– Ну, если серьезно, – продолжил Поль, – передатчики-то вырубились на трех из возвратившихся, правильно?
– Правильно.
– Значит, их могло накрыть взрывом, разведка партизан что сообщала?
– Я этим бородачам не очень-то верю, у них вид как у бродяг.
Инженер-смотритель бросил окровавленный передатчик в ванночку с растворителем, сплющенный металлический корпус и витая антенна сразу заблестели.
– Одним словом, если обнаружишь остальные замолчавшие передатчики в таком же жалком состоянии, поищи на шкуре продукты сгорания взрывчатки.
– Может, лучше ты поищешь, это ведь ты химик.
– Хорошо, могу и я поискать, только поврежденные передатчики все равно вытаскивать тебе.
– Это понятно. – Инженер-смотритель вздохнул. – Рутина, ничего не поделаешь.
– И дай им пожрать, Билли, терпеть не могу слышать эти вопли…
– Никогда не понимал этой твоей нетерпимости к брейвам, – искренне удивился инженер-смотритель, выпроваживая одного монстра и заводя в бокс следующего. – Тихо! Не дергайся!
– А что мне с ними, целоваться, что ли? – усмехнулся Поль. – Это всего лишь работа, а программа брейвов – отличный способ быстро сделать карьеру.
– Да как ты можешь?! – с негодованием воскликнул инженер, всаживая иглу с обезболивающим в холку очередному монстру. – Ведь среди них вполне могли оказаться и мы!
– Как это… мы? – опешил Поль. Он покосился на присмиревших брейвов. – Разве для пластогинеза набирают не добровольцев?
– Ты как ребенок, честное слово… – покачал головой смотритель. – Добровольцы, конечно, бывают, вот только не всегда они есть под рукой, тогда сгодится любой другой человек, простой обыватель, не слишком интересующийся идеями генерала Тильзера.
– Ну… здесь нет ничего удивительного, военная необходимость – только и всего. – Поль напустил на лицо безразличную мину. – Ладно, пойду готовиться…
Билл посмотрел ему вслед и усмехнулся. Иногда было нелишним укротить этого выскочку, хотя его мысль насчет того, что можно быстро продвинуться на программе брейвов, очень даже не глупа. Билл и сам вскочил в этот поезд относительно недавно, да и то по рекомендации старинного друга. Тот стоял у истоков программы, именно ему, работавшему тогда в периферийном, кое-как финансировавшемся армией Тильзера исследовательском центре, пришла в голову гениальная идея – за неимением дорогостоящей базы по производству сложных систем наведения и управления оружием попробовать «упростить продукты пластогинеза». Оказалось, что управляемого зверя из человека сделать в сотню раз дешевле, чем киббера, а по эффективности он ненамного ему уступает. На решающем испытании под присмотром специальной комиссии генштаба армии Тильзера для уничтожения полностью укомплектованного киббера понадобилось семь брейвов. Когда они бросались на него одновременно, он успевал уничтожить из пушки пятерых, а еще с двоими вступал в рукопашную схватку. В результате все трое выходили из нее едва живыми и не подлежащими восстановлению.
За программу ранее безвестного ученого ухватились, и теперь он был большой шишкой в Военно-инженерном управлении.
Пока Билл извлекал из пострадавших монстров поврежденные передатчики, Поль взял на анализ шерсть с их холки и отправился колдовать в свою небольшую лабораторию. Не прошло и четверти часа, как он вышел и с видом победителя снял и швырнул в урну резиновые перчатки.
– Найдены продукты сгорания взрывчатки типа «спектр-18».
– Молодец, значит, так мы и доложим.
Билл поднялся и, потянувшись, включил автоматические кормушки. Услышав грохот отскочивших крышек контейнеров, брейвы бросились в дальний конец ангара с такой скоростью, что Билл испугался за сохранность стены. Однако обошлось – монстры остановились, затормозив когтями на бетонном полу, и, сунув морды в контейнеры, стали с треском пожирать сухой корм.
38
Небольшой городок Бакардия находился в пятидесяти километрах южнее позиций военизированного корпуса отдела «Р». Уже три месяца в нем хозяйничали захватчики, хотя внешне это было незаметно. Все так же по утрам жители спешили на кирпичный заводик и мебельную фабрику, мэр Бакардии оставался на своем месте, правда, у него появился заместитель, который просматривал все бумаги главы города и настоятельно рекомендовал ему завизировать те или иные нововведения.
Детям в школах и дошкольных учреждениях теперь предписывалось принимать «нужные витамины», за этим внимательно следили специальные кураторы. В полиции города также появились дополнительные сотрудники. Они пока не вмешивались в работу правоохранительных органов, но начальник полиции понимал, что это до поры до времени.
В муниципальную больницу и две небольшие клиники тоже были внедрены агенты влияния. Они имели широкие полномочия, неплохо разбирались в медицине и настоятельно рекомендовали замену многочисленных препаратов новыми, «более эффективными» средствами.
Реальная власть в Бакардии ничем себя не выдавала, по улицам не ездили бронетранспортеры, не расхаживали люди в военной форме, партизанские соединения, сыгравшие ключевую роль в захвате города, позже были удалены на другие фронты. Оккупанты опасались, что дикие революционные племена напугают обывателей и настроят их против грядущих перемен.
Региональный штаб армии генерала Тильзера располагался на окраине города в административном здании большого предприятия по переработке мяса. Реквизировать его для собственных нужд новым властям не пришлось, поскольку оно было куплено ими заранее, и теперь реальный владелец всего лишь вступил во владение. Штат административных работников был серьезно изменен, а вот рабочие складов и операторы холодильных установок остались на месте – в их услугах новый владелец нуждался. И хотя свиные и говяжьи туши предприятие перерабатывать прекратило, груженые неизвестным сырьем рефрижераторы все так же прибывали на склады. Некоторые из них были переоборудованы под лабораторные корпуса.
На столе дежурного загудел зуммер аппарата связи. Он щелкнул кнопкой приема:
– Дежурный по штабу капитан Цольц слушает.
– Доброе утро, камрад капитан, вас беспокоит дежурный инженер-смотритель с объекта «Шадрин». Я хочу переговорить с кем-нибудь из отдела вооружений.
– Минуту, камрад инженер, я соединю вас с отделом…
Вскоре в отделе взяли трубку.
– Майор Йони слушает, – ответил едва различимый, словно у тяжелобольного, голос.
– Камрад майор, это инженер Роуз с объекта «Шадрин». У нас потери…
– Потери среди брейвов? – Голос стал отчетливее.
– Так точно, камрад майор. Семь единиц ушли на патрулирование, потом партизаны-разведчики сообщили, что, судя по шуму, идет бой. Поначалу исчезла связь с пятью брейвами, но, к счастью, пятеро позже все же вернулись, у троих из них оказались повреждены вшитые передатчики. Мы с химиком провели анализ и нашли на шерсти следы взрывчатки…
– То есть они были контужены взрывом?
– Так точно, камрад майор, это первое, что приходит на ум.
– Где тела остальных?
– У нас есть показания пеленга, но мы туда не ходили, это в нескольких километрах на юго-запад.
– Я понял вас. Ждите группу поиска, приказываю прикомандировать к ней пятерку брейвов для поддержки и сопровождения. Полагаю, они смогут привести группу на место боя?
– Обязательно приведут, камрад майор, – заверил инженер.
– Хорошо, ждите группу.
Майор Йони положил трубку и повернулся к троим коллегам, сидевшим за столом.
– Похоже, на сегодня у нас еще одна проблема, – сообщил он. – В столкновении с неизвестным подразделением погибли два брейва. То есть их гибель пока не подтверждена, однако они не вернулись на базу.
– Нужно послать поисковиков, – сказал один из офицеров. – Лучше всего взять Крейцера, он хоть и человек, но усталости не знает.
– Да, Крейцер хорош, – согласился Йони и, взяв бокал с колой, сделал глоток. Ни он, ни остальные трое ни в еде, ни в напитках практически не нуждались, но, чтобы не шокировать своих подчиненных, старательно копировали человеческие привычки.
Йони позвонил в казарму и приказал Крейцеру с его взводом отправиться на объект «Шадрин».
– Нужно выйти на место ночного боя, сержант, и выяснить, с кем дрались брейвы. Инженер Роуз сообщит вам координаты пеленга…
– Есть, сэр… – сухо ответил Крейцер. Несмотря на неоднократные замечания, он по-прежнему игнорировал обращение «камрад». Впрочем, другие армейские спецы тоже никак не могли перестроиться, и все, за исключением работников партийно-пропагандистских органов, просто закрывали на это глаза.
– Ну а теперь вернемся к нашей основной теме, – произнес самый старший из присутствовавших. Хотя он тоже носил майорские погоны, среди пришельцев его считали дирфактом. Остальные же были всего лишь фюрстами. – Напомню, вчера в ночном бою мы потеряли пятерых кибберов. Это непростительное расточительство, но, что самое неожиданное, два киббера предположительно были уничтожены пехотинцами противника. Видеофайл с вернувшегося киббера расшифрован, и теперь мы можем сказать со всей определенностью, что пехотинец противника появился из укрытия и каким-то невероятным образом сумел опередить в быстродействии двоих кибберов. Другая пара кибберов уничтожила и его, и второго пехотинца, когда тот выскочил из-за того же укрытия, это так, и все же этот случай не имеет прецедента. Прежде противник наносил только артиллерийские и ракетные удары по площадям, теперь же он способен противостоять нам в открытом бою.
– Прошу прощения, дирфакт, хотелось бы отметить, что противник использует кинетические пушки. Им удалось сделать аналоги наших систем, полагаю, необходимо доложить об этом на Дифт.
– На Дифте и без этого полно проблем, – возразил другой офицер. – Полагаю, нет причин для паники, ведь наличие одного прототипа – это еще не промышленное производство. Вспомните хотя бы, какие мы задействуем мощности, чтобы получать новых кибберов. Если противник запустит подобные предприятия, наша разведка скоро об этом узнает. Полагаю, не нужно напоминать, что у нас большое преимущество и государственные органы в основной своей массе принимают в этом конфликте нашу сторону.
– Не могу не согласиться с вами, дорогой Шанен, – сказал майор Йони, – однако по всем показателям отдел «Р» должен был давно лишиться средств к ведению оборонительной войны, это же нам обещали и наши друзья в правительстве человеческой Федерации, однако, несмотря на наши очевидные успехи на планете Лизаро, боевые действия там все еще ведутся.
– Что вы хотите сказать, Йони? – спросил дирфакт.
– Лишь то, ваше первейшество, что наша логика иногда недооценивает поведение людей – их мотивации и поступки.
– Хорошо, я не буду сообщать на Дифт, хотя и имею такие полномочия. Я передам наши соображения дисмаггеру…
– Но… ваше первейшество, – Йони обменялся настороженным взглядом с коллегами, – ваше первейшество, не поймите меня превратно, но дисмаггер может неверно истолковать…
В комнате повисла тишина, на бледных лицах пришельцев проступили свинцовые тени. Все они испытывали страх перед дисмаггером, который славился крутым нравом. Дисмаггер имел право приговорить к смерти любого без объяснения причин. Если причиной смертного приговора было его плохое настроение, Верховное командование на Дифте принимало ее как уважительную.
– И тем не менее… – Дирфакт поднялся, давая понять, что совещание окончено. – Я не вижу иного выхода, дисмаггер – полномочный представитель, ему и решать, что предпринимать дальше. Кстати, Шанен, так уж ли вам необходимо пускать изо рта этот дым? Я уже несколько раз видел, как вы это проделываете, честно говоря, выглядит просто глупо.
– Но, ваше первейшество, курение – одна из распространенных привычек людей, тем самым я сокращаю между нами дистанцию.
– Вы еще сексом с ними займитесь, чтобы сократить дистанцию до минимальной.
– В Бакардии, ваше первейшество, я специально посетил публичный дом, чтобы узнать о сексе побольше.
– Ну и что же – узнали?
– Узнал, ваше первейшество, оказалось, что пускать изо рта дым намного проще, да и со стороны это выглядит куда менее глупо.
39
Сержант Крейцер и с ним десять человек его группы прибыли на объект «Шадрин» через два часа после получения приказа. Трехосный вездеход армейского образца остановился возле ворот, на вышке справа с запозданием повернулась пулеметная турель.
– Проснулся, сторож, – презрительно произнес сержант.
– Кто вы? – раздалось из-за ворот.
– Сержант Крейцер, по приказанию майора Йони!
– Одну минуту…
Створки ворот начали медленно открываться, в свете фар вездехода появился гражданский, он изо всех сил вращал ручкой приводящий механизм.
– А электричества у них нет, командир? – спросил один из людей Крейцера.
– А я почем знаю?
Наконец створки открылись на нужный угол, и вездеход медленно вполз на территорию объекта. Гражданский закрыл ворота и подбежал к машине.
– Здравствуйте, камрад сержант, я инженер-смотритель Роуз, это я звонил в отдел вооружений…
– Понятно. Гонза, гаси фары, я ничего не вижу.
Водитель выключил фары, стали видны тусклые фонари.
– А почему освещения нет? Мне-то огонь без надобности, но странно как-то…
Крейцер перепрыгнул через борт и приземлился рядом с Роузом. Тот протянул руку:
– Инженер Роуз.
– Очень приятно. – Сержант нехотя пожал холодную ладошку. – А чего у вас охрана спит?
– У нас людей не хватает, часто они стоят по две смены кряду, очень устают.
– Понятно.
Крейцер прищурился, напрягая глаза, – в предутренних сумерках он не мог разглядеть ограду позади ангара.
– Эй, а где забор-то?
– Он еще не готов, камрад сержант, закончим через пару дней, просто мы недавно переехали…
Крейцер посмотрел на него, как на сумасшедшего.
– Да ты что, умник, если армейские… отставить «армейские»… если противник узнает про это, они вас тут втроем перережут.
– Понимаю, но это зависит не от нас. – Инженер виновато развел руками. – Пока вон даже ворота приходится вручную открывать – генератор слабенький, едва на поддержку технологии хватает.
Крейцер повернулся к машине.
– Ждите здесь, я пойду переговорю с инженером…
Он поправил на плече автомат и пошел в сторону ангара, Роуз засеменил следом.
Сержант Крейцер был военспецом, человеком, отслужившим в армии по контракту и принявшим предложение бывшего врага – штаба генерала Тильзера. Так поступали многие армейские, не найдя своего места в гражданской жизни и соблазнившись заманчивыми посулами. Он, правда, поставил условие – не воевать против армии. На него пытались надавить, но быстро поняли, что это бесполезно, и перебросили сначала на Лизаро, а потом сюда – воевать с неизвестно кому принадлежавшими военными силами.
Крейцер согласился, и ему обычно почти удавалось обмануть себя, убедить, будто он воюет не против своих, но иногда по ночам в нем просыпалась солдатская совесть, и тогда он чувствовал себя сволочью.
В ангаре Роуз подвел сержанта к загону наподобие того, в котором держат скот. Правда, здесь оказалось чисто, пол был выстлан резиновой плиткой, а огромный жестяной куб в углу загона, по словам инженера, служил отхожим местом.
– Они не животные, они разумные и понимают речь и приказы, – сказал Роуз, увидев в глазах Крейцера недоверие и даже брезгливость.
– Зубы у них что надо… – заметил сержант. – Да и когти тоже. Как я буду с ними общаться?
– Просто отдавайте приказы, но не ждите ответа – говорить они не могут.
– Понял. Скольких вы мне выделите?
– Камрад майор говорил о пяти.
– Да, о пяти, – кивнул Крейцер, не в силах отвести взгляд от отвратительных на вид мощных существ, под толстой шкурой которых бугрились мышцы. – Я слышал, они быстрые?
– Их реакция немного отстает от реакции насекомых, но птицам или змеям они не уступят. Семерых хватает, чтобы уничтожить вооруженного пушкой киббера.
– Серьезно? – поразился сержант.
– Да, камрад сержант, мы устраивали соответствующие испытания.
– Здорово!
– Я пошлю двоих, что были в бою, – они приведут на место схватки, а троих отправлю свежих.
– Идет, вот только в машине нет больше места.
– В этом нет необходимости, они выносливы и неплохо бегают – при необходимости даже на четырех конечностях.
– Что ж, хорошо. – Сержант поправил автоматный ремень. – А теперь выводи их через ворота.
– В этом нет необходимости, на задание они выходят там, где нет забора, да и вам будет проще выехать там же.
– Хорошо, так и сделаем.
Сержант связался по рации с водителем и приказал ему объехать ангар. Потом повернулся к инженеру:
– А как мне с ними разговаривать?
– Лучше обращаться к какому-то одному. Например, одного из тех, что был в бою, зовут Кокс. Обращайтесь к нему, но слушать вас будут все. Стоит заговорить, и они сразу станут вас слушать.
– А они точно не спутают нас с противником?
– Не спутают, признаюсь, у нас были осложнения, но теперь все позади.
Вездеход подъехал к воротам ангара.
– Ну, давай, инженер, выводи своих монстров, посмотрим, на что они годятся.
40
Вездеход тяжело переваливался через намытые древней рекой дюны. Они поросли кустарником и травой, однако кое-где еще попадались останки превратившихся в камень гигантских ископаемых животных.
Брейвы организованно трусили в свете фар, не оборачиваясь и не сбиваясь с пути. Солдаты Крейцера не переставали их обсуждать, уж больно диковинно и страшно выглядели эти существа.
Через полчаса после выезда с объекта «Шадрин» стало светать. Водитель погасил фары, и сразу стало лучше видно. Крейцер привстал и, достав бинокль, принялся осматривать окрестности. Требовалось быть внимательнее, вездеход представлял собой слишком заметную и удобную мишень, один выстрел из гранатомета – и все кончено.
Взобравшись на пологий холм, брейвы, а следом и вездеход начали спускаться по пологому склону. Светлело. Внезапно вездеход дернулся и остановился.
– В чем дело? – недовольно спросил Крейцер.
– Они не двигаются, – пожал плечами водитель.
Брейвы стояли, сгрудившись, метрах в тридцати и будто не знали, что делать. Двое из них выжидательно смотрели в сторону вездехода.