Внезапно Снежок заметил среди развалин неподвижно лежащую Сильвер, и улыбка мгновенно сползла с его губ. На лице девушки запеклась кровь, а руки были неестественно вывернуты в стороны. Он подбежал к Сильвер и пощупал пульс. Удары сердца были редкими, но сильными. Раненая застонала, а Снежок с ужасом увидел обломок металлической балки, ударившей ей в бок. На землю уже натекла лужица крови. Снежок осторожно осмотрел рану и поморщился — металл вошёл в тело Сильвер сантиметров на пятнадцать. Он снял с шеи шарф, чтобы сделать из него повязку. Этого явно недостаточно, но сейчас он больше ничем не мог ей помочь.
Кто-то положил руку на его плечо. Резко обернувшись, Снежок потянулся за пистолетом, но увидел перед собой морщинистого старика и расслабился.
— Чего тебе, дед? Не видишь, я занят?
Папаша Галло сильно ударил его ладонью по лицу.
— Ты задолжал этим людям, подлец! Ты брал у них деньги и ценности в обмен на безопасность.
— Что?! — возмутился Снежок, оттолкнув старика. — Эй, я позволил им укрыться от холода и защищал их жизнь от этих проклятых тварей. Я считаю, что выполнил свои обязательства. А сейчас и у меня тоже появились проблемы.
Тигрица подошла ближе и, встав за спиной Снежка, ткнула его в бок, но он не обратил на неё внимания. Он был слишком занят перепалкой со стариком и раной Сильвер.
— Я так не считаю, — возразил папаша Галло, спокойно скрестив руки на груди.
— Как хочешь, — бросил Снежок. — Так или иначе, всё, что я от них получил, обратилось в дым.
— Это не мои проблемы. Ты нам задолжал.
Тигрица снова ткнула Снежка в бок, и на этот раз он раздражённо обернулся. Девушка молча кивнула на развалины склада. Проследив за её взглядом, главарь ощутил горячую волну страха. Сотни беженцев с закопчёнными лицами стояли посреди догорающих руин. Многие были вооружены, теми самыми ружьями, которые он раздал им перед боем с пришельцами. На грязных лицах читалась крайняя решимость пустить оружие в ход.
Снежок заглянул в глаза папаши Галло и в них тоже прочёл непримиримое упорство.
— Ладно, старик, твоя взяла, — сказал Снежок, вставая на колени рядом с бесчувственной Сильвер. — Чего ты хочешь? Только говори быстрее.
— Там много раненых, а у тебя уже нет медикаментов, чтобы оказать им помощь.
— И что дальше?
— Мы должны помочь этим людям. Я требую, чтобы ты проводил их до ближайшего госпиталя, — потребовал папаша Галло.
— Проклятие, старик, да ты знаешь, что самый близкий госпиталь находится в Пятом Квартале? — запротестовал Снежок.
— Это не мои проблемы, — повторил папаша Галло. Снежок бросил взгляд на вооружённых людей, посмотрел на Сильвер и понял, что выбора у него нет.
Ликтор рванулся в своих путах и ударил стиснутыми лапами в бронированное стекло, отделявшее его от наблюдателей. Он был привязан к трём вертикально установленным анатомическим столам и как ни напрягал бы могучие мускулы, канаты крепко удерживали его.
Даже в таком положении он сумел убить двоих магистров-биологов, к несчастью, забывших об осторожности, и ранил третьего, который умер немного позднее.
После поимки ликтора магистр Локард продолжал свою работу с ещё большим воодушевлением. Экспедиция Космодесантников в бункер ПВО закончилась уничтожением только одного маточного корабля, а не обоих, как он рассчитывал. После попытки Саймона Ван Гёльдера покинуть Тарсис Ультра и выхода из строя системы защиты воздушного пространства обстановка в городе ещё более осложнилась.
Автоматические системы зенитных орудий вскоре были переустановлены, но до этого момента сотни горгулий вместе с их матками проникли в глубь ущелья. К счастью, большая часть крылатых чудовищ потеряла связь с предводителем рой-флотилии, и они вернулись к своим основным звериным инстинктам — заселили пустующие пещеры на склонах и нападали на небольшие группы горожан. Другие горгульи бесчинствовали в густонаселённых районах Эребуса и устраивали кровавые оргии на улицах, пока их не уничтожил отряд добровольцев из городского отряда самообороны.
Яростные атаки на стены Эребуса все продолжались. Рой увеличился почти вдвое усилиями единственной оставшейся матки, которая производила воинов с ошеломляющей плодовитостью. Силы защитников таяли с каждым часом, и единственной надеждой оставались изыскания Магистра Локарда.
В глубоких подземельях вивисектория Адептус Механикус Магистр Локард обратился к полковнику Стаглеру, майору Сатриа, лорду-инквизитору Криптману, капеллану Астадору и Уриэлю. Немного поодаль с непроницаемым видом стоял сервитор с трансплантированными биоэлектронными устройствами в черепе и верхней части туловища, в его руках поблёскивал серебряный оружейный ящичек. Все присутствующие посматривали на ликтора с видимым отвращением. Ни физиология, ни мыслительные способности этих существ до сих пор не были доступны их пониманию.
— Как вы можете видеть, — начал свою речь Магистр Локард, — существо, которое мы называем ликтор, даже прикованное к вертикальной плоскости и отделённое от людей бронированным стеклом, — а это все меры предосторожности, которые мы можем позволить в данных условиях, — представляет определённую опасность.
— Так зачем вы до сих пор держите живым это отвратительное чудовище? — возмутился полковник Стаглер. — Почему бы просто не уничтожить его?
— Для победы над этими существами нам необходимо сначала постичь их природу, — пояснил Криптман. — В войнах против орков, хрудов, галситов или лакримолей у нас имелось такое знание. Но убить одного тиранида, ещё не значит узнать природу другого. Их исключительно высокая способность к адаптации делает тиранидов чрезвычайно опасными противниками. В этом состоит их самое большое преимущество и, возможно, их слабая сторона, которой мы попытаемся воспользоваться.
— Каким образом? — спросил Уриэль.
— Скажите, капитан Вентрис, вам доводилось слышать фразу «обратить силу врага против него самого»?
— Конечно.
— Вот именно это мы и собираемся сделать, — с улыбкой закончил Криптман. — Прошу вас, Магистр Локард.
Локард кивнул и повернулся к сервитору. Манипуляторы точными движениями открыли замок серебристого ящичка. С мягкого ложа футляра магистр достал прекрасной работы серебряный пистолет и прозрачную пулю довольно крупного калибра. С предельной осторожностью он зарядил пистолет и протянул оружие сервитору. По знаку Криптмана Локард крутанул колесо затвора клетки и скомандовал:
— Действуй по инструкции номер один.
Сервитор развернулся, отодвинул тяжёлую дверь и прошёл к анатомическим столам. Ликтор снова сделал яростную попытку освободиться, и Локард поспешно затворил дверь. Сервитор сделал ещё шаг вперёд и прижал пистолет к мясистой части живота ликтора.
— Ради Императора, что он делает? — воскликнул Уриэль.
— Смотрите сами, — не без гордости ответил Локард, затем нажал кнопку интеркома и дал следующую команду: — Выполнить инструкцию номер два.
Сервитор нажал на курок и выпустил пулю в живот ликтора. Брызнувший из раны ихор с шипением растёкся по полу вивисектория. Без всякой спешки сервитор нагнулся и бережно положил пистолет на пол, а Локард поворотом рычага освободил ликтора от канатов.
Едва заметным движением ликтор схватил сервитора и швырнул через всё помещение. Отяжелённое аппаратурой тело сервитора ударилось в стекло, и все наблюдатели разом взволнованно вскрикнули.
Уриэль и Астадор мгновенно выхватили свои болтеры и прицелились через стеклянную стену.
— Постойте! — крикнул инквизитор Криптман.
Ликтор подскочил к сервитору и с неукротимой яростью вцепился в него нижними конечностями. Кровь залила стены, а чудовище продолжало терзать свою жертву, пока от неё не остались лишь мелкие клочки, даже отдалённо не напоминающие фигуру гуманоида. Затем ликтор встал во весь рост и забарабанил по стеклу. По гладкой поверхности во все стороны поползли трещины.
— Убейте же его, убейте! — закричал полковник Стаглер.
Но ни Уриэль, ни Астадор не успели выстрелить. Монстр вдруг согнулся пополам и рухнул на пол. Из его пасти вырывался жалобный вой, а мощное тело содрогалось в конвульсиях.
— Ну вот, теперь началось, — удовлетворённо заметил Локард. — Он оказался довольно устойчив, хотя этого можно было ожидать при такой относительно фиксированной совокупности генов.
— Что же с ним произошло? — спросил Уриэль и с отвращением отвернулся от бьющегося в судорогах ликтора.
Чудовище сотрясалось в агонии. Вскоре монстр упал на пол и его тело изогнулось крутой дугой. Даже сквозь стекло Уриэль услышал характерный треск — позвоночник не выдержал и сломался. Туша ликтора буквально распадалась на части, изнутри появлялись наросты самых различных форм. Организм переживал неконтролируемую трансформацию. Сквозь толстую кожу прорывались дополнительные конечности и другие, ни на что не похожие органы.
Раздался последний пронзительный крик, из всех отверстий тела хлынула почерневшая кровь, и существо наконец затихло.
Уриэль был поражён увиденным. Ликтор, без сомнения, был мёртв, но что послужило причиной его смерти? Обычный яд? Неожиданная вспышка надежды осветила его мысли: неужели они получат оружие, при помощи которого избавятся от всего рода тиранидов?
— Отличная работа, Магистр, — произнёс Криптман, наблюдая за стекающей струйкой крови сервитора.
— Благодарю вас, лорд-инквизитор.
— Что вы с ним сделали? — спросил Астадор. Локард широко улыбнулся.
— При помощи имеющегося набора генов этого существа я смог выделить основные цепочки, отвечающие за мутацию данной группы рой-флотилии. С этим так называемым «ключом» стало возможным генерировать гиперстимулятор адаптации. В сущности, я запустил процесс гиперэволюции, который оказался не под силу даже такому выносливому организму, каким обладают тираниды. Поскольку в обычном состоянии генетическая структура ликтора обладает относительной стабильностью, процесс занял несколько больше времени, чем я ожидал. Но, думаю, вы со мной согласитесь, результаты оказались впечатляющими.
— Это потрясающе! — воскликнул Уриэль.
— Вы правы, капитан Вентрис, — без ложной скромности подтвердил Локард.
— С таким оружием мы сможем наконец истребить весь род тиранидов!
— Ах, к сожалению, это далеко не так, — вздохнул Локард. — Генные структуры существ различных рой-флотилий значительно отличаются друг от друга. Нам повезло, что попался экземпляр, претерпевший не так уж много изменений, и потому стало возможным выделить генную структуру данной рой-флотилии.
— Выходит, это вещество может быть использовано только против определённой группы тиранидов? — спросил полковник Стаглер.
— К несчастью, это так. Да и то даже против этой группы оружие может оказаться не слишком эффективным. За время пребывания на Тарсис Ультра тираниды претерпели слишком много изменений, появилось шестое или седьмое поколение, и их генная структура изменилась в значительной степени.
— Так оно может и не подействовать? — удивился Уриэль.
— Хочется верить, что вещество окажется эффективным. Хотя я не могу утверждать этого наверняка, — ответил Локард.
— Мы как можно скорее должны распространить новое оружие, — взволнованно произнёс майор Сатриа.
Уриэль заметил многозначительные взгляды, которыми обменялись Криптман и Локард, и понял цель этой демонстрации.
— Всё не так просто, майор Сатриа, — сказал он.
— Разве?
— Вы согласны со мной, лорд-инквизитор?
Криптман несколько секунд смотрел на Космодесантника, потом с угрюмым видом кивнул.
— Капитан Вентрис прав. Было бы бессмысленно изготавливать большие запасы этого оружия на данной стадии борьбы против тиранидов. Нет, вещество необходимо доставить в самое сердце рой-флотилии, где оно произведёт наибольший эффект.
— И что это означает? — спросил майор Сатриа.
— Это означает, — объяснил Уриэль, — что нам придётся пробить дорожку к маточному кораблю. Это означает, — повторил он, — что надо инфицировать королеву роя.
Молитва «Бесконечная Слава» всегда была одной из любимых для сестры Джониэль, поскольку в ней говорилось о радости и долге служения Императору. Сестра Ледойен посвятила себя сохранению жизни и исцелению тех, чьи хрупкие тела и души были сломлены ужасными тяготами войны. Она осталась в живых на Ремиане, а те, кто находился на её попечении, погибли, оплакивая их в молитвах, сестра чувствовала вину перед несчастными, находившимися под крышей её госпиталя в тот момент.
Как она и ожидала, поток раненых с каждым днём все возрастал. Сотни солдат с ужасными ранами поступали после каждого боя. Как бы она ни скребла, ни чистила свои руки, избавиться от угнетающего запаха крови не удавалось. Сколько бы солдат ни выхаживали она и её помощницы, на их место апотекарии приносили новых раненых.
А когда линия фронта достигла границ Пятого Квартала, персоналу пришлось работать под аккомпанемент пушек и ружейных выстрелов. Звуки войны — стрельба, взрывы, стенания раненых — повсюду сопровождали её, а вид пострадавших в бою преследовал даже во сне.
Лица солдат слились в одно, она никогда не могла вспомнить, кто из них выжил, а кто умер. Сестра Джониэль не раз со слезами на глазах решала отказаться от своей деятельности из-за невозможности помочь всем нуждающимся, но каждый раз вспоминала любимую молитву, и чувство вины и сомнения на время отступали.
Уже в четвёртый раз она начала читать гимны и почти уже дошла до середины, когда до её слуха донеслись хлопанье дверей и возбуждённые голоса. Джониэль с трудом поднялась с коленей и, прихрамывая, направилась ко входу, чтобы узнать, чем вызвана такая суматоха.
Ещё со ступенек, ведущих в вестибюль, она увидела у поста охраны толпу людей. Апотекарии в военной форме преградили дорогу молодому человеку с выбеленными волосами и пытались что-то объяснить ему. На руках у парня лежала тяжело раненная в живот светловолосая девушка.
— Во имя всего святого, что здесь происходит? — строго спросила сестра Джониэль, и её голос заглушил шум пререканий в вестибюле.
Молодой человек с девушкой на руках повернулся и окинул сестру взглядом. Женщина с огненно-рыжей шевелюрой и усталым лицом, шагнув вперёд, встала рядом с парнем.
— У меня много раненых, и я считаю, что вы должны им помочь, — сказал он.
— А кто ты? — спросила Джониэль.
— Я? Меня зовут Снежок, впрочем, это не важно. Я взял на себя труд доставить сюда этих людей, вот и всё. Эта девушка тяжело ранена. Вы сможете ей помочь?
Один из апотекариев стал протискиваться сквозь толпу к сестре Джониэль. Не скрывая своего раздражения, он небрежно махнул в сторону пришедших, большая часть которых осталась за дверьми госпиталя.
— Это не военные, и мы не можем их принять. Госпиталь и так переполнен.
— Эй, парень, вы должны им помочь, — возразил Снежок. — Куда ещё я могу обратиться?
— Это не моё дело, — бросил апотекарий.
— Я о тебе слышала, — заговорила Джониэль. — Ты — убийца, торговец оружием и наркотиками.
— И что с того?
— А почему я должна тебе помогать? У нас много раненых, которые каждый день рисковали своей жизнью на войне против тиранидов, и они тоже нуждаются в заботе.
— Потому что именно этим ты и занимаешься. Ты помогаешь людям, — сказал Снежок с таким видом, словно его аргумент был совершенно неопровержимым.
Джониэль улыбнулась такому наивному утверждению и уже хотела выгнать парня, как вдруг её осенило: а ведь он прав, она действительно только этим и занимается. Всё стало так очевидно, что она просто не могла выгнать этих несчастных. Это было бы предательством по отношению к основам учения её Ордена, а на предательство Джониэль пойти не могла.
Сестра Ледойен кивнула Снежку и показала на широкую лестницу, ведущую на второй этаж госпиталя.
— Наверху вы найдёте место. Я пошлю туда еду, медикаменты и направлю сестёр, чтобы перевязать раненых. У нас недостаточно персонала и ещё меньше медикаментов, поскольку часть их была украдена, но я обещаю, что мы сделаем всё, что в наших силах.
— Но это же гражданское население! — воскликнул апотекарий.
— Мне всё равно, — отрезала сестра Джониэль, поворачиваясь в его сторону. — Они получат кров и всю помощь, какую мы в состоянии им оказать. Это понятно?
Мужчина кивнул, принял раненую девушку из рук Снежка и понёс её в палату.
— Спасибо, сестра, — сказал Снежок.
— Заткнись, — ответила сестра Джониэль. — Я сделала это не ради тебя, а ради них. Должна объяснить: я презираю тебя и тебе подобных, но, как ты сам сказал, эти люди ранены, а значит, они могут рассчитывать на мою помощь.
Несколько огромных строительных бульдозеров тщательно очищали от мусора длинный бульвар, ведущий к линии фронта, а бригады рабочих городских служб подготавливали проезжую часть. Случайный камешек или обломок кирпича мог стать причиной гибели любого воздушного судна, а предстоящая миссия имела слишком большое значение, чтобы рисковать даже тем немногим, что осталось у защитников Тарсис Ультра. Топливозаправщики и грузовики со снарядами сновали по площади, доставляя к судам последние припасы. Их двигатели наполняли воздух угрожающим рокотом.
Капитан Оуэн Мартен, командир звена «Фурий», в последний раз обошёл вокруг свою машину и убедился, что техножрецы протёрли бойки реактивных снарядов и счистили наледь с передней кромки крыльев. При таких холодах лёд грозил не только утяжелить истребитель, но и нарушить баланс крыльев, что могло привести к значительному уменьшению подъёмной силы. Убедившись, что самолёт готов к вылету, Мартен наглухо застегнул лётную куртку и похлопал «Фурию» по бронированному фюзеляжу.