— Здра — жела — ваше — бродье!!! — я даже застонал, попытавшись заткнуть уши перекалеченными руками, глаза-то сами от этого чудовищного рева захлопнулись. От звукового удара с потолка посыпалась штукатурка. По зову отца прибыл его боевой расчет!
Расчет придается любому боевому магу. Они — его глаза, уши и мускулы. Основная функция расчета — обеспечивать физическое прикрытие мага, потому хилых парней в подразделении не найдешь. Каждый уверенно владеет двумя-тремя видами единоборств, обращается с любым оружием… Сходить в одиночку за линию фронта и пригнать "языка" — да раз плюнуть. Отбор в эти подразделения строжайший, попадают лишь лучшие из лучших — кроме шуток. Это не маги, обычные люди — но они способны делать многое с помощью заранее заряженных амулетов — ну, допрашивать мертвецов, в частности… Я, почему-то думал, что отец имел в виду полицейского дознавателя. Щаз!
Все шестеро явились на зов отца при помощи свитков телепорта.
— Ребята… — отец сказал это чуть ли не с нежностью. — Дорогие мои. Я собрал вас вовсе не потому, что в королевстве объявлена мобилизация. Никакой мобилизации нет. Никто на Малар не нападал, Малар тоже никого не задирает. Здесь наше семейное дело… Вот лежит мой сын, еще утром он был здоровым и красивым парнем. Он не заслужил такого обращения, просто по стечению обстоятельств оказался в неподходящем месте в неподходящее время. — Меня слегка покоробило — тем же тоном можно было произнести что-то вроде "Вот мое сломанное кресло. Оно не заслужило такого…" — Вот — он сделал небрежный жест, — один из тех, кто это сделал. Прошу вашей помощи. Вы вправе отказаться, я не буду держать на вас обиды. Итак: добровольцы! Шаг вперед!
Вперед шагнули все шестеро, слаженно, словно на занятиях по строевой подготовке. Пол ощутимо дрогнул под их каблуками.
— Спасибо, ребята… Итак, задача: допросить холодных, оказать помощь раненому. Приступайте!
Из угла принесли голову Глима, водрузили на столе, стоящем у стены. Чтобы не таскать все тело бандита, ему также споро сняли голову — одним взмахом короткого меча. На столе уже появились черные свечи, над ними заплясали кроваво-красные язычки пламени…
В углу собрался совет: отец объяснял что-то незанятой четверке. Объяснял ситуацию и ставил задачу, я так понимаю.
— Ну что, парень… как тебя зовут-то? — один из громил присел рядом со мной.
— Витар… вояка задумчиво потер одно из своих многочисленных колец — ага, понятно, сейчас он видит меня насквозь и оценивает нанесенные мне повреждения.
— А меня — Сэй. Хорошо тебя обработали, Витар. Ну, ничего, сделаем все в лучшем виде. — Он поднял мою руку и всмотрелся сквозь раздробленную кисть. — Хм, а боялись они тебя, раз уж так над руками поработали. — Он порылся в поясной сумке, извлек небольшой полупрозрачный шарик, прижал к локтевому сгибу и доза легкого наркотика оказалась у меня в крови. По телу как-то очень быстро разлилась блаженная эйфория… Сэй перевернул одно из колец красным камушком внутрь ладони, согнул по-особому пальцы, проверяя — из камня с шипением вырвался розовый лучик. "Сварка" для костной ткани. Сугубо военная вещица — просто потому, что безумно дорогая, ни один госпиталь не раскошелится. Да и зачем — в госпиталях используют "Регенератор", там не имеет значения время А вот в бою могут сыграть роль секунды. Кроме того — "Регенератор" попросту восстанавливает повреждения — например, переломы костей, абсолютно не заботясь, правильно ли они срастутся. У Сэя же задача четко определена: маг получил множественные повреждения рук, потому кастовать в данный момент не в состоянии; через пару минут все осколки костей будут спаяны как подобает и маг — я, то бишь, — обретет боеспособность.
Провалившись в эти размышления, я даже не обратил внимания, что Сэй уже работает над моими пальцами, совмещает осколки костей и прожигает своим кольцом прямо сквозь плоть. Над пальцами вился легкий дымок, кожа в месте попадания луча чернела. Ну да, все правильно — когда кончится действие наркотика, меня ждут ощущения не из приятных. Это еще мягко скажем…
— Ну вот… Ну-ка, пошевели пальцами! — Я выполнил просьбу. Шевелились отменно. Но когда я поднес их к глазам, чтобы рассмотреть хорошенько, то даже вскрикнул…
Да, все десять пальцев работали на славу…
Но вот ни одного полностью восстановившего свою форму среди них не было! Узловатые, неровные, искривленные под самыми невероятными углами — Сэй ваял их как умел, а умел он, прямо скажем, хреново!!! Все правильно, функциональность полностью восстановлена — а развитым чувством прекрасного солдат не обязан обладать; устав его не обязывает. Вот черт…
Он еще сделал что-то такое с моими руками — оказалось, они тоже были сломаны. Сломана левая, трещина лучевой кости правой. Вот как меня, оказывается, обработали… Руки-то подвижность обрели, зато и кожа вся покрылась разводами от его кольца. Эти разводы обычными методами удалить очень сложно, на месте удаления останутся шрамы — по сути, это та же татуировка, только набитая до самой кости.
Черт, да он методично превращал меня в страшилище! Сэй прошелся по сломанным ребрам, левой ноге, еще раз воспользовался своим кольцом, но повреждений скелета больше не нашел.
— Ну вот, почти как новенький! Слушай, давай я челюсть тебе немного поправлю?
— В смысле?
— В прямом. Ты не можешь нормально говорить, заметил? Кости неровно срослись. Сейчас я ее тебе аккуратно сломаю, совмещу — и…
Я перебил его — и не очень вежливо объяснил, что он может сделать со своим доброхотством. Невероятным усилием стряхнул с себя наркотический дурман, поднялся на ноги, оглядел себя — как смог. Ой е…
Если бы я приснился сам себе в таком виде — проснулся бы с воплем, и не факт, что в сухой кровати. Черти полосатые!!! Руки и правый бок представляли собой безумное переплетение фиолетовых линий — следы от скульптурного камня. Пальцы и кисти в таком виде, что мне только детей пугать ими. Лицо… я его видеть не мог, но руки уверенно сообщили — сейчас моя голова очень напоминает куб неправильной формы, настолько распухла. С зубами острый дефицит.
Я бы взвыл, если бы не был так поражен. Я — урод…
Нет, конечно, ничего необратимого. Но вернуть себе нормальный вид я не смогу — даже по знакомству такая работа обойдется в скромное состояние.
Да еще — боль… Как только кончится действие наркотика — я полезу на стену, царапая ее своими распухшими почерневшими кривыми пальцами. А так — все терпимо. Ну, живой, и на том спасибо, все ведь могло кончиться куда хуже, не задержись отец…
Оба! Я даже застыл, чтобы не спугнуть мысль… Где-то совсем недавно мне попадался магистр магии Тела. Ну конечно же!.. Улыбаться разбитыми губами неудобно, однако я лыбился с облегчением — ну конечно же, я почти женат на этом магистре. Осталось лишь вежливо так попросить Миа вернуть мне прежний облик — неужели она согласится иметь в мужьях вот это…
— Витар, давай челюсть срастим нормально! Ты же накастуешь…
— Нет, Сэй. Все в порядке, у меня есть человек, который мною займется. Спасибо тебе!
Ответить он не успел: в подвале сгустилась тьма, по помещению дохнуло могильным холодом, а головы на столе захрипели. Мне вот всегда интересно было, как же они без легких обходятся? Говорят ведь вполне сносно… огоньки над свечами вытянулись в яростные языки багрового пламени, лизнули потолок и опали — сразу же стало намного темнее, свеча Дри потускнела, видимо, для проведения ритуала боец, выполняющий функцию некроманта, подключился к ней, чтобы не расходовать энергию оберегов. Оба бедолаги открыли глаза.
Отец отстранил бойца, подтащил к столу ногой многострадальную табуретку, устроился на ней поудобнее и посмотрел поочередно на обе головы.
— С добрым утром, орлы! Как там, за порогом? Хреново? — головы проигнорировали его вопрос. Мертвецы при допросе не могут лгать — однако на риторические вопросы могут не отвечать. Тоже ведь что-то чувствуют… Отец усмехнулся и приступил к допросу. Он очень быстро понял, что Глим — такая же жертва обстоятельств, как и я, потому переключился на второго бандюка. Глим, правда, в порыве искренности стал рассказывать о своих прегрешениях, хотелось выговориться перед окончательным уходом в ничто, облегчить душу… Увы, момент он выбрал неудачный — повинуясь знаку отца, некромант стал тушить и собирать в свою поясную сумку свечи; единственный глаз головы Глима закатился и она замолкла на полуслове. Осталась голова бандита.
Сухопарый оказался главой группировки Рабочих кварталов. С погонялом я не сильно и ошибся — его прозвали не сухопарым, а просто Сухим. Впрочем, бандиты — люди прагматичные, не склонные к лишним украшательствам даже в разговорной речи, так что я, практически, угадал. Один из расчета сразу же достал из сумки обычное гражданское блюдце с яблоком и скрылся за дверью — наводить справки, я так понял.
Мертвец не смог рассказать многого — хотя и рад был бы. Рангом не вышел, так, тупое бычье с непропорционально развитыми мышцами. Когда голова также скатилась на исповедь (отец как-то говорил — они все так себя ведут), свечи погасли.
Отец повернулся ко мне.
— Витар… Ой, елки-палки, ну ты красавчик! Ничего, разберемся. Сейчас тебя отвезут в университет, ты будешь сидеть тише мыши и не высовывать носа за дверь комнаты. Я тебе не просто так это говорю, так что изволь выполнять! А мы съездим в гости к этому самому Сухому. Я думаю, он уже раскаивается в своих прегрешениях…
19
Она влила касторку в рот Буратино, сейчас же сунула ему кусочек сахару и поцеловала.
А. Н. Толстой "Золотой ключик, или Приключения Буратино"— Да что же с тобой сделали? — лицо Миа в блюдце было крайне озабоченным.
— Вылечили, — я попытался улыбнуться.
Прежде чем отправиться в универ, я попросил блюдце, чтобы связаться с Миа. Ритуал Свадебный все-таки почти закончен был, так что выйти на нее мне труда не составило.
— Где ты сейчас?
— В подвале. В какой-то подворотне. Телепортироваться умеешь? — Миа кивнула. — Тогда наводись на сигнал блюдца. Я тебя жду.
— А лечить я тебя как буду? У меня вся энергия на телепорт уйдет. Давай-ка дуй в клинику Дууса. Я тебя там встречу.
Отец, слышавший весь разговор помотал головой.
— Пап, через четыре часа оставшиеся на моем теле следы врачевания исправить будет практически невозможно, — я умоляюще посмотрел на него.
Он махнул рукой. Потом полез в поясную сумку и достал вексель на десять золотых.
— Сэй тебя проводит, — бросил он. — Вот, возьми на лечение.
Я кивнул и взял из его рук купюру. Может Миа и имеет какие-то свои знакомства в этой клинике и лечение обойдется бесплатно. Но деньги надо брать. Чтобы отец давал мне такую крупную сумму — это нонсенс.
Мы вышли из подвала и Сэй быстро поймал извозчика. Интересно, ловить извозчиков их тоже учат в военной академии? Мы залезли в карету, Сэй назвал адрес. Извозчик недобро на нас косился, но спрашивать что-либо не стал, только пробубнил что-то себе под нос и тронул.
Полпути мы молчали. Я разглядывал боевое снаряжение Сэя. Да уж. Огромное количество всевозможных магических предметов. Но главное достоинство в том, что они все могут работать и при этом не мешают друг другу. Мага таким образом не снарядишь — колдовать будет просто опасно. Вообще непредвиденное взаимодействие артефактов друг с другом и заклинаниями магов — одна из самых неприятных проблем в маготехнологии. Но в данном случае эта проблема решена, артефакты успешно гасят астральный фон друг друга. Военные технологии всегда опережали технологии мирные, особенно в нашем королевстве. Наконец я не удержался и спросил:
— Сэй, а давно вы с отцом знакомы?
— Восемнадцать лет, — отчеканил он.
— А расскажи какую-нибудь историю о вашей совместной службе.
— Вообще-то вся наша служба — сплошная военная тайна, — сказал Сэй и улыбнулся, — но если я буду молчать обо всех случаях во время операций, то и в кабаке похвастаться нечем.
— Ну званием своим можешь похвастаться.
— Мое звание действительно под грифом "секретно". А вот один случай я тебе расскажу. Где и когда это было- сказать я не могу, а обстоятельства секретом не являются. Итак. Мы на территории противника. Для пущей надежности изображаем заблудившийся разъезд пограничников. Маскировочка та еще. Представь себе — шесть здоровых мужиков и один сухопарый дедок. Любой дурак догадается, что он маг! Жара неимоверная, пить хочется. Воду магией добывать себе дороже — пограничные крепости врага рядом. Там сразу засекут заклинание. Тогда Грамб принимает решение заехать в ближайший аул и пополнить запасы воды и пищи. Знаков отличия на нас нет, но конструкция доспехов и порода лошадей сразу выдает нас как северян. Ижаны-то ладно, они в любом уголке мира привычны. Заезжаем. Разговаривает только Грамб, потому что только он на хадаса… эээ… на языке противника разговаривает более-менее свободно. Первым, кого мы встретили, был какой-то мужичок. Вооружен этот парень был самострелом. Грамб что-то ему прокричал, а тот… — Сэй сделал эффектную паузу, — бросил свою пукалку и в ноги коням кидается, что-то причитает. Мы в шоке, Грамб лыбится. Сказал ему еще пару слов, и тот убегает. Мы к Грамбу с расспросами, он ничего не говорит, только цыкнул на нас, чтобы по-акапилейски не собачились, и приказал за собой ехать. В центре аула нас местные в полном составе встречают. При параде все, в пояс кланяются. Грамб какую-то речь толкнул, мы пыжимся, зубы в улыбках скалим, народ ликует. В общем, нам и воды поднесли, и коней напоили, и вкусно накормили, и спать уложили. Когда нас одних оставили, мы к Грамбу. Че ты наплел? — спрашиваем. А он отвечает: не знаю, мол, когда этот мужичонка самострел на меня навел, так я с перепугу первое что в голову пришло и ляпнул. А че ляпнул? — мы. Он: хрень какая-то, заклинание Шара Огня в вольном переводе на хадасайский. А на площади че говорил? — спрашиваем. Грамб: а там все как полагается: мы с миром и всё такое. Потом он еще рассказывал, что первое, что пришло ему в голову — кинуться Шаром Огня в этого бедолагу, но в голове уже крутилась мысль, что разговаривать нужно только по-хадасайски. Что это значит, Грамб не знал даже приблизительно.
— И как же вы утром выкрутились? — спросил я.
— Да никак! Пришел Бронеход и сровнял этот аул с землей. А вот как мы от Бронехода ушли и не раскрыли свое пребывание там — это уже военная тайна чистой воды.
Да уж. Незаметно слинять от Бронехода в ровной как стол пустыне (а дело было в Великой Пустыне — тут сомневаться не приходится) — это, доложу я вам, задача не из простых. Хотя на выполнимую задачу моего папашу и посылать не стали бы. Что такое Бронеход? Не в курсе? Бронеход — это шедевр военной мысли Хадасайского царства. Сложная машина с элементами магии. Выглядит как угловатый корабль, поставленный на огромные колеса, напоминающие тележные. Несет на борту оружие — нуль магии, только химия, физика, грохот и дым. Сильных магов у них нет, вот и пришлось отгрохать такие дуры, чтобы доставлять к стенам противника тяжелые железные трубы — свой единственный козырь в военном деле. Дилетанты…
Мы подъехали к воротам клиники. Нас ждали. Я даже не сразу узнал Миа в форменной салатовой мантии факультета Тела, с собранными в хвост волосами и с красным (папа подсуетился, или сама заработала?) Посохом Мага. Клиника Дууса — единственная в Маларе больница, которая подчиняется напрямую университету (студентам скидки, преподавателям — бесплатно). Так же эта клиника считается одной из ведущих в мире. Цены кусаются.
— Даа… Задал ты мне работку, — Миа оглядела меня.
— Если сама врачевать собираешься, то зачем в больницу пригласила? — спросил я.
— Да не собираюсь я сама с тобой возиться. Тут нужен классный специалист. А под "работкой" я имела в виду поиск этого самого специалиста. Пошли! И вы, сэр, пойдемте с нами. Вы же его лечили?
***Миа уверенно вышагивала по коридору, ловко лавируя между санитарами с носилками, скрюченными бабульками и людьми на костылях. Мы за ней едва поспевали.
— Ты здесь работала? — спросил я.
— Семь с половиной лет, — бросила Миа не оборачиваясь. — Что, так заметно?
— Такое впечатление, что ты отсюда и не увольнялась. Кстати, а почему ушла? Работа престижная.
— Решила сменить род деятельности, — ответила Миа. — Мы уже пришли. Заходите оба!
Миа открыла одну из дверей, и мы с Сэем вошли. Приемная врача-мага не отличалась образцовым порядком. Шкаф для бумаг, стоящий слева от входа, был распахнут. Сами бумаги, увязанные в большие стопки, лежали на диване для посетителей. Пахло пылью. На истоптанном, щербатом паркете темнели застарелые пятна сомнительного происхождения. Хозяин всего этого бедлама — мужчина в точно такой же как у Миа мантии, лет тридцати на вид (скорее всего он гораздо старше; маг, да еще и такой полезной для здоровья специальности), светловолосый (явно акапилей), подтянутый и широкоплечий склонился над письменным столом, отгораживающим приемную от окна. Маг водил руками над магическим зеркалом. Не отвлекаясь от своего занятия он спросил:
— Привела?
— Даже чудо-лекаря привела, так что работа плевая, — ответила Миа.
— Ни че се, легкая! — маг, наконец удостоил нас взглядом. — Тут час работы — минимум. Вы его лечили? — обратился он к Сэю. — Чем, как давно?
Сэй сыпанул горстью непонятных мне врачебных терминов и назвал точное время лечения.
— Жуть какая… — ухмыльнулся врач, уже вернувшись к своему занятию. — Лучше бы сразу добили. Ладно, спасибо за информацию. Я вас больше не задерживаю. До свиданья! Уходите, уходите! А то от вас, сэр, фонит как от десятка Ижанов. Зеркало мне испортите.