчивали с промежуточной опорой, находящейся в центре реки, которая обычно вызывала наибольшую проблему. Как только промежуточная опора будет готова, Уэсуги закинут доски и окажутся на нашей стороне.
Все это говорило о том, что вскоре состоится сражение не на жизнь, а на смерть.